Беглые: уж лучше бомж, чем теща!

Беглые: уж лучше бомж, чем теща!

Возле поста ДПС, недалеко от метро «Рижская», меня тормознул подмерзший гаишник, совсем юный с виду. На его шее красовалась новогодняя гирлянда, а рядом еле стоял какой-то вывалянный в снегу гражданин.

— С Новым годом! — приветствует меня дорожный страж. — Ваши документики!

Изучая мои документы, гаишник активно тянет носом. А поскольку от меня не исходит даже намека на запах спиртного, он искренне удивляется:

— И чего вам не гуляется, гражданочка? Праздник же, все пьют, а вы баранку крутите!

— У меня затруднения — честно поясняю я, — финансовые… И личные тоже. Вы тоже, кстати, первый автоинспектор, которого я вижу этой ночью!

— Служба первым делом! — гордо рапортует мне гаишник, — отдыхать завтра будем. А вы бы не могли помочь, доставить вот этого гражданина до дома? Здесь недалеко. А то жаль — замерзнет ведь! Нормальный, видно, мужик, только пьяный очень, поругался, из дома ушел… Я его возле метро подобрал, он там возле люка теплотрассы спать приспосабливался… Уж извините за такой новогодний подарочек, но ему бы домой, в тепло… — с этими словами милиционер предъявил мне заснеженного гражданина.

Я с подозрением оглядела потенциального пассажира. Одет вроде прилично и с виду интеллигентный. Только где-то явно его потрепало в новогоднюю ночь! Конечно, я могла и отказаться — ну и что, что просит лицо при исполнении! Где это сказано, что я обязана сажать к себе в машину незнакомых пьяных мужчин?! Но мне почему-то стало жалко мужичка, да и ехать вправду было недалеко. Мент упаковал свой «новогодний подарочек» ко мне на переднее сиденье, и мы на пару выпытали из стучащего зубами мужика его домашний адрес. На прощанье гаишник взял под козырек, еще раз гаркнул: «С Новым годом!», и я отправилась рыскать по путаным улочкам Марьиной Рощи в поисках дома моего внезапного пассажира.

Постепенно мужик немного согрелся, пришел в себя и стал что-то невнятно бормотать. При помощи наводящих вопросов мне удалось восстановить приблизительную картину происшедшего с ним. Как выходило из его обиженных причитаний, еще в начале праздничного застолья, когда старый год провожали, его достала своими замечаниями теща. Упрекала и так, и сяк… Дескать, и денег в дом не несет, и по хозяйству от него толку нет, и детям подарки не такие купил… А жена, вместо того, чтобы за мужа заступиться, только подзуживала. И все это при гостях, при соседях и при родне. Вот несчастный и психанул, ушел из дома в морозную ночь, хлопнув дверью. В растрепанных чувствах пошел пешком, куда глаза глядят. Праздничная полночь застала его возле метро «Рижская». В итоге Новый год бедолага встретил у метро в компании бомжей, которые щедро плеснули ему дешевой водки. От разухабистой бомжатской вечеринки мужик с непривычки сломался и пытался вздремнуть у входа на станцию на люке теплотрассы. Там его и обнаружил дежуривший неподалеку гаишник, который и посадил его ко мне. Когда я, наконец, нашла нужный дом, то пустила в ход все свое красноречие, пытаясь убедить своего пассажира позвонить домой. Сначала он категорически не хотел этого делать, приговаривая: «Да пошла она, змеюка! Глаза б мои ее не видели!» Потом все же смирился с моим напором и набрал номер (мобильник во время своих приключений он чудом не потерял!). Не прошло и трех минут, как вниз к подъезду, всплескивая руками, выбежала немолодая женщина в платье с рюшами. «Теща, тудыть ее!» — завелся было мой пассажир. «Тс-с-с! — зашипела на него я, — ругайтесь про себя! Чтобы все склоки остались в старом году!» Честно говоря, я очень опасалась, что теща сейчас не примет блудного зятя и мне опять придется колесить с ним по Москве. Да и в целом я за мир в каждом отдельно взятом доме! Но, к моему большому облегчению, теща с криками: «Живой! Нашелся! Слава Богу!» облобызала непутевого зятя, прижала к мощной груди и повлекла в подъезд. Потом спохватилась, подбежала ко мне, сунула мне бумажку в пятьсот рублей и какой-то пакет. Когда веселая семейка скрылась в подъезде, я сунула нос в пакет. Там оказались домашние пирожки с капустой, еще горячие! Ничего вкуснее я в своей жизни не ела!