День рождения

День рождения

Оставим этот разговор…

нетелефонный… Трубку бросим.

В стекле остыл пустынный двор:

вроде весна. И будто осень.

Вот кадр: холодное окно,

ко лбу прижатое в обиде…

Кто смотрит на твое кино?

А впрочем, поживем – увидим.

Вот счастье моего окна:

закрыв помойку и сараи,

глухая видится стена,

и тополь мой – не умирает.

Печальней дела не сыскать:

весну простаивая голым —

лист календарный выпускать,

вчерашний утоляя голод.

У молодых – старее лист…

И чуждый образ я усвою:

что дряхлый тополь – шелестит

совсем младенческой листвою,

что сколько весен – столько зим.

Я мысль природы понимаю:

что коль не умер – невредим.

Я и не знал, что это знаю.

Что стая вшивых голубей,

тюремно в ряд ссутулив плечи,

ждет ежедневных отрубей

(сужается пространство речи!) —

и крошки из окна летят!

Воспалены на ветке птицы:

трехцветный выводок котят —

в законных крошках их резвится.

Вот – проморгали утопить —

и в них кошачьей жизни вдвое;

проблема «быть или не быть»

разрешена самой собою.

Их бесполезность – нам простят.

Им можно жить, про них забыли…

И неутопленных котят

подобье – есть в автомобиле:

прямоугольно и учтиво,

как господин в глухом пальто,

в конце дворовой перспективы

стоит старинное авто.

Ему задуман капремонт:

хозяин, в ясную погоду,

не прочь надеть комбинезон…

В решимости – проходят годы!

Устроился в родном аду,

ловлю прекрасные мгновенья…

В какую ж жопу попаду

я со своим проникновеньем?!

Котятам – сразу жизнь известна,

авто – не едет никуда,

соседу – столь же интересно

не пожинать плодов труда…

и мне – скорей простят небрежность,

чем добросовестность письма:

максимализм (души прилежность)

есть ограниченность ума

и – помраченье.

Почернели

на птицах ветви. Лопнул свет.

Погасла тьма. И по панели

пронесся мусор. И – привет!

В безветрии – молчанья свист,

вот распахнулась клетка в клетке —

и птицы вырвались, как хлыст,

оставив пустоту на ветке.

Двор – воронен, как пистолет,

лоб холодит прикосновенье…

и тридцать пять прожитых лет

короче этого мгновенья.

И – в укрощенном моем взоре —

бесчинство ситцевых котят,

и голуби, в таком просторе,

с огромной скоростью летят.

27 мая 1972

Невский проспект

Данный текст является ознакомительным фрагментом.