III. КАНЧЕНДЖАНГА

III. КАНЧЕНДЖАНГА

1953 г. В мае и июне англичане Г. Льюис и Д. У. Р. Кэмп провели разведку ряда вершин южной части группы Канченджанги с ледника Ялунг. Они предприняли попытки восхождения на Коктанг (6147 м), на пик Талунг (7349 м) и поднялись на Кабру (7338 м) до 7300 м, не дойдя, таким образом, всего 38 м до вершины.

Альпинистские достижения группы были далеко не блестящими, но в то же время привели к весьма ценному результату. Находясь на склонах Кабру против южной стены Канченджанги, альпинисты установили возможность восхождения на Канченджангу с юга и наметили примерный маршрут.

1954 г. После победы над Чомолунгмой английские альпинисты начали серьезно готовиться к восхождению на Канченджангу. Весной 1954 г. новая экспедиция выехала в Индию с целью разведки пути с юга. Кроме Д.У.Р. Кэмпа и Г. Льюиса, в экспедиции принимали участие Т.X. Брэхем, С.Р. Джексон, Д.С. Матьюс и Д.У. Таккер. По возвращении они доложили результаты разведки комитету по подготовке экспедиции на Канченджангу. Этот комитет был организован Альпийским клубом и возглавлялся Д. Хантом.

Южная стена Канченджанги образует под главной вершиной на высоте 7200-7400 м большую фирновую террасу, к которой справа и слева — от перемычек между главной и южной и главной и западной вершинами — спускаются крутые кулуары. Выше и западнее террасы расположен смыкающийся с нею заполненный льдом наклонный кар. Крутые скалы, обрамляющие этот кар, образуют характерную темную «подкову», видную даже из Дарджилинга.

От террасы в долину Ялунг спускается крутой ледник, разделенный на две неравные части скальным островом. Путь до этого острова и частично по нему был пройден еще в 1905 г.; здесь находится могила Паша. По восточному краю острова тянется вверх скальное ребро средней трудности, по которому при помощи перил и крючьев можно легко проложить путь, доступный для носильщиков. Восточнее острова ледник образует мощный ледопад, подобный ледопаду Кхумбу на Чомолунгме; западная часть ледника положе и менее разорвана.

Из трех первоначально имевшихся в виду вариантов маршрута после тщательного изучения был выбран подъем через скальное ребро и верхний ледопад на большую террасу и далее по кулуару на перемычку между западной и главной вершинами. Попытку восхождения по этому маршруту должна была осуществить большая экспедиция, организуемая Альпийским клубом и Географическим обществом и возглавляемая Чарльзом Эвансом.

1955 г. Экспедиция Эванса официально называлась «разведывательной» — из-за трудности и опасности восхождения на Канченджангу (Хант указывал, что по трудности оно значительно превосходит восхождение на Эверест) не было полной уверенности в покорении вершины. Однако специалистам было ясно, что речь идет о большем, нежели разведка: с одной стороны, массив Канченджанги был достаточно исследован и необходимости в дальнейшей разведке не было, с другой стороны, исключительно сильный состав экспедиции позволял судить о серьезности поставленной перед ней задачи. Руководитель экспедиции Чарльз Эванс — первоклассный альпинист с большим гималайским опытом, в 1953 г. поднявшийся на южную вершину Чомолунгмы. Кроме него, еще пять участников экспедиции уже бывали ранее в Гималаях.

Джордж Бенд участвовал в эверестской экспедиции 1953 г. и в ряде экспедиций в Каракорум; Норман Харди, один из сильнейших альпинистов Новой Зеландии был членом экспедиции на Макал у в 1954 г.; Джон Джексон бывал в Кашмире, Гарвале и районе Эвереста. Тони Стретер был участником норвежской экспедиции на Тирич-Мир и последней американской экспедиции на К2; Том Мак-Киннон также имел большой гималайский опыт. Джо Браун является одним из лучших альпинистов Англии. Он прошел ряд труднейших маршрутов в Альпах, в том числе в 1954 г. исключительно сложную западную стену Дрю за рекордно короткий срок (два дня). Нил Матер известен как первоклассный специалист по ледовым маршрутам. Хорошим альпинистом был и экспедиционный врач Джон Клегг.

Группой шерпов руководил Дава Тенсинг, который в 1953 г. дважды поднимался с большим грузом и без кислорода на Южное седло Эвереста, а в 1954 г. работал в новозеландской экспедиции на Макалу. Он подобрал очень сильную и технически отлично подготовленную группу высотных носильщиков.

Экспедиция была прекрасно оснащена. Ее обмундирование, кислородная аппаратура и средства связи были значительно лучше, чем у эверестской экспедиции 1953 г. Все кислородные аппараты были с открытой циркуляцией (за исключением одного с закрытой циркуляцией, взятого в порядке испытания) и имели больший запас кислорода в облегченных баллонах, нежели в 1953 г.

Начальным пунктом экспедиции был снова Дарджилинг. Для транспортировки грузов требовалось около 300 носильщиков, и только авторитет Дава Тенсинга и помощь известного шерпа, участника многих экспедиций Анг Тхарки, позволили провести вербовку этой армии всего за шесть дней. За это время Эванс съездил в Гонгток, столицу Сиккима, чтобы решить вопрос, от которого зависела вся судьба экспедиции.

Канченджанга считается в Сиккиме священной горой; духовенство и правительство страны категорически возражали против восхождения на ее вершину. Первая встреча с членами правительства не дала положительных результатов и только на следующий день было принято компромиссное решение. Англичанам было разрешено проводить экспедицию и восхождение при том условии, что если им удастся выйти в район вершины, никто из восходителей не вступит на ее высочайшую точку.

Когда Эванс вернулся в Дарджилинг, там царила оживленная деятельность. Участники, носильщики и груз были уже на месте, багаж распределялся между носильщиками, шерпам выдавалось обмундирование и снаряжение. В середине марта экспедиция тремя эшелонами тронулась в путь. На девятый день похода она пересекла перевал, ведущий в долину Ялунг, и вечером 23 марта достигла верхнего Рамзера (около 4400 м), обычного места базовых лагерей экспедиций в район Канченджанги с юга.

Часть местных носильщиков получила расчет, остальные вместе с шерпами установили лагерь и провели сортировку грузов. Альпинисты разделились на три группы.

Бенд, Джексон и Матер со своими шерпами и переводчиком Аннулу отправились в соседнюю долину и договорились со старшиной большой деревни Кхунза о поставке экспедиции около тонны продуктов (цзампа, картофель, рис, овощи, яйца и т.п.).

Тем временем Эванс и Мак-Киннон поднялись в верховья ледника Ялунг в поисках удобного места для базового лагеря. Вспомогательной группе (Харди и Браун) была поручена съемка высот отдельных этапов маршрута будущего восхождения. С помощью 18 шерпов, доставлявших палатки, продукты и дрова, они установили три лагеря: один на правой боковой морене, второй у юго-восточного берега ледника и третий, «угловой», в том месте, где долина поворачивает на восток. 29 марта Харди и Браун в сопровождении нескольких шерпов вышли из последнего лагеря с теодолитом для съемки этапов маршрута по юго-западной стене. В это время Эванс и Мак-Киннон с шерпами Анг Дава и Анг Темба нашли место для базового лагеря под нижним ледопадом и маркировали путь подхода к нему. Обе группы вернулись в «угловой» лагерь усталые, но довольные результатами своей работы.

На следующий день утром поднялся сильный ветер, переходящий в пургу необычайной силы. Большая восьмиместная палатка с каркасом из стальных труб была сорвана порывом ветра и отброшена почти на 200 м в сторону вместе со всем находящимся в ней имуществом. Другие палатки удалось удержать, но они были разорваны и группе пришлось спуститься в главный лагерь для их ремонта.

Ветреная и холодная погода со снегопадами продержалась довольно долго и только 15 апреля можно было приступить к разведке маршрута по скальному гребню юго-восточнее нижнего ледопада, пути, рекомендованного Кэмпом. 18 апреля Бенд и Харди поднялись на ребро острова, закрепили на крутых участках 120 м веревочных перил и установили наверху палатку.

Следующие три дня они посвятили разведке верхней части нижнего ледопада. Вопреки рекомендации Кэмпа оказалось, что этот путь очень труден и опасен. 22 апреля они провели по этому участку поднявшихся к ним Эванса и Джексона для того, чтобы начальник экспедиции мог лично убедиться в трудности ледопада.

Существовала единственная возможность преодоления этого отрезка. С ребра нужно было спуститься по скалам в краевую трещину, перейти ее внизу по шатким кускам заклинившегося льда и по шестидесятиметровому крутому ледяному склону подняться к горизонтальной полке. Но далее полка кончалась двадцатипятиметровой отвесной ледяной стеной и только по направлению свисавшей сверху веревки можно было угадать, куда ведет дальнейший путь.

Поднявшись по этой веревке, нужно было пройти по крутому ледяному желобу, а затем преодолеть пятнадцатиметровую нависающую стену и выбраться на ледяной склон средней крутизны. Выше маршрут был несколько легче, но значительно опаснее — он шел среди неустойчивых сераков и ледяных стен, а затем громадная поперечная трещина преграждала дальнейший путь.

Этого было уже достаточно — Эвансу стало ясно, что колонны носильщиков с тяжелым грузом не смогут пройти по этому пути. К счастью, Харди разведал к этому времени другой вариант — подъем по небольшому и главное не разорванному леднику, спускающемуся западнее скального острова и высоко поднимающемуся по южному склону. Было очевидно, что по нему можно выйти на большую террасу выше сильно разорванного второго ледопада.

Было решено использовать этот путь, и 26 апреля базовый лагерь перенесли к подножью скального острова. Дело теперь пошло быстро. Бенд и Харди установили лагерь 1 на западной стороне острова и без остановки пошли дальше, пока не достигли довольно пологой части ледника. Эванс и Браун следовали за ними; они вместе выбрали место для лагеря 2.

Сначала они поднимались по некрутому леднику, покрытому остатками лавин и ледовых обвалов, временами сходивших с висячего ледника, расположенного на 180 м выше маршрута. Это был самый опасный участок на всем пути до вершины: почти невозможно было определить, когда именно произойдет очередной обвал. Далее подъем по крутому склону приводил к уступу, на котором расположился лагерь 1. Здесь установили три палатки и вырубили во льду довольно большую пещеру, служившую складом. Переход из базового лагеря до лагеря 1 занимал около двух часов.

Утром следующего дня по еще твердому снегу альпинисты перешли несколько небольших трещин и преодолели шестиметровую глубокую трещину, через которую была положена алюминиевая лестница. На другой стороне трещины пришлось вырубить во льду пятиметровую полку, после траверса которой нужно подниматься на 60 м прямо вверх по крутому склону, где вырубили ступеньки. Здесь везде были протянуты веревочные перила.

Дальнейший подъем с набором высоты в 150 м проходил по крутому снежному склону. В зависимости от состояния снега на прохождение этого участка требовалось от 30 минут до 4 часов (!). Здесь склон был маркирован разноцветными флажками и выглядел подобно трассе слалома; в туман и непогоду эти ориентиры были чрезвычайно полезны. Склон выводил на довольно широкое снежное седло; тропа шла зигзагами, огибая многочисленные трещины. Через одну из них также была положена лестница.

Поднявшись по крутому снежному желобу, альпинисты вышли к верхнему краю нижнего ледопада. Далее следовал еще один опасный участок: нужно было перейти глубокую ложбину под ежеминутно готовыми обрушиться сераками. Подъем по шестиметровой стене, где впоследствии укрепили веревочную лестницу, приводил к площадке, на которой был расположен лагерь 2 (6300 м).

4 мая было найдено место для лагеря 3 (6675 м). Он был установлен на площадке размерами 12x5 м у подножья отвесной ледяной стены, защищавшей его от ветра. На крутом склоне ниже лагеря были натянуты веревочные перила, на отвесных участках веревочные лестницы. В лагере были поставлены три палатки и вырыта пещера, в которой могло поместиться восемь человек.

Теперь две группы альпинистов работали между базовым лагерем и лагерем 2, а третья между лагерями 2 и 3. I К 12 мая лагерь 3 был полностью оборудован и мог служить базой для дальнейшего движения к большой террасе.

12 мая Эванс и Харди с шерпами Аннулу и Уркиеном вышли из лагеря 3 с целью найти место для следующих лагерей. Чтобы экономить силы, они шли с кислородными приборами. Утро было холодным, и альпинисты стремились скорее достигнуть освещенного солнцем склона. Трех-четырех ударов ледоруба было достаточно, чтобы вырубить хорошую ступеньку в плотном фирне.

К 13 часам обе связки достигли уровня большой террасы, от которой их отделяла зона трещин и сераков. Здесь они подготовили площадки для палаток будущего лагеря 4 (7160 м). У группы была с собой только одна двухместная палатка, поэтому шерпы спустились обратно в лагерь 3. Ночь была холодной и ветреной; несмотря на то что Эванс и Харди и во время сна не снимали кислородных масок, они утром чувствовали некоторое недомогание. Однако в 9 часов утра, когда погода несколько улучшилась, они отправились в дальнейший путь.

Им удалось неожиданно быстро найти хороший и безопасный проход между сераками и выйти на гладкий без единой трещины склон под «подковой». По нему они поднялись до крутого склона с правой стороны «подковы» и нашли площадку для лагеря 5 (7700 м). Подъем до этого места из лагеря 4 занял у них всего около трех часов. Разведка оказалась успешной — место, достигнутое Эвансом и Харди, по значимости. соответствовало примерно Южному седлу при восхождении на Чомолунгму. Отсюда уже можно было штурмовать вершину. Вполне удовлетворенные достигнутым, Эванс и Харди спустились в базовый лагерь.

18 мая все было готово к штурму, и 11 шерпов под руководством Джексона и Мак-Киннона вышли из лагеря 3 к лагерю 4. Во время подъема один из сильных молодых шерпов Пемба Дорье провалился в трещину. Мак-Киннон вытащил его и отправил назад в лагерь 3. После трехдневного отдыха Пемба Дорье как будто начал поправляться, но затем у него появились признаки тяжелого сотрясения мозга и, несмотря на все старания доктора Клегга, на следующий день Пемба Дорье умер. Его похоронили рядом с могилой Паша — еще один отважный человек погиб в борьбе с суровым ледяным гигантом.

В ночь с 18 на 19 мая в лагере 4 (7 160 м) было очень холодно, шел снег и утром шерпы отказались идти дальше; к тому же Джексон был поражен снежной слепотой. Однако Мак-Киннону удалось уговорить шерпов ив 10.30 группа вышла к лагерю 5. Ослепшего Джексона взяли в середину связки, и он тоже понес груз кислородных баллонов.

Группа двигалась очень медленно — груз был для такой высоты весьма велик (18-22 кг). К 16 часам только пять шерпов во главе с Мак-Кинноном достигли площадки лагеря 5 (7700 м) и установили одну палатку. Остальные были вынуждены сложить свои грузы на крутом склоне в 300 м от лагеря и спуститься в лагерь 4, чтобы не оказаться застигнутыми темнотой в ледопаде.

В этот день первая штурмовая группа (Бенд и Браун) и вспомогательный отряд (Эванс, Матер и четыре шерпа) прибыли в лагерь 4. Пятерка шерпов, возвратившихся из лагеря 5, не успела до темноты спуститься в лагерь 3 и осталась тоже здесь. В эту ночь лагерь 4 был населен весьма плотно, что, однако, не помешало всем его обитателям хорошо отдохнуть и выспаться.

В ночь с 19 на 20 мая погода резко изменилась к худшему. Ветер, дувший не с северо-запада, как обычно, а с юго-запада, перешел в снежную бурю, свирепствовавшую 60 часов. Всякое сообщение между лагерями было прервано, все должны были ожидать конца непогоды именно там, где их застигло ее начало. Только к концу второго дня погода несколько улучшилась, группа Мак-Киннона смогла спуститься вниз, и Эванс с большим облегчением услышал по радио, что группа благополучно миновала лавиноопасные склоны и подходит к лагерю.

Утром 22 мая небо очистилось, ветер стал тише и изменил направление, все признаки хорошей погоды были налицо. В лагере 4 началась подготовка к выходу, но первые связки тронулись в путь только в 10 часов утра и шли еще медленнее, чем группа Мак-Киннона несколько дней назад. Лишь около 16 часов первая связка (Эванс, Браун и двое шерпов) вышла на склон под лагерем 5, на то место, где 19 мая носильщики, не дошедшие до лагеря, оставили свои грузы. Внезапно они обнаружили, что идут по смерзшемуся снегу свежей лавины; из-под снега торчала головка примуса. Все было сметено лавиной; ниже по склону из снега кое-где торчали ящики, кислородные баллоны, палатка и т.п. Браун подобрал что мог и прикрепил к своему рюкзаку, его примеру последовали остальные: все, что только можно было найти, нужно было доставить к лагерю 5... или отказаться от восхождения.

Поднявшись к тому месту, где была установлена палатка лагеря 5, альпинисты и здесь обнаружили следы сошедшей лавины. Лишь предельная усталость помешала им дать себе отчет в том, что они только благодаря случайности избежали страшной участи, постигшей немецкую экспедицию на Нанга-Парбат в 1937 г.[95]

После двух часов напряженной работы удалось найти под снегом часть имущества лагеря и установить палатки. За это время подошла и вторая связка, также взявшая на склоне под лагерем дополнительный груз.

На следующий день планировалась установка лагеря 6, но утром, увидев хаос, царивший в лагере, Эванс убедился в том, что сначала надо навести порядок в лагере 5 и отложил выход на один день. Во второй половине дня ветер совершенно утих; все чувствовали себя хорошо.

24 мая в 9 часов утра группа вышла из лагеря 5. Было еще очень холодно, солнце только в 10 часов освещало место бивака, но медлить было нельзя. Эванс, Матер, Дава Тенсинг и Анг Норбу составляли первую связку, прокладывавшую путь, чтобы штурмовая группа могла сохранить свои силы для решительного дня. Во второй связке шла штурмовая двойка Бенд и Браун с шерпами Тасхи и Анг Темба.

Все шли с кислородными аппаратами. Некоторые шерпы пользовались ими впервые, но быстро привыкли. Только Тасхи забыл включить аппарат и шел без кислорода, что не мешало ему держать нормальный темп и нести более 20 кг груза.

Они медленно поднимались к началу широкого желоба, который тянулся наискось над «подковой» к седлу между западной и главной вершинами. Еще из Дарджилинга участники экспедиции просматривали в бинокль этот путь, по которому, казалось, было довольно легко выйти на вершинный гребень. Теперь они с нетерпением ожидали того момента, когда выяснится, не обманулись ли они в своих надеждах.

Еще один крутой участок склона и Эванс первым выходит в широкий желоб, напоминающий здесь полку. Да, они не ошиблись, подъем здесь возможен. Желоб довольно крут, но снег хороший, для того чтобы вырубить ступеньку, требуется всего два-три удара ледоруба. Эванс устал прокладывать путь, вперед вышел Дава Тенсинг, и темп снова увеличился.

В 13.30 они подошли к тому месту, где желоб суживается. Кислород у всех был уже на исходе, но они продолжали подъем, стремясь подтянуть последний лагерь как можно ближе к вершине. В 14 часов они нашли в кулуаре наклонный уступ и вырубили на нем площадку для палатки лагеря 6 (8200 м). В 16 часов палатка была установлена, вещи разложены и вспомогательная группа (Эванс, Матер и шерпы) начала спуск в быстром темпе, чтобы вернуться в лагерь 5 до наступления темноты.

Штурмовая двойка сварила себе бульон и чай, отдохнула и поднялась немного над лагерем, чтобы подготовить начало пути следующего дня.

25 мая было ясно, сравнительно тепло, ветер был слабым. В 8 часов утра Бенд и Браун покинули лагерь 6 и начали подъем по кулуару. Пройдя около 100 м, они попытались выйти из кулуара вправо на склон, спускающийся с вершины, но оледенелые скалы преградили им путь. Потеряй напрасно более часа, альпинисты были вынуждены вернуться обратно и продолжать подъем по кулуару.

Не доходя примерно метров 90 до седла, они по широкой полке вышли из кулуара на снежник, спускающийся по южному склону главной вершины и наискось поднялись по нему к «жандарму» вершинного гребня, расположенному почти на одинаковом расстоянии от седла и от главной вершины.

Снежник, в нижней части довольно пологий, крутым взлетом поднимался к гребню. Брауну, шедшему первым, пришлось вырубить полсотни ступенек в спрессованном ветром снегу. Эта не слишком трудная в обычных условиях работа оказалась здесь, на высоте 8400 м, порядочной нагрузкой, и Браун с удовольствием уступил место ведущего Бенду, когда они после короткого отдыха продолжили подъем.

Достигнув вершинного гребня, альпинисты направились по нему к главной вершине. На гребне возвышались легко преодолимые скальные выступы высотой в 2-3 м. Главным противником восходителей являлись не технические трудности, а холод и высота, которая чувствовалась весьма ощутимо. Перед крутым взлетом гребня альпинисты немного спустились на юг и пошли по крутой осыпи, местами покрытой снегом, к главной вершине. Трудным, хотя и коротким участком, оказалась шестиметровая отвесная стенка. Первым ее прошел Браун, использовав для подъема узкую вертикальную расселину, Бенд последовал за ним, пользуясь верхней страховкой.

В 14.30 штурмовая группа дошла до того места, дальше которого идти было нельзя: в нескольких шагах от нее и всего на полтора метра выше поднималась вершина пологого снежного купола, высочайшая точка всего грандиозного массива Канченджанги (8585 м), заветная мечта столь многих альпинистов в течение целого столетия.

Однако можно ли считать, что англичане покорили Канченджангу, если они, выполняя свое обещание, не вступили на ее высочайшую точку, чтобы не оскорбить религиозных чувств жителей страны, разрешившей им проведение экспедиции? Безусловно, последние полтора метра не имеют и не должны иметь решающего значения, но за последние годы высказывались сомнения в том, что восходители на восьмитысячники действительно достигали вершины. Так обстояло дело и с Аннапурной, первым взятым восьмитысячником, и с Эверестом, и с Нанга-Парбат, и с Чогори.

Возможно, будет подвергнуто сомнению и восхождение на Канченджангу, тем более что альпинисты на самом деле не взошли на высочайшую точку ее массива. Однако во всяком случае хорошие фотографии южной и западной вершин Канченджанги (с Макалу и Лхоцзе на заднем плане) с полной достоверностью подтверждают, что Бенд и Браун находились в непосредственной близости от высшей точки главной вершины Канченджанги.

После короткого отдыха альпинисты начали спуск по тому же пути, по которому они шли к вершине, и в 7.30 вернулись в лагерь 6, где их встретила вторая штурмовая двойка — Харди и Стретер. С самого начала предусматривалось наличие в день восхождения второй сильной группы в лагере 6. Эта группа в случае необходимости должна была бы оказать помощь первой двойке, а при благоприятной обстановке повторить восхождение.

Лагерь 6 был рассчитан всего на двух человек; предполагалось, что Бенд и Браун после восхождения спустятся прямо в лагерь 5. Однако они были слишком утомлены и вернулись слишком поздно. Поэтому в ночь с 25 на 26 мая в двухместной палатке лагеря пришлось расположиться вчетвером. В таких условиях Харди и Стретер вряд ли смогли хорошо отдохнуть перед выходом, к тому же кислорода у них было мало. Тем не менее 26 мая они повторили восхождение! В лагерь 6 они тоже спустились поздно и очень устали. Только к середине дня 27 мая они спустились в лагерь 5, где их радостно встретила вспомогательная группа во главе с Эвансом.

Через несколько дней весь состав экспедиции уже находился в зеленой долине Ялунг возле Тзерама и в течение недели наслаждался заслуженным отдыхом после двухмесячной борьбы за покорение третьей по высоте вершины мира.