14 Либертарианский аспект

14

Либертарианский аспект

Итак, я твердо убежден, что не существует никаких экономических и конституционных оправданий существования Федеральной резервной системы. Честно говоря, с точки зрения экономики есть только аргументы против ФРС. Она не приносит пользы никому, за исключением некоторых особо влиятельных кругов, совершенно этого недостойных. Но даже если проигнорировать все доводы против ее существования, если вы дорожите свободой, нельзя смириться с таким ее следствием, как разрастание бюрократического аппарата. Если бюрократический аппарат растет, обязательно страдают свободы — такой компромисс неизбежен. И это происходит всегда, как бы ни обосновывалось финансирование тех или иных государственных программ.

Те, кто (возможно, неосознанно) стремится к социализму, фашизму, политике государственного вмешательства в экономику или корпоративизму, всегда поддерживают систему центральных банков. Некоторые искренне считают центральный банк инструментом планирования экономики, который способен компенсировать якобы существующие недостатки свободного рынка. Хотя многие сторонники центральных банков утверждают, что разрастание бюрократического аппарата вовсе не является их целью, результаты показывают обратное. Такова природа этого зверя.

Не забывайте о том, что руководители ФРС — такие же люди, как и все, и столь же несовершенны. Разница лишь в том, что они обладают огромными властными возможностями разрушать цивилизацию. Любые институты, способные на это, деспотичны по своей природе, и именно их появлению пыталась противостоять Конституция. Право печатать деньги дает возможность заниматься узаконенным фальшивомонетничеством. Некоторые сторонники этого права верят в то, что руководители кредитно-денежной системы должны печатать и печатают деньги только для гуманных целей. Но подобные надежды никогда не оправдываются.

Легко заметить, что центральные банки обладают огромным самолюбием и быстро завладевают всеми возможными полномочиями. Кроме того, определенное давление на них оказывают политики, требуя обеспечить дефицит, который позволяет им процветать. Что уж говорить о рисках недобросовестности. Такой порочный метод оплачивать счета и избегать введения прямых налогов лишь способствует бюрократизации системы, что чревато утратой свободы и самостоятельности экономического развития и разрастанием государственного аппарата.

В первые годы существования инфляционного пузыря прибыли центрального банка превосходят затраты. Когда приходит время платить по счетам, жертв вычислить непросто. Те, кто действительно страдает от инфляции и теряет работу, редко видят связь между денежной политикой Федеральной резервной системы и проблемами, которые являются следствием финансирования гигантского государственного аппарата таким порочным способом.

Наша кредитно-денежная система используется для финансирования социального обслуживания богатых и бедных и для ведения непопулярных войн. Если бы люди знали, как дорого нам обходится государство всеобщего благоденствия и бесконечных войн, они бы взбунтовались. Но во время подъема делового цикла создается впечатление, что реальных затрат на это нет благодаря искусственному повышению стоимости недвижимости и ценных бумаг. Затем пузырь взрывается, и раскрывается истина: процветание было всего лишь фикцией.

К этому времени правительство начинает практически полностью контролировать экономику и жизнь граждан и берет на себя слишком большие обязательства перед своим народом и другими государствами, которые выполнить не в силах. Мы больше не можем выплачивать пособия по социальному обеспечению или поддерживать заокеанские империи. Сколько раз нам нужно пережить крах, чтобы поменять свои принципы? Каждая новая социальная программа и каждая новая война подрывают свободу. А когда вследствие такой политики возникает реальная опасность, правительство использует им же созданные проблемы для того, чтобы еще больше укрепить свою власть над людьми и экономикой.

Терроризм — серьезная проблема, но если не рассматривать ее как результат неблагоразумного вмешательства во внутренние дела зарубежных стран, единственным решением для нас будет лишь установление еще большего контроля правительства над всеми нами. Мы не меняем свою внешнюю политику, мы просто контролируем каждый шаг ни в чем не повинных американцев, нарушая право людей на неприкосновенность частной жизни, гарантированное Четвертой поправкой к Конституции. В любом случае те, кто был заинтересован в расширении правительственного аппарата, умело пользуются такими проблемами, как теракт 11 сентября, чтобы вселить в людей страх и заставить их буквально молить у правительства о защите. Практически то же самое наблюдалось в сфере экономики. Чрезмерные траты и печатный станок Федеральной резервной системы вызывают все экономические проблемы, возникающие в корректирующую фазу делового цикла, который они же и порождают. И снова все требуют, чтобы правительство, главный виновник в кризисе, спасло нас, снова расширив бюрократический аппарат и пожертвовав нашей свободой.

Цикл непрерывен. На ранних его стадиях личные свободы постепенно отнимаются, но видимость процветания остается. Позже, чем глубже становится кризис, тем больше угроза того, что деспотичное правительство полностью захватит власть над нашей жизнью и экономикой.

Очень показательны слова президента Буша, сказанные им на канале CNN 16 декабря 2008 года. Он с гордостью заявил: «Я отверг принципы свободного рынка, чтобы спасти свободный рынок». Поразительное и абсурдное высказывание! Но, к сожалению, американцы в большинстве своем с ним согласились. После 11 сентября они решили, что неприкосновенностью частной жизни, которую гарантирует Конституция, необходимо жертвовать для обеспечения нашей безопасности. «Как еще, — спрашивали они, — вы можете наслаждаться свободой?» Почему они не видели противоречия? Заявление президента напоминает то, как во время войны во Вьетнаме американцы сжигали деревни и убивали местных жителей, равнодушно оправдываясь: «Разрушить деревню было нужно, чтобы спасти ее».

Итак, от нас ждут того, что мы без возражений будем приветствовать любые действия правительства, которые разрушают нашу свободу, чтобы якобы сохранить ее. Именно такое представление заставляет нас соглашаться с разрушением доллара во имя его спасения. Все это было бы невозможным, не будь соблазнов системы бумажных денег, которой монопольно управляет власть. Чтобы прийти к власти, тиранам порой требуется грубая сила, но чтобы сохранить ее, достаточно взять под контроль денежную систему.

В относительно свободном обществе, таком как наше, власть удерживается посредством дефицитов, налогов, страхов и фиатных денег. Для этого правительству нужен центральный банк.

Те, кто принципиально возражал против устоявшейся тактики сбора налогов и нашей неконституционной денежной системы, понимают, что их могут наказать даже более сурово, чем убийц и насильников. Когда сожмется железная хватка правительства и невидимая рука рынка ослабнет, с Америкой произойдет трансформация, которая положит конец глобальному эксперименту над человеческой свободой.

Все экономические меры Конгресса, администрации и Федеральной резервной системы по замыслу нацелены на общественное благо, однако приводят к катастрофе. Ни одна из нынешних антикризисных программ невозможна без Федеральной резервной системы. Это и есть железная хватка. Но можно избрать и более тонкий подход, в основе которого лежит принцип невмешательства, — позволить невидимой руке свободного рынка выполнять свои функции и корректировать диспропорции.

Уже писалось о том, что ни одна война не велась без инфляции. Если бы мы могли создать такую денежную систему, в которой инфляция запрещена, количество войн существенно бы сократилось. Если бы нам приходилось сразу же платить за свое вмешательство в дела других государств, американцы не позволили бы это делать за счет своих налогов. Именно вмешательство во внутреннюю политику других стран создает предпосылки для вооруженных конфликтов. Если бы оно не финансировалось, Соединенные Штаты не вовлекались бы в заведомо проигрышные и абсолютно ненужные войны.

Из-за нашей беспечности правительство с одобрения Конгресса спокойно финансирует вмешательство в дела других государств с помощью кредитов ФРС, а Конгресс с легкостью пренебрегает своим обязательством избегать любых войн, которые специально не объявлены Конгрессом. Незаконные войны и финансирование их с помощью фиатных денег есть результат неуважения к Конституции и безразличия Конгресса по отношению к своим обязанностям. Это и погрузило нас в текущий кризис.

Сильная поддержка текущей системы присутствует всегда, особенно в периоды подъема. Выгодоприобретателей много, и они прекрасно представлены в Вашингтоне. Принято считать, что военные расходы необходимы для обеспечения нашей безопасности. Поэтому военно-промышленный комплекс процветает — а мы становимся все уязвимее и беднее.

Осуществление жилищных программ и снижение процентных ставок совершаются якобы для того, чтобы больше людей становилось собственниками жилья. Но выгоду из этого извлекают правительственные чиновники и политики. Строители, банки, ипотечные компании и девелоперы процветают, а когда лопается пузырь, малообеспеченные граждане, для которых разрабатывались эти программы, остаются без жилья и без работы.

Именно так происходит со всеми программами, субсидируемыми правительством, и в самых разных сферах, включая медицину, банковское дело, образование и сельское хозяйство. Фиатные деньги считаются панацеей.

Но результаты оказываются печальными: наступает бедность, хаос, а могущественные корпорации и банки требуют от жертв кризиса поддержки.

Если мы не проявим бдительность, карточный домик, выстроенный банком бумажных денег, рухнет и воцарится хаос. Американский жилищный рынок опирается на весьма призрачную финансовую структуру. Это очень опасно, поскольку сегодня богатство сокращается, те, кто наживался в годы подъема, по-прежнему у руля, а их единственной целью остается удержать свои состояния и власть и выйти сухими из воды. Влиятельные круги извлекали выгоду, а теперь им нужно найти жертв, которые заплатят по счетам. Все меры, которые принимает Вашингтон, направлены на то, чтобы победители сумели переложить все проблемы на невиновных. Этот процесс не будет проходить гладко, и те, на кого обрушились все невзгоды, вскоре поймут, что все американцы равны, но некоторые равнее других.

Чем сильнее ухудшается экономика, тем больше власти Конгресс с готовностью передает Федеральной резервной системе. Кто мог поверить, что мы когда-нибудь к этому придем? ФРС создает и распределяет триллионы долларов, и никто не требует установить хоть какой-то надзор над ее деятельностью.

Национализация продолжается, но ни Конгресс, ни общество даже не мыслят о протесте. Выкуп корпоративных активов финансируется с помощью инфляционной политики ФРС — то есть тем же методом, который и подорвал нашу экономику. В качестве способа залатать систему рассматривается старая кейнсианская мечта о мировой валюте. У меня есть серьезные сомнения в том, что она когда-либо осуществится. Препятствием для этого, как всегда, послужат национальные интересы разных стран. Одно дело создать новую валюту для Европы — да и та оказалась нестабильной. Но мировые элиты едва ли договорятся о том, чтобы ввести единую для всех валюту.

Я этому рад. Конечно, мировая валюта принесла бы большую пользу в плане эффективности. Классический золотой стандарт был своего рода мировой валютой, хотя золотые монеты в разных странах и назывались по-разному. Это идеальная система, восстановление которой я бы приветствовал. Но фиатные деньги в качестве мировой валюты были бы еще уязвимее перед инфляционным процессом, чем наши деньги сейчас. Окончательным критерием ценности инфляционных денег служит стоимость одной валюты относительно других. Новая мировая валюта лишит нас этого критерия, что совершенно непродуктивно.

Возможны и другие последствия текущего кризиса, еще более пугающие. Существует вероятность того, что высокопоставленные политики пожелают положить конец «депрессии» так, как было сделано в 1941 году, — с помощью войны. Сколько раз мы слышали этот нелепый аргумент: Великая депрессия завершилась с началом Второй мировой войны — как будто гибель миллионов людей и отказ от всех потребительских товаров благотворно влияет на экономику. Мы ведем очень опасную внешнюю политику, придерживаемся глупых экономических теорий, а людям, как говорят, нужно отвлекаться. Очень часто таким отвлечением внимания служит война.

Однако существует намного более привлекательная альтернатива.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.