Фрики

Помню, Виктор Анпилов показывал всем с трибуны пасхальное яйцо с нарисованным на нём серпом и молотом. Пасха в том году совпала с первомаем. Но толпа обычно гораздо интереснее трибуны. Меня всегда завораживали люди, действия которых я не могу объяснить. Первомайским завсегдатаем была пожилая дама с детскими красными мечом и щитом, на котором она наклеила крупные буквы: «Медея – мать медицины!». Если понравишься, Медея могла благословить тебя своим игрушечным оружием. Много лет подряд выходил и мужик в клетчатом килте и с волынкой. На волынке он играл, хоть и не очень умело. В разговоре быстро выяснялось, что он никакой не шотландец. Так выражался его протест против антинародного режима. Мне он, как и непостижимая «Медея», нравился. В этой вызывающей произвольности протестной формы было что-то от того, чему нас заочно учил Ги Дебор.

Хиппи-коммунист Мадисон в футболке «Агент КГБ» раздражал стариков, а художник Осмоловский в зеленом махровом халате смешил их. Про халат он объяснял, что левые должны везде чувствовать себя как дома, потому что всё принадлежит всем.

Внезапно мог появиться некто, наряженный в маскарадный (и очень натуральный) костюм эрегированного полового члена и с плакатом «Ебу систему!». Но «простоял» член недолго, по наводке самих коммунистов был задержан милицией как провокатор и выдворен за пределы шествия.