Людвиг Зайдлер Боги и их родичи

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Людвиг Зайдлер

Боги и их родичи

В тринадцатый день месяца, антестериона, что соответствует концу февраля по нашему календарю, в Афинах проводились траурные торжества в память о потопе во времена Девкалиона и его жертвах. Они были известны под названием Гидрофории, то есть «праздника воды».

Основные торжества Гидрофории происходили в афинском храме Олимпейон, расположенном между Акрополем и берегом Илисса. Этот крупнейший храм Древней Греции был посвящен Зевсу Олимпийскому и основан в древнейшие времена, по преданию — самим Девкалионом. Пол храма был выложен каменными плитами, а часть его была оставлена в первозданном виде, без каменного покрытия, с естественными щелями в скале, через которые при потопе лилась вода. Во время Гидрофории в щели лили воду в память о потопе, а возможно, и для проверки исправности системы стока дождевой воды. В воду бросали лепешки с медом, по всей вероятности, как дар подземным стихиям, чтобы потоп никогда больше не повторился.

Девкалион был сыном Прометея, отца человечества, как его иногда называли. Родителями его отца (по одному из вариантов мифа) были титан Япет и океанида Климена. Напомним, что титаны — это старейшие боги, дети Урана, бога небес, и Геи, матери Земли. Океанидами называли следующее поколение, детей титана Океана и титаниды Тетии.

Вопрос о матери Девкалиона не так уж прост. По некоторым источникам, матерью его была океанида Климена. К сожалению, архивы бюро записи актов гражданского состояния того времени не сохранились, возможно, они погибли во время потопа, и поэтому трудно с полной уверенностью утверждать, действительно ли Девкалион был сыном Прометея и его же собственной матери или же матерью Девкалиона была какая-то другая Климена — это имя очень распространено среди нимф и смертных женщин Вполне вероятно, что Климена — мать Девкалиона была простой смертной, ибо Девкалион не принадлежал к богам.

Таким образом, Девкалион был смертным человеком. Он женился на Пирре, дочери своего дяди Эпиметея — брата Прометея и первой женщины Пандоры, созданной Гефестом из глины по приказу своего отца Зевса. Пирра также была простой смертной. Это не помешало Девкалиону и Пирре быть образцовой супружеской четой. Но вот однажды…

Время действия нашего рассказа никак нельзя назвать спокойным. Именно тогда закончилась жестокая война между богами, в которой победил Зевс, сын титанов Кроноса и Реи. Власть молодого бога в небесах и на земле не была еще достаточно прочной, и новый властелин вынужден был искать себе союзников как среди богов, так и среди людей. А на земле, как это бывает после каждой войны, царила ужасная нищета. Люди жили в пещерах или на болотах. Здесь следует отметить, что в греческой мифологии точно не установлено, откуда произошли люди. Одни легенды приписывают появление человека природе, видя в нем наиболее совершенный из плодов земли и деревьев, другие считают, что к этому причастны боги. Есть и такие легенды, в которых именно Прометея называют создателем первых людей, так что первые люди были созданы из глины подобно прекрасной Пандоре.

Как это бывает обычно, нищете сопутствовали насилия и убийства. Их отзвуки достигли Олимпа, вызывая отвращение богов. Некоторые боги даже жаловались, что на Земле они подвергаются оскорблениям, и требовали от Зевса, чтобы он призвал людей к порядку. Зевс, не доверяя, по-видимому, докладам своих эмиссаров, решил лично ознакомиться с обстановкой, сошел с Олимпа и под видом обыкновенного странника перешагнул однажды порог дворца царя Аркадии Ликаона. Следует отметить, что Аркадия — страна на Пелопоннесском полуострове. Согласно греческим мифам, это самая древняя населенная часть Греции. Жителей ее называли автохтонами, то есть людьми, живущими здесь с начала рода человеческого.

В доме Ликаона Зевсу было нанесено жестокое оскорбление. Ему на ужин подали человеческое мясо. Рассердившись, бог уничтожил молниями царский дворец вместе с его обитателями, а Ликаона превратил в волка, чтобы отныне он сам питался человеческим мясом. После возвращения на Олимп Зевс созвал богов на совещание, где единогласно было решено истребить род людской.

По приказу Зевса над землей разразилась ужасная гроза с землетрясением и ливневыми дождями. Брат Зевса Посейдон, властелин морей (а по рассказу Платона — царь Атлантиды), приказал волнам залить землю. Вскоре вся земля скрылась под водой, а все живое — люди, животные, растения — погибло.

Над водой возвышалась лишь самая высокая вершина в Фокиде — Парнас. Именно сюда на десятый день потопа причалил корабль с единственной спасшейся парой людей — царем Фессалии Девкалионом и его супругой Пиррой.

Девкалион еще задолго до потопа начал строить корабль — ковчег, к чему склонил его предусмотрительный Прометей, и собрал в ковчег все, что необходимо в подобных случаях. Относительно же места спасения — горы Парнас — имеются небольшие расхождения. Некоторые считают, что это была вершина Афон, другие называют гору Офрис в Фессалии или даже Этну. Офрис, возможно, находился ближе к месту, где жили Девкалион и Пирра, но Парнас был выше.

Девкалион и Пирра остались одни. А людям трудно жить одним на свете. Вскоре, как только отступила вода, появилась земля, для возделывания которой требовалось много человеческих рук. Старики обратились к дельфийскому оракулу. И боги, увидев в них справедливую человеческую чету, пришли на помощь. Согласно их указаниям (некоторые утверждают, что и на этот раз Прометей не лишил их своего светлого совета) Девкалион и Пирра отправились странствовать пешком по земле, бросая за собой камни. Камни, брошенные рукой Девкалиона, превращались в мужчин, а из камней, которые бросала Пирра, рождались женщины. В скором времени страна была населена новым родом людей, крепких, как камень, не отступающих перед тяжким трудом.

Чудо с камнями некоторые объясняют довольно просто. По-гречески слово «лаас» означает «камень», а «лаос» — «народ». В результате преднамеренной или случайной игры слов род человеческий был произведен от камня. Кстати, Девкалион и Пирра не ограничились этим чудесным способом заселения своей страны: несмотря на их преклонный возраст, у них родилось несколько детей, из которых самым выдающимся был Эллен — родоначальник греков, отсюда и происходит название «эллины».

Имена греческих героев всегда имеют какое-либо определенное значение, выражая характерную черту человека или его происхождение. Однако значение имени Девкалион объяснить трудно. Обычно считается, что оно происходит от слова «дэвкос», что означает «молодое вино». То, что этот вывод не лишен оснований, подтверждается врожденным предрасположением Девкалиона и его потомков к этому благородному напитку. Один из его сыновей, Амфиктион, угощал вином самого Диониса — Вакха. Амфиктион знаменит и тем, что он впервые разбавил вино водой, а, как известно, благонравные греки избегали чистого вина, считая его чересчур возбуждающим напитком. Другой сын Девкалиона, Орестей, снискал себе славу как владелец прекрасных виноградников.

Не исключено, однако, что имя Девкалион связано со словом «дев-калия» — «божий дом». Это могло бы свидетельствовать о том, что Девкалион основал храм — ведь, по преданию, он построил первый алтарь на том месте, где позже был воздвигнут храм Зевса — Олимпейон.

Нельзя также пренебречь и третьей версией: слово «деуо» означает по-гречески «влага». Таким образом, имя нашего героя значило бы «тот, который пережил потоп».

Все три толкования имени Девкалиона придают ему сходство с библейским Ноем, который также был неравнодушен к вину, хотя и не считал нужным разбавлять его водой, также пережил потоп, а после потопа на месте своего спасения воздвиг алтарь.

Имя Пирра означает «огненно-красная». Такое название в Древней Греции имел один из сортов красного вина.

Предоставим самим читателям право выбора того или иного значения имен людей, спасшихся от потопа. Возможно, некоторые придут к выводу, что никакого потопа вообще не было, а Ной, равно как и Девкалион и Пирра, попросту «искупались» в вине. В поисках дальнейших следов Атлантиды в греческой мифологии вернемся к упоминавшейся в начале главы океаниде Климене.

Когда ее муж Япет достиг преклонного возраста, прекрасная океанида обратила свои взоры на двоюродного брата, бога солнца Гелиоса. С этой любовной связью вопрос не совсем ясен, поскольку женщин с таким именем много, о чем уже говорилось при составлении родословной Девкалиона. Некоторые даже утверждают, что не следует связывать океаниду Климену с Гелиосом, тем более что его законной супругой была родная сестра Климены океанида Персея. Но в семье греческих богов всякое бывало. История гласит, а мы повторяем вслед за ней, что в результате связи Гелиоса и Климены родилось несколько детей — девочки, именуемые Гелиадами (то есть дочерьми Гелиоса), и мальчик по имени Фаэтон («Лучезарный»).

Фаэтон знал, что он сын Гелиоса. С отцом он не встречался, так как Гелиос не принимал личного участия в воспитании сына, хотя и заботился о нем. Ежедневные обязанности лишали его этой возможности: ведь он должен был каждый день проезжать по небу в колеснице, запряженной четырьмя огненными скакунами. Утром он выезжал на небосвод с восточной стороны и, достигнув зенита, спускался к океану на другом конце земли, в стране Гесперид, дочерей Атласа, где у них был роскошный дворец.

Фаэтон слышал от матери, что Гелиос согласен выполнить его самое заветное желание, и попросил отца разрешить хотя бы однажды поуправлять его колесницей на небесном пути. Нельзя сказать, чтобы это была разумная мысль, вернее всего, виновато было самолюбие: Фаэтону хотелось похвастаться перед своими сверстниками, которые сомневались в его божественном происхождении. Напрасно Гелиос возражал, указывая на всю опасность такой прогулки. Фаэтон просил и настаивал, ссылаясь на обещание отца, до тех пор, пока бог солнца не уступил. Прежде чем передать сыну вожжи, отец долго объяснял Фаэтону, как править упряжкой. К сожалению, то ли лошади перестали повиноваться, чувствуя неумелую руку возницы, но юноша не сумел проехать по обычному маршруту и сбился с пути, что привело к роковому нарушению порядка, существовавшего в природе. На поднебесных вершинах растаяли снега, пожар охватил леса, там же, где раньше неслись бурные реки, теперь белел ледяной панцирь, а жители далекого севера, закутанные в свои шубы, почувствовали неожиданно необычайную жару. Над землей нависла угроза гибели. Тревожные возгласы достигли обители богов. И Зевс вынужден был вмешаться, чтобы предотвратить катастрофу. Он убил несчастного Фаэтона молнией, изрядный запас которых у него всегда был под рукой. Мертвый юноша упал в реку Эридан. Сестры Фаэтона Гелиады, помогавшие ему запрягать лошадей, пришли в отчаяние. Смилостивившись над ними, Зевс превратил их в тополя, которые с тех пор роняют янтарные слезы.

Этот поэтический рассказ греческих авторов, который, кстати сказать, представляет собой благодарную тему для многочисленных драматических произведений, романов, стихотворений и даже опер, отразил ужасную катастрофу космического масштаба, изменившую климат на Земле и принесшую невиданные разрушения, вызванные каким-то небесным телом. Легенда эта имеет свои аналогии в преданиях других народов, особенно индейцев Южной Америки. Ее также охотно используют сторонники «космической катастрофы» Атлантиды.

Остается лишь проверить, можно ли считать «катастрофу Фаэтона» и «всемирный потоп» или «Девкалионов потоп» одним и тем же событием.

Не вызывает сомнений, что это именно так: и в греческом и в библейском описаниях потопа слишком много сходства даже в таких мелких деталях, как страсть главных героев к вину. Связь потопа с Фаэтоном можно, к сожалению, установить только на основании умозаключений, при помощи генеалогической таблицы героев мифологии. Нет, видимо, надобности предупреждать читателя о том, что следует соблюдать величайшую осторожность, когда выводы делаются на основании столь шатких данных, как греческие мифы в обработке поэтов. Хотя они как будто и не противоречат логике, в них столько наивного и столько погрешностей, что принять их в качестве основы — верх доверчивости. И все же это не дает нам права отбрасывать их целиком, хотя бы по той причине, что даже в каждой сплетне можно найти крупицу истины. Примером в данном случае может служить рассказ Гомера о Троянской войне.

Итак, предположим, что океанида Климена, полюбив Гелиоса, стала матерью Фаэтона, а будучи женой Япета, была бабушкой Девкалиона и Пирры. Не вдаваясь пока в спор о том, фиктивны эти персоны или реальны, мы должны отметить — не исключено, что Девкалион и Фаэтон могли жить в одно и то же время.

Однако, с другой стороны, здесь есть некоторое противоречие. Зевс послал потоп, чтобы наказать человечество. А Фаэтона Зевс вынужден был лишить жизни ради спасения мира от гибели. Он совершил это, вняв просьбам и тревожным возгласам, которые с земли донеслись до обители богов на Олимпе. Это наводит на мысль, что случай с Фаэтоном произошел тогда, когда люди еще не настолько погрязли в разврате, чтобы их нужно было наказывать.

По-видимому, нецелесообразно объяснять это противоречие, основываясь на анализе мифов. Мы не должны забывать, что те мифы, которые сохранились до наших времен, почерпнуты из литературных произведений исторического периода Греции, то есть возникли спустя несколько тысяч лет после предполагаемой гибели Атлантиды. Они содержат массу басен о богах и героях, множество поверий, составляющих основу религии, но фактов, позволяющих восстановить историю, в этих поэтических строках очень немного. И если мы все-таки подвергаем их анализу, то лишь потому, что имена этих героев, вложенные в уста Солона, повторяются в рассказе Платона; Солон ссылается также на Форонея и Ниобу. Они принадлежат к другой ветви рода океанидов, происходящей от Инаха (брат Климены) и нимфы Мелии. Инах считался «мокрым» богом, так как он был патроном реки того же названия в Арголиде; как и Прометей, он считался отцом рода человеческого. Иногда его называли египтянином, а это уже интересно с точки зрения установления связей греков с египтянами. У Инаха было по меньшей мере четверо детей, из которых наиболее известны сын Фороней и дочь Ио, жрица в храме Геры, жены Зевса, и возлюбленная последнего.

О Форонее говорят, что он основал первые города в Арголиде и базары. По преданию, именно он научил людей пользоваться огнем, который ранее похитил Прометей. У него была целая куча детей, в том числе дочь Ниоба, матерью которой была нимфа Лаодика (некоторые утверждают, что Церда). Ее не следует отождествлять с другой, возможно, более известной Ниобой, дочерью Тантала, несчастной матерью трагически погибших детей, которая, кстати, жила значительно позже. «Наша» Ниоба имела от Зевса двух сыновей. Младший из них, Пеласг, был отцом злополучного царя Аркадии Ликаона, того самого, который потчевал Зевса человеческим мясом.

Фороней и Ниоба жили, вне всякого сомнения, до Ликаонова потопа. В этом потопе погибли все потомки Ликаона, хотя некоторые утверждают, что одного из его сыновей, Никитина, спасла будто бы сама богиня Гея.

Фороней — это типичный герой потопа. Его отцом был «мокрый» Инах, а имя его матери, Мелия (по-гречески «Ясень»), возможно, указывает на материал, из которого был построен корабль или ковчег.

Историк конца VI — начала V в. до н. э. Акусилай из Аргоса пишет, что во времена Форонея произошел потоп, героем которого был Огигес. Некоторые отождествляют его с Девкалионом.

«Исторической точности» ради следует, однако, отметить, что ни Девкалион с Пиррой, ни Огигес не были единственными людьми, которым суждено было избежать последствий потопа. Спаслась также сестра Форонея, прекрасная Ио.

Как уже говорилось, Ио была жрицей в храме Геры, жены Зевса. Вероятно, благодаря этому она имела возможность встретиться с царем богов и понравиться ему. Дальнейшая история этого романа нам точно не известна, ибо Зевс держал его в глубочайшей тайне, опасаясь, что жена разузнает, в чем дело. Однако в один прекрасный день Гера поймала влюбленных in flagranti[5]. Зевс горячо оправдывался и утверждал, что он ни в чем не виновен, однако это не убедило ревнивую супругу, и она на всякий случай избавилась от чересчур красивой служительницы, превратив ее в корову. Но это еще не все. Для наблюдения за Ио она приставила стоглазого Аргуса, а когда тот погиб от руки сына Зевса Гермеса, наслала на Ио нового преследователя — назойливую муху, спасаясь от которой Ио (все еще в облике коровы), наконец, нашла убежище в Эфиопии или Египте. Там благодаря Зевсу она вновь обрела человеческий облик и произвела на свет сына Эпафа.

Несколько иначе описывает этот случай Геродот в первой книге своей «Истории». Он ссылается при этом на рассказы персов. Ио попросту похитили финикийцы. Согласно этой версии, Эпаф был сыном не бога Зевса, а капитана финикийского корабля.

В греческих мифах Эпаф изображается как царь Египта. Его женой была Мемфис, дочь Нила — бога столь же «мокрого», как и Инах. От этого брака родилась дочь Ливия. От брата Зевса Посейдона она имела двух сыновей: Агенора, царя финикийцев, и Бела, царя Египта.

В этом месте персонажи греческой мифологии начинают странно переплетаться с персонажами мифологии египетской. Эпаф отождествляется со святым быком Аписом, культ которого был распространен в Египте, а его мать Ио — с египетской богиней Исидой, чтимой главным образом в египетском городе Мемфисе. На рисунках ее изображали с коровьими рогами. Потомки их царствуют в Египте и в разных греческих государствах, в Ливии и, возможно, в Этрурии.

Комментаторы греческой мифологии жалуются, что история периода Ио очень сложна и запутана. И лишь в одном случае она не вызывает никаких сомнений и удивительно совпадает с египетскими преданиями — в Египте не было потопа. Все герои описанных выше потопов находили убежище либо в ковчеге, либо на вершинах гор. А Ио спаслась на Африканском континенте, на равнинной местности. О том, что Египет избежал бедствия, говорит и Платон в «Тимэе».

Греческая мифология называет еще одного героя Потопа. Это Дардан — сын Зевса и Электры, одной из плеяд. Плеяды были дочерьми Атласа, сына Япета и Климены, а Гиады и Геспериды приходились им сестрами. Геспериды имели прекрасный дворец где-то на западном краю земли, титан Атлас тоже связан со страной за океаном. Таким образом, как нам кажется, и Дардан связан узами родства с жителями какого-то неизвестного материка на дальнем западе, возможно, с жителями Атлантиды. Это, разумеется, всего лишь предположение.

Дардан основал династию Дарданидов, к которой принадлежали троянские цари. Первым царем был его сын (по другим сведениям — правнук) Ил, от имени которого берет свое название столица Илион, так же как от имени Дардана происходит название Дарданелльского пролива. Дальнейшими его потомками были Приам и Парис, тот самый, который, похитив жену Менелая, прекрасную Елену, вызвал Троянскую войну. Это, однако, происходило спустя много лет после интересующих нас событий, в конце второго тысячелетия до н. э.

Одним из потомков Дардана был также Эней, которому удалось покинуть горящую Трою и после долгих странствий, столь прекрасно воспетых Вергилием в «Энеиде», достичь Италии, где он основал государство Латинов.

История Дардана передается по-разному: как будто бы первоначально он жил вместе со своей супругой Хризой в Аркадии. В связи со смертью брата (в причастности к ней, кстати, подозревали его самого) он был вынужден покинуть Аркадию и переселиться на остров Самофракию. Там якобы и застало его великое наводнение, от которого он спасся, убежав в Малую Азию. Согласно другой версии, он покинул Аркадию как раз во время Девкалионова потопа. Так или иначе в мифологии он считается одним из тех счастливцев, которым суждено было спастись во время ужасной катастрофы. Выдающийся атлантолог Беллами считает, что потоп времен Дардана был позже Девкалионова потопа.

Некоторые «местные» греческие мифы называют и других героев потопа. В Беотии таким героем был уже упоминавшийся Огигес, в Мегариде — Мегарей, сын Зевса, спасенный журавлями, которые разбудили его и привели на вершину горы Геранеи. Другого же героя Керамба из Пелиона спасли нимфы, превратив его в жука-скарабея, В этом облике он перелетел на вершину Парнаса, которой воды потопа не достигли. Следует отметить, что скарабеи в египетской мифологии являются символом бессмертия, ибо они не погибают во время разливов Нила.

Действительно, трудно установить, говорится ли в приведенных описаниях об одном «всемирном» потопе или же о двух, трех или даже четырех «местных» или «очередных» потопах. С натяжкой, вопреки мнению Беллами можно было бы упомянуть и Дардана. Однако говорить здесь о Форонее, Ликаоне и Фаэтоне было бы излишне.

Кроме всего, Фороней, был прадедом Ликаона. Правда, это не исключает того, что он мог быть свидетелем потопа, вызванного своим падшим потомком. Акусилай из Аргоса утверждает, что «во времена Форонея произошел потоп, героем которого был Огигес», ни слова не говоря о возрасте Форонея. Таким образом, можно предположить, что все рассказы, кроме, разумеется, рассказа о Фаэтоне, следует отнести к одному-единственному потопу.

Возможно, что именно так Солон представил этот вопрос жрецам в Саисе, когда «принялся рассказывать про греческую старину: говорил о Форонее, так называемом Первом, и о Ниобе, затем, после потопа, о Девкалионе и Пирре, как они спаслись, проследил их потомство и, соображая время, старался определить, сколько минуло лет тому, о чем говорилось», с той разницей, что ни словом не упомянул о Фаэтоне. Этот рассказ он знал, по-видимому, так же как его знает любой грек, но, очевидно, не считал его достоверным. Потому-то он и удивлен был необычайно, когда услышал, что под мифом о Фаэтоне «скрывается та истина, что светила, движущиеся в небе и кругом Земли, уклоняются с пути и через долгие промежутки времени истребляется все находящееся на земле посредством сильного огня» и что неверно думать, будто был только один потоп, ибо на самом деле до Девкалионова потопа не раз «боги для очищения земли» заливали ее водой, отчего спасались только «живущие на горах, пастухи и волопасы; люди же, обитающие у вас по городам, уносятся потоками воды в море».

Период, который прошел со времени последнего или самого большого потопа, того потопа, который вызвал гибель Атлантиды, самый старый жрец из Саиса определил в девять тысяч лет. Только благодаря письменности египтяне смогли сохранить в памяти его события. А записи Солон якобы видел воочию. Поскольку они не сохранились до наших времен, нам не остается ничего иного, кроме попытки восстановить историю этих девяти тысяч лет с помощью мифологии. Конечно, подобные предположения не имеют никакой научной ценности, поскольку они основаны на догадках.

Первые люди жили в Аркадии. Как они туда попали? Возникли ли они из земли в виде плодов, из рек, из камней, были ли созданы из глины? Изучение этого вопроса на основании мифологии было бы бесполезной тратой времени. Научные исследования приводят к совершенно другим выводам — люди существовали уже в течение нескольких сотен тысяч лет, причем не только в Греции. Мы упоминаем здесь о «древнейших жителях Аркадии» лишь для того, чтобы показать взгляды греков.

Греки считали, что в истории человечества было четыре периода — золотой, серебряный, бронзовый и железный века. Формально это почти напоминает палеолит, мезолит и более поздние периоды, которыми пользуется современная наука. Однако ученые утверждают, что человек становился все совершеннее, а по мнению греков — скорее всего наоборот. Первые люди золотого века были почти столь же совершенны, как и боги. Они питались дикорастущими плодами и медом, не знали никаких забот, не старели, всякие болезни были им чужды. Люди серебряного века питались уже хлебом. По отношению к богам они начали проявлять неповиновение, за что и были наказаны потопом. В бронзовом веке было изобретено оружие, вслед за этим начались войны. Люди стали питаться мясом, появились болезни — человек все дальше отходил от своего идеального предка. Однако в конце этого периода (некоторые разделяют бронзовый век на два периода) появились герои, память о которых сохранилась до наших времен в произведениях поэтов: это аргонавты и герои Троянской войны. Следующий период — железный век, век несправедливости и жестокости, жажды наживы и измены. Он продолжается и по сей день.

Трудно было бы на такой основе определить дату потопа. Единственное, на что можно сослаться, это утверждение, что потоп произошел на грани серебряного и бронзового веков. Если исходить из генеалогической таблицы, то «праотцы человечества» Фороней, Эпаф, Девкалион жили не более чем за тысячу лет до Троянской войны, или две с половиной тысячи лет до нашей эры.

Однако дату потопа можно значительно передвинуть назад, если внести некоторые «исправления» в хронологию мифологического периода. В связи с этим рассмотрим несколько теорий, связанных с происхождением греческих богов. Одни усматривают в мифологических образах людей, признанных бессмертными в знак благодарности за их заслуги. Другие приписывают богам аллегорическое значение: Зевс считается олицетворением Разума или Неба и т. д. Есть и такие, которые видят в богах отражение явлений природы, особенно астрономических, олицетворение небесных тел или созвездий. Мы не будем останавливаться на анализе всех этих теорий, а поговорим лишь об одной.

Читатель, вероятно, обратил внимание на многочисленные брачные и внебрачные связи бога богов Зевса. Трудно даже точно установить, сколько их было. Законными супругами Зевса в зависимости от времени заключения брака считаются Метида, Фемида, Диона, Мнемосина, Евринома, Деметра, Лето и Гера, с которой он жил дольше всех. Итого восемь, то есть больше, чем имел его земной коллега, английский король Генрих VIII, у которого было только шесть жен. Следует добавить, что три последние жены Зевса были его родными сестрами. Перечень же возлюбленных из числа смертных и богинь настолько длинен, что нет смысла приводить его. О некоторых мы уже говорили. Из смертных женщин первой была Ниоба, последней Алкмена, мать Геракла. В этом не было бы ничего необычного, если бы не то обстоятельство, что эти связи продолжались на протяжении сотен и даже тысяч лет, то есть в течение такого периода времени, который немыслим для одного человека. Мать Геракла Алкмена была внучкой Данаи, тоже возлюбленной Зевса, а та, в свою очередь, была правнучкой Бела, царя Египта, который был правнуком Зевса и прекрасной Ио. К этому можно еще добавить, что Бел был сыном Посейдона, братца Зевса.

Эти многочисленные «связи» богов с Олимпа указывают, по всей вероятности, на смешение крови автохтонов Греции с представителями другой «лучшей» расы, которые завоевали когда-то греческую и египетскую земли. Таким образом, когда речь идет о детях Зевса, мы можем считать их детьми автохтонки и представителя «народа господ». Такое объяснение совпадало бы также с рассказом Геродота о романе Ио с капитаном финикийского корабля. Брак дочери египетского царя Эпафа Ливии с Посейдоном можно было бы истолковать как смешение египетской крови с кровью атлантов, если считать Посейдона царем Атлантиды. Подобным образом можно объяснить происхождение Геракла и другие «проделки» Зевса начиная с Ниобы до Алкмены.

Эта «теория» не противоречит тому, что Солон услышал от жрецов в Саисе. Ведь греческое и египетское государства, по их словам, основала все та же богиня Афина, дочь Зевса: «…ваш (город) тысячью годами прежде, взяв для вас семя от Геи и Гефеста, а здешний после».

Таким образом, подойдя более «либерально» к генеалогической таблице и приняв хотя бы некоторых из указанных героев за целую династию, период от Форонея до Троянской войны можно подобно гармошке растянуть на несколько тысячелетий. Именно так некоторые комментаторы объясняют шесть дней, в течение которых — согласно Ветхому завету — был создан мир.

Интересные сведения оставил Аристотель в одном из своих трудов — «Конституции фигеанцев», не сохранившейся, к сожалению, до наших времен. Это сообщение мы находим у Аполлония Родосского, который жил на сто лет позднее. Аполлоний в своем труде «Аргонавтика» ссылается на «Конституцию», где Аристотель утверждает, что пеласги имели больше прав на Аркадию (Фагея была городом в Аркадии), чем прибывшие позже эллины, поскольку они жили там еще тогда, «когда не все небесные тела обращались на небе, раса данайцев не была еще известна, а страной пеласгов еще не правили сыновья Девкалиона. Тогда-то, как говорят, жили здесь только апийские аркадийцы в горной части страны, питаясь желудями, как в те времена, когда на небе Луны еще не было».

Это повторяет также Плутарх, добавляя, что одного из царей Аркадии называли Проселеном, что означает «более древний, чем луна», а тогдашних жителей Аркадии — проселенидами.

Кем же были эти апийские аркадийцы? Слово apis (разумеется, не следует путать с египетским священным быком Аписом, связанным с культом Осириса) происходит от слова apios — отдаленный. По отношению к Аркадии оно имеет еще одно значение. Некоторые греческие авторы (например, Эсхил) Аркадию и даже весь Пелопоннес, частью которого она была, называли Апиа, что означает «страна груш». Это дерево было там предметом культа и использовалось в качестве материала для статуй богов. Дикорастущая груша была в Аркадии как бы «деревом луны», возможно, оттого, что свет Луны напоминала окраска ее цветов. Здесь мы можем только отметить некую особую связь Аркадии с Луной.

Имя Апис носил также брат Ниобы, сын Форонея, основатель первых городов в Арголиде и родоначальник пеласгов. Следовательно, «апийский» может означать и «один из первых аркадийцев».

Однако Беллами («The Atlantis Myth») усматривает в определении «апийский» связь со скифами — народом, жившим севернее Дуная и Черного моря. На языке скифов Апи — это имя богини земли, которая соответствует греческой Гее.

Следует также пояснить, кого имел в виду Аристотель, говоря о данайцах. Обычно данаидами называют пятьдесят дочерей царя Аргоса Даная — сына египетского царя Бела из рода Зевса и Ио. Данаид против их воли выдали замуж за сыновей египетского царя Эгипта, брата Даная, и по приказу отца каждая из них, за исключением Гиперместры, убила своего мужа. Миф этот указывает на древнее родство греков с египтянами, однако не об этом идет речь в легенде о проселенидах. Можно было бы также считать, что в данном случае имеются в виду потомки Данаи, возлюбленной Зевса, которая родила Персея и из рода которой происходил Геракл. В религии шумеров Данае соответствовала богиня Луны Дам-Кина, а у иудеев — Динах. Но Беллами указывает, что с этимологической точки зрения термин «данайцы» означает «сухие люди» в отличие от пеласгов — «людей моря». Это противопоставление «сухих» «мокрым» указывает на связь с потопом. Первые жили в Аркадии до потопа, а вторые — после.

«Проселениды» упоминаются также в некоторых других греческих мифах. Согласно преданиям Беотии, человека создал не Прометей. Люди стихийно возникали из земли, как самый совершенный ее плод. А первым человеком был Алалкоменей. Он появился в окрестностях озера Копаидского «во времена, когда еще не было Луны», был советником Зевса в одной из его ссор с Герой, а также опекуном его дочери Афины, тогда еще маленькой девочки.

Вопрос о проселенидах недавно вновь возник в атлантологии в связи с теорией «захвата Луны Землей», согласно которой Луна прежде обращалась вокруг Солнца, будучи одной из планет. Ее приближение к Земле вызвало приливы, до тех пор на Земле не наблюдавшиеся, а «захват» Луны, то есть изменение ее орбиты таким образом, что она начала вращаться вокруг Земли, привело к смене конфигурации материков и морей на поверхности нашей планеты, в результате чего Атлантида оказалась под водой. К этому стоит добавить точку зрения греческого математика и астронома V в. до н. э. Анаксагора, который считал, что Земля возникла раньше, чем Луна. Сейчас трудно установить, на чем он основывал свое утверждение. Возможно, именно на легендах о проселенидах, хотя известно, что к мифам он относился критически. Анаксагор имел смелость заявить вопреки всеобщим представлениям, что Солнце — это не бог, а просто раскаленный камень, за что в Афинах его считали вероотступником и даже заключили в тюрьму.

Заканчивая эту главу о потопе в свете греческой мифологии, следует упомянуть еще о названных Платоном легендарных героях: Кекропсе, Эрехфее, Эрихфонии, Эрисихтоне и Тесее. Все они были членами царской семьи и правили в Афинах после Девкалионова потопа.

* * *

Эпос о Гильгамеше, библейский рассказ о всемирном потопе, греческие мифы — все это сказания, многократно упоминающиеся в литературе, благодаря чему во всем мире их знают с детства. Мы причисляем их вместе с «Тимэем» и «Критием» Платона к классическим сказаниям. Однако, кроме них, известны несколько сот рассказов подобного характера, которые с незапамятных времен передаются из поколения в поколение народами самых различных рас.

Наука о Земле не опровергает вероятности потопа, происходящего в недалеком прошлом, отзвуком которого являются упомянутые легенды, хотя и считает, что они, очевидно, отражают события местного масштаба. В то же время ученые довольно решительно выступают против теории всемирного потопа, то есть такого потопа, при котором «высокие горы были залиты водою». При этом они исходят из того, что воды в атмосфере и в океанах слишком мало для того, чтобы затопить все материки. В земной атмосфере в виде водяных паров находится около 13000 км3 воды. Если бы эти пары, превратившись в воду, выпали в виде дождя, то вся поверхность Земли, площадь которой более 500 млн. км2, покрылась бы слоем воды толщиной лишь 25 мм. Значительно больше воды содержат ледники — 21 млн. км3. Если бы они полностью растаяли, то уровень воды в океанах повысился бы примерно на 60 м. Разумеется, вода залила бы многие прибрежные районы, но не области, расположенные вдали от океанских берегов.

В этих расчетах не принимаются во внимание изменения структуры земной коры, которые могли бы решительным образом преобразить очертания береговой линии материков. Не учитываются также возможные смещения оси вращения Земли или приближение к ней другого, более крупного небесного тела, что могло бы постоянно или временно влиять на конфигурацию земных материков и морей.

Средневековая наука, находившаяся под сильным влиянием церкви, не выступала против достоверности Ветхого завета. По мере развития естествознания библейские легенды, в том числе и рассказ о всемирном потопе, начали терять свой первоначальный характер «абсолюной истины», их стали комментировать, толковать. Это касается, в частности, и тех «шести дней», в течение которых был создан мир. Их стали считать шестью длительными периодами времени, в связи с чем изменились даты многих библейских событий, в том числе и потопа. С тех пор распространено мнение, что Ноев потоп если и произошел, то всего лишь несколько (а не несколько десятков!) тысяч лет назад. Местом потопа принято считать только районы, населенные в свое время иудеями.

Расшифровка клинописи и эпоса о Гильгамеше не опровергла и не подтвердила достоверности Библии. Было признано, что Библия, вероятнее всего, является вторичным источником и представляет собой повторение более раннего рассказа, возникшего в стране, расположенной в устье Тигра и Евфрата. В отношении даты потопа, который рассматривался как «потоп Гильгамеша», ясности не появилось.

Легенды о потопе, рассказываемые народами, которые живут по соседству с Вавилонией и Палестиной, можно было бы считать отзвуками «классических» рассказов. Однако эта теория неприменима к преданиям народов, которые в историческое время не поддерживали связей с так называемым Старым Светом. Оказывается, рассказы о потопе принадлежат к наиболее распространенным и древним из всех легенд, которые знает человечество. Мы встречаем их почти повсюду, чуть ли не у всех народов, особенно по всей Америке и на островах Тихого океана. Иногда они очень сильно отличаются друг от друга, однако только по сюжетным деталям, вытекающим из различной религиозной основы. Во всех этих легендах речь идет об огромной массе воды из моря или с небес, которая, истребляя людей и животных, залила землю. И всегда удавалось спастись от этого бедствия только «одной паре людей».

В одних мифах описание потопа имеет религиозный характер, тогда говорится о наказании, ниспосланном богами, или же о мести демонов. В других катастрофа на Земле сопровождается появлением какого-то небесного тела, причем чаще всего речь идет о Луне. Эти мифы вызывают особенный интерес у тех атлантологов, которые находят в них подтверждение гипотезы о «космической» причине бедствия.

Многие из этих мифов связаны с легендами о сотворении мира и первых людей. Атлантологи истолковывают это таким образом, что первыми людьми следует считать тех немногих, которые пережили катастрофу. Именно с этих пор и началась для них новая жизнь, полная труда и забот. История минувших времен была предана забвению, так же как и следы былой материальной культуры, сохранились лишь воспоминания о катастрофе. По мере развития жизни в новых условиях, по мере совершенствования ее форм и улучшения условий существования эти воспоминания стирались в памяти людей, остались лишь невероятные рассказы, в которых трудно сегодня отделить слова правды от вымысла, причем не только сегодня. Уже древние греки считали рассказ о Девкалионе легендой. Иудеи, по-видимому, придавали легенде о потопе большее значение, если приняли его дату за основу летосчисления. Дате потопа посвящена одна из последующих глав.

Анализируя древние мифы, следует иметь в виду, что только часть из них дошла до нас в подлинной версии, возраст которой, возможно, насчитывает несколько тысяч лет. Это те легенды, которые сохранились в письменном виде. Остальные известны нам только в устной форме. Правда, иногда она способствовала лучшему сохранению рассказа, но в то же время легче подвергалась преднамеренным или случайным искажениям рассказчиков. В наши дни благодаря совместным усилиям путешественников, этнографов и особенно миссионеров устные предания записаны. Но тут-то и скрывается огромная опасность: во многих случаях нет уверенности, что в изложении миссионеров эти рассказы не стали похожи на библейскую версию, дабы подтвердить достоверность описания Ноева потопа и поддержать веру в Библию. Таким образом, анализ мифов «о сотворении мира, о потопе и первых людях» нельзя считать легкой задачей!

Распространение мифов о потопе показано на прилагаемой карте. Как видно, Африку и Азию (кроме ее южной части) скорее всего следует отнести к «обделенным» областям. Зато обращают на себя внимание Северная Европа и Америка, где мифы распространены сравнительно широко, хотя в период гибели Атлантиды эти районы не были населены, поскольку находились под толстым слоем льда. Вероятно, эти мифы возникли еще тогда, когда будущие жители севера обитали в краях с более теплым климатом, южнее тогдашней границы вечных льдов.

Обзор мифов мы начнем со Старого Света, то есть со стран в восточной части Средиземного моря.

Ближайшим соседом областей распространения «классических» мифов был Египет. Полагают, что в начале исторического периода, то есть во времена, когда создавались древнейшие египетские записи и памятники клинописи в Месопотамии (несмотря на отсутствие радио), между соседними народами существовал живой обмен мыслями. Поэтому вполне возможно, что египтяне знали содержание эпоса о Гильгамеше и рассказ о Ное и могли каким-то образом отразить их в своих легендах. Однако в известных нам египетских записях мы не находим прямого подтверждения этой версии.

К наиболее древним, классическим мифам египтян принадлежит рассказ об Атму, египетском Ное. Атму был «местным» богом в Гелиополисе, расположенном в дельте Нила. Иногда его называли Атум или Тум. Он был отцом бога Шу, который на своих плечах держал небосвод (или же Млечный Путь), чем напоминал греческого Атласа. Атму принадлежит к группе богов, которые упоминаются в древнейшей религии египтян. Он был богом Солнца. Позже Атму «уступил» это место богу Ра, а сам стал символом Заходящего солнца. И вот однажды по воле Атму океан залил водой всю землю. Спаслись лишь те, кто находился вместе с ним в лодке. На определенную связь с вавилонскими мифами, кроме способа спасения — в ковчеге, здесь указывает имя героя египетского потопа: вавилоняне имели богиню Тамту, покровительницу горькой морской воды. Кстати, ассирийцы тоже имели такую богиню по имени Тиамат или Тиават, упоминаемую в одной из клинописных табличек, хранящихся в Британском музее.

Герой второго мифа бог Ра, возмущенный непокорностью своих подданных, решил их наказать и велел богиням Хатор и Сохмет привести этот приговор в исполнение. Хатор подобно Исиде изображалась с коровьей головой, она была богиней любви и красоты. Иногда ее отождествляли с Сохмет, но это неверно, потому что Сохмет имела голову льва и была покровительницей огня, что указывает на какую-то роль этой стихии в мести богов. Когда обе богини по колено в крови начали свое страшное дело, сердце бога Ра дрогнуло. Однако он уже не был в состоянии удержать богинь. И тогда ему в голову пришла мысль залить землю пивом. Увидев этот напиток, богини остановились и в такой степени увлеклись им, что забыли о своей миссии.

Оба приведенных рассказа принадлежат к древнейшим египетским мифам. В них, как и в мифах о Девкалионе и Ное, а также в эпосе о Гильгамеше, говорится о «всемирном» потопе, ниспосланном богом в виде наказания. Однако в этих легендах не приводится ни одного географического названия, встречающегося на территории Египта. И у нас нет уверенности, что именно Египет охватил этот потоп. Последнее очень важно, поскольку жрецы в Саисе во время беседы с Солоном утверждали, что в Египте потопов не было.

Есть еще два египетских мифа, значительно отличающихся от «классических» мифов. Первый из них посвящен прибытию в Египет Осириса. До этого времени египтяне занимались людоедством, не имели законов, не знали богов. Осирис приплыл на лодке вместе со своими родственниками, среди которых находились Исида и Сет. Осирис научил египтян возделывать землю и питаться ее плодами, собирать с деревьев фрукты и ухаживать за виноградниками, делать виноградное вино и варить из ячменя пиво. Он создал для своего народа мудрые законы, научил его надлежащим образом чтить богов. Этим он заслужил имя Уннефер, или Первый Бог. А после смерти был причислен к сонму богов, выдвинут на первое место среди них и назван Богом Богов или же, говоря современным языком, богом номер один. Погиб он от руки своего брата, который задушил его. Тело Осириса было разделено на части, которые разбросали по всему Египту.

В этой легенде не говорится о потопе или о каком-либо наказании для людей; можно лишь предположить, что Осирис вместе со своими близкими нашел в Египте убежище после катастрофы, которая постигла его родину. Во многих других мифах указывается на связь Осириса с Западом, откуда он, как предполагается, прибыл и куда ушел после смерти. Следует полагать, что Осирис, один из египетских царей доисторического периода, по происхождению не египтянин. Как наставник и благодетель египтян, он напоминает Прометея или Форонея, а также героев индейских мифов.

Рассказ об Острове Змея мы находим в папирусе времен XII династии, царствовавшей около 2000 лет до нашей эры. В настоящее время он хранится в одном из залов Эрмитажа. Это единственный уцелевший экземпляр, вероятно, фрагмент крупного произведения, принадлежащего Ашено, сыну Амени, «писцу с умелыми пальцами»[6].

Трудно определить, когда происходили описываемые события. Герой рассказа — капитан судна, которое насчитывало в длину 120, а в ширину 40 локтей и имело экипаж из 120 матросов. Возвращаясь из плавания к медным рудникам, корабль разбился во время шторма и затонул. Спасся лишь начальник этой экспедиции. Имя этого человека нам неизвестно. Подобно Робинзону, он нашел приют на необитаемом острове. По мнению египтологов, речь здесь идет о медных рудниках на Синайском полуострове, кратчайший путь к которому ведет через Красное море. Известно, что медь доставлялась этим путем еще в четвертом тысячелетии до нашей эры. Не исключено, однако, более древнее происхождение этого рассказа, тогда можно говорить о плавании не по Красному, а по Средиземному морю или даже по Атлантическому океану. Но вернемся к самому рассказу.

Потерпевший кораблекрушение прежде всего отправился на поиски пищи. Особых затруднений это не вызвало, так как на острове было много превосходных фруктов, рыбы и всякой дичи. Он развел костер, вдоволь наелся и принес жертву богам. «Но вдруг я услышал гул, подобный раскатам грома, Я подумал, что это Великое Зеленое море снова обрушило свои волны на остров, и в страхе закрыл лицо руками. Деревья вокруг трещали, и земля тряслась подо мной.

Когда же я снова открыл лицо, то увидел, что это был змей длиною в тридцать локтей и с бородой длиною в два локтя. Кольца его тела были покрыты золотом, брови его были из чистого лазурита. Он шел ко мне, и тело его извивалось.

Я простерся перед ним на животе своем, а он отверз уста свои и сказал мне:

— Кто принес тебя сюда? Кто принес тебя сюда, ничтожество? Кто принес тебя? Если ты замедлишь с ответом и не скажешь, кто принес тебя на этот остров, я обращу тебя в пепел, и ты это изведаешь, прежде чем превратиться в ничто».