Чужие рты
Чужие рты
Новейшая история
Чужие рты
Владимир КАЗАРЕЗОВ
В России с её многообразием исторических и природно-климатических условий могут сосуществовать, эффективно функционируя, любые формы хозяйственной организации на селе – как по размерам, так и по отношениям собственности. Но убеждён, что наиболее желательной производственной единицей, как и в абсолютном большинстве развитых стран мира, является фермерское хозяйство.
Великий русский учёный Александр Васильевич Чаянов, теоретик и защитник крестьянского хозяйства, считал его не только самой эффективной формой ведения сельскохозяйственного производства, но и спасителем России. Чаянов писал: «В грозный час, когда окажутся бессильными все методы предпринимательства, когда экономический кризис и удары организованного противника будут сметать наши сложные предприятия, для нас возможен единый верный путь спасения… Путь этот: переложить тяжесть удара на плечи того Атланта, которым держится вся наша работа, – да, в сущности, и всё народное хозяйство нашей Родины – на плечи русского крестьянского хозяйства. Эти плечи смогут выдержать всякую тяжесть, если… если только захотят подставить себя».
Много раз именно крестьянские хозяйства спасали Россию – как царскую, так и советскую. И сейчас дают более половины производимого продовольствия.
Высокая хозяйственная эффективность и выживаемость – не единственные, да, пожалуй, и не главные преимущества крестьянского хозяйства перед другими формами организации деятельности на селе. Фермеры укоренены в землю и никуда с неё не уйдут. Они сохраняют освоенные предками территории, исторический ландшафт Родины. Фермеры в более широком смысле – крестьяне, хранители генетического кода народа, его национальной самобытности, духовности. Ну и, наконец, фермер – это классический представитель среднего класса на селе, а значит – гарант благополучия и социальной стабильности в обществе.
Видите, уважаемый читатель, как много оснований у руководителей государства и сельскохозяйственной отрасли, да и общественности вообще, всё делать для того, чтобы в стране как можно больше было фермеров. Однако Россия фермерской страной не стала. Причины этого мы подробно рассмотрели в статье «Тёмный передел» («ЛГ», № 24, 2010).
Если говорить о прошедшем десятилетии, то сдерживало развитие фермерства предпочтение, которое отдавалось управленцами всех уровней крупным сельхозпредприятиям. На крестьянские (фермерские) хозяйства смотрели, по словам бывшего министра сельского хозяйства Алексея Гордеева, как на «возврат к сохе и лопате».
И вот в последнее время происходят серьёзные изменения как в риторике вокруг крестьянских (фермерских) хозяйств, так и в действиях Министерства сельского хозяйства. Принята отраслевая целевая программа «Развитие пилотных семейных молочных животноводческих ферм на базе крестьянских (фермерских) хозяйств на 2009–2011 годы». Программой предусматривается строительство в течение трёх лет 300 молочных ферм (от 20 до 100 коров) и перерабатывающих цехов. После реализации пилотного проекта имеется в виду создание уже трёх тысяч таких ферм.
Во-вторых, в печати пошли публикации о неперспективности крупных животноводческих комплексов и желательности следования путём небольших молочных ферм. Причём озвучивается позиция не только традиционными сторонниками этого пути, а и крупными землевладельцами, которым, казалось бы, ближе всего как раз комплексы и мегафермы. Что же произошло?
На мой взгляд, стало просто неприличным не замечать, что фермерский сектор из года в год динамично прирастает по всем направлениям, в том числе по молочному животноводству. В то время как в целом по стране не остановлен процесс уменьшения численности дойного стада. Так что, сколько ни теоретизируй насчёт мифических преимуществ крупных комплексов по сравнению с малыми хозяйствами, в жизни получается по-другому. Вот и решился Минсельхоз на мужественный шаг по развитию семейных ферм, который можно только приветствовать.
А чего же вдруг владельцы крупных компаний возжелали успеха семейным фермам, являющимся по сути своей альтернативой им? И не только возжелали, а сами захотели поучаствовать в фермеризации?
Так ведь речь идёт о миллиардах государственных средств, которые могут пройти мимо них. А чтобы иметь моральное и формальное право приобщиться к «Программе» и крупным компаниям, они стали создавать псевдосемейные фермы. Хотя у их владельцев объяснение на сей счёт иное.
Например, известный предприниматель И. Бабаев, скупивший сотни тысяч га пашни с помощью государственного Россельхозбанка, теперь ратует за семейные фермы. Никогда бы в жизни не подумал, что Бабаев, ознакомившись с зарубежным опытом, скажет то, о чём я пишу уже почти двадцать лет: «Практически молочное дело базируется на семейных фермах». И вот исходя из этого посыла он решил заняться созданием семейных молочных ферм. На это его навели впечатления от поездки по европейским фермерским хозяйствам. Я тоже бывал в некоторых из стран, где он так впечатлился, и видел то же самое. Но не согласен с его утверждением, что у нас нет ни одной такой фермы. По крайней мере я побывал на десятках из них в самых разных регионах страны: Вологодской, Брянской, Саратовской, Смоленской, Ярославской областях и др. И было бы их многократно больше, захоти этого серьёзно руководство страны.
А теперь поговорим о том, что же за феномен создаётся в наших сельхозимпериях под названием «семейная мини-ферма»?
Фермер, как уже говорилось, это прежде всего собственник и труженик в одном лице. А семейная ферма – это хозяйство, принадлежащее семье, члены которой в нём работают. Мини-фермы, которые создаёт сейчас И. Бабаев, это всего лишь производственные подразделения в принадлежащем ему агропромышленном комплексе. Он является собственником скота, строений, оборудования и земли, на которой всё это находится, а не фермерская семья. Значит, перед нами никакая не ферма, а, если так можно выразиться, лжеферма, создаваемая для получения государственных преференций.
Вот ульяновский агропредприниматель Ю.?Шевчук, создающий некий конгломерат «Новая деревня». Основными производственными единицами там также являются семейные мини-фермы различной специализации (коровы, свиньи, птица и др.). Но эти фермы, как и у Бабаева, всего лишь производственные участки, возглавляемые нанятыми работниками, лишёнными какой бы то ни было самостоятельности. О чём и говорит сам Ю. Шевчук: «Наши фермеры не будут участниками рыночных отношений. У нас в России фермеры вынуждены сначала выращивать сельхозпродукцию, а затем думать о её реализации. Это неправильно. Нужно, чтобы каждый занимался своим делом, тем, что он умеет делать профессионально. Поэтому всеми вопросами, которые не относятся к уходу за животными и растениями, будет заниматься управляющая компания».
Какой же это фермер, если он не является участником рыночных отношений? В таком случае перед нами – обыкновенный наёмный рабочий. Но самое любопытное даже не в этом. Высочайшая эффективность труда фермера объясняется тем, что он как хозяин ежедневно и ежечасно думает о минимизации затрат и занимается устранением несообразностей, постоянно возникающих и при недогляде накапливающихся в хозяйстве. А на фермах Ю.?Шевчука предусмотрен тотальный контроль за работой «фермеров», чтобы они вдруг своей нерадивостью не нанесли урона хозяйству.
«Ю. Шевчук кивает головой на висящую сверху в углу камеру. Я замечаю, что таких камер здесь несколько. В «Новой деревне» камеры находятся повсюду: на фермах, в жилых комнатах. Это немного напоминает телевизионные реалити-шоу, когда поведением участников проекта управляют режиссёры, а следят за ними все желающие.
– Мы всегда можем отследить в режиме реального времени, что происходит на ферме. Да и вы тоже можете – обязательно посмотрите, когда зайдёте на наш сайт. Я встаю в полседьмого утра и смотрю, как наши фермеры работают. Если кто тряпку или ведро бросил – плати штраф 500 рублей. Однако я уверен, что, если я сейчас посмотрю, нигде не будет ничего валяться. Но сначала людей надо приучить к порядку. Поймите, мы никого не заставляем работать».
Таковы впечатления журналиста, проехавшегося по владениям Ю. Шевчука. Что называется, приехали! Контролировать фермера! Да фермер благодаря только своей природе без всякого контроля везде работает максимально много и до изощрённости рационально. Конечно же, перед нами никакой не фермер, а лжефермер.
Хотя и это путь к повышению эффективности труда закреплённых за животными работников, но при чём здесь «семейные фермы»? А при том, что под «семейные фермы» выделены государственные миллиарды. Следовательно, предприимчивые крупные участники агробизнеса тут как тут: «Мы тоже за «семейные фермы»! Но нам нужны деньги!.. Именно государство должно бюджетировать процессы создания этих мини-ферм».
Но это не всё. «Ни одна семейная ферма по балансу и окупаемости не проходит. Поэтому нужны безвозмездные дотации государства».
Вот оно! И будьте покойны, уважаемый читатель, бюджетные деньги под свои «мини-фермы» крупные землевладельцы получат. Как получили в своё время многие миллионы долларов из государственного Россельхозбанка на скупку земельных долей.
Ну а что же остальные участники проекта, настоящие фермеры, а не выданные за таковых наёмные работники? Тут уж как получится. Кто-то, конечно, приобщится к нему, но в целом…
Затеянное Минсельхозом благое дело дать импульс развитию молочных семейных ферм опять может обернуться тем, что государственные средства уйдут не туда, куда нужно.
Я вспоминаю, как фермеры выступали за развитие в стране рыночного оборота сельскохозяйственных земель. Наивные люди, они полагали, что этот оборот будет вестись между земледельцами и у них появится залоговая ценность для получения кредитов и инвестирования развития их хозяйств. А что получилось? Страна стала на путь создания не виданных нигде в мире громадных земельных латифундий. Что чревато губительными экономическими и социальными последствиями.
Ну а что касается лжеферм, то, увы, ничего нового в факте их появления для отечественной истории нет. Часто к популярным движениям, обещавшим большую общественную пользу и потому финансируемым из различных источников, прежде всего – государственных, подключались люди, имея цель лишь припасть к этим источникам.
Очень хотелось бы ошибиться, но сдаётся мне, что происходящая подмена понятий с молочными мини-фермами может быть поставлена в один ряд с этими прецедентами.
Далее считаю необходимым остановиться вот на чём. Нас убеждают, что фермер в течение десяти лет будет выплачивать стоимость фермы (10–12 млн. руб.), после чего станет её собственником. Он получает готовый объект, созданный по проекту, выбранному без его участия. Но опыт общения с многими фермерами показывает, что ферма, построенная без будущего хозяина, во-первых, оказывается в разы дороже; во-вторых, подвергается последующим реконструкциям и перестройкам «под себя». Ведь хозяин сто раз подумает, подбирая проект и меняя его по ходу строительства, изыскивая материалы и оборудование покачественнее и подешевле, заключая договоры с надёжными подрядчиками и поставщиками, кредитуясь в проверенном банке.
У нас же есть не очень удачный опыт централизованного строительства ферм и целых фермерских посёлков (хуторов) в начале 1990-х годов. Тогда от сооружения ферм «под ключ» пришлось отказаться. И дело было не только в отсутствии средств. В некоторые уже почти построенные добротные дома, расположенные рядом с животноводческими помещениями, люди просто не захотели переселяться из своих деревень.
Желающие увидеть целый хутор-призрак могут это сделать, проехав в Смоленскую область (деревня Хлясино Рославльского района). Четыре недостроенных двухэтажных дома (два уже под крышей) стоят, никому не нужные, как памятник нашему головотяпству.
Что же можно предложить, чтобы с доброй инициативой Минсельхоза не получилось «как всегда»?
Во-первых, в «Программу» включать только уже существующие или вновь создаваемые действительные фермерские хозяйства, а не выдаваемые за таковые производственные подразделения крупных агрокомпаний.
Во-вторых, органам сельхозуправления регионов, попавших в «Программу», совместно с фермерскими ассоциациями производить отбор фермеров-кандидатов на гласной, конкурсной основе. И нести за это ответственность.
В-третьих, предоставлять фермеру свободу в выборе проекта, подрядчиков, поставщиков материалов, оборудования, скота и т.д.
Минсельхоз и федеральная структура АККОР разрабатывают «правила игры» и контролируют ход выполнения «Программы». При таком подходе можно ожидать значительного удешевления строительства, а следовательно – увеличения числа новых ферм и ликвидации почвы для коррупции и «распила» бюджетных средств.
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 1 чел. 12345
Комментарии: