6
6
Приближаясь к концу этих заметок, я хотел бы высказать следующую мысль. Дело, по моему мнению, обстоит так, что «вычислительная мощность» обязана появлению «мутационно работающих генетических алгоритмов» — именно это УЖЕ является основой жизни и существования бактерийного мира. Бактерии алгоритмами, безусловно, не занимаются… Дело только в том, что обращение к предельной производительности некоторого множества конечных автоматов, даже не обязательно итеративно работающих (как машина Тьюринга), равное обращению к уже, без сомнения, открытым свойствам физических постоянных (как скорость света, как постоянная Планка, как второй закон термодинамики, говорящий об энтропии), не приравнивается к возникновению непробиваемых стен на пути человеческого познания. Мы начинаем понимать именно то, что с истинно ослиным упрямством я повторял в течение десятков лет — что к Природе Жизни мы должны идти через науку и что там, в ее глубинах, прячутся такие загадки, которые содержат в себе также и решения дилемм, кажущихся нам вовеки неразрешимыми и не распутываемыми. На этом пути был сделан только первый небольшой шаг, и поскольку Большой Бизнес намного больше заинтересован в сбережениях, в прибылях, в инвестиционных эволюциях капитала, то не по пути биологических исследований, а на пути математического преодоления преград, с которыми Большой Бизнес борется, как-то стороной, как-то украдкой и случайно мы получаем известия, которые еще совсем недавно, как я об этом писал уже в начале, казались никогда не достижимой фантазией. Говоря же еще неопределенней и еще более дерзко, следует сказать, что все те, кто предвещает нам скорый предел процесса Познания, так как якобы УЖЕ «почти все познаваемое» было людьми охвачено, страшно ошибаются. Это путь не только далекий и открытый перед нами, но, как я думаю, не имеющий своего предела для достижения. Кто хочет, пусть в такой перспективе увидит ничтожность наших гносеологических усилий, я же вижу скорее надежду на будущее… хотя, правда, все то, что одни люди смогут получить, другие быстро обращают на погибель собственного вида.
P.S. Вышеизложенное эссе, возможно, удастся кратко заключить в следующий ряд лапидарных диспозиций.
1. Как говорил Карл Поппер, Природа посылает в мир очередные виды живых существ, судьба же их — между жизнью как выигрышем и смертью как проигрышем — и есть ход естественной эволюции. В то же время человек вместо живых существ может посылать в мир ГИПОТЕЗЫ, которые либо выдерживают и сбываются в столкновении с экспериментальным миром, либо погибают как фальшивые.
2. В вышеприведенном смысле математика как соавтор гипотез служит нам в процессе познания Действительности. Однако, как мы видели на примере дарвиновской эволюции протокариот, задачи, неразрешимые непосредственно математическим путем, могут быть решены благодаря применению «генетических алгоритмов». Они являются особым родом такой математической методики, которая справится с преградами, сверхвычислимыми для классических методик.
3. Во время, когда стоимость «сверхвычислимых» задач столь велика, что даже компьютер, построенный из всей материи Космоса, не дал бы ответа, цена алгоритмическо-генетического триумфа действительно очень большая, но несравнимо меньшая, чем предыдущая. Более двух миллиардов лет генетические алгоритмы должны были рекомбинировать бактерии, биохимически их трансмутировать, привести к гибели биллионы биллионов поколений, чтобы в итоге появились такие разновидности бактерий, которые, как современные нам, обладают почти универсальной приспосабливаемостью к враждебному окружению.
4. Возникновение эукариот является как бы эволюционным прогрессом жизни, который создал миллионы многоклеточных организмов растений и животных, но одновременно с таким «прогрессом» необратимо утрачивалась полученная в первые миллиарды лет жизни на Земле универсальность: бактерии переживают столкновение Земли с кометой, как потоп, но ни о кенгуру, ни о динозаврах или людях нельзя сказать то же самое.
5. Цена, которую платит жизнь, всегда огромна, если 99 % видов, предшествовавших нашему, подверглось уничтожению. Но наивысшую адаптационную силу выживаемости жизнь сформировала в протокариотах. Иначе говоря, многовидовому прогрессу эукариот неотъемлемо сопутствует потеря адаптационной ловкости и изворотливости, снабженной универсальной силой. Так дела представляются нам теперь.