ПОВЕДЕНЧЕСКИЕ КАТЕГОРИИ
ПОВЕДЕНЧЕСКИЕ КАТЕГОРИИ
Повышенное внимание японцев к межличностным отношениям и лежащим в их основе категориям во многом объясняется влиянием конфуцианства. Буддийские постулаты тоже часто адаптировались к потребностям повседневной жизни. По японским представлениям, все окружающие материальные предметы должны иметь своё наименование и надлежащее место в пространстве. То же относится к понятиям и категориям, отражающим понимание японцами правил человеческих взаимоотношений. Ни одно из этих понятий не является исключительно японским, не обнаруживаемым в других культурах. Они универсальны и встречаются повсюду, где люди вступают в отношения между собой. Специфика японской культуры в том, что в ней эти понятия имеют иное содержание и систематизируются по другим критериям. Они не имеют устойчивых эквивалентов в других языках, поэтому часто используются без перевода, так же как икэбана, кимоно и т. п. К числу основных японских категорий, регулирующих отношения между людьми, относятся татэмаэ, хоннэ, хикаэ (энрё), амаэ, гири, сэкэнтэй.
Татэмаэ и хоннэ. Единой версии относительно происхождения этих терминов не существует. В стародавние времена словом татэмаэ называли обряд, который проводили после возведения несущего каркаса здания. Относительно хоннэ есть предположение, что название восходит к словосочетанию хонто-но нэиро (действительное звучание, подлинный тембр). Татэмаэ и хоннэ часто использовались в бытовой речи, и постепенно за ними закрепились противоположные по смыслу значения. В современном языке они могут обозначать широкий спектр понятий. Значения, которые может иметь слово татэмаэ: 1) то, что говорится вслух; 2) то, что отвечает интересам коллектива; 3) общее пожелание или устремление; 4) системная теория и практика; 5) в религии: ортодоксальное учение или его версия; 6) отец, отцовская линия или позиция; 7) традиция, прецедент. Значения слова хоннэ: 1) то, что у человека на душе; 2) то, что отвечает его личным интересам; 3) личные пожелания и устремления; 4) несистемная теория и практика; 5) в религии: тайная, апокрифическая теория или учение; 6) мать, материнская линия или позиция; 7) новация, реформа (Сибата, 15, 17).
В качестве внешнего, формально-показного атрибута (татэмаэ) может использоваться любая идея, умозаключение или аргумент, против которых трудно возразить публично. Это может быть признанная большинством линия, образ действий и мыслей, несомненная добродетель, приоритетная вещь или идея. Например, трудно возражать против того, что человек стремится к счастью, что сильный не должен обижать слабого и т. д. Поэтому посылки такого рода часто используются в официальной, публичной аргументации.
В качестве подлинной, скрытой сути (хоннэ) может использоваться всё, что движет сердцем и разумом человека, но о чём не принято говорить вслух. Причём по разным причинам — как благовидным, так и не очень. В славянской этике эти категории тоже присутствуют, но противопоставляются друг другу по иным критериям. В русском языке неблаговидные умолчания называют лицемерием или двуличием, а благовидные — тактичностью или благоразумием. В этом сказывается христианская привычка делить человеческие поступки на богоугодные и богопротивные. Например, считается, что если человек думает о ком-то плохо, а говорит хорошо, то он лицемерит, и это осуждается. А если он думает об умершем человеке плохо, но говорит хорошо или вообще ничего не говорит, то поступает тактично, и это одобряется окружающими. В данном случае нравственная оценка зависит от того, жив или нет человек, о котором идёт речь.
Японское умолчание не делится на благовидное и неблаговидное. Оно может как помогать, так и мешать в достижении личных целей, но вообще предназначено для сглаживания острых углов и выхода из деликатных ситуаций, а стало быть, полезно. Примерно ту же житейскую мудрость имеют в виду русские, когда говорят, что худой мир лучше доброй ссоры.
По нормам японского этикета, выход из любой ситуации с использованием внешне благопристойных, чисто формальных атрибутов всегда предпочтительнее «правды-матки», если она неудобна кому-то из участников ситуации. Даже если эти внешние атрибуты заведомо не соответствуют действительности и все это понимают. Татэмаэ позволяет «сохранить лицо» всем участникам ситуации и избежать прямого столкновения интересов. Этот принцип является доминирующим в сфере формальных, официально-публичных отношений и лежит в основе японской сдержанности.
«Японец, воспитанный в старинных традициях, вежлив, деликатен и вполне культурный человек. Если японец старого покроя притязателен и горд по природе, то он очень искусно скрывает эти качества и выставляет на вид свою скромность и деликатность» (Воллан, 195). «Японец всегда старается быть вежливым, спокойным и беспристрастным. Выносить свое горе на широкую публику японский народ считает неэстетичным, а потому и недозволенным» (Николаев, 13, 14).
Сфера влияния принципа татэмаэ чрезвычайно широка. Во многих японских больницах пациенту, пришедшему на диагностическое обследование по поводу серьезного заболевания, предлагают заполнить специальную анкету и выбрать вариант уведомления о результатах: 1) сообщить пациенту полную картину заболевания; 2) сообщить о характере заболевания и перспективах выздоровления только родственникам, не говоря ничего пациенту; 3) проводить лечение, ничего не говоря ни пациенту, ни родственникам. Второй и третий варианты опираются на принцип татэмаэ в форме умолчания по взаимному согласию.
К помощи татэмаэ часто прибегают и в неформальных, дружеских и даже семейных отношениях. Эта японская особенность едва ли не чаще всех прочих вызывает резкое неприятие и критику представителей других культур, даёт им основания для обвинений японцев в эмоциональной закрытости и неискренности даже в отношениях с близкими людьми.
Признание иностранца, женившегося на японке: «После окончания медового месяца следующие 10 лет я потратил на то, чтобы выяснить, с какой планеты родом моя жена. Часть проблемы в том, что она, как и многие японцы, отказывается обсуждать свои мысли и чувства. Или, что не намного лучше, отделывается объяснениями в стиле татэмаэ, которые ровным счетом ничего не значат. Нам обоим пришлось нелегко. Удивительно, что мы всё ещё вместе» (March, 41).
Мнение немецкого японоведа о приветствиях, которыми обмениваются японские девушки: «Почему эти приветствия вызывают раздражение? Потому что они лицемерны и неискренни, потому что яркие внешние проявления [дружбы] не отражают подлинных чувств. И наоборот, при встрече с действительно любимым человеком девушки скрывают свою симпатию и стараются не показать её на людях» (Нойман, 104)
В русской культурной традиции всегда высоко ценилась глубокая и бескорыстная дружба, не знающая барьеров и ограничений. Люди, получавшие от судьбы такой подарок, считались счастливыми. Японцы же на первое место в отношениях ставят личную преданность в сочетании со строгим соблюдением этикета. Об этом же говорят известные японские пословицы: ситасики ни мо рэйги ари («и в дружбе соблюдай этикет»), ситасики ни мо каки о сэё(«и в дружбе нужны барьеры»). С точки зрения японцев, отношения между близкими друзьями в России часто выходят за грань элементарной воспитанности, а русскому человеку, в свою очередь, бывает трудно отличить дружбу японцев от простой вежливости. Например, если у японки муж работает в магазине, а её ближайшая подруга постоянно делает в нём покупки, то первая всегда найдёт формальный способ выразить ей свою благодарность. Тот факт, что её подруга имеет отношения с организацией, где работает муж, обязательно будет присутствовать в их отношениях.
Независимо оттого, как к этому относиться, принцип татэмаэ и основанная на нём привычка скрывать свои мысли и чувства глубоко укоренились в сознании и поведении японцев. В средневековых наставлениях для самураев говорилось: «Всегда следи за тем, что говоришь. По одному твоему слову люди могут догадаться, что ты думаешь» (Сато, 278). А это, по японским представлениям, плохо. В этом одна из причин того, что японскую культуру называют культурой самоконтроля, самоограничения и умолчания.
Амаэ и хикаэ. Самоконтроль и самоограничение при контактах с другими людьми играют ключевую роль в понимании этой пары противоположных по смыслу категорий. Хикаэ (или энрё) можно перевести как «самоконтроль», «самоограничение» или воздержание от каких-либо действий, выходящих за установленные рамки. Амаэ имеет противоположный смысл — отсутствие этих качеств в отношениях с другим человеком. Толковый словарь Кодзиэн даёт следующее значение глагола амаэру. «без стеснения пользоваться любезностью или добрым к себе отношением другого человека». Описательное определение указывает на то, что категория амаэ не имеет точных аналогов в русском языке. Социолингвисты отмечают, что «такие категории присутствуют и в неяпонских культурах, но в других языках нет терминов, которые покрывали бы все значения и употребления слова амаэ» (Bower, 465).
Категория амаэ попала в поле зрения зарубежных японоведов после Тихоокеанской научной конференции 1961 года, проведённой на Гавайских островах. Выступивший на ней с докладом японский ученый Т. Дои стал ее первым исследователем. Он также подчёркивает, что амаэ не является исключительно японским феноменом, с помощью этой категории можно изучать психологию отношений в любой культуре (Дои, 212). Тем не менее наибольшую популярность она завоевала именно в Японии, и в 1967 году Японское психологическое общество(Нихон сэйсин бунсэки гаккай) специально посвятило её обсуждению ежегодный научный симпозиум.
Категория амаэ присутствует в русских выражениях «баловать любимого ребёнка», «быть снисходительным к женским слабостям» и т. д. В японской системе координат такое предупредительное благодушие положено проявлять старшему (сильному) по отношению к младшему (слабому). Его можно часто наблюдать на японских дорогах, где роли чётко распределены: водитель автомобиля олицетворяет сильную сторону, пешеход — слабую. Например, пешеход начинает переходить дорогу за несколько мгновений до окончания зеленого сигнала, который тут же меняется на красный. Тем не менее он продолжает неспешно идти на красный свет, а поворачивающие машины терпеливо ждут, хотя имеют право двигаться. Призывать каким-либо образом «слабого» пешехода к дисциплине не принято, это противоречит принципу амаэ. Что касается предупредительности между равными партнёрами, например между водителями на дороге, то такая категория тоже существует, хотя не всегда соблюдается. Но она имеет уже другое название — омоияри. В этом проявляется деление всех партнёров на «низших», «равных» и «высших», обязательное для японской этики межличностных отношений.
Гири — совокупность моральных принципов и обязательств перед другими людьми. Это очень широкая категория, конфуцианская по своей сути. В ней различаются долг признательности, долг покровительства, долг преданности, сыновний долг и пр.
«Ни один японец не может говорить о мотивах поведения, или о хорошей репутации, или о проблемах, с которыми сталкиваются люди в его стране, не обращаясь постоянно к гири» (Бенедикт, 96). Старая японская пословица оя-но он ёри гири-но он («гири важнее сыновнего долга») говорит о том, какое значение придавали моральным обязательствам в прежние времена.
Сегодня категория гири не имеет такой всеобъемлющей и несокрушимой силы, как в прежние эпохи, но продолжает оказывать влияние на мировоззрение и поступки японцев.
Как-то попав к врачу па поводу банальной простуды, автор этой книги был удивлён, не получив счёта за приём. Позднее выяснилось, что японский доктор в молодые годы, ещё не будучи практикующим врачом, стажировался за границей, и там ему пришлось обратиться за медицинской помощью. Случай был несложный, и местный врач осмотрел его и назначил лечение бесплатно, проявив к иностранцу своего рода гостеприимство. Будущего терапевта оно ни к чему не обязывало. Тем не менее, вернувшись в Японию и начав работать, он уже много лет принципиально не берёт с иностранцев денег за приём. Возвращает долг признательности (гири-но он) за когда-то оказанную ему услугу. Это одно из проявлений принципа гири.
Бывают и другие.
Вернувшись из советского плена, бывший японский солдат открывает своё маленькое дело и работает не покладая рук, чтобы прокормить семью. Проходят годы, он стареет и передаёт дело старшему сыну. А перед смертью завещает ему ежегодно отправлять небольшую, чисто символическую сумму денег в страну, где в качестве военнопленного ему довелось многое испытать, но посчастливилось выжить. Сумма маленькая, потому что большой он не может себе позволить. А чтобы деньги служили мостиком между двумя странами, он завещает их победителю конкурса японского языка, который просит проводить каждые полгода. Последние семь лет его старший сын, сам уже немолодой человек, два раза в год оставляет в Японии все свои дела и приезжает в Россию, чтобы выполнить волю отца. Стоимость его поездки в несколько раз превышает сумму стипендии. Это тоже гири, моральное обязательство, которое нельзя нарушить.
Сэкэнтэй — внимание к оценкам, взглядам и мнениям окружающих, особенно к их мнению о себе. На русский язык может переводиться по-разному, в том числе как «мнительность, рефлексия, зависимость от чужого мнения, конформизм» и т. п. Работает в обе стороны — как фактор сдерживания или, наоборот, поощрения индивидуальных действий с точки зрения общепринятых обычаев и традиций- Категория не только японская, она присутствует в любом социуме. Как мы помним, в «Горе от ума» Павел Афанасьевич Фамусов тоже сокрушался: «Ах, боже мой, что станет говорить княгиня Марья Алексевна!»
Категория сэкэнтэй была выделена и описана японскими учёными в 1960- 1970-х годах (Иноуэ, 1977). Её название образовано сложением корней тэй (внешний облик, лицо, честь) и сэкэн (мир, за друга), которое до середины XIX века употреблялось в японском языке вместо современного сякай (общество). Современный термин имеет более широкое значение. Он появился в период модернизации под влиянием европейских заимствований и вытеснил «феодальное» название, которое сохранилось во множестве крылатых выражений и пословиц. Одна из них сэкэн ва хирой ё дэ сэмай — «мир хоть и широк, да тесен». Смысл пословицы: именно потому, что тесен, человек в нём всегда на виду, и об этом следует помнить. Категория сэкэнтэй сформировалась в эпоху Токугава и отражает психологический уклад малых социальных групп (сословных, местных, профессиональных), из которых состояло японское общество того времени. И в прежние годы, и сейчас широко используется в педагогике (не делай этого, над тобой будут смеяться), в поддержании социального ритуала (свадьбу сыграем не хуже, чем у людей) и многих других аспектах жизни.
Публичного осуждения, а тем более позора, люди стремятся избежать в любом обществе, а в японском — особенно, вплоть до самоубийства. Это обусловлено высокой степенью унификации общественной жизни, ритуальностью публичного поведения и этикета, повышенным чувством ответственности за свои действия. После выхода в 1946 году известной книги Р. Бенедикт «Хризантема и меч» японскую культуру стали называть «культурой стыда». Это усилило интерес японских учёных к регулирующей функции сэкэнтэй. Они единодушны в том, что мнение окружающих, особенно в ближнем круге, имеет для японцев огромное значение. Среди поступков, совершаемых ими «потому, что так делают все», поступление в вуз, покупка зарубежных брендов, поездки за границу и многое другое. Это же чувство удерживает большинство японцев от различных форм отклоняющегося поведения и социальных пороков, распространённых в других странах. Поданным недавнего обследования, 68 % японцев стремятся избежать осуждения окружающих и считают его важным регулирующим фактором поведения (Дэнцу сокэн, 2005: 7).
Оглядка на постороннее мнение и зависимость от него сформировали привычку искать и находить скрытый смысл сказанного. Иногда это хорошо, иногда плохо. Хорошо, когда ваше подлинное отношение к тому или иному вопросу легко понимается без лишних слов. Например, если вы на секунду задумались, услышав какое-то предложение, вам тут же скажут, что оно имеет исключительно предварительный характер и ни к чему вас не обязывает. Плохо, когда за вашими словами могут увидеть то, чего нет. Например, ваш подчинённый заболел и просит дать ему отгул. Вы с лучшими намерениями отвечаете, что он может не волноваться и спокойно выздоравливать, его работа будет выполнена другими сотрудниками. Если при этом вы не выразите в какой-то форме озабоченности временным отсутствием человека и не подчеркнёте тем самым его нужность коллективу, он может увидеть в благом пожелании завуалированный упрек его деловым качествам. Это азбука неписаных, но хорошо известных всем японских правил.