§5. Подведем итоги

§5. Подведем итоги

Нет ни одного порока, который бы денежная

рыночная цивилизация не сделала прибыльной индустрией.

Г. Водолеев

Сказочник Макс Вебер

Редко кто, анализируя становление капиталистического строя, не упоминает исследования Макса Вебера. Сочинения Вебера — это апологетика капитализма — сказки начала XX века, на которые наслоились современные сказки и суть которых заключается в следующем:

1. капитализм зародился на Западе вследствие распространения здесь протестантизма и в особенности кальвинизма;

2. протестантская деловая этика стимулирует предпринимательскую активность, трудолюбие;

3. протестантская этика в основе своей имеет буржуазный аскетизм, который формирует необходимую расчетливость, бережливость, рационализм.

Все эти посылы ложны, а Вебер стал известным не благодаря своему труду «Протестантская этика и дух капитализма», а благодаря восхвалению буржуазии. Как приятно слышать, что есть воплощение всех достоинств: и трудолюбивый, и аскетичный…

А теперь о том, как было все на самом деле. Не боги выбирают народы, а народы своих богов. Реформация не свалилась с неба, а в основе своей была сформирована этническим духом западного человека. Реформация была лишь идеологической оболочкой тех идей, которые были и без всякой Реформации близки западному человеку. Ментальные особенности западного человека — вот та идейная точка отчета начала капиталистической эры.

Лютер со своей Реформацией никогда не являлся начальным пунктом движению к капитализму. Сначала появился Колумб (1492 г.) с кораблями, набитыми золотом, и только потом Лютер (1517 г.) со своими 95 тезисами против продажи индульгенций. Продажа индульгенций как бизнес уступил новому бизнесу, более выгодному — грабежу колоний. В Средние века некого было грабить, и ментальные особенности не имели материальной базы. В Россию сунулись — тут Александр Невский, попробовали к арабам, османам — так те вообще до Вены дошли. Приходилось торговать индульгенциями.

Почему, пренебрегая историческими реалиями, во главу угла ставится Реформация? Такой подход не случаен. Ложный тезис порождает ложную цепочку рассуждений о трудолюбии, бережливости, освещенных неким религиозным чувством.

На самом деле в хозяйственной этике западного человека труд никогда не был окружен ореолом почитания. Деньги, желательно быстрые, желательно много. Вот ядро западного мировоззрения. И старт капитализма был дан не Реформацией, а нещадным грабежом колоний.

Первые капиталисты не бережливые труженики, а авантюристы, которые привезли в Европу помимо золота сифилис. Пять столетий назад эту только что открытую бактерию привезли с собой моряки, возвращавшиеся из Америки в Европу: так, на кораблях Колумба, сифилис попал в Испанию. Он стал первым плодом открытия Нового мира и, подобно пыли, разлетелся по всей Европе. С начала XVI столетия сифилис превратился в настоящий бич Человечества. …К началу ХХ столетия практически 15 % населения Европы было заражено сифилисом [401].

Труд никогда не был и не является сейчас сам по себе ценностью в капиталистической иерархии ценностей. Богатство и индивидуализм — вот основные ценности капитализма, наиболее полно воплотившиеся в тезисе «священность частной собственности». «Частная» и «собственность» — вот что священно. Все остальное выстраивалось вокруг этой святости. А если что-то ей мешало, то безжалостно отбрасывалась, пусть даже заповеди христианства.

В СССР труд являлся ценностью сам по себе. Отсюда все эти понятия — «нетрудовые доходы», «тунеядец», «кто не работает, тот не ест». В СССР была создано масса фильмов, прославляющих труд. Существует хоть один западный фильм, прославляющий труд? Нет! Все фильмы о том, как быстро разбогатеть, преимущественно преступными способами. Вот истинная мечта. И подобное отношение к труду имеет действительно свои корни в религиозных доктринах, ведь для западного человека эпохи Реформации труд — «проклятие божье».

Сказка про буржуазный аскетизм рассчитана на людей, которые в уме не умеют считать до двух. Аскетизм — это отказ от стремления к максимализации материального потребления. Аскетизмом нередко пропитана жизнь монахов. А так называемый буржуазный аскетизм — обыкновенная жадность. По сути, Вебер и его пропагандисты приравнивают любовь к деньгам к аскетизму. Ни от чего капиталисты не отказывались, денег было мало, вот они и копили — и чахли над своим златом. Хотелось бы посмотреть на то, что они бы сделали с человеком, который предложил бы им отказаться от своих богатств.