11

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

11

Когда шестнадцать лет назад я писал первую лекцию моего фиктивного суперкомпьютера, ГОЛЕМА, я вложил в его металлические уста такое заявление.

В эволюции «СОЗИДАЕМОЕ МЕНЕЕ СОВЕРШЕННО, ЧЕМ СОЗИДАТЕЛЬ». Я тогда не имел, кроме интуиции, ничего для обоснования этого тезиса; как дальше говорил Голем, в этих словах «заключен (…) переворот всех ваших представлений о недосягаемом мастерстве созидательницы видов. Вера в прогресс, сквозь эпохи идущий ввысь, к совершенству, преследуемому с растущим умением, в прогресс жизни, закрепленный на всем древе Эволюции, старше ее теории. (…) Я заявил: созидаемое менее совершенно, чем созидатель. Достаточно афористическое заявление. Придадим ему форму более деловую: В ЭВОЛЮЦИИ ДЕЙСТВУЕТ ОТРИЦАТЕЛЬНЫЙ ГРАДИЕНТ КОНСТРУКТИВНОГО СОВЕРШЕНСТВА ОРГАНИЗМОВ. Это все».

Далее цитировать Голема я не буду. Скажу только, что моя интуиция кажется сегодня, после стольких лет, более обоснованной, чем в те времена, когда я выразил ее словами фиктивного компьютерного мудреца. Дело в том (так это можно теперь представить), что более полутора веков продолжалась битва ламаркизма с дарвинизмом, или тезиса, что эволюция якобы возникла из наследования черт, приобретаемых организмами, с тезисом, что она возникла исключительно из мутации генов, которые обтесывает (проверяя выживаемостью) естественный отбор. Теперь же уже ни я, ни Голем, а авторы трудов о «вычислительной мощности жизни» говорят, что возможно совместное протекание случайного процесса (или генетических изменений, спровоцированных мутациями отдельных генов) с определенным направлением потока таких изменений: нет уже места ни для какого-либо приобретения черт, которые наследуются, ни для абсолютно слепого разброса, вероятнее всего, случайных мутаций. ПОКА этот «третий» путь можно называть только так: случайность не исключает направленности в развитии организмов-потомков. ГЕНОТИПНЫЕ решения «хорошо» проявляются как тенденции собственных продолжений на элементарном генном уровне. Не подходит ни «чистая случайность», ни «чистое управление». ОРТОЭВОЛЮЦИЯ (например, лошади) не является ни результатом наследования приобретенных черт, ни слепых мутаций: есть структуры генотипных посланий, которые поставлены как бы в привилегированное положение, сходно с тем, как булыжник, пущенный со склона, начинает в результате инерции катиться дальше и дальше. Со значительной высокопарностью, следовательно, можно было бы сказать, что само «совершенство решений» определенной видосозидающей задачи придает дальнейшим приближениям «все более точное» НАПРАВЛЕНИЕ. Для разных видов это выглядит совсем по-разному: иначе для слоноподобных, иначе для высших, поскольку «по пути» возникают формы, «приближающие» финальное решение, и когда эволюционный процесс его достигает, он останавливается: поэтому Homo sapiens sapiens практически уже перестал эволюционировать. Подчеркну осторожно, что это и не аксиома, и не доказанная гипотеза. Но в любом случае во всем том, о чем я говорил до сих пор, кроется возможность нового взгляда на процесс естественной эволюции растений и животных как на огромное ЦЕЛОЕ. «Грубая сила» жизни на элементарном уровне репликаторов потребовала громадных эонов времени, чтобы добраться до фазы, в которой выход за пределы простой репликации стал вообще возможен. Процесс, который наступил, был, очевидно, БЛУЖДАНИЕМ (об этом говорил мой Голем, назвав Эволюцию «блужданием ошибки»). Однако же если с другой стороны смотреть на этот самый процесс, мы видим, что вместе с «элементарностью» первейших организмов (микроорганизмов) в ходе прогрессирующей специализации уничтожению подверглась первичная УНИВЕРСАЛЬНОСТЬ. Как из младенца может получиться схоластик, трубочист, врач, рабочий, профессор, водитель, монах, диктатор, портной, так и из бактерии — ЕСЛИ БЫ катастрофа, спровоцированная интервенцией Космоса или нашей ядерной войной, уничтожила бы все высшие формы жизни — могло бы возникнуть, могло бы возродиться в последующей эволюции новое богатство живых органических форм. Естественно, оно наверняка не было бы ни то же самое, ни похожее на тот состав, который собрала эволюция до сих пор на древе Линнея! Но этот шанс потенциально скрыт в универсализме жизни, именно в ее биохимической, «нуклеотидной вычислительной мощности». И это говорит о потерях, которые приносит жизни каждое направление видовой специализации; это привело к тому, что мы утратили способность к регенерации (у ящерицы хвост отрастет, а у человека потерянная нога или рука — нет). Впрочем, кто ближе хочет познакомиться с первичной формой всей этой диатрибы, направленной против «эволюционного прогресса» жизни, кто хотел бы увидеть реверс «прогресса» (не просто иеремиады), пусть поищет (но это нелегко) книгу под названием «Golem XIV», изданную в 1981 году краковским издательством «Wydawnictwo litetackie». Откуда у меня взялась такая дерзость, которая уже сегодня (то есть ПЕРЕД концом столетия) получает первые подтверждения достоверности, — не знаю. Но я думаю, что если даже и ошибался, то, как свидетельствуют письма, которые получаю из США, не во всем.