Лжеэлита как системная проблема постсоветской России Андрей ЕЗЕРСКИЙ

Лжеэлита как системная проблема постсоветской России

Андрей ЕЗЕРСКИЙ

Во втором номере журнала «Главная тема» (декабрь, 2004) в статье В. Найшуля и О. Гуровой «Строение элиты: русские традиции» была затронута тема элиты в нашем современном обществе, а в нескольких статьях того же номера затрагивалась тема недееспособности элиты, а также ее национального предательства и неблагонадежности в смысле соблюдения национальных интересов. Эти мысли созвучны давно беспокоящей меня теме. Постараюсь здесь высказать и свои соображения о сущности нашей элиты, а также о существенной недееспособности тех, кто принимает и проводит решения.

Что такое элита? Прежде чем рассуждать о чем-либо, надобно определиться в терминах. Хотя предположение, что элита — это определенный и очень высокий уровень достатка и только, достаточно распространено, разумным людям ясно, что «…элита — это не показной образ жизни. Это правильное положение в обществе»[3].

Что есть правильное положение? Я полагаю, что здесь следует выделить два аспекта: описать круг лиц, могущих быть причисленным действительно к элите, и круг функций, исполнение которых отличает действительную элиту от кучки кровососов, захвативших эту страну.

По Kpyгy лиц. Я полагаю, что элитой является круг лиц, могущих повлиять на принятие решений на государственном уровне. Речь идет о решениях национального или близкого масштаба. Конечно, люди, обладающие значительным состоянием, а точнее сказать, владеющие значительными средствами производства, в силу их удельного веса в экономике достаточно часто входят в состав элиты, хотя сам по себе этот признак не гарантирует вхождения в элитный слой или стабильное существование в нем, как показывает пример М. Ходорковского. Но также в элиту входят и люди весьма скромного достатка, ученые, достигшие крупных успехов (такие, как Ж. Алферов), люди, проявившие исключительное мужество в критических ситуациях национального масштаба (такие, как доктор Л. Рошаль), — те, кто может, минуя чиновничьи барьеры, донести свою позицию непосредственно первому лицу государства. Это, наконец, само высокопоставленное чиновничество — выборное и назначаемое.

К сожалению, в коррумпированном государстве, когда чиновник за взятку сделает все, что угодно, в состав элиты входит и тот, кто через подобного чиновника может «провести» на соответствующем уровне любое выгодное для себя решение, которое может затронуть жизнь сотен тысяч и миллионов людей. Но при условии честности и порядочности главы государства такие люди, как Рошаль, в принципе могут нейтрализовать своим влиянием практически любую взятку на любом уровне, если будут аргументировать непосредственно президенту ошибочность или вредность планируемых (благодаря взятке) решений и найдут у него понимание. Таким образом, их элитный вес может в определенных условиях перевесить практически любой денежный мешок, нейтрализовать взятку любого размера.

По функциональности элита занимает привилегированное положение в обществе, а оно терпит это, только когда этот слой выполняет определенные общественные функции. В эти функции входит формирование и предложение обществу идей, необходимых для его развития, заблаговременное обнаружение и нейтрализация — интеллектуальная и практическая — угроз обществу, которые могут возникнуть. От элиты требуется безусловная верность национальному интересу. Человек, оказавшийся в элите, теряет право на преследование, благодаря своим возможностям, личного (в том числе и коммерческого) интереса, — и только это дает ему право на ошибку, в том числе и ту, от которой может пострадать большое количество людей. Идея элиты — это служение, элита представляет собой кадровый ресурс Государя[4], которым он может распоряжаться по своему усмотрению (понятно, что в отношении военных этот принцип применяется более широко и штатно, чем в отношении, например, ученых, но как военного могут послать на дальнюю заставу, так и ученого могут послать в голую степь создавать научный центр и осуществлять важный проект).

Важной чертой правильно живущей элиты является постоянное самообновление, привлечение новой крови, отсечение тех, кто нарушил идею личной бескорыстности или национальной верности. Приток новой крови является необходимым условием для сохранения дееспособности[5]. Поэтому в правильно организованных элитах этот вопрос решается на системном уровне. С петровских времен существовал механизм, заложенный в законодательстве, приобретения личного, а при больших успехах и наследственного дворянства[6] талантливыми и выдающимися представителями недворянских слоев.

Российская империя здесь вообще интересна, потому что она имела не просто грамотно образованную, но и глубокоэшелонированную элиту, так как помимо основной элиты — дворянства — была еще и резервная — купечество, — имеющая свой идеал служения обществу, подпитывающая основную элиту (путем дарования дворянства), но и осознающая свою отдельную ценность (многие купцы, особенно московские, от предоставленного им дворянства отказывались). Идея долженствования обществу была выражена в этом классе не менее, чем в дворянском. Купечество со времен Екатерины Великой было вовлечено в общественную жизнь и общественное управление через выборную по принципам формирования систему местного самоуправления, задуманную еще Петром Великим.