Страстная любовь к золотым монетам

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Страстная любовь к золотым монетам

Стоит также указать, что многие из инженеров были замешаны не только во вредительстве, шпионаже и подготовке к интервенции, но и в самых обычных уголовных преступлениях. Например, К. В. Ситнин на суде был уличен во взятках во время работы в текстильной промышленности. Взятки от частников за выполнение заказов вне очереди он брал золотом, в монетах дореволюционной чеканки. Допрос Крыленко Ситнина был, пожалуй, одним из наиболее красочных моментов всего процесса «Промпартии»:

«Крыленко. Вы не любитель старых монет?

Ситнин. Нет.

Крыленко. Не собирали?

Ситнин. Нет.

Крыленко. И золотые монеты тоже не любите?

Ситнин (молчит).

Крыленко. Собирать золотые монеты не любите?

Ситнин. Может быть, вы все-таки яснее поставите вопрос. Я не понимаю.

Крыленко. Вы не любите собирать старые монеты?

Председатель. Вопрос стоит так: собирали ли вы старые золотые монеты?

Ситнин. Нет, не собирал.

Крыленко. Скажите, пожалуйста, в квартире у вас ничего не нашли?

Ситнин. Ничего.

Крыленко. И золотых монет не нашли?

Ситнин. В квартире не нашли.

Крыленко. А где нашли?

Ситнин. Я просто сдал их сам.

Крыленко. Когда сдали, кому и почему?

Ситнин. Сдал в ГПУ.

Крыленко. Сколько?

Ситнин. Около семи с половиной тысяч рублей. (В зале шум.)

Председатель. Прошу успокоиться.

Крыленко. Скажите, откуда у вас столько золотых монет?

Ситнин (молчит).

Председатель. А какой чеканки? Дореволюционной?

Ситнин. Да, дореволюционной.

Председатель. Русской чеканки?

Ситнин. Да, старой чеканки.

Крыленко. Сколько штук там было?

Ситнин. Приблизительно на 7 тысяч рублей.

Крыленко. На 7532 рубля. Скажите, пожалуйста, откуда они у вас?»[38].

Ситнин рассказал дальше, что в текстильном синдикате была создана целая разветвленная система взяточничества, с многочисленными посредниками, так, что ответственные работники не встречались лично с теми, кто давал взятку. Можно было выбрать, в чем получить мзду, в червонцах или в золоте, и это выполнялось посредниками. Ситнин, как следует из материалов процесса, предпочитал золото и накопил крупную сумму, которая и до революции была целым состоянием. Если считать по червонцам дореволюционной чеканки, то у него было 6 кг 475 г золота. Ситнин явно в Советскую власть не верил и деятельно готовился к ее падению, полагая, что советские деньги потеряют свою ценность, а золото царской чеканки будет в цене.

Крыленко специально спросил Ситнина, не считает ли подсудимый эти выплаты взяткой, на что он ответил, что затрудняется ответить на этот вопрос. Впрочем, обвинения во взяточничестве Ситнину предъявлено не было, и больше этот вопрос в материалах дела не фигурировал. Однако надо признать, что большая любовь Ситнина к собиранию золотых монет царской чеканки отлично характеризовала его «физиономию», как выражался Крыленко.

По мнению Ю. Ларина – крупного советского хозяйственника начала 1920-х годов, который своими глазами видел расцвет «нэпманов» и частного капитала в СССР, взяточничество, хищения и злоупотребления были самым обычным делом как среди частников, так и в советских организациях, которые вели дела с частными контрагентами. Ларин даже написал работу «Частный капитал в СССР» на основе материалов комиссии по частному капиталу, работавшей в 1926–1927 годах, а также на основе материалов процессов по делам о хозяйственных преступлениях. В этой книге Ларин описал основные способы частного обогащения, среди которых были хищения государственного имущества, создание лжегосударственных предприятий, нарушение договоров, махинации с кредитами и валютой, хищническая аренда и контрабанда. Так что взяточничество Ситнина вовсе не удивительно – это вполне вписывалось в нравы и методы «нэпманов» и их агентуры в государственных организациях.

Вал коррупции и многочисленных злоупотреблений в России начался, что весьма характерно и показательно, с того, что стали «реабилитировать» вот таких деятелей, вроде подсудимых по Шахтинскому делу или процессу «Промпартии», замешанных во вредительстве, в шпионаже, в подготовке иностранной интервенции, в злоупотреблениях и взяточничестве.

Но теперь нельзя не сказать, что подсудимые по Шахтинскому делу и процессу «Промпартии» были привлечены к суду правильно и обоснованно. Более того, их наказание было весьма мягким и не все обвинения к ним были выдвинуты. Скажем, любитель золотых монет Ситнин по приговору суда получил 10 лет лишения свободы. Большинство подсудимых по делу «Промпартии» были приговорены к расстрелу, но вскоре были помилованы с заменой наказания на 10 лет лишения свободы. Л. К. Рамзин был амнистирован в 1936 году после разработки своего знаменитого прямоточного котла в ОКБ прямоточного котлостроения при 9-м управлении ОГПУ, а в 1943 году получил за него Сталинскую премию первой степени. С 1944-го до своей смерти в 1948 году Рамзин заведовал кафедрой котлостроения в Московском энергетическом институте и за свои работы получил еще орден Ленина и орден Трудового Красного Знамени. Очень мягкое наказание для вражеского агента, готовившего крупномасштабный экономический саботаж во время интервенции, а его инженерные заслуги были впоследствии признаны и отмечены высокими наградами.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.