Личные наблюдения ко второй части

Личные наблюдения ко второй части

На мой взгляд, хозяйственный урок Сталина – урок того, как надо планировать и развивать экономику, всегда сильнейшим образом недооценивался. Если взять всю литературу, посвященную Сталину, то мы найдем целую гору книг по его биографии, по внутрипартийной и политической борьбе, по спецслужбам и репрессиям. Гораздо меньше внимания посвящалось его экономической политике, и то в основном касательно отдельных вопросов, вроде коллективизации, да еще с сильным «разоблачительным» акцентом. Литература по индустриализации еще более редкая и немногочисленная, книг по истории планирования и вовсе не было.

Просто поразительно, насколько мы плохо знаем сталинскую эпоху, насколько много внимания уделяется малозначимым и второстепенным вещам. Бесконечное пережевывание темы репрессий или дискуссии на тему, был Сталин параноиком или нет, оказываются почему-то важнее, чем предметный разбор его хозяйственной политики. Странно, что в стране, говорящей о необходимости модернизации и «слезания с нефтяной иглы», совершенно игнорируется сталинский опыт хозяйственного развития, сделавший уже СССР из отсталой и разоренной страны одним из мировых индустриальных лидеров. Сталинский опыт нуждается в пристальном изучении, в детальном разборе и усвоении. Конечно, далеко не все из него применимо сейчас, от многих моментов придется отказаться, в чем-то дополнить. Но при этом в нем есть рациональное зерно, которое выбрасывать неразумно, которое можно выбросить только на радость врагам.

У нас ведь был такой благоприятный период, период везения. В начале 2000-х годов во все программы закладывалась цена на нефть на уровне 30 долларов за баррель. Последующий рост цен превзошел все ожидания. В феврале 2008 года цена превысила 100 долларов за баррель и 11 июля 2008 года добралась до своего пикового значения – 147 долларов за баррель марки Light Sweet. Даже после резкого падения осенью того же года цена на нефть в октябре 2008 года составляла 67 долларов за баррель, более чем вдвое выше, чем по прогнозам энергетической стратегии.

Это, бесспорно, было большое экономическое везение. Приток нефтедолларов подстегивал рост экономики и значительно увеличил ВВП. Экономические возможности России значительно расширились. Однако эти возможности нами были бездарно растрачены, поскольку экономической политикой занимались люди, предельно далекие от сталинского типа и характера деятельности.

Разработкой концепции социально-экономического развития занимались либеральные экономисты. Стратегия социально-экономического развития России до 2010 года была разработана в декабре 1999 года фондом «Центр стратегических разработок», который учредили ГУ-ВШЭ, ИНХП РАН, правительственный Институт законодательства и сравнительного правоведения, Рабочий центр экономических реформ при правительстве РФ и Институт экономического анализа. Главными разработчиками были Г. О. Греф, А. Н. Илларионов, Э. С. Набиуллина и А. Л. Кудрин.

Программа предусматривала удвоение ВВП России к 2010 году, проведение экономических, социальных реформ, повышение уровня жизни, поддержание платежеспособности населения и другие подобные меры. В июне 2010 года создатели стратегии провели отчетную конференцию, на которой констатировали весьма невысокий уровень реализации этой стратегии. Выполнение программы составило, по разным оценкам, от 36 до 40 %, а рост ВВП составил 1,6 раза к уровню 2010 года.

В условиях высоких цен на нефть, а следовательно, добавочного притока средств, эти результаты нельзя признать сколько-нибудь удовлетворительными. Тем более что одобривший стратегию В. В. Путин вынужден был разделить ответственность за невыполнение ключевого показателя стратегии – удвоения ВВП к 2010 году, за что его немало критиковали. Разработчики оказались в двусмысленной позиции и вынуждены были ссылаться на экономический кризис 2008–2009 годов, а также на то, что эта стратегия не имела официального статуса, хотя и признали, что она была «идеологической базой» для проводимых реформ.

В общем, реформаторы и тут оказались не на высоте положения и не смогли полностью реализовать своей стратегии даже в условиях исключительно благоприятной конъюнктуры мирового рынка энергоносителей, что в 2000 году совершенно не предусматривалось. Если бы не было таких высоких цен на нефть, то вряд ли бы выполнение этой стратегии превысило 5–6 %.

Именно это либерально-реформаторское планирование и засилье либералов в министерствах экономического профиля стали основной причиной того, что Россия крайне мало использовала выгодные условия высоких цен на нефть. Этот приток средств можно было бы обратить на увеличение основных фондов, на развитие электроэнергетики и на обновление промышленности. Но вместо этого средства были сложены в Стабилизационный фонд России, который уже в 2008 году достиг 3,8 трлн. рублей, которые были инвестированы не в российские основные фонды, а в иностранные ценные бумаги и пошли, в общем, на укрепление иностранных экономик. Хотя части этого фонда нам хватило бы для серьезного развития железных дорог, которые требовали неотложных инвестиций в размере 500–700 млрд. рублей. Мы могли бы реконструировать оборонную промышленность, вложить в развитие высоких технологий, вложить в электроэнергетику – да мало ли еще куда.

Можно сравнить, как Сталин использовал благоприятные для себя годы и как такие же благоприятные годы использовали те, кто выросли на идеях «разоблачителей» и «ниспровергателей». Сталин использовал их на укрепление индустриальной мощи и вооружение армии, чем обеспечил победу в самой тяжелой и кровопролитной войне. Последователи «разоблачителей» просто все профукали и не смогли сделать даже того минимума, который сами же и предложили. Если нам предстоит в будущем сколько-нибудь серьезная война, мы еще не раз помянем проклятиями либеральных экономистов со всей их антисталинской риторикой.