Выгодно потакать примитиву

Выгодно потакать примитиву

Представим ситуацию: снимается фильм, у нас всего 100 зрителей, у 98 зрителей примерно одинаковые примитивные вкусы, двое зрителей обладают развитой духовной сферой. Каков должен быть фильм, чтобы принести максимум прибыли, что возможно только в условиях, когда его посмотрит большинство зрителей. Очевидно, фильм будет ориентирован на вкусы именно большей части аудитории.

Такая постановка проблемы не случайна. С горечью приходится признать, что духовный мир большинства людей довольно примитивен. А капитал, вместо того чтобы постепенно исправлять ситуацию, делает все, чтобы не только не развивать примитивные вкусы, а, наоборот, духовный мир высокоразвитых личностей всячески огрублять и примитивизировать. Удобней уровень двух зрителей опустить до уровня 98, чем пытаться приблизить 98 к двум. Конечно, это выгодно не для общества в целом, а для отдельной фирмы, но любая фирма и будет действовать не в интересах общества, а в своих интересах. Действовать иначе — значит проиграть более алчным конкурентам.

Произведения масскультуры намеренно выполняются на низком уровне, чтобы зритель мог оценить их, не имея особого образования и специальной подготовки. Чтобы быть общедоступным, а значит, иметь больший коммерческий успех, весь материал подается элементарно, тривиально, банально. Любое классическое произведение перерабатывается в таком ключе, чтобы оно стало доступно человеку, не обладающему даже минимумом знаний и интеллекта. Более того, именно такой интеллектуальный и духовный уровень наиболее выгоден для дельцов масскультуры, поэтому он пропагандируется и поощряется. Чем человек примитивней, тем лучше для капитализма: членам такого общества можно продавать все что угодно — дефектные картины, одежду, музыку, и делать на этом громадные состояния.

«Массовая культура внедрена сверху, технически сфабрикована бизнесменами, ее аудитория — пассивные потребители, их участие ограничивается выбором между “покупать” или “не покупать”… Массовая культура… интегрирует массы в упрощенные, сниженные формы высокой культуры, тем самым становясь инструментом политического доминирования»[302].

Не надо серьезно работать над съемками фильма, можно снимать по принципу мексиканских сериалов: «Один день — одна серия». Их смотрят, значит, рекламодатели платят — что еще нужно для успешного бизнеса? Все прочие рассуждения о нравственности, о недопустимости потакания примитивным вкусам, о правдоподобии — все это пустое: есть прибыль, значит, сериалы будут сниматься и впредь.

Капитализму выгодно выпускать больше товаров массового спроса, а не корпеть над индивидуальными заказами. Конвейер выгоднее индивидуального производства. В условиях рынка человек уже не человек, а потребитель. Закон получения наибольшей прибыли диктует, что люди должны утратить индивидуальность. Когда-то в XIX веке они ходили за покупками к своему лавочнику, вся мебель изготавливалась на заказ, по индивидуальной мерке шилось платье. Теперь все это изживается: нужны стандартные джинсы, стандартная мебель, стандартная еда, стандартные люди.

«Какая мать семейства не мечтает о стиральной машине, специально созданной для нее? — спрашивает реклама. Действительно, какая мать семейства не мечтает об этом? Их миллионы, мечтающих об одной и той же стиральной машине, специально созданной для каждой из них»[303].

Существует и другой аспект примитивизации. Немецко-американский философ Г. Маркузе считал, что господствующий класс современного капиталистического общества формирует через механизм потребностей новый тип массового «одномерного человека» с атрофированным социально-критическим отношением к обществу и тем самым «сдерживает и предотвращает социальные изменения». Включаясь под воздействием навязываемых ему «ложных» потребностей в потребительскую гонку, рабочий класс стран развитого капитализма «интегрируется» в социальное целое и утрачивает свою революционную роль.