Игорь Панин Мертвая вода (М. : Вест-Консалтинг, 2011)
Игорь Панин
Мертвая вода
(М. : Вест-Консалтинг, 2011)
С Паниным сплошь непонятки.
Для начала возьмем паспортные данные. Запомнить фамилию Панин – если это фамилия поэта – очень сложно. В конце концов, мы уже двух актеров по фамилии Панин запомнили, тут еще поэт. Не помещается в голову, вся полочка занята. К тому же – Игорь. Нет бы какое имя у него было позаковыристей. Святозар там, Фемистокл. Тогда б иное дело. А Игорь…
Ассоциативный ряд нулевой, да.
Нынче вообще с этим проблема. Иное дело раньше: Блок, Есенин, Маяковский. Как не запомнить. Поэт Белый и поэт Черный: их тоже было одно удовольствие отличать.
А сейчас: Быков, Волков, Кабанов (родственники, что ли?)… Родионов, Панин… Караулов какой-то. Что это за поэты вообще?
Кстати, вот Быков. Он-то запомнился – но тут фактура взяла верх над фамилией. Быков написал предисловие к этой книжке Панина и все там очень верно подметил. Что Панину не только не нравится окружающее (это часто случается), но и собой он не очень доволен (что куда реже бывает с поэтами). Что он изобретательно рифмует – и при этом ни на кого не похож. Что он, в конце концов, очень точно определяет мир – и только это дает возможность изменять его.
Так и есть, так и есть.
И вместе с тем на празднике нынешних верлибристов Панин выглядит вызывающе старообразно. Сегодня почти всякий модный поэт старается писать не рифмуя – а если рифмует, то делает все, чтоб это как можно хуже выходило. Ну, и размеры там всевозможные, старорежимные четверостишия – тоже нелепость наподобие гармошки. Стих должен быть свободен. Если стих – натурал, его никто замуж не возьмет.
Поэтому шел бы ты, Панин, своей дорогой и не мешал людям красиво отдыхать, что ты тут глаза мозолишь.
Как если бы вокруг нудистский пляж, а тут заявляется человек в фуфайке.
И читает:
Хмурый лес поперек основного пути.
Что там Данте изрек, мать его разъети?!
Кто напишет о нас, выходя за поля,
коль иссякнет запас нефти, газа, угля?
Разве так носят… тьфу ты, пишут? Ишь, нарифмовал. К тому ж про угль какой-то. Про шахтеров еще напиши. Скромней надо быть.
По уму такие стихи надо излагать нормальным, сиречь верлибристским манером. Снимай свою фуфайку, ремень армейский расстегивай, штаны свои на ватной подкладке стягивай… Слушай теперь.
поперек основного пути лес
что там по этому поводу говорил Данте мать его
кто
выходя за поля
напишет о нас
когда кончится нефть
когда кончится
нефть
Вот так это должно выглядеть. Можно даже приличным людям показать.
…Одна беда – вокруг не нудистский пляж. Вокруг Россия, зима скоро, снег выпадет, лед нарастет. Чтоб не замерзнуть, нужно будет двигаться в хорошем ритме, лучше вприсядку.
Наше время не лечит, наши годы – какие?
Рашку давят на Вече – не протянешь руки ей.
В стоге сена иголка, – да опять мимо вены;
за отсутствием волка ноги кормят гиену.
Ни черта веселого Панин вообще не пишет, но если эти стихи читать вслух – можно согреться. Дорогого стоит такой внутренний жар.
Быков возводит поэтику Панина к Есенину и Лимонову, но я подозреваю, что тут без рок-н-ролльной школы не обошлось: имя Башлачева назовем в первую очередь.
Притом что Панин нынче поет только со своего голоса. Да и других таких молодых голосов мы что-то не припомним.
И эта его фуфайка смотрится на нем просто замечательно! Правильный русский поэт, ничего не попишешь.
О таланте своем не плачу я,
думал – пропил, а он нет-нет
да напоминает о себе, как неоплаченная
квитанция за свет.
Нескромно, остроумно и – с оправданной, осмысленной тоскою.
Так что запоминайте имя-фамилию: Панин.
Игорь Панин.
Фамилия Мандельштам тоже, знаете, не подарок. А ничего, прижилась.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.