II. АНТИНОМІИ ОРГАНИЧНОСТИ

1. АНАЛИТИКА ОРГАНИЧНОСТИ

Внутреннія противор?чія культуры — таково одно изъ существенн?йшихъ, выставляемыхъ противъ ново-европейской культуры возраженій. Я вовсе не собираюсь отвергать этой характеристики или этого обвиненія; нисколько не хочу отрицать той в?чной имманентной опасности, а можетъ быть и внутренняго рока саморазрушенія, къ которымъ влекутъ ее внутреннія противор?чія. Я только хочу отм?тить, что внутренняя противор?чивость есть не противопоказаніе, не возраженіе, не патологія, хотя оно бываетъ разрушительнымъ, — а есть конститутивное явленіе всякой жизненности, всякой органичности.

Въ механик? д?йствіе признается равнымъ противод?йствію и игрой этихъ взаимно вызывающихъ и обусловленныхъ д?йствій и противод?йствій и производится механическая работа; но движущая сила, вызывающая ихъ, въ нихъ переливающаяся, дается извн? и лишь въ м?ру этой извн? данной движущей силы и осуществляется игра противод?йствій и производится ихъ работа. Организмъ отъ механизма, жизнь отъ механической работы въ существ? своемъ т?мъ и отличается, что къ механизму движущая сила прикладывается извн?, въ организм? же — она ему имманентна; что организмъ въ себ? самомъ носитъ источникъ своего движенія, что организмъ есть одновременно — въ переносномъ смысл? — и механизмъ, и двигатель, и регуляторъ. Если источникъ движенія химическій, то все же матеріалъ долженъ быть извн? ему доставляемъ; такъ же и вообще къ механизму извн? изъ среды подносятся подвергающіеся его переработк? матеріалу. Организмъ же нужный ему матеріалъ черпаетъ самъ изъ среды. Механизмъ какъ бы расположенъ на н?которомъ пункт? независимаго отъ него пути. Онъ являетъ собой моментъ въ н?которомъ до него начинающемся и за нимъ продолжающемся процесс?, моментъ на пути опред?ленныхъ претвореній, смыслъ которыхъ въ томъ, къ чему они приводятъ, въ его произведеніи; его назначеніе — въ его работ?. Производимое же организмомъ не есть его произведеніе, а его отбросы; они, разум?ется, могутъ быть используемы другими организмами какъ матеріалъ и въ этомъ смысл? оказываться средствомъ; но все же они производные, а не произведенія. Производное вытекаетъ изъ производящаго, а не производящее обусловливается им?ющимъ быть произведеннымъ. Такъ обстоитъ д?ло въ генезис? механизмовъ и организмовъ, такъ обстоитъ д?ло и въ ихъ функціонированіи. И даже въ томъ единственномъ случа?, гд? производимое организмомъ не есть функціональный отбросъ, а н?кое самодовл?ющее бытіе, именно въ самовоспроизведеніи организма, въ рожденіи — (уже не говоря о томъ, что процессъ происходитъ въ плоскости самоудовлетворенія творящаго организма, а не приспособленія его къ творимому) — продуктами является воспроизведеніе самодовл?ющаго производителя, а не инородный по отношенію къ нему продуктъ: въ механизм? продуктъ есть претворенный матеріалъ работы механизма, въ организм? — повторенный производитель. Но, впрочемъ, это посл?днее относится уже только къ организмамъ, взятымъ въ самомъ т?сномъ смысл? слова, а не въ бол?е широкомъ смысл? — н?которой самодовл?юще функціонирующей ц?льности частей. Но и въ этомъ расширенномъ смысл? — организмъ[13] есть н?кое единство, функціонирующее изъ себя (а не приводимое извн? въ движеніе), функціонирующее въ себ?, замкнуто (а не прим?нительно къ претворенію извн? приходящаго и вовн? уходящаго матеріала), функціонирующее для себя, для своихъ собственныхъ потребностей и ц?лей, субъективно ставимыхъ или объективно заданныхъ (а не прим?нительно къ задач? сущей вовн?). Такое функціонированіе изъ себя, въ себ? и для себя — и можетъ въ широкомъ смысл? слова быть названо жизнью. Работа механизма производится игрой его внутреннихъ д?йствій и противод?йствій, вызываемой вн?шними силами; въ организм? же — источникъ движеній, источникъ жизни ему имманентенъ и потому имманентны ему т? взаимныя противонапряженія, игра которыхъ и составляетъ его д?ятельность, его работу, его жизнь. Въ механизм? противод?йствія пассивны, уравнов?шенны, согласованны и приводятся въ актуальность вн?шнимъ двигателемъ; въ организм? двигателемъ и являются внутренніе противод?йствующіе факторы; они сами носители его активности, они напряжены на взаимное противод?йствіе, иначе не было бы ихъ согласованной игры, ихъ функціонированія въ себ?, не было бы жизни.

Организмъ самодовл?ющъ; если бы его д?ятельность, движеніе и проявленіе были обусловлены однимъ двигателемъ или однимъ рядомъ согласованныхъ двигателей, — получился бы непрекращающійся б?гъ въ одномъ направленіи, сл?пое устремленіе, а не жизнь. Неизб?жное внутреннее д?йствіе и противод?йствіе въ немъ не пассивно зависимы извн?, а изнутри самостоятельно активны. Иными словами, организму должна быть неизб?жно присуща самочинная противоположность противод?йствующихъ внутреннихъ его силъ, устремленій, двигателей и способностей. Иными словами, понятію организма, взятому въ самомъ широкомъ смысл? слова, — неизб?жно присуща противонаправленность внутреннихъ силъ, которая только такимъ образомъ и осуществляетъ его жизнь. Въ этомъ смысл? можно сказать, что организмъ есть согласованіе внутреннихъ противод?йствій. Для того, чтобы изъ нихъ получилось единство, необходимо, чтобы они были между собой такъ или иначе согласованы въ существованіи ц?лаго; но съ точки зр?нія внутренней, каждая д?йствующая функція направлена противъ другихъ, н?которымъ другимъ противоположна или противоречить; она давитъ на другихъ, чтобы вызвать ихъ д?йствіе или чтобы его остановить на т?хъ пред?лахъ, за которыми оно становится вреднымъ для нея, а сл?довательно и для ц?лаго; она противод?йствуетъ давленію, ограничиваетъ и подвергается ограниченію, регулируетъ и подвергается регулировк?. Органичность есть, конечно, согласованность, но согласованность въ противод?йствіяхъ.

Механизмъ состоитъ изъ механизмовъ; организмъ состоитъ, если не изъ организмовъ, то все-же изъ частичныхъ синтезовъ въ своемъ род? живущихъ активно. И потому синтезъ организма заключается въ согласованіи самод?ятельности, самостоятельнаго бытія частей съ частичнымъ ихъ бытіемъ въ ц?ломъ. И изъ этого опять вытекаетъ взаимное соревнованіе, противод?йствіе и сопротивленіе частей, какъ имманентная основа органической жизни. Изъ общаго запаса воспринимаемой организмомъ «пищи» отд?льныя ткани должны получать свое частное питаніе; расходы организма должны ложиться на его органы въ н?которомъ распорядк?, иначе произойдетъ крушеніе; большіе расходы одного органа требуютъ и соотв?тствующаго возм?щенія; чрезм?рное разрастаніе какой либо функціи вызываетъ сопротивленіе другихъ. То же и въ обществ?, какъ оформленной организаціи, — отд?льные классы, сословія, учрежденія и лица живутъ своей жизнью и т?мъ осуществляютъ жизнь ц?лаго; взаимно связанные и т?мъ самымъ взаимно противод?йствуя другъ другу; изъ общей массы благъ стремятся получитъ нужное и желательное и т?мъ самымъ вступаютъ въ конфликты; но этими конфликтами и осуществляютъ и поддерживаютъ жизнь ц?лаго.

И не только къ субъектамъ ц субстратамъ органической жизни относимо это положеніе. То же и къ духовнымъ ц?нностямъ въ ихъ реальномъ бытіи. Духовныя ц?нности борются, соревнуютъ за вниманіе. Т?сно связанныя между собой, одна другую взаимно вызывающія, он? вм?ст? съ т?мъ существуютъ самостоятельно въ н?которомъ единомъ бытіи, черпаютъ изъ одного источника и другъ друга выт?сняютъ. Он? приходятъ въ коллизію — борясь въ реальности, за время, за вниманіе, за м?сто. Въ одной челов?ческой душ?, какъ и въ ц?ломъ обществ?, — искусство, развертываясь, выт?сняетъ разсудочность, этическую нормативность; но выт?сняя за опред?ленные пред?лы, вызываетъ ихъ сопротивленіе, т?мъ бол?е, что за этими пред?лами подрываетъ само себя. И то же можно сказать, исходя изъ отвлеченнаго мышленія и его продукта, отъ нормативной д?ятельности, отъ какой угодно духовной функціи, гд? интуиція вступаетъ въ столкновеніе съ дискурсивностью, синтезъ съ выявленностью деталей, воля съ разумомъ, деонтологія съ онтологіей.

Разновидности могутъ быть неограниченны, формы разнообразны, но суть въ этомъ отношеніи остается неизм?нной. Организмъ въ этомъ широкомъ смысл? слова неизб?жно всегда будетъ организаціей внутреннихъ, приводимыхъ къ согласованію противор?чій и противод?йствій. Въ этихъ противор?чіяхъ и противод?йствіяхъ будетъ выражаться бытійность частей въ ихъ согласуемости — бытійность ц?лаго. Не только разновидности будутъ безчисленны, но мыслимы и переходныя ступени и см?шанныя съ механичностью образованія; возможны и переходы къ расплывчатымъ образованіямъ, гд? синтетичность таетъ и становится мало опред?ленной или мало уловимой. Если живой челов?ческій организмъ есть опред?ленно и твердо выд?ленное единство, то организованный государственно народъ, будучи еще единствомъ твердымъ, становится единствомъ мен?е опред?ленно-выд?лимымъ, а «культура» и совс?мъ неочерчиваемыми полосами расплывается въ окружающемъ. Но суть остается: игра д?йствій и противод?йствій неизб?жна во всякой организаціи; въ организм?, понятомъ какъ организація изъ. себя, въ себ? и для себя функціонирующая, эта игра, им?я въ немъ самомъ своихъ активныхъ носителей, им?я въ этихъ носителяхъ самодовл?ющіе, живые, а не транзитивно-средственныя организаціи, — неизб?жно становится игрою внутреннихъ противонаправленностей, внутреннихъ противор?чій. Въ этомъ смысл? всякій организмъ есть связь противор?чиваго и всякая жизнь — осуществленіе противор?чій въ единств? однолинейнаго осуществленія.

* * *

Я не им?ю зд?сь возможности самостоятельно развить теорію организацій и потому ограничиваюсь т?мъ, что отм?чаю эту черту органической жизни, не пытаясь дать ни сколько нибудь точныхъ опред?леній, ни сколько нибудь обоснованныхъ выведеній. Но одну особенность необходимо зд?сь еще отм?тить.

Мало того, что составные факторы организма имманентно противор?чивы при общей своей согласованности въ живомъ синтез?; эти факторы по самому своему существу, по существу своей функціи въ ц?ломъ — должны быть сверхнапряжены, напряжены на большее, нежели то, что необходимо и возможно для организма, что необходимо и возможно для нихъ самихъ. Именно для нормальнаго функціонированія факторы организма должны быть напряжены на функціонированіе сверхнормальное.

Это парадоксальное отношеніе непосредственно вытекаетъ изъ предыдущаго. Такъ какъ источникъ д?йственности организма въ немъ самомъ, то организмъ — есть синтезъ напряженія. Конечно, можно себ? представить такое сочетаніе предустановленно взв?шенныхъ, соразм?ренныхъ и согласованныхъ напряженій, при которыхъ каждый факторъ д?йствененъ точно въ м?ру своей внутренней необходимости и своей согласованной съ другими факторами необходимости для ц?лаго. Каждый факторъ д?йствуетъ точно до той точки, въ которой онъ соприкасается съ другими, и напряженъ на д?йствіе только до этой точки — не больше и не меньше. Съ идеальной точностью достигая точекъ своего назначенія, не преходя ихъ и не задерживаясь до нихъ, каждый факторъ, каждый органъ свою игру осуществляетъ въ идеальной согласованности, въ предустановленномъ соотношеніи съ другими. Но такого согласованія н?тъ даже и въ планом?рно налаженномъ механизм?, не только въ живомъ самовозникающемъ организм?. Такое согласованіе собственно даже и разлагаетъ понятіе ц?лаго, ибо въ немъ каждая часть д?йствуетъ сама по себ? вн? связи съ другими; и это самостоятельное бытіе каждой только благодаря ихъ предустановленной согласованности даетъ вн?шнюю видимость единства. Только потому, что каждый факторъ, такъ сказать, въ надлежащую секунду доб?гаетъ до надлежащей точки, получается какъ бы функціонированіе ц?лаго; но на самомъ д?л? ц?лаго н?тъ, а есть только предустановленный независимый б?гъ каждаго фактора, отд?льно взятаго. Такое представленіе не покрываетъ собой даже понятія механизма. Къ организму же, къ синтезу живущему самобытійно, изъ себя — это представленіе и вовсе неприм?нимо. Ибо организмъ, самостоятельно живущій въ н?коей сред? и только общимъ образомъ съ ней согласованный, неизб?жно долженъ отличаться чрезвычайной гибкостью, подвижностью, переприспособляемостью; въ немъ не можетъ быть предопред?леннаго функціонированія каждаго элемента, въ немъ должна быть широкая возможность, широкіе, пред?лы для различнаго функціонированія. И сугуба это такъ въ силу безконечной скрещенности всевозможныхъ внутреннихъ взаимод?йствій, когда каждое д?йствіе даннаго органическаго элемента непосредственно отражается не только на т?хъ, съ к?мъ онъ находится въ непосредственныхъ соприкосновеніяхъ, но косвенно и на множеств? другихъ. Какимъ образомъ происходитъ такое переприспособленіе — вопросъ особый; зд?сь именно вступаетъ въ свою роль центральная руководящая функція организма, функція общеорганическаго распорядительства. Какъ бы то ни было, насъ интересуетъ одно: при нормальномъ здоровомъ органическомъ существованіи функціонированіе, какъ всего орга-низма, такъ и его частей, не предустановлено, а протекаетъ и можетъ протекать въ бол?е или мен?е широкихъ рамкахъ. Организмъ приспособленъ не къ опред?ленному функціонированію, а къ функціонированію возможному въ бол?е или мен?е широкихъ пред?лахъ. Организмъ въ этомъ смысл? — есть организація возможностей. Но, значитъ, и организмъ, и его элементы должны быть предуготовлены къ осуществленію этихъ возможностей. Именно потому, что организмъ есть организація возможностей, поэтому его д?йствительное (и соотв?тственно здоровое нормальное) функціонированіе фактически не исчерпываетъ и не должно исчерпывать возможнаго. Для того, чтобы жить нормально, онъ долженъ им?ть сверхнормальную потенцію.

Но и не только это. Общимъ образомъ можно сказать, что въ органическомъ ц?ломъ, ограниченномъ въ своихъ вн?шнихъ данныхъ и возможностяхъ, находящихся въ состояніи непрерывнаго согласовыванія внутреннихъ конфликтовъ и напряженій, въ непрерывной борьб? каждаго элемента за общеорганическое достояніе, въ в?чномъ взаимномъ напряженіи, соревнованіи и давленіи — функція можетъ удержать нужный для себя просторъ противъ соревнованія и давленія другихъ, если она напряжена на большее, ч?мъ сколько ей нужно. Только будучи сверхнапряжена, она удержитъ противъ чужихъ напряженій свою долю въ общеорганической жизни. Въ этомъ смысл? можно сказать, что организмъ есть подвижная система согласуемыхъ сверхнапряженій. Согласуемы-же они могутъ быть, какъ одной игрой взаимныхъ сдерживаній, такъ и спеціально на то направленными руководящими функціями. Сверхнормальная напряженность имманентна нормальной органической функціи.

И не только это такъ въ организм?, какъ отграниченномъ индивидуум? (того или иного типа), но также обстоитъ д?ло и въ т?хъ органически-подобныхъ комплексахъ, которые скор?е существуютъ, какъ н?кое производное отъ составныхъ частей единство жизни, гд? центръ жизненнаго самодовл?нія не столько въ ц?ломъ, какъ въ частяхъ. Ибо зд?сь то въ особенности ц?лое производится взаимнымъ сц?пленіемъ, взаимнымъ проникновеніемъ частей, каковое въ свою очередь возможно въ первую голову при, такъ сказать, взаимномъ наступленіи этихъ частей одной на другія. Только когда составныя части сталкиваются съ другими, ограничиваются ими и приспособляются къ нимъ — изъ этого на-ступательнаго взаимод?йствія и получается органически-подобное сплетеніе въ ц?лое.

Такимъ образомъ сверхнапряженность частей есть конститутивный признакъ организованной ц?льности. Выражаться это можетъ различно въ разныхъ организмахъ и ихъ функціяхъ, и требовало бы многосложнаго развитія, оговорокъ и дополненій. Т?мъ не мен?е, какъ общая тенденція это можетъ быть приблизительно такъ установлено.

* * *

Отсюда вытекаетъ множество посл?дствій, могущихъ найти приложеніе для объясненія и истолкованія разнообразныхъ процессовъ органической жизни, какъ въ т?сномъ, такъ и въ расширенномъ и мало очерченномъ смысл? слова.

Органическая устойчивость есть результатъ взаимнаго ограниченія и противод?йствія силъ взаимно сверхнапряженныхъ. Разум?ется, этимъ отм?чается только прост?йшее строеніе; на самомъ д?л? появляются функціи, спеціально предназначенныя для контролированія другихъ, которыя въ свою очередь находятся въ состояніи сверхнапряженія по отношенію къ контролируемымъ, такъ и одна къ другой.

Какъ бы то ни было, изъ такого существа устойчивости организма вытекаетъ его конечная неустойчивость. Она можетъ быть парализуема и отсрочиваема всевозможными усложненіями, приспособленіями и пр., но въ конц? концовъ, какъ в?чно наличная угроза, она неизм?нно остается присущей организму. Достаточно ослабленія какихъ либо одн?хъ функцій для того, чтобы т?мъ самымъ сверхъ м?ры реальной потребности въ нихъ, но въ м?ру ихъ имманентной сверхнапряженности разрослись другія; или, наоборотъ, достаточно, чтобы въ силу какихъ либо причинъ функція получила дополнительный притокъ- силъ, чтобы она, развертываясь въ м?ру своей сверхнапряженности, стала отт?снять какія либо другія функціи, т?мъ угрожая благосостоянію или самому существованію ц?лаго. Конечно, въ сложномъ организм? такія тенденціи могутъ быть предусмотр?ны въ самомъ его строеніи и могутъ немедленно разряжать игру новыхъ функцій, которыя оздоровляюще, т. е. ограничивающе или стимулирующе вм?шаются въ эти бол?зненныя отклоненія. Остается однако то, что нормальное здоровое существованіе организма предполагаетъ, во первыхъ, непрерывныя взаимныя ограниченія, отт?сненія, недаваніе себя изжить въ полной м?р?, постоянныя взаимныя подавленія; во вторыхъ, постоянную возможность разрастанія какихъ либо функцій, угрожающихъ для другихъ и для ц?лаго, иными словами, имманентную угрозу такого осуществленія сверхнапряженія, которое должно привести къ разстройству ц?лаго и сл?довательно къ нарушенію жизненности или устраненію самой жизни организма. Разум?ется, ч?мъ организмъ представляетъ бол?е законченное единство, т?мъ опасн?е и губительн?е подобные неизб?жные процессы. Наоборотъ, т?мъ мен?е роковыми являются они, ч?мъ мен?е оформлено органическое ц?лое. Т?мъ не мен?е суть ихъ остается всюду неизм?нной и неизм?нными остаются ихъ предпосылки и результаты. Взаимное ограниченіе и непрерывное взаимное отт?сненіе, — таковъ законъ нормальной, здоровой органической жизни. Взаимныя столкновенія и противор?чія — ея характеръ. Неразр?шимый конфликтъ, трагедія — таково ея апріори.

Изнутри каждой частичной органической функціи ея функціонированіе ощущается, какъ неизм?нное преодол?ваніе сопротивленія, какъ непрерывное переживаніе пом?хъ, какъ угроза ст?сненія извн?, какъ неизживаніе себя. Но на самомъ д?л? неизживаніе органической функціи есть предпосылка жизни ц?лаго организма.

Выше было отм?чено, что нарушенія органической согласованности и здоровья могутъ происходить отъ двоякаго рода причинъ: отъ ослабленія функцій или хотя бы ослабленія ихъ сверхнапряженности, а съ другой стороны наоборотъ, отъ усиленія функціи въ сторону осуществленія этой сверхнапряженности. Принимая во вниманіе, что конкретное различеніе уже зависитъ отъ конкретныхъ же условій, — общимъ образомъ можно отм?тить, что патологія пониженія функціональной напряженности угрожаетъ непосредственными опасностями организму, патологія же ея повышенія — Можетъ получать облегчающій разрядъ въ какихъ либо вн?шнихъ проявленіяхъ.

Ц?лый рядъ проявленій высокаго развитія, излишествъ, сверхнормальнаго питанія и разрастанія сводимы на такого рода процессы. Къ этому им?етъ тенденцію приводить всякая избыточность, благосостояніе, всякая повышенная культура. Обогащеніе данной органической жизни, либо усиливая какія либо ея функціи, либо освобождая отъ какихъ либо затрудненій и затратъ, им?етъ тенденцію къ нарушенію органическаго равнов?сія въ сторону выше нам?ченнаго функціональнаго усиленія. Самое это обогащеніе есть уже результатъ предшествующей органической сверхнапряженности, нашедшей благопріятную почву для своего осуществленія. Разъ проявившись, оно вызываетъ осуществленіе и другихъ функціональныхъ сверхнапряженій, которыя могутъ привести къ пагубнымъ или угрожающимъ органической жизни посл?дствіямъ, но могутъ быть разряжены или разряжаемы какими нибудь специфическими вн?шними по отношенію къ замкнутой органической жизни д?ятельностями (положимъ, подобными моціону или спорту при чрезм?рной полнот?).

Во всякомъ случа? такимъ путемъ получается возможность, такъ сказать, свободнаго функціонированія какой либо функціи; не ея функціонированія въ состав? организма въ соотношеніи съ другими органическими функціями (амфигенетически) — а ея свободнаго извнутри самодовл?ющаго (ортогенетическаго) функціонированія. Какъ только возникаетъ такое свободное функціонированіе, открывается и новый конфликтъ и новое противор?чіе въ пред?лахъ ея самой — между ея свободнымъ и ея органически-зависимымъ функціонированіемъ. Осуществленіе функцій въ одномъ направленіи (самодовл?нія) вступаетъ въ противор?чіе съ оформленіемъ ея въ другомъ направленіи (подчиненности, взаимной связанности). Функція или ея органъ, ея строеніе или динамика, увлекаемые по одному направленію, искажаютъ ея формовку въ другомъ направленіи. Конечно, и зд?сь путемъ непрерывнаго улаживанія неустранимаго конфликта можно изб?жать его завершенія, можетъ быть достигнуто равнов?сіе. Но оно можетъ быть достигнуто лишь въ вид? непрерывающейся борьбы и въ вид? постоянной незавершенности, постояннаго искаженія и ломки. Противор?чіе, противоборство, незавершаемость и неизживаемость — и зд?сь являются основными чертами происходящаго. Если же эта незавершенность преодол?вается, — то либо уничтожается свободное функціонированіе и происходитъ упадокъ, возвратъ къ функціонированію органически-связанному (и сл?довательно въ органическую противор?чивость), либо же преодол?ваетъ свободное функціонированіе и тогда уничтожается или искажается органическая связность — и т?мъ самымъ подготавливается угроза жизни организма.

Этотъ процессъ можетъ быть наблюдаемъ во всевозможныхъ плоскостяхъ органической жизни — отъ жизни организма — индивидуума до жизни сложныхъ обществъ, отъ жизни отъединенныхъ духовныхъ сферъ, до жизни совокупныхъ культуръ. Сл?дуетъ отм?тить, что такъ называемыя высшія функціи культуры ц?ликомъ основаны именно на такомъ свободномъ функціонированіи сверхнапряженной органической служебной функціи. Такова сама высшая культура ц?ликомъ взятая — въ состав? совокупной жизни общества; таково же развитіе и отд?льныхъ ея отраслей. Въ связи съ другой моей работой[14] могу отм?тить, что таковъ смыслъ и самодовл?ющаго философскаго мышленія. Мышленіе, вырабатываемое въ своемъ строеніи и состав? амфигене-тически, получаетъ при опред?ленномъ усиленіи своей функціональной силы возможность свободнаго самодовл?ющаго ортогенетическаго развертыванія, — что и даетъ чистое мышленіе, — мышленіе философское. Но чистое философское мышленіе, самодовл?юще развивая средственно-зависимыя исходныя данныя (т. е. ортогенетически развертывая амфигенетическія функціи), выявляя свободно и несоотносительно то, смыслъ чего заключается именно въ соотносительности! обрекается т?мъ самымъ на внутреннюю противор?чивость и саморазрушеніе; таковой является судьба всякой философствующей мысли (додумываемой до конца).

Въ другихъ формахъ тотъ же процессъ протекаетъ во вс?хъ сферахъ высшей культуры, развивающей чистыя самостоятельныя ц?нности. Такова, напр., и этика, самодовл?юще, ортогенетически развивающая содержаніе, соотносительное со слитной ц?льностью жизни, и т?мъ приводящая къ неразр?шимымъ и внутреннеразрушительнымъ конфликтамъ жизни и сов?сти. Всюду проявляется однородная динамика: функція создается въ органическомъ соотв?тствіи съ другими; но получивъ возможность осуществить свое сверхнапряженіе, она вступаетъ въ полосу чистаго развитія и приходить т?мъ самымъ въ противор?чіе сама съ собой, какъ функціей органической, выявляя вм?ст? съ т?мъ и заложенныя въ ея чистомъ функціонированіи противор?чія (самодовл?ющаго использованія средственнаго), и приводитъ въ конц? концовъ къ столкновенію съ ц?льностью организма, къ его подрыву или разрушенію. Эта діалектика развивается на почв? осуществленія сверхнапряженности функцій и можетъ опираться какъ на высокую силу таковой (прим?рно въ геніальности, одержимости), такъ и проще — на основу извн?шняго облегченія или усиленія ея функціонированія, когда разб?гъ функціи получается при освобожденіи ея отъ затратъ, потребныхъ въ нормальномъ органическомъ ея д?йствіи. Прим?нительно къ функціямъ культуры можно это такъ формулировать, что должны накопиться свободныя (отъ органическаго функціонированія) силы, незанятое (органическимъ функціонированіемъ) время, свободные (отъ прим?ненія въ органическомъ функціонированіи) матеріалы, чтобы могло проявиться такое свободное функціонированіе. Должны накопиться н?которыя лишнія богатства, досужесть, несвязанность, н?кія сверхвозможности для того, что бы могла реализоваться сверхнапряженность данной функціи. Но такъ какъ и первоначальный сверхпродуктъ есть уже результатъ функціонированія свыше органической необходимости, то мы зд?сь им?емъ такое соотношеніе, что разъ начавшееся сверхфункціонированіе им?етъ склонность, посколько не д?йствуетъ непосредственно разрушительно, приводить къ дальн?йшему сверхфункціонированію, — какъ камень своимъ паденіемъ приводитъ въ движеніе лавину.

Такова игра противор?чій всякой органичности, всякой жизни: противор?чія между совм?стными функціями одного организма, усиливающіяся благодаря ихъ сверхнапряженности, сугубо возрастающія благодаря ихъ крайней множественности и взаимнымъ сплетеніямъ между собой; противор?чіе, переносящееся въ новую плоскость при свободномъ развертываніи сверхнапряженной функціи, ибо оно тогда уже касается не ея отношенія къ другимъ, а ея отношенія къ себ? самой;[15]противор?чіе, выливающееся во внутренній конфликтъ вс?хъ самодовл?юще развивающихся функцій и выражающееся въ томъ парадокс?, что въ нихъ независимо развертывается то, что по своему происхожденію и строенію является зависимымъ и подчиненнымъ, т. е. не приспособленнымъ къ самодовл?ющему развертыванію.

* * *

Въ этой посл?дней плоскости противор?чій мы касаемся еще и другой, быть можетъ наибол?е глубокой и р?шающей области таковыхъ. Р?чь идетъ о конфликт? духовнаго и физическаго, сознанія и т?ла. Оставимъ въ сторон? самую основу этого конфликта, требующую самостоятельнаго разсмотр?нія. Какова бы ни была связь духа и т?ла въ ихъ существ? или происхожденіи, — пусть духъ зависитъ отъ т?ла или т?ло отъ духа — во всякомъ случа? т?лесная сторона связывается т?лесной средой, духовная въ своемъ содержаніи и стремленіи располагается по независимымъ линіямъ. Анализъ духовныхъ содержаній и ихъ синтезъ, выд?леніе элементовъ и построеніе сложныхъ структуръ — независимо отъ реальной («т?лесной») значимости т?хъ и другихъ; динамика подстановки содержанія, производящая какъ движеніе логическое, такъ и передвиженіе нормативное — ни въ какой связи не находится съ д?йствительной зам?нимостью явленій. Игра ассоціацій по сходству не им?етъ отраженій въ мір? вн?шнемъ, также не им?етъ отраженій въ немъ и механика выт?сненія и выдвиженія въ фокусъ вниманія въ силу его (вниманія) ограниченности. Вообще соотношенія духовныхъ содержаній не подчинены реальнымъ соотношеніямъ вещей. И потому сколько бы ни предполагать взаимод?йствія между духомъ и т?ломъ, каждая изъ этихъ сферъ располагается по своимъ независимымъ линіямъ и т?мъ самымъ уже предопред?ленъ неизбывный между ними конфликтъ. Столь же предопред?ленъ конфликтъ и между разными областями духа, отъ одной исходной сферы развертывающагося по разнымъ путямъ въ самостоятельномъ движеніи. Зд?сь невозможно, не выясняя обстоятельно необходимыхъ предпосылокъ, наглядно установить и другой неотъемлемый внутренній конфликтъ, получающійся при всякомъ использованіи ц?нностей, совм?щающихъ различныя ц?нностныя функціи (а таковы едва ли не вс? вообще ц?нности); использованіе каждой ц?нностной функціи или системы таковыхъ давитъ, отт?сняетъ или нарушаетъ другія.[16]Вс? эти или подобныя противор?чія и противоборства могутъ въ конечномъ счет? быть сводимы на противор?чіе органической жизни.

Изъ самозаконности духовной и т?лесной сферы вытекаетъ въ частности еще одно глубинное противор?чіе, сводящееся къ многолинейности духовной области по сравненію съ однолинейностью д?йствительности. Т?лесная реальность и все съ ней связанное и отъ нея зависимое располагается по одной линіи временнаго необратимаго теченія. Что было, не можетъ быть сд?лано не бывшимъ, и что не было — не можетъ быть зам?щено или возм?щено. Въ одинъ моментъ только одно происходитъ; разъ происшедшее изъ этого момента невытравимо, не происшедшее — въ него невставляемо. Наоборотъ, духовныя содержанія вн?временны, альтернативно — зам?нимы и, такъ сказать, параллельно возможны. Въ этомъ смысл? реальность падаетъ подъ категорію необходимости, духовное содержаніе подъ категорію возможности, альтернативы. Мы можемъ себ? представить разное относительно одного и того же; можемъ желать разнаго, стремиться къ разному, но осуществиться можетъ только одно. Н?что совершенное, разъ совершено, неистребимо, хотя бы оно было несовм?стимо съ духовнымъ содержаніемъ и оставалось въ сознаніи столь же невытравимымъ фактомъ, какъ и неизгладимымъ укоромъ.

* * *

Такъ въ безвыходныхъ противор?чіяхъ и въ процесс? ихъ совм?щенія и сопереживанія протекаетъ органическая или органически-подобная жизнь — жизнь біологическаго организма и жизнь общества, жизнь культуры и жизнь душевная. Н?тъ поэтому мен?е обоснованной точки зр?нія, какъ та, которая исходитъ изъ оптимистическаго предположенія о будто возможной всеразр?шающей общей гармоніи, или которая выставляетъ критерій полноты развертыванія и осуществленія вс?хъ жизненныхъ возможностей, или хотя бы какихъ либо возможностей, или которая выставляетъ критерій такъ называемаго посл?довательнаго, логическаго доведенія до конца опред?леннаго требованія или выставляетъ задачу идеальнаго, совершеннаго или хотя бы безтревожнаго устроенія жизни. Вс? эти и подобныя задачи и критеріи обнаруживаютъ основное и существенное непониманіе, отсутствіе соприкосновенія съ подлинной д?йствительностью.

Оптимизмъ общей гармоніи лишенъ пониманія той глубинной противор?чивости, той трагической размноженности, въ которой неизб?жно протекаетъ всякая жизнь; онъ предполагаетъ гармоничность при зав?домомъ и неотъемлемомъ разнобой духовнаго и физическаго міра. Полнота осуществленія возможностей (или хотя бы одной возможности) является наивнымъ выраженіемъ самоощущенія сверхнапряженной функціи, жизненность которой именно и создается ея ограниченіемъ; она возводитъ въ критерій и идеалъ то, что является роковой опасностью для ц?лаго и столь же роковой опасностью и для самой доводимой до полноты функціи, — ибо это доведеніе обнаружитъ мнимость ея чистаго функціонированія также, какъ его саморазрушительность. Критерій такъ называемой логической посл?довательности и вообще представляетъ чистое недоразум?ніе, ибо на самомъ д?л? онъ означаетъ не н?кое логическое отношеніе, а — отношеніе абстрактнаго выд?ленія одной черты изъ синтеза, въ которомъ она впервые только и получаетъ смыслъ, — возведеніе этой выд?ленной черты въ ни съ ч?мъ не связанный максимумъ. Съ особенной наивностью прим?няется этотъ критерій въ общественной сфер?, подм?няя подлинную задачу несоотносительнымъ съ нею теоретическимъ разсужденіемъ. Ибо подлинная задача всегда и заключается въ томъ, чтобы выявить требуемое въ его сложной органичности, а не въ предполагаемо выд?ленной самостоятельности; и сугубая несоотносительность получится, если результаты этого выд?ленія все же приложить къ реальной задач? во всей ея конкретной полнот?.

Не мен?е безплодна (а при попытк? д?йствительнаго осуществленія и губительна) задача идеальнаго, разр?шающаго вс? противор?чія, построенія жизни, окончательно — благополучнаго разр?шенія коллизій. Ибо такъ какъ таковое противор?читъ жизни, то стремленіе его установить и ведетъ (если предпринимается) къ ея разрушенію. Въ сущности конкретнымъ прим?неніемъ этихъ зам?чаній къ частному случаю нашей современности и была выше приведенная критика максималистическихъ идей военнаго времени. Разсмотр?нная тамъ разрушительная идейность есть лишь частное прим?неніе презумпціи и задачи благостной гармоніи къ неизбывной трагичности органическихъ противор?чій.

Изъ предыдущаго же вытекаетъ, что какъ противор?чіе есть основополагающая форма органической жизни, такъ неудовлетворяемостъ есть основной ея законъ. Задача развитія вс?хъ ея особенностей, изживанія вс?хъ возможностей и т. п. — есть по существу своему задача доведенія противор?чій до максимума и сл?довательно убыстренія внутренняго распада. Но если неудовлетворяемость является нормой органической жизни, то и должна въ томъ или иномъ разр?з? соотв?тствовать ей неудовлетворенность какъ субъективный коррелатъ.

Посколько неудовлетворенность побуждаетъ къ тому, чтобы снять свое основаніе, и посколько снятіе этого основанія, т. е. удовлетвореніе, т. е. осуществленіе внутренней напряженности, усиливая противор?чіе, ведетъ къ саморазрушенію, постолько сохраненіе органической жизни предполагаетъ примиреніе съ неудовлетворенностью. Достигается эта задача по разнымъ путямъ. Въ частности прим?нительно къ органичности общественно-культурной жизни — зд?сь прим?нима система возд?йствій, направленныхъ на удержаніе людей отъ полноты удовлетворенія, в?рн?е даже отъ стремленія къ полнот? удовлетворенія — entbehren sollst du, sollst entbehren —, системы примиренія, смиренія, резиньяціи, обычно строющейся на религіозно-этической почв?. Но и помимо подхода чисто религіознаго и чисто этическаго въ эту сторону д?йствуетъ и строй міросозерцанія св?тско — соціальнаго, посколько оно обосновывается идеей или чувствомъ соціальнаго ц?лаго, культурнаго единства. Интересъ самосохраненія ц?лаго направленъ противъ частичныхъ по отношенію къ нему интересовъ частей, лицъ и группъ, противъ отд?льныхъ категорій и ц?нностей, — подобно тому, какъ въ личной жизни самосохраненіе индивида направлено противъ самодовл?ющаго разрастанія отд?льныхъ его потребностей. Отсюда — такая система организованности или соотв?тственно — система чувствъ и переживаній, которая поддерживаетъ ц?лое противъ части, обосновывая законность личной и частно-групповой неудовлетворенности во имя ц?лаго — культуры, государства, отечества, цеха, города, семьи. Все то, что служитъ къ сдерживанію частичныхъ устремленій, частичной сверхнапряженности, къ примиренію съ неудовлетворяемостью, къ признанію законной обоснованности неудовлетворенія — все это можетъ служить и служитъ здоровью ц?лаго, а сл?довательно косвенно и здоровью неудовлетворяемыхъ частей и тенденцій. Но безспорно самая эта функція подавленія сверхнапряженности частей можетъ въ свою очередь, разрастаясь сверхнапряженно, какъ и всякая другая, давить на нихъ, подавлять ихъ и т?мъ — снова по той же формул? функціонально сверхнапряженнаго противор?чія — приводить къ ущербу или къ угроз? нарушенія бытія ц?лаго (какъ, прим?рно, умерщвляющимъ оказывается аскетизмъ или преувеличенное государственное вм?шательство). Наоборотъ культивированіе не правъ и чувствъ ц?лаго, а правъ и чувствъ его элементовъ (въ частности правъ и чувствъ личности) совпадаетъ съ признаніемъ той сверхнапряженности, которая свойственна имъ какъ частямъ ц?лаго; совпадаетъ съ задачей сполна удовлетворить потребностямъ и въ общемъ итог? — съ распадомъ ц?лаго въ результат? увеличенія внутреннихъ противор?чій и противод?йствій его частей.

* * *

Если приблизительно такова, какъ выше отм?чено, динамика органической и органически-подобной жизни, то ясно что въ прим?неніи ея къ ц?льной культур? приходится сд?лать выводъ о трагически неизбывной противор?чивости таковой. И т?мъ бол?е напряжена эта противор?чивость, т?мъ значительн?е и опасн?е противоборство, ч?мъ ц?льн?е то культурное единство, въ которомъ оно происходитъ, и ч?мъ оно по своему составу и содержанію богаче и значительн?е. Въ расплывчатой и мало содержательной культур? мен?е опред?лена органическая жизнь ц?лаго и мен?е значительна численность и настоятельность сталкивающихся функцій; въ ц?льной, богатой культур? наоборотъ — и функцій, приходящихъ въ противор?чіе больше и бол?е он? настоятельны, и вм?ст? съ т?мъ большая связность единства ц?лаго представляетъ большую опасность распада.

Такимъ образомъ упрекъ внутреннихъ противор?чій и противоборства одинаково можетъ быть обращенъ ко всякой культур? (въ особенности же ярко индивидуальной), ко всякому общественному строю; и т?мъ самымъ онъ перестаетъ быть упрекомъ и обвиненіемъ. Это не возраженіе противъ данной культуры или строя, это не разоблаченіе или обвиненіе его, это — только методъ для выясненія его существенныхъ особенностей и главныхъ слабостей или угрозъ, — существенныхъ линій его жизни и судьбы.

И какъ противор?чія строя и культуры не суть противопоказанія противъ нихъ, такъ не можетъ служить свид?тельствомъ ихъ негодности или слабости и ея гибель или движеніе къ разложенію въ силу внутреннихъ причинъ. Мы вид?ли, что угроза подобной смерти заложена въ самой жизни, и что она т?мъ сильн?е, ч?мъ богаче и значительн?е ея живое содержаніе. То, что внутреннія противор?чія подтачивали ново-европейскую культуру, и даже то, что она на своихъ противор?чіяхъ потерп?ла крушеніе (если бы это было именно такъ), еще не служитъ ей въ осужденіе, не есть свид?тельство ея негодности, неприспособленности или обре-ченности. Такъ обречена смерти все живущее, такъ непригодно для в?чности все органически ц?льное, такъ носитъ въ себя зародышъ внутренняго противоборства все многосложно содержательное и въ своей многосложной содержательности — законченно-ц?льное; ибо если ц?льное есть единство, то оно — и противор?чіе своихъ частей; и если ц?льное есть жизнь, то оно вм?ст? съ т?мъ и угроза смерти. Осуждать ее за ея противор?чія также неосновательно, какъ ожидать или ставить себ? ц?лью создать новую культуру безъ таковыхъ; примиряться съ происходящимъ ея паденіемъ, видя въ немъ свид?тельство ея негодности, — то же, что предстоящей смертью оправдывать заблаговременно отказъ отъ жизни. Не то для культуры характерно, что она была противор?чива и погибла, а то, — въ чемъ именно заключались ея противор?чія и что она въ своихъ противор?чіяхъ и ихъ преодол?ніяхъ, въ бореніи съ грозящими опасностями и въ самомъ своемъ пораженіи — создала и тщилась создать.

2. СВЕРХНАПРЯЖЕННОСТЬ КУЛЬТУРЫ

Культуры суть состоянія подвижнаго равнов?сія и динамическаго претворенія противор?чивыхъ и согласуемыхъ въ органическомъ единств? силъ. Ихъ можно подразд?лить на дв? группы: такихъ, въ которыхъ преобладаетъ сверхнапряженность частичныхъ функцій, и такихъ, въ которыхъ преобладаетъ центральная функція объединенія и сохраненія ц?лаго. Я оставляю зд?сь въ сторон? вопросъ о томъ, характеризуется ли этими признаками ц?лая культура на всемъ ея протяженіи, или только отд?льныя стадіи развивающейся культуры, такъ что въ одной своей стадіи он? могутъ подходить подъ одну категорію, а въ другой подъ другую. Вообще я зд?сь не подвергаю анализу понятіе культурной индивидуальности и — какъ это д?лалъ прим?нительно къ культур? ново-европейской — разсматриваю въ качеств? таковой всякій культурно-историческій бол?е или мен?е ц?лостный синтезъ, хотя бы по своему челов?ческому субстрату и географической сред? онъ не былъ всец?ло отд?ленъ отъ вс?хъ другихъ культурныхъ синтезовъ, а являлся въ преемственной см?н? стадій лишь стадіей, выросшей изъ другой и въ третью им?ющей перейти.

Конечно, культурное единство, понятое въ этомъ смысл?, есть н?что иное нежели культурное единство, понятое въ смысл? ц?льной жизни опред?леннаго этноса въ опред?ленной географической сред? (какъ это наприм?ръ понимаетъ Шпенглеръ). Но понятія эти не взаимно противор?чивы и не взаимно перес?каются, а связуемы между собой, ибо культура въ одномъ изъ этихъ смысловъ является стадіей культуры въ другомъ. Отд?льныя стадіи могутъ представлять настолько яркую индивидуальность, что подлежатъ и выд?ленной характеристик? и самостоятельному разсмотр?нію. Именно въ этомъ смысл? я и оставляю въ сторон? дальн?йшее разсмотр?ніе вопроса, относится ли разд?леніе, выше нам?ченное, къ ц?лымъ культурамъ — въ смысл? антропогеографическаго единства или только къ ихъ стадіямъ, какъ къ единствамъ скор?е культурно-соціальнаго типа.

Д?леніе вышеотм?ченное можетъ быть сближено съ классическимъ подразд?леніемъ общественныхъ стадій на «органическія» и «критическія» съ т?мъ впрочемъ немаловажнымъ отличіемъ, что въ этомъ посл?днемъ противопоставленіи, во первыхъ, органическое состояніе какъ бы является основнымъ, по отношенію къ которому критическое оказывается отрицаніемъ или переходомъ, и во вторыхъ, первое берется, какъ гармоническое и самодовл?ющее. На самомъ д?л? гармоніи и самодовл?нія такъ же мало или такъ же много въ одномъ, какъ и въ другомъ и первое нисколько не бол?е органично, ч?мъ второе. Къ тому же второе отнюдь не является, такъ сказать, отрицаніемъ перваго, его разложеніемъ, а является независимымъ, положительнымъ, творческимъ, быть можетъ, сугубо творческимъ періодомъ культурнаго бытія. Не такъ обстоитъ д?ло, что органическое состояніе знаменуетъ н?которое положительное творчество, некоторое утвержденное бытіе, тезисъ, а критическій періодъ есть ихъ отрицаніе, разрушеніе и переходъ къ новому. Оба они суть состоянія подвижной жизненности, оба положительны, оба утверждаютъ. Мало того, больше положительнаго, больше утвержденій именно во второй категоріи (какъ бы соотв?тствующей критическимъ стадіямъ), нежели въ той, которая въ разбираемомъ противоположеніи соотв?тствовала бы органической стадіи; и наконецъ не только «критическая» является разложеніемъ «органической», но каждая, будучи положительно утверждающей, им?етъ и свои особыя формы разложенія.

Культуры обоихъ подразд?леній суть положительныя состоянія культурной жизненности и различаются т?мъ, что въ одномъ («критическомъ») преобладаетъ осуществленіе сверхнапряженныхъ функцій, а въ другомъ («органическомъ») наоборотъ — преодол?ніе ихъ центральнымъ противодавленіемъ; въ одномъ центръ силъ въ отд?льныхъ разрастающихся функціяхъ, въ другомъ — въ общемъ ихъ сдерживаніи и управленіи. Отсюда въ одномъ идетъ бол?е могучее творчество, въ другомъ бол?е сплоченной является общая согласованность, въ одномъ — ярче игра частей, больше свободы и борьбы, партикуляризма и индивидуализма, въ другомъ больше связности, постоянства, универсализма и единства, меньше движенія и больше покоя. Первыя живутъ подъ знакомъ творчества и свободы, вторыя подъ знакомъ в?рности и солидарности; первыя подъ знакомъ производительности и изобилія, вторыя — подъ знакомъ самоограниченія и законченности. Отсюда естественно, что первыя культурныя эпохи протекаютъ бурн?е и разнообразн?е вторыхъ; въ нихъ ярче внутреннія столкновенія, прикрываемыя во вторыхъ общей объединенностью. Первыя развиваются многосторонн?е и быстр?е, приводятъ къ разнобою расползающейся множественности, или къ бурнымъ разрушительнымъ столкновеніямъ, въ которыхъ можетъ гибнуть ц?лое. Вторыя наоборотъ им?ютъ тенденцію медлительно и малозам?тно переходить подъ давленіемъ неизм?нной сдерживаемости къ посл?довательному оскуд?нію, сокращенію творчества и активности, къ омертв?нію, къ мумификаціи. Первыя расплываются или взрываются, вторыя — костен?ютъ.

Если в?рно, что явленія этихъ категорій суть м?няющіяся стадіи въ жизни одного народа — какъ бы ея пульсаціи, — сл?дуетъ сказать, что во всякомъ случа? каждой народной духовности, каждой культур? бол?е сродни только одна изъ этихъ двухъ разновидностей и сл?довательно только въ ней съ наибольшей полнотой проявляется народная духовность, въ ней достигаются культурныя вершины. Только въ одной изъ этихъ формъ достигаетъ народъ своей кульминаціи, именно въ той изъ нихъ, которая ему конгеніальна; и только въ этой форм? онъ и погибаетъ.

* * *

Не трудно усмотр?ть, къ которой именно изъ двухъ нам?ченныхъ формъ относится культура ново-европейская, вся основанная на динамик?, на партикуляризм? (одинаково выражающемся въ соціально хозяйственномъ индивидуализм?, въ государственномъ, даже имперіалистическомъ партикуляризм?, въ культурническомъ націонализм?), на иде? и факт? свободы, на личности, ея иниціатив? и самостоятельности, на неоглядномъ б?г? и напряженномъ развертываніи каждой функціи безъ соотношенія съ другими, безъ соотношенія съ ц?лымъ.

Расцв?тъ капитализма съ установленіемъ центра тяжести въ производств? на рынокъ, на неизв?стнаго потребителя, въ пространство, въ производств? частично опред?ляемомъ возможностями каждой отрасли порознь вн? соотношенія съ ц?лымъ, съ преобладаніемъ производственнаго функціонированія надъ потребительскимъ контролемъ, съ т?ми кризисами, которые отсюда проистекаютъ, служитъ яркимъ показателемъ духовности нашего времени. Самый кризисъ является проявленіемъ т?хъ столкновеній сверхнапряженныхъ функцій, помощью которыхъ они въ органической ц?льности взаимно регулируются, взаимно отт?сняемыя въ надлежащее м?сто съ точки зр?нія органической ц?льности. Конечно, хозяйственныя формы повторны въ разныхъ эпохахъ; однако, различной остается ихъ общекультурная значимость, различенъ ихъ уд?льный в?съ въ ц?ломъ. Культуры, столь глубоко конгеніальной съ темпомъ и полетомъ капитализма, не бывало въ другія историческія эпохи.