№ 64 Любовь до гроба

№ 64 Любовь до гроба

Владимир Владимирович, жарко? Не расслабляйтесь, речь пойдет о любви.

Верите ли вы в любовь? Например, в любовь ближних бояр к Ивану Грозному? Они клялись ему в любви. Он же мог внезапно любому отрубить голову. И это еще считали за счастье, потому что могли и на кол посадить.

А нынешние? Они клянутся вам в любви. Кому из них охота, чтобы вы его дернули: а ну, быстро в Кремль, пиши об уходе по собственному желанию.

Недавно так вышло с генпрокурором. Взяли – такого могущественного, страшного – как пешку, буквально пальцами за горло, и переставили. Это, что ли, он так просился в министры юстиции?

Весь мир видел, вся дворня видела, что его выкинули. Но цинично утверждалось, что он сам выкинулся (так в армии: командир записывает солдатика в самоубийцы, а вскроют родители гроб – синяки, переломы, ожоги).

Если бы его переход в юстицию был заранее намечен, то нам так бы и объявили: Чайку – туда, Устинова – сюда: рокировочка, мол, каждый на новом месте принесет больше пользы Родине.

Но нет. И прокурора нового судорожно искали, запуская в народ немыслимые версии. И Устинова, похоже, не знали, куда девать. А потом вы его пристроили в юстицию, показав тем самым, как мало юстиция (справедливость) для вас значит.

Ну и с какими чувствами пошел он на работу после 20 дней злобы, отчаяния и страха? Любит ли он вас по-прежнему? Ведь речь именно о любви. Если любит – все простит. А если нет…

Лето, жара, хочется в отпуск… и почему-то на ум приходит Форос.

Про Горбачева – помните? – объявили, что заболел. А потом выздоровел. Будь члены ГКЧП, будь хоть один член решительнее – мог бы и не выздороветь. А сын Грозного упал на ножик и закололся, а Павла I грохнули в спальне… Только Николая II убили чужие. Остальных – свои.

Любит ли вас по-прежнему отставленный генпрокурор, или ему кажется, что лучше бы вы внезапно заболели или не вписались в крутой поворот, спускаясь на горных лыжах?

Говорят, там у вас в Кремле разные группировки борются за власть. Которую вы назначите – та и будет счастлива, а остальные потихонечку сгинут.

Возможно, и вам приходит в голову простая мысль: для той группы, которая почему-либо потеряла надежду стать преемницей, – вы для нее (для этой группы) уже помеха и угроза. Главная помеха.

Для вас они пешки. Но каждая эта пешка в собственных глазах ферзь. Только надо пройти, устранив помехи.

Вы там друг другу (в данном случае «друг другу» – очень смешное выражение) страшно опасны. Вы знаете друг о друге самое ужасное – правду (сколько, где, на чье имя).

Чего только мы не нагляделись за эти годы, чего только не наслушались. Но одного никогда не было в Кремле – моральной сплоченности.

Вас там сплачивали интересы (но так и воровские шайки устроены). Дело в том, что интерес у каждого свой. И люди (олигархи, политики, воры) действуют заодно, пока интересы совпадают. А они никогда не совпадают надолго.

Пока добычу ловите – совпадают. Когда же приходит пора делить – увы. А она пришла.

А мораль у всех одна. Люди, сплоченные моралью, движутся к добру. На этом пути стадия дележки вообще отсутствует.

Вы хорошо знаете, кого собрали вокруг себя. (Вы согласны, что все они глупее вас? Они-то сейчас ужасно согласны.) Так восхищаться вашей мудростью может лишь тот, кто чувствует собственное убожество. Где только могут, вслух, перед народом, на узких совещаниях и на шашлыках – восхищаются.

Те из них, кто восхищается вами искренне (надеюсь, они все же есть), – значит, искренне считают себя глупее; а следовательно, так оно и есть. А те, кто лжет и лицемерит, – чувствуют свою моральную ущербность. И опять получается, что они – ниже, а вы – выше.

Лицемерие – это не только постоянная ложь. Это еще и постоянный страх (ведь все пишется, все стучат). Если президенту говоришь: «Вы – гений, Ваше Величество!», а жене скажешь: «Опять этот придурок…», то распечатка наутро окажется у вас…

Вот почему вы смотрите на них (на всех) ледяными глазами. Вы как хотите, а я не верю в искренность их похвал. Тут все очень просто. Когда вы были подполковником, многие уже были генералами и безусловно считали себя выше вас. Так любой генерал считает себя выше подполковника. Ведь он достиг, а подполковник – нет, и неизвестно, достигнет ли.

Сталин недаром вырезал всю ленинскую гвардию, всех генералов.

Ситуация вынудила вас врать нам и миру, что вы срочно убрали генпрокурора за хорошую работу и он будет назначен в соответствии с талантом. Но в спешке должность не придумали.

Значит, Устинов сделал что-то ужасное. Но народ даже не знает что.

На головы граждан валились три кита, распечатки разговоров Березовского и прочая старая грязь. Люди внизу, осыпаемые этой грязью, доверчиво поднимали голову и шептали: «Это власть очищается».

…Надо было бы, наверное, закончить это письмо упреком. Мол, Устинов, конечно, покрывал и тех и этих, но не вы ли, Владимир Владимирович, покрывали его? Однако с тех пор, как вы недавно пожаловались на судьбу, с тех пор, как вы признались: «А что я вижу? Сижу в машине, как таракан в бронированной банке», – с тех пор многие испытывают к вам чувство жалости. (Интересно, что должно случиться, чтобы это чувство вы начали испытывать к нам?)

Конечно, за шесть лет любому надоест сидеть как таракан. Хотя «Ослы ему славу по нотам поют,/ Козлы бородою дорогу метут». Но, скажите, если эта должность так тягостна, зачем же рвутся туда ваши предполагаемые преемники?

Не понимают (по глупости), какая тяжелая работа им предстоит, или видят какие-то радужные личные перспективы? (Принесение себя в жертву Родине и народу даже не рассматриваю. По ним, по выражению их лиц, такого не скажешь.)

Что же ими движет? Жадность? Вдруг они почему-то думают, что вы – самый богатый человек в мире?

Тогда пожалеть, наверное, стоило бы людей, которых, не исключено, ждет ужасное разочарование.

Каково было людям, свято верящим в Сталина, узнать, что Величайший Гений Всех Времен и Народов оказался узколобым палачом.

Каково будет людям, если, к примеру, окажется, что президент, боровшийся с олигархами, каким-то образом разбогател так, что Биллу Гейтсу даже не снилось, или еще что-нибудь несусветное. Жарко, Владимир Владимирович, вот и лезет в голову всякая ерунда.

30 июня 2006