XXIV

XXIV

Дедушкин.

ДЕДУШКИН. Мария Игнатьевна. Машенька. Я всё понимаю. Сейчас такой день. Игорь Тамерланч, должно быть, страшно расстроен. Он действительно пристрастился к этому человеку. То есть, я неверно сказал. Он сблизился с этим человеком. Тот утешал его простыми словами. Я по себе знаю, как это нужно, когда – простыми словами. Меня мой учитель, академик Арцибашев, всегда успокаивал именно так. Говорил: дурачок ты, дурачок, Женька, ничего в жизни не понимаешь. И гладил по холке. Да, да. Как собачку. Вот так, вот так. Ну, видно покойный тоже гладил Игоря Тамерланча. В фигуральном смысле, разумеется. В переносном. Я это и имею в виду. Я даже хотел поехать на похороны. Но – подагра замучила. Подагра. Я, собственно, потому и напоминаю. Вам не удалось?.. Ученый совет через два дня. Надо бы обязательно внести Танечку, мою дочку. Да, на вице-президента внести. Могут и другие. Но Игорь Тамерланч лучше всех. Гораздо лучше всех. Они-то все согласны. Только я не до конца согласен, честно говоря. Когда внесёт Игорь Тамерланч, с его мировым именем и заслугами, – это одно. А когда другие – это совсем другое. Вы же понимаете. Вы сможете с ним поговорить? Еще раз. Двое суток осталось, даже меньше. Вы даже не представляете, как мы вам благодарны. И я, и супруга, и Танечка. И внучка моя, Алисочка. Она тут на днях на Гавайи улетала, так отдельно спросила: как там тетя Мария? То есть просто Мария. Никакая не тетя, конечно. Вы же ей как старшая сестра. Вот хорошо, говорила Алисочка, если б дядя Игорь и просто Мария поехали бы с нами на Гавайи. А я ей – не получается, дел много. У Марии Игнатьевны туберкулез свирепствует. Нет, ну конечно, я все правильно сказал. Подарки, больницы. Всё прочее. Так я могу надеяться? Спасибо вам, Машенька, огромное. Просто человеческое спасибо. Вы же знаете – там, поступление, дипломы, кандидатские, докторские, если кому надо – вообще не проблема. Спасибо, спасибо колоссальное, дорогая. Конечно, я перезвоню. Конечно, перезвоню.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.