№ 37 Великая фанера

№ 37 Великая фанера

Уважаемый Владимир Владимирович! Извините за грубый вопрос: что мы получили от минувшего праздника? Ради чего готовились несколько месяцев? Ради чего потратили сотни миллионов долларов?

Праздник – всегда расходы. Но взамен – радость, счастье, светлые воспоминания. А у нас?

На хорошее дело денег не жалко. Никто ж не считает, во что обошелся полет Гагарина. Вся страна ликовала! Мир восхищался! Враги задергались в панике. А теперь?

Сколько мы возбудили злобы! Никогда не было столько криков о зверствах Советской Армии. Прибалты твердят об оккупации, требуют репараций; братская Украина уравнивает бандеровцев с ветеранами Великой Отечественной, друг Буш осуждает… Это – реакция на наши действия. Все это тлело, а мы, получается, раздули.

Мы хотели, чтобы нам низко поклонились. А нас стали оскорблять. Мы хотели всемирной благодарности, но мир не уверен, что сегодняшние мы – это победители Гитлера. (Можно потребовать всемирной благодарности и за победу над Наполеоном. Ничего, что мы потом расстреляли всех дворян, но это же мы разгромили мучителя Европы.)

Миру известно положение наших ветеранов. И мир относится к России лучше, чем она – к своим спасителям.

Мы старались-старались, а в результате наш престиж упал. Такое все чаще случается с вашей вертикалью.

…Бесчисленные патрули с автоматами, блокпосты на въезде в город, бесконечные проверки документов, в метро ежеминутные радиопризывы к бдительности, лица хмурые, глаза ищут диверсантов… Владимир Владимирович, это май 2005-го или октябрь 1941-го? У нас Победа или «враг у ворот»?

В 1941-м комендантский час вводился на ночь. Вы ввели на три дня. Люди не могли попасть домой, не могли попасть на работу, в гости, задерживались машины «скорой»… Звучал военный аргумент: мы исполняем приказ. И военные упреки: «Вы что, не понимаете, что происходит?..» Прежде по большим праздникам закрывали на вход несколько центральных станций метро. Но – чтоб избежать давки. Теперь – закрыли весь город в страхе перед терактом.

Поздним вечером 9 мая телеканал «Россия» повторил парад грузовиков со стариками.

– Папа, смотри! На Красной площади солнце! А у нас – ночь!

– Опомнись, это утром было. Мы запись смотрим.

– Нет, папа! Видишь, написано: «прямой эфир»!

Уважаемый Владимир Владимирович, на экране действительно висела такая надпись (видать, с утра осталась). Но до какой же степени наивен девятилетний человек. Как же вам легко морочить людям головы. Парень совсем не дурак; он тысячи раз имел возможность убедиться, что вечер в Москве и в Перхушкове наступает одновременно. Но появилась на экране волшебная надпись «прямой эфир» – и он поверил, что у вас в Кремле утро. Он верит, что телевизор показывает правду. И по результатам выборов похоже, что не он один.

Дети смотрели на экран с любопытством, а мы, взрослые, со стыдом.

Грузовики были фальшивые (фанерный муляж), а ветераны – настоящие. И фальшивка почему-то позорила стариков. Она превратила их в участников шоу, в артистов.

Лучше бы отреставрировали три грузовика тех времен либо нарядили артистов (или омоновцев) ветеранами.

Владимир Владимирович, скажите, а для кого их катали? Это для них было сделано? В заботе о ветеранском здоровье и счастье их притащили, заставили вскарабкаться в кузов и прокатили мимо трибуны? Да еще небось несколько раз репетировали; обучали махать букетиками гвоздик. Для них? Или – для вас и кто там еще был? Буш, Берлускони, Шредер, Ширак – откровенно скучали, вертелись, вежливо улыбались (лишь японский премьер вел себя идеально). Для ваших временных западных друзей эта вереница грузовиков была слишком длинной, скучной; ветер холодный, скорей бы за стол.

Владимир Владимирович, а может, лучше было бы усадить стариков на трибуну, а вы – президенты и канцлеры – прошли бы мимо, приветствуя их и крича «ура!»?

Ветераны-то настоящие, и ордена у них настоящие. А далеко не каждый президент – настоящий. Хрен его знает, какими методами его выбрали. (Не обижайтесь, но в вашей группе сидел и Туркменбаши, выборам которого мы не верим, и Ющенко, выборам которого вы не верите. Или уже верите?)

А вплотную к вам (слева, ближе к сердцу) сидел Буш. Ветераны, выходит, приветствовали и Буша. А хотели ли они это делать? Ведь он нам загадил всю малину. Перед парадом залетел в Ригу, где нас называют оккупантами, а после парада улетел в Грузию, где нас называют оккупантами. И этого типа приветствовать? Он нас унижает, а мы перед ним катаем своих стариков.

А кто решил, что надо сто грузовиков, а не десять, не три? Похоже, стариков набрали столько, чтобы дать побольше заработать фирме, которая сделала фанерный грим. Обделать один «ЗИЛ» под «ЗИС» (хотя вышло, говорят, похоже на немецкий) – тысяча долларов, а сто «ЗИЛов» – 100 тысяч долларов. Чувствуете разницу?

«В пламенную орбиту Второй мировой было вовлечено 61 государство… Огненный смерч пронесся не только над Европой, достиг Аляски, границ Египта и Австралии… Мы будем помнить о войне, которая взывает к нашему разуму. Она заставляет глубже осознать, на краю какой необратимой пропасти стоял тогда мир, какими чудовищными последствиями могли обернуться насилие и расовая нетерпимость».

Это ваша речь, Владимир Владимирович. Вы ее зачитали на параде.

Вы уж простите, но война не взывает к разуму. И что значит «могли»? По-вашему, чудовищные последствия не наступили? Все, что случилось тогда, – не чудовищно?

Кто писал вам речь? Кто придумал «пламенную орбиту Второй мировой»? «Орбита» – безмятежный и вечный путь вокруг центра. Война не летала. «Пламенный» – обычно означает возвышенный и самоотверженный. Это слишком красиво для мясорубки, которая перемолола 50 миллионов.

Кто сочинил «необратимую пропасть»? Пропасть, уважаемый Владимир Владимирович, бывает бездонная, мрачная… А обратимых и необратимых не бывает. Это автор ваших речей спутал Великую Отечественную с безвозвратным кредитом.

Зачем торжественный голос, подделываясь под Левитана, сказал про 26 420 000 погибших? Решили показать, будто ваша вертикаль к празднику подсчитала наконец жертвы?

Но вы же знаете, что это ложь. Никто не уточнял число. Да и невозможно уточнить; во всех лесах на запад от Москвы, на всех полях до Польши – непохороненные солдатские кости. Их посчитали или вычеркнули?

Чаще говорят о 27 миллионах. Некоторые говорят – 30, некоторые – 35. Но сказать «26 420 000» – значит, сделать вид, будто неточность отныне меряется не миллионами, а тысячами.

Эта лукавая цифра – такой же муляж, как грузовики.

…Наступило 10 мая – и что? Всё растаяло, как мираж. Как глупые лазерные картинки на дворцах и храмах, которые комуто принесли барыш, а нам – удивление: неужели это убожество и есть то великолепие, которое нам обещали?

Праздник миновал, пришло похмелье. Тем более тяжелое, чем больше мы нанюхались телеэфира.

Кого ни спросишь – у всех чувство унижения: не пускали гулять по городу, часами держали у барьеров, в пробках, чтобы вам с Бушем было удобно и безопасно.

А сами-то вы довольны? Сами-то вы неужели уверены, что стоило так подстилать свой народ, свою столицу под ножки типов, которых пришлось еще и уговаривать, и платить, чтобы «оказали честь»?

Не похоже, что они оказали честь моей семье. Мой дед, Александр Минкин, погиб под Моздоком осенью 1942-го, похоронен на высоте Малгобек в братской могиле. Брат моей бабки ушел добровольцем в ополчение, погиб в августе 1941-го; неизвестно, похоронен ли. Две прабабки и прадед и много родни расстреляны фашистами. Не знаю, посчитали их или вычеркнули.

Владимир Владимирович! А кто вам все это выдумывает? (Спрашиваю с горечью.) Вдруг он дурак? Понимаете? Если он дурак, то его выдумки (речи, парады, плакаты, другие затеи) выставляют нас всех дураками.

Ваш дурак, может быть, придумывает всё это (фанерные грузовики, красивые фразы и пр.) из лучших побуждений. То есть даже не получает откат с той фабрики, которая делала всю эту праздничную фанеру. Ну и что? И бескорыстный дурак опаснее врага.

А вы? Неужели вы считаете эти затеи прекрасными, добрыми, мудрыми? Или вы понимаете, что они дрянь, но надеетесь, что мы тупые, не разберемся.

Или вы понимаете, что они дрянь, но вам наплевать, что мы думаем.

Или вы вообще ни о чем не думаете; у вас других забот по горло.

Жаль. Праздники придуманы для радости. Чтобы помириться, забыть обиды, простить. Праздник должен объединять людей.

Раньше День Победы нас всех объединял. А теперь… Люди раскололись из-за Сталина – гений или злодей? ставить памятники или нет? Раскололись даже старики. Ветеранам труда – которые ковали Победу в тылу, голодали, надрывались – дали пенсию в разы меньше, чем ветеранам войны. Вдовам погибших героев дали копейки. Люди оскорблены. А соседи… О прибалтах не говорю. В Польше отменены концерты Большого театра. Публика бойкотирует, сдает билеты. Это не власть им приказала. Это наш праздник довел поляков почти до безумия. (До вас поляку не докричаться, вот он и вымещает свой гнев на артистах.) А на Украине Тимошенко решила приравнять бандеровцев к ветеранам Великой Отечественной. Она умеет красиво говорить: «Мы примирились с Германией! Примирились с другими врагами! Осталось примириться со своими!»

Со своими? Это по какому признаку они «свои»? По крови? – то есть по-фашистски? А если эти свои вешали своих – тогда как быть?

Мы примирились с Германией. Но мы не примирились с фашистской Германией. Мы ее уничтожили на радость всему миру, включая немцев. Примирились ли они с Гитлером? Надеюсь, далеко не все.

Надо же было ухитриться так устроить праздник, чтобы и свое общество расколоть, и соседей ожесточить. (5 лет назад вам удалось добиться того же приемкой сталинского гимна. Видать, изобретатели торжеств все те же.)

Если вы это понимаете, то зачем делаете? Неужели чтобы поиздеваться, чтобы показать свою власть? Этого же не может быть. А если не понимаете… Если так и остались игрушкой в руках технологов…

Владимир Владимирович, вы позвали Запад на праздник в Россию, а показали Северную Корею. У вас на трибуне в группе вождей был Туркменбаши – у него такие штуки получаются лучше, масштабнее. У него ветераны хошь поедут, хошь пойдут, хошь понесут грузовики (под лозунгом «Экономь бензин!»).

На параде вы говорили о скорби. Но трудно было заметить скорбь. День Победы превратили в карнавал строгого режима. Карнавал – потому что ряженые, и маски, и музыка – сплошная фанера.

…В конце парада – как венец муляжа и вершина фанеры – эстрадный мужик (в кафтане) под оркестр заорал любимую народом песню:

…Это праздник с сединою на висках.

Это радость со слезами на глазах.

Слез ни на глазах, ни в голосе у него не было. Он не пел песню, он ее насиловал; красный, напрягшийся, надувшийся – он ничего не чувствовал, кроме… ну, типа, брачный крик марала… В финальном куплете он дополнительно – вне музыки и текста – ревел отдельные слова так, что телевизор трясся: «Пррраздник!», «Пааабеда!» От его бычьего рева нам, взрослым, становилось совестно; дети оглядывались на нас, не зная, как реагировать. Но по лицам ваших друзей – а показывали то певца и оркестр, то вашу трибуну, – по лицам западных гостей было видно, что им интересно. Они же никогда не были в Северной Корее.

* * *

Прощаясь, должен вас поблагодарить за чистосердечное признание. На следующий день после праздника вы сказали, что в молодости плохо учились и пили много пива.

Мне относительно всех Президентов России не раз приходили в голову подобные подозрения, но я их гнал от себя. А тут вдруг вы подтвердили мои догадки, спасибо.

Не знаю, хорошо ли вы сделали с точки зрения воспитания молодежи; детей-то учат, будто вы всегда были хороший. А кто пьет много пива, бывает очень нехороший.

И еще интонация ваша смутила: похоже, вы не каетесь, что плохо учились и много пили, а похваляетесь. М-да…

Теперь вы, выходит, доучиваетесь на практике. На нас.

На параде вы сказали: «Будем вовеки чтить всех, кто тогда отдал свою жизнь, воевал, кто самоотверженно трудился в тылу! Будем скорбеть о погибших. И по долгу спасенных – отвечать им нашей великой человеческой благодарностью!»

Владимир Владимирович, стоит ли называть то, что мы делаем с ветеранами, «великой человеческой благодарностью»? Вообще величаться своей благодарностью неприлично. А уж когда она называется «отъем льгот»…

Отцу моей жены, инвалиду Великой Отечественной (он прошел всю войну в пехоте, четырежды ранен, вернулся хромым) накануне праздника вручили медаль в честь 60-летия Победы и «ценный подарок».

Ценным подарком на этот раз оказалась шоколадка «Аленка». Не могу вам точно сказать, сохранил он ее или внуки съели.

Если бы старик решил вам к Дню Победы послать подарок – раскошелился бы на пол-литра, не меньше.

13 мая 2005