137. П. И. Бирюкову

137. П. И. Бирюкову

1889 г. Сентября 27. Ясная Поляна.

Получил еще ваше письмецо, милый друг, но думаю, что точно пропало ваше одно и мое одно, в котором я пишу вам между прочим о статье Алексеева. Я прошу прислать ее ко мне. Я непременно прочту и пошлю к Сытину^*. Я вперед уверен, что она в своем роде хороша. Наша жизнь вот какая: в доме у нас теперь я с женой, две Маши, два малыша, Ванечка, Саша и miss Kate. Таня с Сережей уехали на Парижскую выставку. Мне истинно жаль ее. Это, знаете, как ослабевающему больному дают все более и более сильные возбуждающие. Но она очень мила и добра. Лева в Москве на медицинском факультете и храбрится тем, что у него под столом кости человеческие. Тоже мил и добр. Илья нынче уехал. Малыши у него были, он их привез назад и пробыл здесь два дня, охотился. Он совершенно спит и видит во сне экипажи, лошади, охота, хозяйство. Удивительное это дело, как каждый человек живет в своей атмосфере, везде носит ее за собой и ревниво блюдет за тем, чтобы ее кто-нибудь не разрушил. И пробить эту атмосферу нельзя, он все силы души направляет только на соблюдение ее, чтобы не остаться без нее голым. Есть люди голые, вот эти-то хороши. Мы с женой живем недурно. Она мягче; иногда мне кажется, что она хочет быть мягче; но суеверия ужасно тверды в ней. И не суеверия, а инерция. Кроме того, духовная сила имеет мало влияния на нее, не двигает ею, а одни физические низшие силы. Кроме того, тут много напутано и напорчено мною. Смотрю так: если я могу передать ей то, что может облегчить ей жизнь, считаю нужным передать (это редко, никогда не бывает до сих пор); если она дает отпор, утруждает жизнь, говорю себе: это тебе работа, ну-ка покажи, насколько ты веришь в то, что исповедуешь. И это тоже редко, почти никогда не делаю. А все-таки идет лучше. О вас говорит всегда с желанием оттолкнуть от вас Машу. Я все поправляю, изменяю, дополняю «Крейцерову сонату». Но мало, лениво пишу. Пишу много писем и пилю и рублю лес. Маши очень хороши обе. Живут внутренней жизнью, то есть истинной. Маша моя учит детей по утрам, пишет мне письма и переписывает и читает и хочет языками заняться, английским, французским и немецким. Все ее любят, и везде ей хорошо. О вас, о женитьбе, мы ничего не говорим с ней, но о вас, разумеется, вспоминаем и говорим^*. Пускай живет сама. Я боюсь с ней всегда, как бы не влиять на нее в какую бы то ни было сторону. Одно знаю, что никогда я от нее не видал попытки компромисса, ослабления требований от себя. Попов у Алехина, на днях получил от него письмо. Он доволен своей жизнью. Зовите его. А если одни поживете, и то очень хорошо. Целую вас.

Любящий вас Л. Т.