«Мой друг – белый снег, колыхатель куртин…»

Мой друг – белый снег, колыхатель куртин;

Торжественный свет, нисходящий с вершин.

Мелькай меж дерев, мелькай промеж глаз,

Бесплотный посев, примиряющий нас!

Кружась, ты твердишь, что так будет всегда:

Усохший камыш, неживая вода…

Летишь с высоты – не достанешь рукой, —

Чтоб в мир принести долгожданный покой.

Лежать будешь горбом в сугробе большом —

Таинственным гробом в овраге крутом.

И, думою полон, те были хранить,

Что, каркая, ворон не смог раструбить.

Легко буду верить в преданья твои,

В исчезнувший берег, в слезу без любви.

Но луч разудалый в господстве твоём

Родится – и талый взорвёт окоём.

С воронки бесснежной начнёт благодать

Подснежником нежным весну привечать.

И я, может быть, снов порушу поветь,

На свет божий выйду, чтоб верить и петь.