Гибель, ранения и травмы сотрудников правоохранительных органов на Евромайдане
Гибель, ранения и травмы сотрудников правоохранительных органов на Евромайдане
Наличие на Евромайдане значительной и постоянно действующей группы активистов-боевиков численностью до нескольких тысяч человек, обладавшей высоким уровнем оснащения огнестрельным и холодным оружием, боевой экипировкой и средствами защиты, владевшей специфическими тактическими приемами боевых действий, привело к беспрецедентно большому количеству ранений и увечий, а также случаев гибели сотрудников правоохранительных органов. Отдельно следует отметить большое количество отравлений сотрудников милиции неизвестным газом, что также свидетельствует о высокой степени подготовленности активистов-боевиков.
Разнообразным травмам и гибели различных участников Евромайдана, включая самих боевиков, было посвящено достаточно много материалов в международной прессе и на телевидении. Случаи ранений правоохранителей получили значительно меньшее освещение. Между тем их динамика, общее количество и обстоятельства представляют собой важный вопрос для обсуждения.
Согласно официальным заявлениям МВД Украины, с начала Евромайдана было убито не менее 16 сотрудников правоохранительных органов, ранения получило более 1200. Из этого количества — 130 огнестрельных ранений. Важно отметить, что больше половины — 647 человек — получило травмы и увечья до 14 февраля 2014 года.
Все эти случаи гибели и ранения сотрудников правоохранительных органов Украины официально задокументированы. Приведем в хронологическом порядке часть официальных заявлений МВД Украины, которые напоминают сводки с переднего края военных действий.
Одним из первых случаев, когда в ходе Евромайдана сотрудники правоохранительных органов получили серьезные травмы, стала попытка прорыва участников Евромайдана к администрации президента Украины. По этому поводу 01.12.2013 Управление по связям с общественностью МВД Украины сделало следующее заявление: «Для своих противоправных действий столичные митингующие использовали трактор. Спецтехника принадлежит одному из коммунальных предприятий столицы и находилась возле строящейся новогодней елки. С его помощью участники массовых акций разрушили турникеты возле администрации президента Украины.
В 13 ч 40 мин отдельные участники акции перегнали от Майдана Независимости по ул. Институтской на ул. Банковую трактор-экскаватор. Около двухсот радикально настроенных лиц в масках, использовав трактор, сломали турникеты и пытались прорваться сквозь цепочку работников милиции к зданию администрации президента Украины. Нападающие бросали в сторону милиционеров фальшфейеры, дымовые шашки и применили газ неизвестного происхождения.
Во время этих событий получили телесные повреждения пять работников милиции. У одного из стражей порядка — травма руки от удара ковшом экскаватора. Еще одного сотрудника милиции прижало ковшом к турникетам, вследствие чего он потерял сознание. Трое сотрудников получили химическое отравление от неизвестного газа. В 14 ч 5 мин молодые люди, прицепив турникеты к ковшу трактора, оттащили их от заградительной цепочки работников милиции»[38].
По сообщениям пресс-службы МВД Украины, два сотрудника милиции пострадали во время попыток прорваться к администрации президента. По предварительной информации милиции, митингующие пытались повредить турникеты и прорваться к зданию[39].
На 01.12.2013, согласно информации Управления по связям с общественностью МВД Украины, «в лечебные учреждения госпитализированы почти пятьдесят правоохранителей. У подавляющего большинства из них врачи диагностировали повреждение конечностей различной степени тяжести (ушиб, вывихи, переломы). Кроме того, у части правоохранителей диагностированы травмы головы, в том числе закрытая черепно-мозговая травма. Несколько работников органов внутренних дел получили отравления неизвестным газообразным веществом. Правоохранители получили телесные повреждения, охраняя правопорядок во время массовых мероприятий в центре столицы. Напомним, что всего за медицинской помощью уже обратилось более ста правоохранителей»[40].
02.12.2013 МВД сделало следующее официальное заявление: «Количество госпитализированных правоохранителей на данный момент составило 75 человек. На данный момент за медицинской помощью уже обратилось почти 140 сотрудников органов внутренних дел. Из них пять человек в тяжелом состоянии. Напомним, что у подавляющего большинства из них врачи диагностировали повреждение конечностей различной степени тяжести (ушибы, вывихи, переломы). Кроме того, у некоторых правоохранителей диагностировали травму головы, в том числе закрытую черепно-мозговую травму. Несколько сотрудников органов внутренних дел получили отравления неизвестным газообразным веществом. Правоохранители получили телесные повреждения, охраняя правопорядок во время массовых мероприятий в центре столицы»[41].
03.12.2013, по данным МВД Украины, за медицинской помощью обратились уже «почти 200 работников органов внутренних дел. Из них четыре человека в тяжелом состоянии. Количество госпитализированных правоохранителей возросло до 126 человек. Напомним, что у подавляющего большинства из них врачи диагностировали повреждение конечностей различной степени тяжести (ушибы, вывихи, переломы). Кроме того, у некоторых правоохранителей диагностировали травму головы, в том числе закрытую черепно-мозговую травму. Несколько сотрудников органов внутренних дел получили отравления неизвестным газообразным веществом. Правоохранители получили телесные повреждения, охраняя правопорядок во время массовых мероприятий в центре столицы»[42].
На 04.12.2013, по данным МВД Украины, за медицинской помощью «обратилось 222 работника органов внутренних дел. Из них семеро находится в среднем состоянии тяжести. 124 милиционера продолжают находиться на стационарном лечении. Напомним, что у подавляющего большинства из них врачи диагностировали повреждение конечностей различной степени тяжести (ушибы, вывихи, переломы). Кроме того, у некоторых правоохранителей диагностировали травму головы, в том числе закрытую черепно-мозговую травму. Несколько сотрудников органов внутренних дел получили отравления неизвестным газообразным веществом. Правоохранители получили телесные повреждения, охраняя правопорядок во время массовых мероприятий в центре столицы»[43].
05.12.2013 МВД Украины опубликовало выступление министра внутренних дел Украины Виталия Захарченко. Приведем его фрагменты:
«...была отмечена активность ультраправых форумов. Речь идет об ультраправых, расистских, ксенофобских организациях „Братство", „Свобода" и футбольных группировках ультрас. Именно эти боевики были главной ударной силой Евромайдана. Они несли охранные функции на площади. Журналисты писали о парнях с желтыми повязками „Патриот Украины". На своих форумах ультраправые не скрывают, что это они устроили драку с „Беркутом". Таким образом, с 1 декабря о вопросе евроинтеграции Украины вообще не слышно на площадях. Звучат лишь политические призывы — отставка правительства, смена власти...
Захват административных зданий в любой стране считается преступлением. Украина не является исключением. Захват участниками акций помещений киевской госадмини-страции, Дома профсоюзов, Октябрьского дворца, призывы к штурму администрации президента и других правительственных зданий — это нарушение действующего законодательства и влечет за собой уголовную ответственность.
К сожалению, те, кто побуждает народ к таким методам, имеют депутатскую неприкосновенность. Правы ли они по отношению к своим избирателям? На этот вопрос ответит время. Атака здания администрации президента длилась почти пять часов. Натиск протестующих сдерживали солдаты внутренних войск. На них наезжали трактором, били цепями, камнями, молотками, кидали в них бутылки с зажигательной смесью, распыляли газ, тыкали в лицо горящие факелы...
Сегодня в выступлениях политиков появляются призывы относительно составления списков врагов Евромайдана, что не исключает возможности высказывания против них или их родственников угроз. В этом списке — судьи, работники „Беркута", следователи и т. д. Подобные угрозы, согласно действующему законодательству, уже являются самостоятельным составом преступления. Такие действия влекут за собой уголовную ответственность. Кроме того, также звучат утверждения о невиновности лиц, подозреваемых в совершении преступлений до вынесения судом дела по существу. Такие действия квалифицируются как вмешательство в деятельность судебных органов, ответственность за которые предусмотрена Уголовным кодексом Украины»[44].
К сожалению, будущее показало справедливость высказываний министра МВД Украины — началась охота на тех, чья политическая позиция не удовлетворяла участников Майдана. Например, 24.01.2014 был убит работник отдела государственной службы, проживавший около общежития „Беркута", 12.02.2014 был застрелен судья Автозаводского районного суда города Кременчуга и т. д.
11.12.2013 МВД официально заявило о том, что на Майдане участники акции „во главе с народными депутатами от оппозиции оказывают сопротивление представителям Государственной службы чрезвычайных ситуаций и работникам коммунальных служб во время выполнения ими постановления суда о разблокировании центра столицы. Народные депутаты призывают собравшихся на митинге граждан оказывать сопротивление коммунальщикам и работникам Государственной службы чрезвычайных ситуаций, тем самым препятствуя им выполнять решение суда относительно разблокирования проезжей части улиц в районе Майдана Независимости. Кроме того, народные депутаты и их помощники препятствуют подъезду коммунальной техники путем перекрытия своими автомобилями центральных улиц Киева. Продолжаются силовые противостояния митингующих с правоохранителями, во время которых работникам органов внутренних дел наносятся удары, у них вырываются средства индивидуальной обороны (щиты, противоударные шлемы и т. д.)»[45].
19.01.2014 Управление по связям с общественностью МВД Украины сообщило, что «одного из работников „Беркута" митингующие захватили в плен и едва не убили. Его удерживали в Доме профсоюзов Украины, однако правоохранители уже освободили коллегу. Медики предварительно констатировали у него закрытую черепно-мозговую травму, переломы ребер и носа, шоковое состояние. Во время штурма живой „цепи" правоохранителей на ул. Грушевского одного из сотрудников спецподразде-ления „Беркут" который нес службу по охране общественного порядка, активисты митинга выдернули из строя и оттащили в Дом профсоюзов. Со слов сотрудника милиции, по дороге к Дому профсоюзов и внутри здания активисты постоянно его били и наносили повреждения. После освобождения работника „Беркута" направили в ведомственный госпиталь. Сейчас ему оказывают всю необходимую помощь»[46].
На 22.01.2014, по информации МВД Украины, «за медицинской помощью уже обратился 281 правоохранитель. 111 из них госпитализированы. У пострадавших диагностированы закрытые черепно-мозговые травмы, переломы, ожоги, колото-резаные раны и отравления неизвестными веществами»[47].
«23.01.2014 заместитель министра внутренних дел Виктор Ратушняк во время встречи представителей МИД, Минюста, МВД, Генпрокуратуры с дипломатами проинформировал о том, что „на Европейской площади 19 января действовали те же члены радикально настроенных группировок, что и в ночь с 29 на 30 ноября, а также 1 декабря возле администрации президента". Также им было продемонстрировано соответствующее видео.
Заместитель министра констатировал, что эти лица заранее готовились к противоправным действиям и противостояниям с милицией.
— Народные депутаты Украины, лидеры оппозиции и автомайдана на Майдане Независимости заявили перед собравшимися, что те, кто на улице Грушевского осуществляет погромы и насилие, не являются участниками Евромайдана, а провокаторы. Однако после задержания правоохранителями активных участников массовых беспорядков — лично призвали своих активистов идти в милицию освобождать их, — подчеркнул заместитель министра.
Виктор Ратушняк в очередной раз напомнил, что работники милиции во время массовых беспорядков имели право применять огнестрельное оружие, однако действовали не так жестко, как того позволяет им закон, и вели себя сдержанно»[48].
Согласно данным Управления по связям с общественностью МВД Украины, во время расчистки баррикад на ул. Грушевского военнослужащие внутренних войск изъяли «орудия», которыми «мирные» митингующие наносили ранения правоохранителям[49].
25.01.2014 Управление по связям с общественностью МВД Украины сообщило о том, что ««вечером 24 января в районе Майдана Независимости так называемая охрана майдана напала на трех работников милиции, которые находились при исполнении служебных обязанностей. Одному из них сразу был нанесен удар ножом. Захваченных правоохранителей удерживали в доме КГГА. Сейчас раненый освобожден и уже госпитализирован, ему оказывается помощь. Судьба еще двух милиционеров неизвестна»[50].
Этим же числом министр внутренних дел Украины, генерал внутренней службы Виталий Захарченко выступил с заявлением:
«Хочу поблагодарить всех тех, кто принял участие в освобождении двух работников милиции, которых захватили так называемые охранники майдана и удерживали в здании КГГА. В переговорном процессе нам помогали и мирные митингующие, и послы иностранных государств. Пленные правоохранители подверглись пыткам и сейчас госпитализированы. И это не первый случай беспорядков, которые происходят в захваченных зданиях, где экстремисты избивают и пытают людей. Я обращаюсь к лидерам оппозиции. Если вы действительно патриоты и хотите сохранить наше государство, проявите политическую зрелость и мудрость.
Это не игра в войну. Здесь реальные жертвы — заживо горят милиционеры, экстремисты отстреливают людей. Они прячутся за спинами детей и женщин, им нужен хаос. На крови не построить крепкое государство. Оставьте радикалов, никто не будет препятствовать мирному протесту, переходите в любое другое, безопасное место. Я, как министр внутренних дел, гарантирую вам содействие в этом милиции и безопасности мирных митингующих. Тех, кто останется на Майдане и в захваченных зданиях, мы будем считать экстремистскими группировками. И в случае возникновения опасности и перехода радикалов к активным действиям будем вынуждены применить силу»[51].
Такого рода выступление хорошо характеризует настроение правоохранительных органов, которые отказывались от вмешательства даже в случае открытых захватов и пыток своих сотрудников. Очевидно, что объяснить такого рода ненормальную для любого государства ситуацию нельзя, но аргументировать мотивы бездействия милиции, вероятно, надо исключительной степенью политического прессинга, которому подвергалась власть Украины.
Управление по связям с общественностью МВД Украины сообщает, что по состоянию на 26 января за помощью к медикам обратились 311 правоохранителей, которые пострадали во время массовых беспорядков; 118 из них госпитализированы. У пострадавших диагностированы закрытые черепно-мозговые травмы, переломы, ожоги, колоторезаные раны и отравления неизвестными веществами[52].
От активных действий МВД Украины отказалось даже во время непосредственного штурма здания, в котором находились его сотрудники.
26.01.2014 заместитель начальника — руководитель милиции общественной безопасности Шевченковского райуправления милиции Киева Владимир Григоренко рассказал подробности событий в Украинском доме:
«В помещении находилось более 300 работников милиции, которые несли службу уже два месяца в резерве и не были задействованы на охране общественного порядка. Это работники столичных районных управлений и патрульно-постовой службы».
По его словам, во время нападения на здание правоохранители имели достаточно сил для обеспечения защиты помещения. Но милиционеры четко понимали, что применение силы в этот момент, когда власть и оппозиция почти договорились о разрешении конфликта, недопустимо, и покинули Украинский дом только после приказа министра внутренних дел Украины Виталия Захарченко.
«В сторону правоохранителей бросали камни и бутылки с зажигательной смесью. Специальные группы отслеживали все опасные предметы, которые летели в нас, чтобы вовремя среагировать. Со стороны правонарушителей была брошена граната, которая не разорвалась. Оказалось, что на ней осталась чека. Непонятно, просто забыли ее выдернуть или рассчитывали, что мы бросим эту гранату в них, но я лично ее обезвредил и разобрал на части», — рассказал Владимир Григоренко.
«Сейчас взрывное устройство передано экспертам. Предварительно это боевая граната РГД-5. Работники милиции оружия не имели и всегда несут службу по охране общественного порядка без огнестрельного оружия», — подчеркнул руководитель милиции общественной безопасности Шевченковского РУ[53].
1.02.2014 Управление по связям с общественностью МВД Украины сообщило о том, что в подвале захваченного здания киевской администрации «снова пытали милиционера. За издевательствами над правоохранителем спокойно наблюдали представители ВО „Свобода". Сейчас милиционер освобожден и госпитализирован. Вечером 31 января в милицию поступило сообщение из госпиталя МВД о том, что за медицинской помощью обратился майор милиции, который нес службу на Майдане Независимости. Он объяснил, что так называемые охранники майдана захватили его и сразу начали бить, потом повели в здание КГГА. Там у милиционера отобрали служебное удостоверение, личные вещи, а также продолжили наносить многочисленные удары. При издевательствах присутствовал и бывший кандидат в народные депутаты от ВО „Свобода" Юрий Левченко. Он спокойно наблюдал за происходящим, не пытаясь пресечь издевательства. На данный момент милиционер освобожден и госпитализирован. Медики диагностировали у пострадавшего закрытую черепно-мозговую травму, сотрясение головного мозга, ушиб почки.
Это не первый случай захвата правоохранителей участниками массовых беспорядков в центре столицы. Напомним, что 24 января представители так называемой охраны майдана захватили трех работников милиции, при этом один из них был ранен ножом»[54].
14.02.2014 Управление по связям с общественностью МВД Украины сообщило, что «с начала проведения массовых мероприятий в городе Киеве 647 милиционеров и военнослужащих внутренних войск получили увечья и различные травмы. Из них 333 прошли лечение в стационарных условиях госпиталей системы МВД»[55].
18.02.2014 было опубликовано общее заявление главы Службы безопасности Украины Александра Якименко и и. о. министра внутренних дел Украины Виталия Захарченко. Приведем из него констатирующую часть: «Экстремисты из оппозиции перешли границу — они убивают на улицах столицы Украины ни в чем не повинных людей, издеваются над женщинами, жгут и подрывают дома и автомобили. В центре Киева начинается хаос. При этом лидеры оппозиции по телефону осуществляют режиссуру этих преступлений. Их цель одна: даже ценой человеческой крови добраться до властных кресел»[56].
Управление по связям с общественностью МВД Украины сообщает, что милиция не использовала огнестрельного оружия во время ликвидации массовых беспорядков. «Правоохранители применяют исключительно устройства для отстрела травматических патронов. Во время охраны общественного порядка и локализации массовых беспорядков в центре Киева сотрудники милиции и военнослужащие внутренних войск МВД Украины не используют огнестрельное оружие. Учитывая характер ранений у погибших гражданских лиц (слепые ранения, ранения в затылок), а также характеристики оружия, которое изымается, можно предположить, что эти телесные повреждения могли быть причинены потерпевшим самыми агрессивно настроенными митингующими. Напомним, что вчера во время освобождения улиц Киева от участников массовых беспорядков милиционеры обнаруживали оружие, которое бросали злоумышленники, когда убегали»[57].
Управление по связям с общественностью МВД Украины сделало следующее заявление:
«18 февраля навсегда останется в сердцах граждан как день, когда „мирные" протестующие выпустили пули с огнестрельного оружия в сторону военных правоохранителей. Начиная с обеденного времени в центре Киева пули свистели над головами правоохранителей. Около 13 часов 30 минут в медицинский пункт, который развернули военные медики на ул. Шелковичной, доставили первого военнослужащего с огнестрельным ранением...
К сожалению, с тех пор тревожный и трагический отсчет только начался...
После обеда с интервалом в десять — пятнадцать минут поступали очередные жертвы: военнослужащие внутренних войск и правоохранители, получившие ранения на ул. Шелковичной и Институтской. Медики на месте оказывали помощь пострадавшим и направляли в госпиталь.
Следующая волна „огнестрелов" началась уже на Майдане Независимости, когда военные правоохранители начали подходить к баррикадам. Там „снайперы" протестующих стреляли на поражение...
18 февраля во время противостояний между митингующими и правоохранителями в центре столицы от огнестрельных ранений погибли пять военнослужащих внутренних войск.
Около 17 часов солдат срочной службы Максим Третьяк получил тяжелое огнестрельное ранение в область шеи. Медики боролись до последнего за жизнь парня, но безрезультатно. От полученных ранений Максим Третьяк умер в карете „скорой".
Солдат Максим Третьяк, родом из Чернигова, был призван в ряды внутренних войск осенью 2013 года. Службу юноша проходил в столичном милицейском соединении и вместе со своими собратьями охранял общественный порядок на улицах столицы.
Примерно в то же время получил ранения и солдат срочной службы, побратим Максима 21-летний Иван Теплюк из той же воинской части. Несмотря на приложенные усилия врачей, молодой человек скончался от тяжелого огнестрельного ранения в голову.
Около 21 часа получил тяжелое ранение в шею командир роты полка специального назначения „Тигр" управления Крымского территориального командования внутренних войск старший лейтенант Виталий Гончаров. Старший лейтенант Гончаров своей судьбой выбрал службу на благо Родины, как и два его старших брата.
Примерно в то же время получил огнестрельное ранение и старший лейтенант Дмитрий Власенко с „Тигра". Начав службу в войсках правопорядка в качестве солдата срочной службы, на протяжении 11 лет и до последнего вздоха Дмитрий Александрович остался верен словам Военной присяги.
Около 22 часов получил огнестрельное ранение, несовместимое с жизнью, и прапорщик Алексей Иваненко, музыкант-концертмейстер оркестра управления Восточного территориального командования внутренних войск.
Ничем не успокоить матерей, детей, жен тех, кто погиб от пуль в самом центре столицы в, казалось бы, „мирное" время, ничем не оправдать методы такой „мирной" борьбы, не вернуть сыновей, мужей, родителей в родной дом...
Люди, которые отдали жизнь ради безопасности народа, закрыли собой граждан от пуль, навсегда останутся в нашей памяти... Весь личный состав внутренних войск низко склоняет головы в скорби»[58].
19.02.2014 МВД Украины сообщило о том, что министр внутренних дел В. Захарченко выразил соболезнования семьям всех погибших, а также почтил минутой молчания память сотрудников органов внутренних дел, которые погибли при ликвидации массовых беспорядков в центре Киева: старшего лейтенанта Власенко Дмитрия Александровича, 1982 г. р., офицера подразделения внутренних войск в/ч 4125 (АР Крым); старшего лейтенанта Гончарова Виталия Ивановича, 1989 г. р., офицера подразделения внутренних войск в/ч 4125 (АР Крым); старшего лейтенанта милиции Евтушка Владимира Владимировича, 1971 г. р., инспектора ДПС ГАИ (г. Киев); старшего прапорщика милиции Федюки-на Андрея Васильевича, 1972 г. р., работника МОТ «Беркут» (АР Крым); прапорщика Иваненко Алексея Николаевича, 1977 г. р., военнослужащего внутренних войск в/ч 3005 (г. Харьков); прапорщика милиции Савицкого Петра Анатольевича, 1972 г. р., инспектора ДПС ГАИ (г. Киев); старшего сержанта милиции Булитко Василия Витальевича, 1986 г. р., работника МОТ «Беркут» (г. Киев); старшего сержанта милиции Цвигуна Сергея Витальевича, 1990 г. р., работника МОТ «Беркут» (г. Запорожье); рядового Теплюка Ивана Ивановича, 1993 г. р., военнослужащего внутренних войск в/ч 3030 (г. Киев); рядового Третьяка Максима Леонидовича, 1993 г. р., военнослужащего внутренних войск в/ч 3030 (г. Киев).
«Подчеркиваю, что правоохранители не использовали огнестрельное оружие. Во время локализации беспорядков сотрудники милиции были вооружены только спец-средствами для отстрела эластичных пуль, — подчеркнул Виталий Захарченко. Министр внутренних дел также добавил, что неоднократно обращал внимание оппозиционных политиков и иностранных дипломатов на то, что экстремисты на Майдане Независимости имеют огнестрельное оружие.
— Мы говорили об их радикальном настрое, о том, что они готовы и готовятся для того, чтобы применять оружие. Вся ответственность за те события, которые произошли, на мой взгляд, должна лечь на плечи этих безответственных политиков, — подчеркнул Виталий Захарченко»[59].
В этот же день Управление по связям с общественностью МВД Украины опубликовало обращение Командующего внутренних войск МВД Украины:
«При выполнении задач по поддержанию общественной безопасности и охраны общественного порядка в правительственном квартале города Киева 18-19 февраля 2014 года пятеро военнослужащих внутренних войск МВД Украины погибли от огнестрельных ранений. У них, как и у большинства выживших, ранения идентичны — по-снайперски пули попадали в область головы и шеи.
Выражаю искренние соболезнования родным и близким военнослужащих внутренних войск, которые, мужественно выполняя свой воинский долг, погибли при выполнении задач по охране общественного порядка в столице нашего государства городе Киеве: старшего лейтенанта Власенко Дмитрия Александровича, заместителя командира 3-го батальона специального назначения по воспитательной работе воинской части 4125 управления Крымского территориального командования; старшего лейтенанта Гончарова Виталия Ивановича, командира 2-й роты специального назначения военной части 4125 управления Крымского территориального командования; прапорщика Иваненко Алексея Николаевича, музыканта-концертмейстера оркестра военной части 3005 управления Восточного территориального командования; солдата Теплюка Ивана Ивановича, стрелка 1-й патрульной роты 1-го патрульного батальона военной части 3030 управления Северного территориального командования; солдата Третьяка Максима Леонидовича, стрелка 1-й патрульной роты 1-го патрульного батальона военной части 3030 управления Северного территориального командования»[60].
20.02.2014 МВД Украины сообщило: «В течение 20 февраля в больницы уже доставлены более 130 правоохранителей. Тридцать из них получили огнестрельные ранения, 16 сотрудников правоохранительных органов скончались. Всего же, начиная с 18 февраля, за медицинской помощью обратились более 565 правоохранителей. У 110 из них медики диагностировали огнестрельные ранения. 63 работника органов внутренних дел находятся в тяжелом состоянии. 410 сотрудников госпи-тализированы»[61].
Приведем собранные Фондом исследования проблем демократии свидетельские показания сотрудников правоохранительных органов Украины об обстоятельствах, при которых они получали ранения от участников Евромайдана.
Сергей, военнослужащий срочной службы ВВ МВД Украины, 19 лет: «Я начал выходить с „монолита"[62], и в меня попали „коктейлем Молотова". У меня начинает гореть экипировка, я начинаю гореть, бросаю щит, начинаю тушить руки, потом понимаю, что я еще и сзади горю, я хочу лечь на землю, чтобы меня потушили. Сначала я не подумал, что огне-стрел». Он описывает пулю, которую из него извлекли врачи: «Охотничья пуля — американская, она на дикого зверя предназначена и название ее Бизон-с. Можете тоже глянуть, форма какая. Она 42 грамма идет, там калибр тоже внушительный. Пуля такая своеобразная, по форме бочонка плоская, что с одной, что с другой стороны, специально на разрыв. Предназначена не на вылет, а чтобы оставалась».
Иван, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», рассказывает о ранениях, полученных из травматического оружия: «Пока несли щиты, троим парням одному в руку, одному в ногу, одному вообще где-то в шею, попало именно резиновой пулей. Но я не знаю, какая сила травматического оружия, потому что через теплые штаны прострелило, прямо в ноге у одного застряла, он обращался в «скорую помощь», чтобы вынимали резиновые пули».
Кроме того, он говорит: «По ранениям, это большая часть дробины охотничьи и, по словам контрактника, огромная пуля охотничья. У наших больше дроби, массово. Я даже не знаю, честно, сколько убитых и раненых с нашей стороны. А вот по тому, по подразделению, дробью в основном. Ожоги не сильно, тушили в основном. Кому не повезло — контузия. Но били по щитам, если смотреть, под 7,62 калибра что-то такое, может, карабины. Я не думаю, что у них армейское было еще. Щиты у нас дырявые, красивые четкие дырочки. Оружие у них было разнообразное, но больше охотничье, у кого что было, тот тем и стрелял.
Просто видно пистолет, стрельба, а что за пистолет, идентифицировать не было возможности».
Тимур, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», рассказывает: «Вот у нас сейчас парень один в Севастополь уехал, у него вроде как патрон 5,56 миллиметра в легком, натовский. Он уехал в Севастополь, потому что у нас тут никто не берется оперировать его, потому что операция сложная. Пуля попала под мышку ему и завернула в легкое, от кости отразилась и вошла в легкое. Вот, в Севастополь его отправили. Он стоял в первой шеренге, со щитом, я стоял сзади, без щита. И вот я его отводил, раздевал, не мог понять, что с ним происходит. Он сознание теряет, я его веду, говорит, рука отказала. Все снял, пощупал, вроде бы гематома на руке, а потом оказалось, что у него именно попадание, вот он руку накладывал, поднимал, и попала прямо подмышку. Не было видно входного отверстия подмышкой. Я так все осмотрел, отвел его, а оказалось, что пуля в легком. И куча, куча ранений, кому руку прострелили, я жгут накладывал человеку. Прострелили руку, кровь шла так, что аж через бушлат поток крови был. Сознание люди теряли. Именно с пулевыми ранениями много народа пострадало, человек, наверное, десять точно есть. Раз застрелили, два застрелили, третьего, четвертого. Именно пулевые, а там же еще что-то такое, переломы, ушибы, как у меня. Контузии, там гранаты взрывались прямо под ушами. Есть люди, у которых контузии, перепонки выбиты».
Анатолий, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», так описывает характер ранений: «Огнестрельные ранения были у заместителя командира взвода по ногам, у одного резина, у командира взвода шариками навылет. Потом мы пошли на Майдан, там началось уже часов в семь, были раненые и один убитый. Убитый картечью в грудь. Каждый час были ранения по три человека. Одному в щит попали 12 миллиметров, пробило, в руку попало насквозь, второму руку пробило и легкое».
Также он рассказывает: «У меня перелом пальца, перебито сухожилие, по мелочи, можно сказать. Конечно, пострадало у нас много народу. Кости повыбивало ребятам, просто вот пуля попадает в кость, и кусок кости вылетает, кость раскрашивается. Вот человек сейчас с аппаратом Елизарова. Это полгода минимум на реабилитацию. Ему там склеили как попало, его даже на самолете нельзя было транспортировать. Просто в связи с ситуацией, когда началось оцепление, мы же с больницы уезжали. Один человек уехал в пижаме, просто вообще в пижаме. Не было времени. Начали все оцеплять, за нами машина приехала, человек в пижаме запрыгнул, мы уехали. Нас на аэродром везли. Вот человека нельзя было транспортировать, у человека была сильно перебита рука, кость просто выбита, кусок кости. И он, просто повезли, что ему оставаться там, смысл, чтобы он дальше был неизвестным. Долетел он, все нормально».
Денис, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», о своем ранении рассказывает: «Ранение получил 17-го числа во время проведения антитеррористической операции. Я в „Черепахе" щит держал, и руку отняло сразу, я думал, вообще оторвало. Отказала моментально. Сначала оттащили немножко, а потом уже дошел в скорую. Посмотрели — рана, входное отверстие, не видно, где пуля. Снимок сделали — пуля в легком. Меня в военный госпиталь сразу же отвезли, поставили дренаж.
Пуля как картечь — она деформированная была. Она зацепила — второе ребро у меня сломано. Сказали, что если б не ребро, неизвестно, как бы оно себя вообще повело, может, вообще бы все прошило, артерию прорезало. Так повезло, что зацепило ребро и в легком остановилось».
Олег, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», рассказывает: «С Институтской в 20 ч вечера поступила команда оттеснить протестующих в сторону сцены и мы шли в направлении протестующих. По нам открыли шквальный огонь с огнестрельного оружия, кидали бутылки с зажигательной смесью, из-за этого было трудно продвигаться, они разбивались и под ногами земля горела. Наша рота шла вперед. И где-то в 21 ч 5 мин я почувствовал резкую боль в пальцах, мне попали, как уже выяснилось в госпитале, скорее всего, с охотничьего ружья дробью пальцы перебило. Резко боль, чувствую, меня товарищ подхватил, отнесли меня в скорую, и скорая меня направила уже в госпиталь МВД. Там ранее мне делали операцию.
Пальцы перебиты. Однозначно, что стреляли со здания, сверху, поскольку, я даже не самый первый стоял, а где-то третий. Я в середине где-то был, только сверху могло прилететь. Выстрел сверху. Первого товарища, он тоже щит держал над другим. Ему попало в руку, рассекло, то есть, если бы не в руку, ему бы в голову прилетело. У него пулевое, кость.
Оружия было много. Пуля у него прошла навылет. Второму товарищу попало с дроби. Я был уже третий. Мы зашли, а уже после 21 трое нас было раненых. То есть огонь по нам открыли сразу же с огнестрельного оружия. Когда в госпиталь привезли, там уже раненых много было, я уже был, наверно, 18-й. Уже с других подразделений, с внутренних войск, „Беркута", уже другие были с различными ранениями. По нам открыли из огнестрельного оружия сразу.
И первый сотрудник „Беркута" был ранен в Мариинском парке, как они сказали в мирную акцию, они тогда прострелили две ноги. 18 февраля в обед где-то в 13 ч. Нашего сотрудника, его прострелили, огнестрельное ранение в ногу. Скорее всего, с пистолета. Информация пошла, что есть огнестрельное оружие, но то, что когда мы зашли на Майдан, там уже в таком количестве огнестрельное оружие... »
Андрей, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», свое ранение описывает так: «Травму получил 20 февраля 2014 года. Мы двумя группами прикрывали отход ВВ-шников. Когда ВВ-шники начали отступать, радикалы видели этот наш отход, они начали еще сильнее на нас наступать. Тут я оглядываюсь, все, из наших двух групп осталась одна. Я спросил, где группа, они сказали, что двоих уже унесли с ранениями. Я этого не видел, потому что был реально бой. Говорят, двоих унесли, все, кто остался, все в одной группе. Нас было в группе пять человек, две группы, в сумме десять. Осталась одна группа из 6 человек.
И тут при мне моего товарища ранят в ногу и его тоже выносят. Осталось пять человек, смешанная одна группа. Это начало Институтской, ступеньки от Глобуса, которые поднимаются. ВВ-шники ушли, и остались одни мы, и на ступеньках уже больше никого не было. А радикалы все идут. И как раз на ступеньках, на подъеме к Институтской, я чувствую резкую боль с правой стороны, меня как будто прошибло током. Я упал. Командир крикнул — чего лежишь? Вставай, отходим. Я говорю — я не могу. Он говорит — вставай. Я говорю — я не могу, меня ранили.
Тут меня подхватили за руки, за ноги, была боль. И вынесли уже на Институтскую, вверх понесли. Там стояли машины, стояла „скорая". Когда меня поднесли к „скорой помощи", уложили на носилки и ко мне обратился врач „скорой помощи", спросил, где болит, я ему показал. Он на меня взглянул, говорит — где болит? Я говорю — там. Он мне разрезал — входное отверстие, там, крови, как таковой, нет. Кровотечение пошло вовнутрь.
Я говорю, дышать не могу, еле-еле дышу. Он говорит: мы его не довезем. Давайте, может, какого-то другого заберем. Я ему тоже говорю, давай вези, что ты? Он говорит, да, да. А уже радикалы поднялись на Институтскую. Меня довезли до госпиталя МВД, я начал дышать через раз, еле-еле, легкое, вообще, одно свернулось, как я уже потом понял. В больнице опасения подтвердились. Первый день было только одно легкое, и то, там, наполовину, что я дышал только через маску. Вот, меня привезли в госпиталь. И там меня сделали этот, рентген, и все, наверх, в ожидании операции. Операция прошла нормально.
А характер ранения — торакально-абдоминальное, входное отверстие с правой стороны, осколочный перелом 10-го ребра, с полным его пересечением. Пробита диафрагма, задето легкое, ушиб почки и удалена селезенка. Сквозное ранение локтевого сустава».
Денис, подразделение милиции специального назначения «Беркут», — огнестрельное ранение грудной клетки: «Валентина ранили, я встал на его место, водомет был сзади нас. Получается, что с левой стороны у меня все открыто было — щиты сверху накладывали от камней, от „коктейлей Молотова". С левой стороны чувство, что руку оторвало. Смотрю, болтается, я вообще ее не чувствую. Лег на спину, кричу: рука, рука. Ребята меня подхватили и начали меня тащить, я смотрю — пальцы в себя приходят, начинаю чувствовать пальцы, рука шевелится, все начинает отходить, я ребятам говорю: все вроде нормально. Рука сломалась просто, все нормально. Отвезли меня в больницу, сделали снимок — пуля оказалась в легком у меня. Сказали, что пока трогать ее не будут. Потом, если ее достанут, может быть больше проблем, чем если она там. Такие есть ребята, у которых жизнь на волоске. Даже у меня, если бы не ребро, меня бы вообще насквозь прошило, говорят доктора. Есть ребята, у которых тоже навылет. Паренек вот лежит, ему в живот, получается, снайпер попал, тоже навылет. С одной стороны залетела, с другой вылетела, это сто процентов профессионалы работали».
О событиях 18-22 февраля он говорит: «Жестоко было 18-го числа, мы перекрывали Мариинский парк, чтобы не было провокации; то, что камни в нас летели — это началось с трех часов дня, опять летели палки, бутылки пацаны тушили, команды никто не давал, и мы начали отгонять, оттеснились до остановки метро „Арсенальная", отогнали, они разошлись, а мы вернулись обратно. Ребята жаловались, у кого нога болит, кто-то хромает, у командира две дырки в ноге, у кого-то сухожилия разрезало. Со стороны Институтской улицы баррикады были, в 8 часов вечера команда прошла о начале антитеррористиче-ской акции. Женщин и детей отогнали, наши подразделения с левой стороны были, ив 8 вечера началась стрельба по нам. Стреляли жаканами на кабана и крупнорогатую дичь, во второго товарища сбоку стреляли, со здания консерватории, сверху. У всех была травмирована левая рука — у кого-то дробь насквозь, в передних стреляли прямо, я стоял в третьей, передо мной парень с палкой без щита, а он, считай, второй рукой не работал. Его в больницу отправили, в общем, со всех сторон, шесть раз ходили на атаку, шесть раз нас обстреливали, и вот «беркуту» в сердце пуля вошла. Стреляли или с гладкоствола, или жаканом. У нас у товарища пулю доставали из бронежилета, скорее с гладкоствола загнали. При штурме одному кисть раздробило, ноги камнями отбило от ударов в основном. Два огнестрела и ушибы. Мы последними на штурм Майдана ходили, дым, ничего не было видно — товарищ идет навстречу с левой рукой перебитой. Я оглох, взрывали чем-то серьезным. Там такие бомбочки были, которые боевики применяли. Вот товарищ шел, в метрах двух-трех взрыв такой, с правой рукой возвращается — два пальца повредило. В „скорой" сказали отрезать, а он говорил, не нужно отрезать, надо собрать кисть. Кисть собрали, слава богу! Теперь лечится».
Анатолий, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут»: «Мы идем, передними щитами накрылись, дошли до этого парапета, до Майдана идти еще метров сто. Мы просто подошли, с правой стороны встали, все. И начали у нас ребята падать. У нас один упал, потом второй, третий, потом друг мой, тоже товарищ. У него оказалось сквозное ранение, ему прострелили вообще руку. Вот этих товарищей вообще, у него в руку попало, так прострелили, что у него в руке куска кости нет. И ее просто выбило. Нашему сотруднику прострелили руку насквозь».
Всеволод, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут»: «Но уже в 11 часов у нас был человек, которого первого убили. Вот с Евпатории. Мы предполагали, что его тяжело ранили, но мы еще не знали, что его убили. Но в 12 часов уже были организованы сводные отряды, и было принято решение, что надо оттеснять людей от баррикад, хотя они уже там разожгли костры, в 12 часов был штурм. Я просто ужаснулся, у меня по сравнению с остальными просто царапина, у меня сломанный палец, открытый перелом, у меня что-то оторвалось, я просто даже не понял что.
Произошел взрыв, встать на ноги не мог, нечем было дышать, противогаз буквально через час, ну там фильтрующие элементы, он просто уже все, не работал, даже не вдохнуть было. Я упал, меня ранили в руку, и начал я пробираться к „скорой", после чего меня отвезли в больницу».
Андрей, полк специального назначения «Тигр», о своем ранении говорит: «Огнестрельное ранение в правое плечо, полученное во время выполнения задания 18 февраля внизу, ул. Институтская, около Майдана. Свинцовая картечь».
Богдан, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут»: «Я получил хорошее такое, сильное отравление, у меня потом и рвота была от этого. Из-за тех покрышек, которые жгли, дым шел в нашу сторону. Наверное, этим дымом надышался, плюс их гранатами с газом, которые они кидали. Потом поднимался буквально на второй этаж, задыхался, не мог дальше идти. Приходилось минуты две-три постоять, чтобы просто отдышаться. Мои какие-то травмы, по сравнению с остальными ребятами, мелочь, если честно. Коллеге с моей роты оторвало руку взрывом. Скорее всего, это была боевая граната. Опять же, его в тяжелом состоянии доставили до кареты „скорой помощи", была вырвана полностью рука, торчал сустав, то есть так вот».
Виталий, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», на вопрос о количестве пострадавших в их подразделении отвечает: «Один «груз 200", и со мной лежало три человека, а еще ребята, которые находятся дома с осколками, и помимо них человека три-че-тыре с дробью в ногах, с осколочками. Человек семь пострадало, где-то так. Были случаи, когда я лежал в больнице, доставали из ребят пули, выпущенные из охотничьего оружия, только там такая пуля, она идет и начинает дробить до мяса. А еще ранее, когда был штурм 19 января, там тоже ребята уехали и с колотыми ранами, и с ножевыми. Разбитые носы, переломанные руки, ноги, ребра».
Относительно собственных ранений он говорит: «Две пули в руку из ПМ, это были мягкие ткани, поэтому в руку сразу не почувствовал и пошел с простреленной рукой в бой. Там уже не прошел и двух метров, и мне раздробили малую берцовую кость, ниже колена. И еще, если это интересно, одна пуля у меня застряла в телефоне, пробила щит, пробила бронежилет и застряла в телефоне. Я ее так и не нашел, она где-то в одежде, на рентгене было видно».
Всеволод, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», рассказывает о событиях 18 января 2014 года следующее: «Нам дали команду, мы начали их разгонять, и уже тогда у нас появились люди с огнестрельными ранениями, уже днем у нас был человек ранен, ему две ноги прострелили насквозь из мелкокалиберного оружия».
Относительно стрельбы снайперов он говорит: «Мы накрылись щитами и шли, тупо шли вперед, вперед. Попадали, падали, люди относили их, уводили. Кто мог сам идти, уходил. Паренька у нас убило, царство ему небесное, у него попадание, над грудной пластиной бронежилета пролетела пуля. В сердце, в верхнее основание сердца. И там уже 7,62 калибр был, потому что щит смотрели, там точка под калибр подходит. Прямо в центр. То есть прицельно целились в центр щита, и вот так вот случилось. Может быть, если бы чуть ближе прошла, остановилась бы на бронежилете, а так прямо в сердце ему попала. То есть вот такая ситуация. Потом принесли контрактника, на моих глазах двух пареньков принесли. Одному в спину, в позвоночник попала пуля, тоже 7,62 калибр. Поэтому это, скорее всего, карабин Симонова. Они легкодоступны, я знаю, что многие охотники себе их покупают, на них разрешение можно сделать. Я думаю, что это были карабины».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.