Иностранка как средство передвижения

Иностранка как средство передвижения

Сегодня Кирилл Р. — гражданин Евросоюза, в Москве по делам шоу-бизнеса, его собственная продюсерская компания процветает, несмотря на кризис. Этот господин в дорогом костюме необыкновенно хорош собой — высокий, с отличной фигурой, открытой белозубой улыбкой и многообещающим томным взглядом, смысл которого с ходу улавливает каждая привлекательная женщина. Кире тридцать пять лет, из них 8 последних он провел в браке с иностранкой. И не с одной…

— С Эвелин я познакомился в двухтысячном году, — рассказывает Кирилл. — Я тогда работал диджеем в модном столичном клубе, который очень любили экспаты. Эви — наполовину итальянка, наполовину венгерка, живет в Швейцарии, в Женеве. В Москву приехала в качестве туристки, она вообще заядлая путешественница, благо средства позволяют — Эвелин из богатой семьи. Мы познакомились в клубе, причем инициатором знакомства стала она. Она девушка вообще без комплексов — положила на меня глаз, подошла, пригласила сначала на танец, а потом к себе в отель. Я как за вертушками сидел, так и опомниться не успел, как оказался у нее в номере. Эви старше меня на три года, но меня это не смутило. Особенно когда наутро она накормила меня роскошным завтраком в «Метрополе», а день мы продолжили, слоняясь по самым пафосным местам Москвы. За ее счет, разумеется. Я тогда вообще нищим был. Я же музыкант, свободный художник. Писал музыку, тексты, подрабатывал в клубах. Но заработок это не стабильный. Многие тогда говорили, что я клюнул на деньги Эвелин. Но я клюнул на другое: Эвелин понимала, что для творческой натуры главное творить, а не добывать кусок хлеба. Ей нравилось, что я делаю, она понимала меня. А не выклянчивала без конца подарки, ужины и цветы, как это делают русские девушки. Поэтому я и остался с ней.

По словам самого героя, его роман с героиней вспыхнул мгновенно и развивался стремительно. Выяснив, что у русского друга нет электронного адреса, потому что нет компьютера в принципе, предприимчивая швейцарка подарила ему перед отъездом ноутбук и самолично завела «мыло». По этому «мылу» они и стали общаться ежедневно. Вскоре от Эвелин последовало приглашение приехать к ней в гости. Мама Кирилла, которая вырастила сына одна и искренне считала непутевым, напутствовала его пожеланием, чтобы он женился на «этой наивной дурочке» и «наконец слез с маминой шеи». Почти так оно и получилось.

— Официального брака мы, конечно, не заключали, — делится Кирилл. — По западным меркам 28-летней Эвелин еще некуда было торопиться. Да и ее буржуазная семейка была бы против. Вы бы их видели — поместье в Эвиан, слуги, понты! Но мы с Эви жили в Женеве, снимали маленькую мансарду, зато в самом центре. Эви искренне хотела, чтобы я состоялся как музыкант, за что я ее безумно обожал и до сих пор уважаю. Она брала все расходы на себя, зато я избавлял ее от бытовых хлопот — готовил, убирал и даже стирал и гладил ее вещи. А что, мне не жалко, я все умею по хозяйству, и это меня не унижает. А Эви умилялась, говоря, что экономит на домработнице. Эвелин помогла мне с получением долгосрочной рабочей визы и даже финансировала записи моих дисков. Она говорила, что такого мужчины у нее никогда не было. В первую же нашу ночь она так и заявила: «Эти скучные европейцы не способны ни на что настоящее! А ты прямо зверь!» Однажды, еще в Москве, я подрался из-за нее в баре. Дал в глаз одному типу только потому что он чересчур внимательно поглядел на ноги моей девушки. Для Эвелин это было из области фантастики — чтобы мужчина вот так защитил ее честь! Тогда мне ее удивление казалось странным, ведь для России это вполне нормально. Но теперь-то я знаю: чопорному европейцу и в голову не придет махать кулаками из-за какого-то там взгляда! После того случая она впервые призналась мне в любви. Да я и сам видел, что она влюблена в меня как кошка. Ей по душе были все мои «русские» особенности — «жесткий» брутальный секс, любовь к крепким напиткам, соленые огурцы и даже драки, в которые я периодически влезал по пьяни. Она хлопала в ладоши и кричала: «Как это прекрасно, ты дикий-дикий!» Я думал, что это потому, что в Эви все-таки есть славянская кровь, ее мать из Венгрии. Но оказалось, не в этом дело…

А дело оказалось в том, что большинство европейских мужчин весьма сдержанны и не особо изобретательны в интиме. Это Кирилл, по его собственному признанию, выяснил опытным путем, когда, поссорившись с Эвелин, в сердцах подцепил в женевском клубе другую швейцарку. «Она так же визжала в постели от восторга, как весенняя кошка! — вспоминает Кирилл с удовольствием, — и говорила, что ничего подобного с ней раньше никто не делал». С той первой измены все и понеслось. Кирилл понял, что пользуется неизменным успехом у сытых и денежных «женевок», и остановить его было уже невозможно. Узнав о вероломстве бойфренда, Эвелин объявила ему о разрыве отношений и выгнала из мансарды. Но Кира тут же обрел пристанище у новой пассии.

— За годы, проведенные в Европе, у меня было пять женщин, и с каждой из них я не просто встречался, а жил. Самый длинный мой роман тянется по сей день, я пятый год женат на француженке. А самому короткому роману три месяца, но с той милой немочкой Дороти мы тоже жили вместе в ее квартире. Так что я всех своих подруг считаю бывшими женами, пусть и не официальными. Но самой знаковой для меня все равно остается Эвелин — ведь это благодаря ей я смог перебраться на Запад. Я ни секунды не жалею, что эмигрировал. Ну и вторая знаковая для меня женщина — моя жена Сандрин. Не только потому, что она способствовала моему становлению в шоу-бизнесе, но и потому, что я ее действительно люблю. Мою Сандрин нельзя не любить, она настоящая женщина. Мы вращались в одном обществе и были знакомы около двух лет, прежде чем поняли, что влюблены друг в друга. Так что у нас изначально было все серьезно, а не интрижка какая-нибудь.

— Кирилл, а в чем, по-твоему, основное различие между русскими и западными женщинами?

— Я не хочу обидеть бывших соотечественниц, но большинство русских девушек, которых я знал, — хапуги и нахлебницы. И чем красивее девушка, тем нахальнее ее запросы. Все русские тети почему-то считают, что мужики им ДОЛЖНЫ. Причем за все — за нежный взгляд, за доброе слово, не говоря уж об интиме. К тому же русские девицы совершенно не ценят творческие мужские натуры, потому что те часто не зарабатывают достаточно денег, чтобы удовлетворить их бесконечные претензии. Для них мужик — это только тот, у кого куча бабла. А что у него при этом на душе, им безразлично. Русским все равно, откуда их хахаль добывает средства на их развлечения — из овощного ларька или из симфонической музыки. Плюс каждая русская после 23–25 так и норовит любой ценой выскочить за тебя замуж и въехать к тебе на жилплощадь с мамой и шифоньером. Это в России прямо национальный спорт какой-то! Особенно в провинции — каждая спит и видит выйти замуж удачнее подружки. Русские девушки хотят улучшить свою жизнь ЗА СЧЕТ мужчины. А европейки стремятся создать себе комфортные условия жизни ПРИ ПОМОЩИ отношений с партнером. В этом и есть основная разница между вами и иностранками.

— Ну а общее-то у нас что-нибудь есть?

— Да, есть, — Кирилл смеется. — Вы все тащитесь от меня в постели.

— Как ты считаешь, почему именно сегодня иностранки все чаще выбирают в партнеры по жизни русских мужчин, а вы все чаще выбираете их?

— Честно? В вашей стране — полная жопа! Поэтому многие мужики готовы и на постельные, и на хозяйственные подвиги, лишь бы отсюда смотаться. И прагматичные западные барышни это прекрасно понимают и пользуются. Так что для многих симпатичных и неглупых российских парней иностранка — всего лишь средство передвижения в более стабильные и благополучные края. Женятся из жадности, из бедности, с целью эмигрировать. Хотя случается и настоящая любовь — например, между студентами, которые учатся вместе. Или когда двое оказываются в одной компании и регулярно встречаются — как, например, мы с Сандрин. А вот в чувства по Сети я не верю.