Неприязнь дебилов к Евгению Плющенко – не взаимная

Женя Плющенко – извините – Евгений неудержимо зависим от преодоления себя; в его словаре просто нет слова «сдаться», его сны и недосны рваные, фигурному посвященные. Он не из этих, ну, знаете: «все предопределено, мы ничего не можем изменить», он ведь – вопреки, «наперекорный» принц-трудоголик.

Он способен разбудить спящих, пристыдить ноющих, он сам с собой работает лаской и таской, иногда на это страшно смотреть, потому что в такие моменты солнечный Женя превращается в измученного работягу.

У нас тут развелось видимо-невидимо «сердитых пророков, обличающих лицемерие наших дней», Женя кажется им исчерпанным, претенциозным спортсменом, много о себе воображающим. Этих людей очень раздражают разговоры о силе духа Плющенко, о его беспримерном характере. Назовешь его «достойным» – тебя удостоят таких извилистых проклятий, какими обскуранты еретиков не награждали! Но мы-то с вами знаем, что он исполин, герой, гордость наша, и неправда, что если он не победит, я буду разочарован, этот дешевый трюк оставим задорным идиотам. Что Плющенко уже сделал: он доказал мне и моим детям, что можно прыгнуть выше головы, что, как поет наперсник евойный, невозможное возможно.

Такие парни как Плющенко нужны всем нам, они существенно уточняют картину мира, в котором все как нарочно придумано так, чтоб мы ломались и предавались жалости к себе. А в Жене «мало линейного, нрава он не лилейного». Он козырной валет для тех, кто верует во всесилие человека, в долгую волю и сердце-мотор. Человек неисчерпаем, как воспоминания детства и любимый город.

Мне кажется, он был чемпионом со времен неолита, при этом лет ему всего ничего. Он восприимчив и гибок, как положено герою.

Он всегда выкладывается до надсадного кашля, идет на рекорд, улыбаясь, огрызаясь на шипение. Эта неприязнь дебилов, кстати, не взаимная, Плющенко хоть и переживает наверняка, отвечать не будет, на каждый роток не накинешь платок, времени и нервов жалко. Его жизнь, привлекательная наружно, мало похожа на почтовую открытку, если учесть то обстоятельство, не принимаемое маловерами, что он битый-перебитый, и у него травм, чреватых инвалидностью, с дюжину. Можно ли говорить о нормальном самочувствии, если малейшее неловкое телодвижение, и колени откажут, а спина заставит реветь белугой, и долго?

Кто обыкновенно ругает ярких? Воплощенные посредственности, не верующие ни в себя, ни в человеческую общность, ни даже в улыбку.

Плющенко собирает себя по кусочкам и не боится проиграть.

Он и так уже сделал этот тухлый мир лучше.

Пессимизм очень человечен и очень понятен. Но ни то, ни другое не делает его допустимым. С точки зрения эскулапов, Плющенко совершает ошибку, с моей точки зрения – безусловный подвиг.