I. КОАЛИЦІОННОСТЬ

1. КОАЛИЦІИ ЕВРОПЕЙСКАЯ И МІРОВАЯ

Существенное значеніе среди причинъ, приведшихъ къ паденію Европы — помимо самаго факта грандіозной войны, помимо идей и стимуловъ, руководившихъ, какъ ею, такъ и заключеніемъ мира — им?ла и самая структура ведшихъ войну и заключавшихъ миръ силъ. Основной ея организаціонной чертой — является ихъ коалиціонный характеръ; второй — государственно географическое соотношеніе столкнувшихся коалицій; третьей — сравнительная роль въ об?ихъ коалиціяхъ чисто европейскихъ державъ.

Съ одной стороны была коалиція почти что чисто европейская, средне-европейская; къ тому же (со вступленіемъ Болгаріи) состоявшая изъ странъ, расположенныхъ въ непрерывномъ сос?дств?; съ другой стороны была коалиція европейски-вн?европейская, включавшая страны, расположеныя на вс?хъ материкахъ, во вс?хъ частяхъ св?та, отд?ленныя одна отъ другой морями, океанами и черезполосицей нейтральныхъ пространствъ. Правда, и въ германской коалиціи — Турція была на отлет? частью за географическими пред?лами Европы; но вся тяжесть, вся мощь коалиціи заключалась въ европейскихъ державахъ — въ Германіи. Она руководила и собственно проводила всю борьбу; она провела борьбу и на малоазіатской территоріи, руководя турками, или имъ помогая. Дарданельская, галлиполійская операція была важнымъ эпизодомъ среднеевропейской обороны; сама Турція въ н?которой степени вела войну въ качеств? европейской державы, отстаивая свое европейское достояніе и, въ качеств? фланга, непосредственно географически примыкая къ средне-европейскому блоку. Посколько война шла и на Кавказ?, или велась въ Малой Азіи, это было н?которымъ распространеніемъ европейской войны за пред?лы Европы, но въ сущности тоже въ соотношеніи съ Европой — съ Россіей. Операція на Суецкій-каналъ такъ и не была осуществлена, война въ германскихъ колоніяхъ была малозначущимъ эпизодомъ, героическая компанія флота подводнаго и налеты надводныхъ судовъ — им?ли своей базой европейскую родину. Если изъ Турціи возможно было извлечь сырье для Германіи, то въ сущности и эта возможность по времени касалась лишь части войны. Въ общемъ и основномъ средне-европейская коалиція была чисто европейской, въ Европ? лежала она почти ц?ликомъ, почти исключительно европейскими средствами располагала и европейскими силами боролась.

Наоборотъ, ей противопоставлялась и съ нею боролась на европейской почв? — коалиція міровая. Уже одно участіе Англіи д?лало ее таковой, привлекая къ ней и с?веръ Америки, югъ Африки, Австралію и Индію. Міровой д?лало ее и участіе Россіи, вовлекая въ нее Сибирь и Среднюю Азію съ ея челов?ческимъ и природнымъ матеріаломъ. Объ Японіи, можетъ быть, и не стоитъ особо упоминать въ виду ея малаго реальнаго военнаго значенія; но участіе Англіи еще и въ другомъ смысл? д?лало коалицію міровой, вовлекая въ нее не въ качеств? ея участниковъ, но въ качеств? доступнаго для извлеченія нужныхъ матеріаловъ рынка — весь земной шаръ. Европейская коалиція была отъ міра отр?зана, вн?европейская располагала вс?мъ міромъ. Народы всего міра воевали въ Европ? и вступленіе Америки только завершило эту картину.

Со средне-европейской коалиціей воевала коалиція европейски-міровая. Этимъ опред?лился исходъ войны; а въ опред?лившемся исход? этимъ опред?лился и его сугубо разрушительный характеръ. Ибо европейская коалиція была ц?ликомъ подъ непосредственнымъ ударомъ европейски-міровой; европейски-міровая же была въ значительной своей части — и притомъ въ наибол?е могучей — вн? пред?ловъ досягаемости для европейской. Европа была доступна міру, міръ же былъ недоступенъ Европ?.

Эти отношенія могли въ н?которой степени сказываться уже на характер? самаго веденія войны и заключенія мира. Не приходится, конечно, преувеличивать международной сознательности рядовыхъ участниковъ боя, хотя бы они были европейцами. «Пермскіе» солдаты им?ли не только малосодержательное представленіе о враждебной Германіи и союзной Англіи, но, быть можетъ, не очень отчетливое представленіе о близкой Кубани; и французскій крестьянинъ, и англійскій приказчикъ едва ли интересовались характеромъ Болгаріи, или Бранденбурга. Ненависть была наибольшей нав?рное именно среди европейскихъ враговъ. И все же отношеніе какого нибудь желтаго индуса, или чернаго марокканца, или б?лаго австралійца было въ какомъ то смысл? бол?е страшнымъ въ своей отчужденности и безразличіи, нежели отношеніе европейскихъ враговъ; ибо въ конц? концовъ и для пермяка, и для гасконца — н?мецъ есть н?что все же изъ своего міра, а для марокканца или для горнаго индуса — это челов?къ, народъ и страна изъ міра чужого. Тоже соотношеніе въ н?сколько иныхъ тонахъ сказалось и при заключеніи мира, ибо среди вліявшихъ на него лицъ и группъ, было не мало въ корн? чуждыхъ Европ?. Руководящій французъ можетъ ненавид?ть Германію и желать ее уничтожить, но для него все же Германія есть н?кій живой комплексъ, тысячью нитей историческихъ, хозяйственныхъ и культурныхъ связанный съ его родиной. Для бура или австралійца Средняя Европа даже и не предметъ ненависти, но вообще — безразличный географическій и статистическій матеріалъ; онъ ее задавитъ, искромсаетъ или сохранитъ, вообще не зам?тивъ ея живого содержанія. Репрезентативнымъ для такой отчужденности, хотя сравнительно еще несравненно бол?е близкимъ къ Европ?, нежели ц?лыя категоріи другихъ — былъ р?шающій челов?къ мира Вильсонъ, незнаніе коего и непониманіе европейскихъ д?лъ является нын? едва ли не біографически установленнымъ фактомъ. Ненависть живыми нитями связаннаго съ Германіей француза и безразличное непониманіе чуждаго въ ней вн?европейца, первая какъ стимулъ, второе, какъ р?шающій факторъ, Клемансо и Вильсонъ — таковы рукоятка и молотъ, раздробившіе Среднюю Европу.

Но существенн?е сказалась эта связь еще въ иномъ, уже не субъективномъ, а объективномъ отношеніи. Именно т?мъ, что европейская коалиція была подъ ударами міровой, міровая же въ значительныхъ своихъ составныхъ частяхъ не была подъ ударами европейской, обусловливалась возможность сугубаго разрушенія въ случа? поб?ды коалиціи именно міровой. Поб?ди коалиція европейская, германская, хотя бы и съ той же полнотой, съ которой на самомъ д?л? она была поб?ждена, она все-же подавить своихъ враговъ такъ, какъ они сум?ли это сд?лать по отношенію Германіи, никоимъ образомъ не смогла бы. Ибо часть враговъ — Японія, Америка, Британскія колоніи — при вс?хъ условіяхъ оставались для нея недосягаемыми; даже и вернуть своихъ колоній не могла бы поб?доносная Германія безъ компромисса со своими врагами. Въ такой же м?р? не могло бы быть столь умерщвляющимъ и использованіе подобной поб?ды; ибо и въ случа? пораженія заморскія страны сохраняли свое хозяйственное самодовл?ніе, Германія бы не располагала непрерывностью сос?дскаго давленія и контроля надъ ними, а вм?ст? съ т?мъ продолжала бы сохранятъ экономическую въ нихъ нужду. Конечно, по отношенію къ Франціи получилось бы то же положеніе, которое Франція занимаетъ нын? по отношенію къ Германіи; но д?ло въ томъ, что именно не во Франціи лежали главныя задачи для поб?доносной Германіи. Въ остальномъ Европа конечно подчинилась бы гегемоніи Германіи; это выразилось бы въ закр?пленіи ея власти въ сред? объединенной съ ней коалиціи; распространилось бы ея вліяніе въ сторону Малой Азіи; Россію она не могла бы разгромить, какъ Россія сама себя разгромила и не могла бы подвергнуть использованію подобно тому, на которое Россія обрекается сейчасъ. И все же Германіи — и при полной поб?д? пришлось-бы все равно искать компромисса, д?лать уступки въ своихъ требованіяхъ поб?жденнымъ, находящимся въ сфер? ея возд?йствія, съ ц?лью добиться примиренія съ недоступными ея возд?йствію и вм?ст? съ т?мъ необходимыми ей заморскими ея противниками, — съ ц?лью использованія или хотя бы общенія съ заморскимъ міромъ.

Другими словами, вызванная войной глубина потрясенія и подавленія была возможна только при поб?д? міровой коалиціи надъ европейской, а не европейской надъ міровой, при поб?д? коалиціи, въ значительной своей части недоступной другой, надъ этой другой, вс?ми своими частями доступной первой и предоставленной на ея милость. Поб?да Германіи не могла бы быть уничтожающей; уничтожающей могла быть только поб?да надъ Германіей. Въ Европ? при участіи Европы міръ поб?дилъ Европу — отсюда безпрепятственность ея паденія.

2. ВЗАИМНЫЙ РАЗГОНЪ ПРИТЯЗАНІЙ

Но и помимо географическаго разм?щенія и соотношенія двухъ коалицій, самая форма коалиціонности — въ особенности при уже отм?чавшемся отсутствіи сколько нибудь значащихъ нейтральныхъ — въ свою очередь приводила къ усугубленію разрушительныхъ посл?дствій пораженія. Единая страна им?етъ опред?ленную совокупность интересовъ и задачъ, которыя она и стремится удовлетворить въ результат? поб?ды; им?етъ опред?ленную преемственность и направленность вниманія и опасеній, которыми и руководится сознательно и безсознательно. Но объединенная коалиція разныхъ государствъ им?етъ и разныя линіи судебъ, традицій, ц?лей и опасеній; и каждое изъ нихъ руководится своими, осуществляетъ свои задачи. Эти различныя задачи легко могутъ привести къ столкновенію при разд?л? добычи, тогда, когда къ ограниченнымъ возможностямъ начинаютъ предъявлять притязанія на разошедшіеся государственные интересы. Столкновенія отчасти обусловлены т?мъ, что интересы по существу своему направлены въ разныя или даже и противоположныя стороны и потому, будучи осуществляемы, становятся каждый — соперникомъ или пом?хой другому; отчасти же обусловлены т?мъ, что предъявляемыя къ одной и той же ограниченной масс? и значительно, а къ тому же неопред?ленно, ее превосходя, они соотв?тственно подлежатъ неизб?жному ур?зыванію. Борьба идетъ за то, чтобы претерп?ть это неизб?жное сокращеніе въ наименьшей степени, или чтобы не допустить вчерашняго союзника и завтрашняго соперника до слишкомъ выгодныхъ возрастаній. Отсюда поб?доносная коалиція посл? поб?ды им?етъ неминуемую тягу перейти въ состояніе бол?е или мен?е явныхъ внутреннихъ соперничествъ или вражды, когда даже и поддержка поверженнаго врага можетъ оказаться орудіемъ, подходящимъ противъ чрезм?рнаго усиленія удачливаго союзника.

Но прежде ч?мъ такія посл?дствія могли проявиться съ достаточной ясностью, долженъ былъ пройти промежутокъ времени иного содержанія, особенно губительный для поб?жденнаго. Расхожденіе и соперничество интересовъ можетъ получить разное выраженіе въ зависимости отъ того, каковъ соотносительно съ ними объемъ благъ, которыя подлежатъ отнятію у поб?жденнаго. Ч?мъ уже этотъ объемъ, т?мъ в?роятн?е, быстр?е и сильн?е столкновеніе при его распред?леніи; ч?мъ шире онъ, т?мъ благополучн?е можно удовлетворить имъ возгор?вшіяся алканія. При поб?д? надъ средне-европейской коалиціей объемъ благъ, прямо или косвенно попавшихъ въ распоряженіе поб?дителей, былъ огромный; онъ былъ т?мъ больше, что — за отсутствіемъ вн? состава поб?дителей сколько нибудь значащихъ державъ — въ ихъ руки и распоряженіе, собственно говоря, попало не только то, что принадлежало поб?жденнымъ, но и вообще все, что въ современномъ мір? могло подлежать овлад?нію и распред?ленію. Въ этомъ огромномъ запас? завоеванныхъ и распред?лимыхъ ц?нностей могли свободно разм?ститься всякія предъявленныя притязанія. Этимъ давалась возможность временно сохранять кровью запечатл?нную и совм?стными жертвами созданную инерцію военнаго содружества и связь коалиціонности путемъ посл?довательныхъ компенсацій за счетъ поверженнаго. Если при ограниченномъ объем? полученнаго въ распоряженіе и на распред?леніе — совм?стность расходящихся интересовъ членовъ коалиціи вызываетъ и столкновеніе и борьбу, то изб?жаніе этой борьбы приводило къ компенсаціонному разбуханію частичныхъ алканій.

Эту динамику коалиціонной поб?ды легко наблюдать на повоенномъ развитіи событій въ об?ихъ ея чертахъ: въ одновременномъ нажим? на поб?жденнаго въ различныхъ, несвязанныхъ интересахъ и во взаимномъ компенсированіи выгодъ членовъ коалиціи за его счетъ путемъ дальн?йшихъ на него нажимовъ. Франція едва ли нуждалась въ томъ, чтобы отнять у Германіи ея колоніи, въ особенности же — вс? ея колоніи; вся выгода для нея, наоборотъ, заключалась бы въ томъ, чтобы по крайней м?р? часть колоній, которую она сама эксплоатировать и не смогла бы и не захот?ла, оставить въ экплоатаціи Германіи для увеличенія ея платежеспособности; но Японія и Англія им?ли интересъ именно въ германскихъ колоніяхъ. Англія, въ интересахъ которой было отнять колоніи и торговый флотъ, а также уничтожить военный, нисколько не была заинтересована въ томъ, чтобы отторгнуть восточныя и западныя окраины Германіи, не была заинтересована въ военномъ занятіи ряда областей, въ содержаніи армій на территоріи обезоруженнаго и лишеннаго флота врага. Но въ этомъ то именно и была заинтересована Франція, увеличивавшая такимъ образомъ свою мощь и силу союзной Польши. Въ этомъ ее поддерживалъ Вильсонъ, гипнотизированный формулой національнаго самоопред?ленія, въ правильности приложенія коей онъ, впрочемъ, не отдавалъ себ? отчета. Но съ точки зр?нія какъ этой формулы, такъ и вс?хъ другихъ, имъ разд?ляемыхъ, онъ никоимъ образомъ не могъ бы противод?йствовать присоединенію Австріи къ Германіи; не было основанія для такого противод?йствія и у Англіи. Но Франція, опасающаяся возстановленія германскихъ силъ, и Италія, предпочитающая им?ть между собой и Германіей маленькій неопасный буфферъ, стали именно противъ такого присоединенія. Такъ, въ процесс? взаимнаго наслоенія одновременно осуществлялись вс? эти несвязанные интересы, а, посколько они оказывались несовм?стимыми, державы получали свои компенсаціи за пред?лами Европы.

Эти соотношенія не трудно было бы просл?дить и дальше на исторіи посл?днихъ л?тъ и по вс?мъ другимъ областямъ использованія поб?ды, и по вс?мъ стадіямъ возстановленія мира не только въ Версал?, но и на посл?дующихъ конференціяхъ и переговорахъ. Это же соотношеніе сказывается не въ одномъ территоріальномъ государственномъ отношеніи, но и въ отношеніи финансовомъ — не только въ плоскости прикрытыхъ аннексій, но и въ плоскости прикрытыхъ контрибуцій; т? же соотношенія сказывались — и зд?сь можетъ быть особенно ярко — въ распорядительств? насл?діемъ Турціи.

Единое государство, им?я свою линію интересовъ и задачъ, ведя во имя ихъ войну, при усп?х? стремится ихъ и удовлетворить. Въ коалиціи же устанавливается н?которая общая линія задачъ и интересовъ, во имя которыхъ она и заключается и во имя которыхъ и ведется борьба; но при поб?д?, когда лицомъ къ лицу остаются уже не враждебныя коалиціи, а лишь члены поб?доносной, — изъ подъ покрова общей коалиціонной задачи вырастаютъ исконныя розныя государственныя задачи и притязанія ея членовъ. Отсюда возможности разнобоя и столкновеній; но отсюда же, при наличности необозримаго объекта д?лежа, — и стремленіе къ ихъ совм?щенію; а при отсутствіи какого либо противод?йствія — и стремленія къ совм?щенію нич?мъ неур?зываемому, т. е. въ неизм?римо преувеличенномъ разм?р?. Въ конц? концовъ ограничивающей силой можетъ при такихъ условіяхъ оказаться только взаимное опасеніе чрезм?рныхъ разрастаній, или пред?лы внутренней способности усвоенія каждой державы. Но внутренняя способность усвоенія едва ли не всегда переоц?нивается. Особенно переоц?нивается она, когда усвоенію подлежитъ не н?что постоянно обезпеченное и возобновляющее ее, а ниспосланное исключительной удачей, неповторной въ в?кахъ. Вполн? естественно, что трудность или даже невозможность усвоенія мысленно преодол?вается путемъ разложенія на неопред?ленное предстоящее протеченіе времени (что отчасти и основательно) и только въ процесс? времени и можетъ проявиться бол?е или мен?е тяжкимъ государственнымъ несвареніемъ, внутреннимъ отравленіемъ и иными бол?зненными явленіями. Если эти явленія бол?зненны для усваивающаго, то насколько бол?зненн?е они для т?хъ, кто усвоенію подвергается. Вредоносны-же они для обоихъ.

Въ тотъ небольшой промежутокъ времени, который протекъ со времени заключенія мира, уже обнаружились и явленія несваренія и взаимныя соревнованія и противор?чія; сказалась, пожалуй, и неум?щаемость притязаній даже въ томъ обширномъ объем?, которыя изъ себя представляютъ поб?жденныя страны. И динамика коалиціонности начинаетъ претерп?вать претвореніе, — изъ соревнованія путемъ взаимно нарастающаго распространенія въ неограниченномъ объем? она переходитъ къ внутреннему соревнованію и борьб? въ объем? ограниченномъ. Продолжаются, впрочемъ, и поиски того неограниченнаго объема, въ которомъ соревнованіе и параллельныя алканія все еще могли бы совм?ститься; въ сущности англійско-итальянская политика въ томъ и заключается, чтобы и Россію включить въ тотъ объемъ, на который могутъ распространиться и въ которомъ могли бы найти параллельное удовлетвореніе союзныя притязанія. И такъ какъ разбуханіе вс?хъ запросовъ за счетъ поб?жденнаго привело къ невозможности удовлетворить ихъ, то появляется мысль и ему дать возможность пресл?довать свои интересы совм?стно съ интересами поб?дителей — въ этомъ новомъ, какъ бы вдвойн? поб?жденномъ, объем?. Поб?жденному предполагается дать субъэксплоатируемаго, чтобы его эксплоатаціей онъ полн?е покрылъ свои собственныя обязательства.

Какъ бы то ни было, въ этомъ сложномъ процесс? интересы членовъ поб?дившей коалиціи оказались несовм?стившимися и приходятъ въ обостряющееся соревнованіе. Зд?сь и открывается необходимость взаимныхъ ограниченій, которыя по отношенію къ совокупности бывшихъ поб?дителей по своимъ посл?дствіямъ могли бы стать какъ бы н?которымъ самоограниченіемъ. Зд?сь открывается необходимость соблюденія н?которыхъ интересовъ поб?жденнаго, посколько ихъ нарушеніе обнаружилось зловреднымъ для котораго либо изъ поб?дителей.

Начало второго полугодія 1922 г. и обнаруживаетъ въ этомъ отношеніи критическій узловой моментъ, когда общій разгонъ притязаній объективно неминуемо долженъ бы переломиться во взаимное самоограниченіе поб?дителей. Но такъ какъ это самоограниченіе не происходитъ какъ добро-вольный сознательный актъ, а выдалбливается взаимнымъ ограничиваніемъ державъ-поб?дительницъ, то процессъ происходитъ въ формахъ ихъ препирательствъ ц борьбы, осложняемой стремленіемъ наверстать упускаемое — на слаб?йшей сторон?, на поб?жденномъ. Отсюда — величайшая опасность, что процессъ этотъ, если и приведетъ къ самоограниченію, то лишь черезъ новый разгромъ поб?жденнаго и дальн?йшій распадъ поб?дителей.

3. НОВАЯ ГЕГЕМОНІЯ

Коалиціонныя образованія — явленія повторныя и частыя въ международной жизни, и чрезвычайно было бы интересно изучить т? общіе процессы, которые обнаруживаются въ ихъ судьб? — изучить ихъ морфологію и динамику. Что коалиціи поб?жденныя подвергаются расторженію — это естественно, какъ одно изъ первыхъ средствъ ослабленія и обезвреживанія врага. Съ коалиціей поб?дителей происходятъ иные процессы, при чемъ зд?сь возможны, или одновременно и проявляются, тенденціи противоположныя. Одна была выше нам?чена, именно тенденція къ распаду на составныя части въ борьб? за добычу; но одновременно идетъ и другой процессъ. Уже и въ эпоху борьбы слабая сторона коалиціи заключается въ самодовл?ніи ея частей; запросы борьбы естественно тягот?ютъ къ спайк? воедино усилій ея членовъ, а спайка предполагаетъ и общій распорядительный центръ. Централизація коалиціи — такова неизб?жная ея тяга въ тяжелой борьб?. Если силы членовъ коалиціи р?зко различаются и одинъ изъ нихъ р?шительно преобладаетъ надъ другими, то соотв?тственно онъ и получаетъ возможность — пожалуй, необходимость — въ этомъ процесс? спаиванія пріобр?сти господство. Господство, разъ установленное во время борьбы, сохраняется и при переход? на мирное положеніе, т?мъ бол?е, что на это есть и самостоятельныя существенныя основанія: коалиція по исчезновеніи надобности получаетъ тенденцію распасться, общіе коалиціонные интересы грозятъ зам?ниться частными интересами сочленовъ, единство — соревнованіемъ, и сила совокупности, — разслабленіемъ частей. Стремленіе изб?жать такого ослабленія, задача безтревожнаго распорядительства добычей, поддерживаетъ унасл?дованную отъ борьбы фактическую гегемонію — и получается тенденція закр?пленія въ мирной организаціи той самой гегемоніи, которая выработалась уже на войн?. Трудно сомн?ваться въ томъ, что, въ случа? поб?ды средне-европейской коалиціи, гегемонія Германіи установилась бы въ первую голову именно надъ ея союзниками — раньше и больше, ч?мъ надъ поб?жденными врагами. Первымъ и можетъ быть основнымъ результатомъ германской поб?ды — была бы организація, приближающаяся къ союзно-государственной въ прим?неніи къ Средней Европ?. Въ н?которой степени, в?роятно, повторился бы приблизительно тотъ же процессъ, который посл? бисмарковскихъ войнъ установилъ гегемонію Пруссіи въ германской имперіи.

Иначе обстоитъ д?ло въ т?хъ случаяхъ, когда въ борьб? не вырабатывается предопред?ленное преобладаніе одного члена коалиціи надъ другими, какъ это и им?ло м?сто въ коалиціи Антанты. И зд?сь однако распадъ на составныя части представляетъ столь явно нежелательныя или даже и опасныя стороны, что на ряду съ возвращеніемъ въ состояніе независимости, сохраняется запросъ и на удержаніе коалиціонности — на удержаніе единства или связи; а такъ какъ связь самостоятельныхъ единицъ никогда не бываетъ прочной и всегда грозитъ распадомъ, то и получается тенденція къ объединенію въ одной изъ двухъ формъ (гегемонія одного изъ составныхъ элементовъ или выработки общаго вс?мъ и подчиняющаго ихъ вс?хъ органа), при одновременномъ столкновеніи этой тенденціи съ противоположной — къ распаду на независимыя составныя части. И въ этомъ неустойчивомъ бореніи можетъ заново вырастать гегемонія даже такой державы, которая за время войны не усп?ла ея достигнуть или закр?пить.

Думаю, что эти отношенія ясно запечатл?лись на посл?военной судьб? Антанты. Основополагающимъ фактомъ является возвращеніе къ самостоятельному бытію отд?льныхъ державъ. Но оно оказывается до крайности затрудненнымъ уже благодаря безчисленнымъ трудностямъ предстоящихъ задачъ; благодаря тому, что въ процесс? ихъ разр?шенія предопред?ляется судьба будущей эпохи и куется сила или усугубляется слабость народовъ — уже вн? зависимости отъ непосредственныхъ посл?дствій войны. Переломъ, чреватый угрожающими непредвид?нностями, заставляетъ держаться старой близости, хотя она и теряетъ свой прежній смыслъ за отсутствіемъ прежнихъ опасностей. Строятся новыя отношенія и въ нихъ бол?е сильная сторона еще бол?е усиливается, бол?е слабая еще бол?е слаб?етъ. Старую близость естественно удерживать въ прежней перспектив? противопоставленія бывшему врагу; но врагъ пересталъ быть опаснымъ и быть врагомъ, сл?довательно она и не можетъ быть удержана. Старая близость такимъ образомъ становится ирреальностью, лишающейся содержанія формой, международнымъ этикетомъ. Новыя отношенія складываются уже и въ новыхъ противопоставленіяхъ; и посколько они проявляются въ старой связности — новое преобладаніе силъ становится, или грозитъ стать новой гегемоніей. Какъ это ни странно, но изб?жать гегемоніи одного изъ поб?дителей надъ другими возможно (или кажется возможнымъ) лишь уничтоживъ старую близость, старое общеніе, — ибо вн? объединенія каждая держава движется свободно, въ пред?лахъ объединенія она подчиняется сильн?йшему. Въ фактическомъ осуществленіи Лиги Націй, въ длительномъ противопоставленіи союзныхъ и дружественныхъ народовъ остальному міру, въ совм?стныхъ сов?щаніяхъ этихъ народовъ и р?шеніяхъ ими судебъ остальныхъ сказывается одна тенденція къ поддержанію прежней близости; въ пресл?дованіи каждымъ своихъ интересовъ — сказывается другая.

Такъ сходятся, расходятся и сталкиваются ряды организаціонныхъ посл?дствій основного факта — коалиціонности поб?доносной стороны. Сообразно основной моей тем? надлежитъ разсмотр?ть одинъ изъ этихъ рядовъ, им?ющій р?шающее значеніе не только въ продолжающемся разгром? поб?жденныхъ, но — шире того — въ продолжающемся и посл? войны разгром? Европы.