МАЛЕНЬКАЯ СМЕРТЬ

МАЛЕНЬКАЯ СМЕРТЬ

У хорошего человека Олега Митяева в одной из песен есть грустная и тревожная строчка: «Лето — это маленькая жизнь». В сентябре она звучит чересчур актуально. А если к тому же прохладно, еще и дождит. Кончилось лето…

Уж не знаю, по какой аналогии эта строчка в моем мозгу откликнулась другой: «Книга — это маленькая смерть».

Почему так? Вот почему.

Рукопись — живое существо. Рукопись дописывается, сокращается, правится, ее можно отложить, половину перечеркнуть и начать заново. Словом — дышит. А вышла книга — и все, умерла рукопись. Упрятана в обложку, словно в саркофаг. Больше никогда не шевельнется. Даже опечатки ее — навек. Бывает, конечно, новое издание, «исправленное и дополненное», но это уже иная книга. Вот почему выход вещи в свет не только радует, но и отзывается тайной болью, как при диктатуре отзывалось прощание с эмигрантом. Вроде, и ты будешь жить дальше, и он станет где-то там, но пространство между вами уже не перешагнуть — что-то отрезано.

Ощущение «маленькой смерти» у меня вполне конкретно. Вышла книга размышлений и воспоминаний «Молитва атеиста», упрятана в красивую обложку, подарена друзьям, куплена незнакомыми людьми, иногда напоминает о себе письмами и звонками читателей — но все, ушла от меня. Надеюсь, будет жить своей жизнью. Но уже — не моей.

Однако вот в чем сложность. Книжка ушла — но я-то остался! И голова работает. И мысли мучают. И что-то, понятое уже после выхода книги, раздражает, словно камешек в ботинке. Раньше было проще: пришло в голову, уложил в слова, записал, добавил в рукопись одну-две странички — и свободен! И в голове счастливое ощущение легкости и пустоты. А теперь до рукописи не дотянешься, саркофаг не пустит.

Носить сложившуюся мысль в себе — себе же дороже. Это стресс, по-нашему напряг. От стресса куча болезней. Безопасней записать, может, и получится со временем другая книжка. И, вообще, лучше живется, когда рядом с тобой, только руку протяни, часто дышит, как ребенок или собака, живое существо — незаконченная рукопись.