17/7/2006 Шейный угол

17/7/2006

Шейный угол

Давайте на цыпочках. Не повышая голоса. По той стороне, которая наиболее опасна при артобстрелах. По солнечной.

А на теневую не смотреть. Как бы не замечая жирняев, обвешанных наручниками. Стоят себе - ну и пусть стоят. Элементы структур. Могут ведь и не тронуть. Принять за обыкновенного прохожего глобалиста.

Они - жирняи структур - вычисляют своих жертв по нетипичному наклону головы. Важен, так сказать, шейный угол. У нас, у глобалистов (а также у боксеров и скрипачей), он реалистичный. Соответствует положению вещей: подбородок прикрывает грудь. В знак того, что вы не упали с дуба, не учились за границей, контакт с действительностью сохранен. Вас не обуревают ложные идеи - типа что если у вас нет при себе тротиловой, допустим, шашки, то ее и при обыске не найдут. Что вы типа вправе питать такую иллюзию. В отличие от тех, кто вправе, вы - в курсе. И это дает вам шанс. Не исключено, что и сегодня опять будете ночевать в собственной постели.

А какой-нибудь, прости Господи, австриец или немец, оказавшись в Петербурге на Московском вокзале, готов ко всему, кроме того, что с ним прямо сию минуту случится. Не осознает, что это ему только представляется, будто он вместе с попутчиком выходит на площадь Восстания и любуется Стамеской и фотографирует ее для своего журнала. На самом-то деле (то есть в протоколе у жирняя) он ее орошает, справляя малую нужду. Как мелкий (пропорционально нужде) хулиган, каков и есть в нашем правовом поле. А не политический журналист, как у себя в Вене или еще где. Но догадается он об этом не прежде, чем жирняй с двумя амбалами поместят его, согласно законодательству, в обезьянник. Не замечая погони, топает по Невскому, расправив плечи. Башку пока что держит так, словно челюсть легка. Словно и впрямь он в Европе. Или во сне.

Бывают и наши люди с таким же вывихом подбородка. Числом, похоже, триста душ. То есть двое на каждый миллион населения. И все рванули в северную культурную. Половина перехвачена на дальних подступах (справляли малую нужду, имея в карманах тротиловые шашки), Остальные полтораста под присмотром жирняев с амбалами играют, бедные, в другую Россию. Которой не нашли.

Им дозволено выражать свои политические чувства любыми средствами, кроме шествий, митингов, пикетов и прочих коллективных действий. На всякий случай - береженого Бог бережет - самых крикливых свезли на стадион: вот и чилийский опыт пригодился. Вход, естественно, по пропускам, да и кому входить? Ближайшая к стадиону станция метро нашла у себя в наклонном ходе течь. Кукуй, оппозиция, по краям футбольного газона, дожидайся иностранной прессы из обезьянника.

Так и надо. Права, как известно, не дают, права отнимают.

Вот кого действительно жаль, так это премьер-министра Канады. Не помню, как звать, но, видимо, человек с культурными запросами. Кто-то ему проговорился - или канадская разведка доложила, - что буквально в часе езды от его стрельнинского коттеджа имеется Эрмитаж. Сокровищница, блин, художественных шедевров. И он по дипломатическим каналам загодя стал проситься. На экскурсию. Дескать, честное слово, только туда и пулей назад. Скажем, в обеденный перерыв.

Не тут-то было. Ни-ни. Для вашего же, г-н премьер, блага. В интересах вашей же безопасности. Чтобы бесчисленные толпы озверелых кровожадных экстремистов не преградили путь. Как-нибудь в следующий раз, когда с ними будет покончено, удовлетворим вашу прихоть. А сейчас за пределы расположения - ни шагу. Сиди со всеми, кочумай.

Сидит, куда он денется. И все сидят и тоже кочумают. Между собой перешептываются, небось: вот тебе, бабушка, и другая Россия.

Наконец, кто-нибудь решится пробормотать что-нибудь такое вслух. И нарвется на домашнюю заготовку - на ход с шахом. Типа: не перестанете лезть с либеральным рылом в суверенный огород - овощам же будет хуже. Специально, вам назло, пройдемся по ним катком и покроем грядки плиткой. Керамической. Пусть всходят по новой. Не торопясь. Посмотрим, дозреют ли до вами так называемой свободы. При вашей жизни - вряд ли. При своей - тем более.

В политических шахматах это называется - защита Луки: ах, я, по-вашему, диктатор? мне на Западе - волчий билет? а я за это человека по фамилии Козулин - в лагерь; чтобы не бредил про другую Беларусь; и не видать ему свободы, пока не разморозите мне счета.

(А есть еще атака Ким Чен Ира: не уважаете любимого руководителя? а вот я отберу у моих корейцев присылаемую вами еду; после первого же миллиона голодных смертей прибежите, обливаясь слезами... Недурен и персидский вариант.)

Короче, берегите обувь: отныне в нашу демократию ни ногой. Я пригласил вас, господа, - и отвалил на угощение с охраной не поверите сколько, - просто чтобы исполнить песенку с национальной идеей:

А у нас в России - газ. А у вас?

И повесят носы семеро. Как гномы, столпившиеся вокруг Белоснежки, впавшей в кому.

Вообще, формат Большой Восьмерки почти непременно предполагает ожидание Девятого. Например, охотника - чтобы освободил козлят. В текущем сюжете должен, конечно, появиться королевич Елисей с пламенным своим поцелуем.

А пока - на цыпочках, граждане овощи, на цыпочках. Не встречаясь глазами с элементами структур. На нашей улице саммит.