Плыть туда, куда надо

Плыть туда, куда надо

Портфель "ЛГ"

Плыть туда, куда надо

ИНТЕРТЕКСТ

Александра Яковлева, проработавшего в «Литературке» более десяти лет, не нужно представлять нашим читателям. Многие сотни, а то и тысячи заметок, зарисовок, интервью и статей, появлявшихся на страницах газеты за его подписью, говорят сами за себя. Но сегодня наш разговор с Яковлевым-прозаиком, автором многочисленных публикаций в различных журналах, газетах, альманахах, лауреатом премии «Ясная Поляна» им. Л.Н. Толстого за 2005?год.

– Александр, ты работаешь в жанре малой прозы, считаешься мастером короткого рассказа. А как насчёт повестей, романов?

– Только в случае необходимости. Какая необходимость? В своё время, начинающим литератором, я приносил рассказы в «толстые» журналы и получал ответ: «Вы же не классик, чтобы столь короткие тексты предлагать». И поэтому «пришлось» писать более длинно. О чём критик Басинский не без язвительности заметил – Яковлев стал писать длиннее, получается хуже. А то я не понимал! Тем не менее пару-тройку повестей можно считать вполне состоявшимися детищами. Ну а замахнуться на роман… Даже не знаю, что со мной должно произойти! Хотя некий азарт, конечно, присутствует.

– Чехов вот всю жизнь мечтал написать роман, но так и не написал, оставаясь при этом сверхплодовитым прозаиком… С чем это связано? Что, необходимо иметь некую внутреннюю предрасположенность к тому или иному жанру?

– Ну конечно! Тебе, как поэту, знакома ситуация, когда поэт-песенник пользуется огромной популярностью, а в «чистой» поэзии никому не ведом – ну не получается. Так и в прозе: есть спринтеры и стайеры, а кому-то вольготно на любых дистанциях. У меня белая зависть к тем, кто может изо дня в день работать методично в отличие от меня, «припадочного». Иной рассказ месяцами вынашиваешь, а он всего-то – страницы четыре!

– Книгу рассказов сейчас выпустить гораздо сложнее, чем роман или повесть, если только не издавать на свои деньги. Почему так?

– Читатель диктует. Проблемная жизнь требует компенсации в виде долгих уходов от действительности. Отсюда бесконечные сериалы – как телевизионные, так и книжные. Короткая форма не даёт забвения, она рассчитана на ценителей. Чтобы оценить, надо задуматься, а у людей голова и без того болит от множества проблем. Тот же Чехов писал в относительно стабильное время, когда у образованных и состоятельных людей было много досуга, и им требовались такие вот короткие, энергичные встряски. Пусть от скуки. Он мастерски (и как врач, и как писатель) в средство от скуки добавлял лекарство от душевного одичания.

– Каким тебе представляется положение дел в современной русской прозе? Одни пишут, что сейчас полный застой, другие утверждают, что, напротив, – расцвет, масса новых интересных имён, тот же «новый реализм»…

– Принадлежу к представителям второго лагеря. По вполне практическим соображениям. Редактирую сейчас в одном издательстве ряд книг из серии современной отечественной прозы. И старательно отслеживаю более-менее серьёзных прозаиков. Регулярно убеждаюсь: они есть. Очень интересные и разные, не только в Москве или Петербурге, но и в самых отдалённых уголках нашей страны. Да и – в последнее время – за рубежом очень соскучившиеся и по языку, и по читателю. И то, что к их творчеству обращаются солидные издательства – тому подтверждение. Вот и «Литературная газета» под своим логотипом начинает выпускать в издательстве «Лик-Астрель» серию. Как редактор, с удовольствием работал над рукописями питерца Дмитрия Каралиса, краснодарца Николая Ивеншева, москвича Сергея Мнацаканяна. Знаю, что там же выходят книги Веры Галактионовой, Алеся Кожедуба…

– Вот ты лауреат престижной толстовской премии. А что вообще думаешь о современных российских премиях? Чем, например, объяснять присуждение Букера ужасному роману вологодской журналистки Колядиной «Цветочный крест»? Что вообще происходит?

– Трудно сказать, что происходило за кулисами Букера. Но надо помнить, что каждая премия – это ещё и некий бренд. Который нуждается в раскрутке. Чему немало способствуют и столь скандальные присуждения. К счастью, не все премии таковы. И пусть их будет как можно больше! Правда, хотелось бы пожелать, чтобы в премиальные списки входили разные люди, а не одни и те же. Последние годы эти междусобойчики стали просто раздражать… И чтобы регионы не забывали!

– Пожелать-то можно, но как эту ситуацию изменить? Что должно произойти, чтобы в шорт-листы начали попадать не по блату, а соразмерно таланту?

– Так туда и попадают, как правило, люди талантливые. Но зачастую одни и те же. Помню, несколько лет назад очередную премию вручали Валентину Распутину. Так он сказал: «Ну хватит уже мне, другим давайте»! Вот о чём разговор! А то для некоторых это уже стало видом спорта – как можно больше медалей! А идущий навстречу процесс, когда во многих премиальных жюри одни и те же лица? Вопрос ротации, он ещё и нравственный. И кому, как не писателям его решать? А стало быть, проблема их объединения под неким общим началом – не праздные разговоры. Хотя, тут я, наверное, выгляжу утопистом. Но и такие предложения должен кто-то проговаривать. Иначе ничего не изменится. Повторюсь: сами писатели должны энергичнее влиять на ситуацию.

– Твой путь в литературу – каким он был? Если не изменяет память (где-то прочитал), что тебе приходилось работать и грузчиком, и дворником…

– На самом деле – обычная для литератора моего поколения биография. Да, смена многих профессий, частые поездки по стране… То время, советское, как к нему ни относись, позволяло делать резкие виражи в судьбе без опасения, что называется, за день завтрашний. Поиск себя сопровождался и накоплением жизненного опыта. Откуда же ещё и брать материал? Ну и как самое радостное знакомство на этом пути – Литературный институт им. А.М. Горького с замечательными преподавателями, уникальной атмосферой, ни на кого не похожими студентами…

– А жизнь на Сахалине многое дала в плане материала для книг?

– Дело в том, что туда я поехал как раз после Литинститута, как тогда говорили, по распределению, на три обязательных года. Оказавшись на острове, до которого ехал на поездах и паромах две недели, понял, насколько велика наша страна и как по-разному она живёт, и везде по-своему. Открытие удивительное, радостное… Многие рассказы я и написал под диктовку Сахалина. И до конца он меня никогда не отпускал и, видимо, уже не отпустит.

– Говорят, писателю необходимо путешествовать, менять постоянно род деятельности. Поневоле с этим согласишься, ознакомившись с творчеством наших офисных интеллектуалов, высасывающих сюжеты из пальца. Редкий читатель доберётся до середины романа Иличевского…

– Этим ребятам можно только посочувствовать. Разве это жизнь? Соответствующая и литература… И всё в ней вроде бы есть: язык, стиль, сюжет… Нет воздуха. Поскольку потолок их мечтаний – Куршевель. А что такое тайга или край света – им не суждено узнать. Жаль. Их литература – тот же дресс-код. Как стили костюмов, которые они должны носить, напитки, машины, причёски и т.д. По крайней мере ясно, что мода меняется, и эта литература всё равно ухнет в пустоту, крепко жалея себя по дороге. А может быть, и тут я – утопист…

– Новых книжек от тебя в скором времени можно ожидать? И что в них войдёт?

– Буквально на днях в том же издательстве «Лик-Астрель» выходит книга «Где ты был во время дождя?». Название ей дал давний мой рассказ. Но в неё вошли и вещи, ранее не публиковавшиеся. В том числе и повесть, если вернуться к началу разговора. Посвящена она памяти замечательного подвижника книжного дела Ивана Сытина.

– То есть это своего рода избранное?

– Пожалуй. Хотя подводить какие-то итоги, наверное, ещё рановато.

– И чего ты ждёшь от этой книжки? Каковы шансы, что она не затеряется в общем потоке печатной продукции? Или тут бессмысленно что-то прогнозировать?

– Меньше всего об этом думается. У каждого своя ниша. Если она не замечена, значит, ты плохо её заполнил. А пока просто радость. И от того, в частности, что явно не коммерческая литература заинтересовала известное издательство.

Беседу вёл Игорь ПАНИН

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии: