Прощание славянки

Какие же мы все в глубине души патриоты, однако. Чуть только услышишь этот марш, – это как чудом не испохабленная первая любовь (ну там, вследствие какой-нибудь внезапной безвременной кончины, землетрясения, кораблекрушения…). Никогда не будет он уценен. Невозможно представить себе человека, которому эта музычка не понравится и у кого она не создаст в мгновение ока приподнятое состояние духа. Опять эта несбыточная тоска вдогонку не туда пошедшему историческому процессу, так сказать! И хоть все ясно и понятно, а все равно, нет-нет, да и покажется вдруг, что сделай они тогда «Прощание славянки» гимном, все пошло бы по-другому, победила бы благонамеренность. Ерунда, конечно. В принципе неверно, потому что оттого и не сделали ее гимном, что благонамеренность не победила. Какая ситуация, таков и гимн. А Жирик тогда предлагал, предлагал. Не сам придумал, но учуял, как всегда – сокровенное. И вот, все равно, продолжает бередить, что на ней сошлись бы все и даже кое-как примирились бы.

Вот так бы, тогда бы, сразу после путча не водку пьянствовать, не воровать самозабвенно, не зарплату только что их поддержавшему нищему народу задерживать, мол, не до вас, а взять себя в руки и расстараться вместе с нищим народом, поработать над устройством бытия – под Славянку! Девичьи грезы.

И вот сейчас, когда пошлость жизненного уклада прет через край, когда евроремонт и «под ключ» уже позади, после регулярного недельного десанта на то или иное побережье, после регулярных убийств и избиений себе не подобных, когда осталось, кажется, только ерничать и доживать, стиснув зубы от напряженья, – так больно и остро – вдруг эту славянку снова услышать! А ведь был еще и школьный переулок, где не только в нечеловеческих условиях жили «второсортные» одноклассники, где устраивали периодически кому-нибудь темную, – нет, там бывал и неземной свет сквозь высоченные тополя, и пух летел, не вызывая аллергии, и темное дерево старых домов, и беззубые рты подъездов, вернее, входных дверей пугали и манили, а в глубине одного волшебного двора то вдруг оказывалась, то так же вдруг не оказывалась дивная колоколенка разрушенной церкви…

Пора действительно попрощаться со славянкой, скорее всего. Теперь на месте моего бывшего школьного переулка стоит наш нарочито легендарный «белый дом». Переулка нет, как не было, а гимн, от которого веет ночным стуком в дверь, – пожалуйста, получите. Насилие творит историю, насилие, увы.