РУССКИЕ В РОССИИ

РУССКИЕ В РОССИИ

ПРИЗНАНИЕ

У каждого творческого замысла есть свое начало, тот самый импульс, толчок, который неожиданно, случайно, что ли, подбивает мысль к работе. Работа эта у человека пишущего в конечном счете и оформляется либо в статью, либо в эссе, либо в публицистическое откровение, которым хочется поделиться, проверить себя в мнении других. Так произошло со мной и на этот раз.

Однажды ехал в московском метро. Вагон был полупустой. На мягких скамейках расположились мужчины и женщины, молодые и пожилые, москвичи и… немосквичи. Последние выделялись беспардонностью, развязностью и неестественно громкой манерой разговора. Рядом со мной сидели двое мужчин. Немолодых. Трезвых. Они о чем-то говорили. Вдруг один из них сказал:

— Хочется быть каким-нибудь ненцем или чукчей. Уехать в тундру, жить среди своих, одним народом…

— Чего это ты, Петрович? — удивился его собеседник.

— А то, что мы, русские, вроде бы как и не народ, а так… русскоязычное население…

И нужно же было случиться, что на следующий день открываю «Комсомольскую правду», а там беседа обозревателя с известным писателем Сергеем Залыгиным. И название соответствующее: «Куда идут русские». Мне показалось, что в своем интервью писатель как бы подвел философскую базу под вчерашнее бытовое рассуждение моих попутчиков.

«Знаете, — говорил Сергей Павлович, — во многих республиках ситуация предпочтительнее, как мне кажется. Они во власти национальных интересов… И это всем понятно. Это норма. Это признак цивилизованности. А возьми я скажи, что я русский патриот, может быть буря! Нет, никаких „происков“ и „вылазок“ я здесь не вижу. Дело абсолютно в другом. Тут не происки, а традиционно сложившееся положение русского народа среди других народов. Нигде, кажется, нет другого народа с более сложной судьбой…»

Услышанное и прочитанное не было откровением, но по принципу последней капли подтолкнуло к размышлениям, изучению литературы и затем подвигло к тому, чтобы возникшие суждения о том, что есть мы, русские, среди других народов, зафиксировать в печатном слове.

Естественно, я не претендую на то, что изучил настоящую проблему во всей ее исторической и философской глубине. И до меня об этом говорили умные люди, и после будут говорить доходчивее и более аргументированно. Рассчитываю на то, что, может, какие-то и мои суждения сгодятся в поиске ответа на этот, видимо, вечный вопрос в ряду других вопросов, которые пришлось и еще придется решать русским людям, пока они живы на этой земле.

А действительно: оглянешься подчас по сторонам — и оторопь берет. Почему против русского народа так подозрительно дружно выступают и свои, и чужие? Почему мы никому не нужны, когда нам плохо и тяжело, почему на нас вызверяются, когда нам хорошо и комфортно, почему нас упорно стремятся затоптать обратно в нужду, в грязь и кровь, когда мы добиваемся хоть каких-то положительных результатов? Кто-то считает (и небезосновательно), что причиной недоброжелательного отношения к нам со стороны Запада является зависть к нашим просторам и нашим природным богатствам, зависть к нашей живучести, позволяющей нам после каждой, казалось бы, смертельной опасности и неминуемой кончины не просто подниматься с колен, а делать очередной шаг вперед. Зависть эта, как мне кажется, замешана еще и на страхе, что при очередном историческом витке Россия вовлечет и наших недоброжелателей в свою орбиту и в сферу своего военно-политического и культурно-идеологического влияния.

Не вызывает никакого сомнения, что эта зависть и этот страх напрямую связаны с их невосприятием русского православия: православия дохристианского («правду славить») и православия, носительницей которого является Русская православная церковь, проповедующая духовность, смирение, человечность и отвергающая милые их сердцу практицизм и стяжательство, высокомерие и эгоизм. Они никак не могут понять, как эти непритязательные русичи, терпеливо переносящие голод и холод, барский и начальственный гнет, национальное унижение и разрушительную стихию суровой природы, умудряются как-то выворачиваться и не только спасаются сами, но и еще кое-кого за собой вытаскивают. Высокомерный Запад, теряющий свое доминирующее положение в культурной и духовной жизни человечества, упорно стремится доказать недоказуемое, а именно свое «первородство» и свою исключительность, забывая при этом, что монопольного права на правду и прогресс ни у кого не существует, что «все течет — все изменяется», что цивилизации приходят и уходят и что давно пора потесниться и признать русских (как и все славянство в целом) равноправными участниками исторического процесса, а не считать их дикими аборигенами. Западу, рядящемуся в тогу демократии и гуманизма, следует покаяться за свое высокомерное поведение в отношении славян и других народов Востока, за свой расизм и самовозвеличивание.

А может быть, прав был тот умник, изрекший: «Ни одно доброе дело не остается безнаказанным»? Все наши «заклятые друзья», когда-то волею судеб оказавшиеся под «скипетром белого царя», что, как это теперь общеизвестно, и обеспечило их выживание на «лице планеты» в максимально незамутненном состоянии, завидев слабину русской государственности, вдруг наливаются (провоцируемые нашими закордонными недоброжелателями) самоуверенностью и самодостаточностью. Отсидевшись за нашей спиной и отъевшись на наших харчах, они почему-то застыдились сознавать себя ведомыми в нашей, как оказалось, не очень дружной семье народов и возжелали не просто равноправия, а главенствования.

Как вести себя русскому человеку, русскому народу в свете этих явлений? Вопрос не простой, но «дорогу осилит идущий». Попытаемся и мы сделать хоть полшага вперед.