Задачи

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Задачи

Восстановление смысла и цели существования России как государства, общества, цивилизации и восстановление сил и могущества для реализации этих целей. К этому, собственно, сводится основная задача.

Справедливость

Справедливость — базовая ценность для нашего общества. Не восстановив попранной справедливости, ничего выстроить нельзя.

Как заметил Виталий Найшуль, если лозунгом первой революции (начала девяностых) была свобода, лозунгом предстоящей второй революции станет справедливость. Можно добавить, что в процессе реализации первого лозунга сложился острейший дефицит справедливости. Если мы действительно не хотим пропустить страну через еще одну социальную революцию, необходимо найти способ удовлетворить эту базовую для русского, российского сознания потребность. Неудовлетворенный спрос на справедливость и радикальные способы его удовлетворения систематически приводили Россию к катастрофе. Сегодня власть пытается нащупать способы социального умиротворения без коренной ломки сложившихся отношений собственности. Получается неважно. Не только потому, что ресурсная база мала (о чем говорилось выше), но и потому, что существующее положение вещей и сами способы, подходы к этому «умиротворению» представляются несправедливыми и унизительными (достаточно упомянуть хотя бы пресловутую монетизацию).

Социальную политику нельзя проводить чисто либеральными приемами, не основываясь на общих понятиях о справедливости. Нужно усвоить общий принцип: «СОЦИАЛЬНЫЕ РЕФОРМЫ — ЭТО ПОПУЛЯРНЫЕ РЕФОРМЫ». В том смысле, что всем должно быть понятно, кому, за что и почему.

Проблема распределения доходов, социального обеспечения и распределения собственности в нынешней России — это в значительной степени проблема долгов (поскольку, опять же, никаких существенных, с экономической точки зрения, активов, кроме советских, не создано). Бюджетники — это люди, которым должны, которые остались на попечении государства, раздавшего бесплатно источники обеспечения долгов. Таковым источником должны были бы стать налоги.

Не касаясь в данном тексте структуры и оснований налоговой системы, можно утверждать, что налогов, приемлемых для нормального функционирования экономики, недостаточно для возвращения долга государства населению. Такие долги, например, как долги по сбережениям на советских вкладах (кстати, юридически признанные), зарплаты бюджетников, включая военнослужащих, пенсионные долги не могут быть обеспечены из текущих налогов. Они должны быть обращены на собственность, изъятую у государства.

Симметричным и абсолютно связанным с вопросом долга является вопрос о легитимации крупнейшей собственности. В нынешнем своем виде при нынешней степени ее участия в обслуживании внутреннего долга эта собственность легитимирована быть не может. С другой стороны, именно такое участие является единственным способом ее легитимации. Инвестиционная структура, обслуживающая ценные бумаги, в которые оформлены долги населению, должна быть обеспечена активами крупнейших компаний, в первую очередь ресурсодобывающих. Это может стать основой гарантированного государством Нового общественного договора между обществом и крупнейшим бизнесом.

Необходимой материальной предпосылкой такого договора является мощный экономический рост, сопровождаемый еще более мощным порядковым ростом капитализации активов. Только таким образом, не за счет экспроприации, а за счет совместного участия в экономическом прорыве возможно мирным, некатастрофным путем построить институты, обеспечивающие такое перераспределение национального богатства, которое наш народ сможет признать приемлемым. Такой договор невозможен ни на основе бандитского прошлого — самобытной российской приватизации, ни на убогом декапитализированном настоящем, а только на основе будущего роста и будущей рекапитализации страны.

Только путем масштабного договора можно примирить общество с результатами приватизации. Если этого не сделать, у собственности не будет легитимности, а значит, не будет «гарантий». Потому что для таких «гарантий» действительно необходимо совершенно авторитарное государство, опирающееся исключительно на насилие.

Общественное примирение

Проблему общественного примирения Россия так и не решила. Ни в историческом плане — между красными и белыми, ни в нынешнем социальном — между бедными и богатыми. Гражданская война, по сути, продолжается. Нынешняя российская власть добросовестно пытается выстроить единую российскую историю и единую российскую государственность. Тем не менее, праздник согласия и примирения, именуемый в народе «днем кота Леопольда», счастливо отменен, потому как нет никакого согласия и примирения. Потому как мы не можем примириться на прошлом. Примириться и договориться можно только на будущем Великой России. Призывы смириться с «историческим поражением» России, «признать реалии», распространение представлений о России как о стране без будущего не способствуют общественному успокоению и отказу от вредных привычек, а освобождают механизмы гражданской войны. «Реставрация будущего России» — вот смысл нынешней российской политики. Дать этот образ будущего и показать способы его реализации — задача действующей российской власти.

Могущество

Целью всякой политики является усиление могущества. Могущество — это мера свободы. Степенью могущества определяется способность любого политического лица, группы, государства суверенно принимать и реализовывать решения. Никакой суверенитет, никакое право не может опираться на законы, договоры, коалиции, гарантии, обещания, если оно не опирается на могущество. Могущество страны — единственное основание суверенитета.

Мощь экономики — безусловно, важнейшая составляющая государственного могущества, но и военная мощь государства, а также его политический и дипломатический вес являются важнейшей, а иногда и решающей частью экономической мощи. Например, важнейшей составляющей экономической мощи Соединенных Штатов является количество авианосных группировок и способность к их применению. Можно с уверенностью утверждать, что если бы военная мощь Соединенных Штатов свелась хотя бы к японской, капитализация американской экономики упала бы втрое. Доллар рухнул бы вместе со всей действующей мировой финансовой системой. То есть экономика США отнюдь не испытала бы долгожданного облегчения и не удесятерила бы силы от освобождения от груза непомерных военных обязательств.

Капитальная мощь и политическое могущество — две взаимосвязанные составляющие свободы и независимости любой страны. Ущербность в той или иной части приводит к ущемлению свободы и утрате независимости. Форма общественного устройства и способы управления вторичны по отношению к решению этой основной политической задачи, и в разные моменты истории их пригодность может быть разной. Таким образом, для России выбор таковых форм должен определяться не нормами и правилами, продиктованными «цивилизованными» менторами, а только единственным критерием: задачей усиления могущества.

Осмысленный мир

Потребность русского человека жить в осмысленном мире — это главный ресурс современной России. Есть цель, есть задача масштабная и конкретная — есть смысл в государстве. Появляется энергия, начинает работать машина экономического роста, эффективность которого можно оценивать по конкретным критериям цели. Наличие цели создает условия для строительства институтов государства и институтов экономики. В том числе и свободной, рыночной. Наличие «длинных» целей, а таким образом и «длинных» денег, позволяет бизнесу включаться в проекты развития, зарабатывая на развитии, а не на деградации и растаскивании страны.

С точки зрения экономики содержание целей не имеет большого значения — освоение Луны, защита от врага или строительство трансконтинентальных магистралей. С фундаментальной точки зрения, идеологической, цель должна быть истинной, зримой и насущной. Страна, народ должны нуждаться в реализации самой цели, а не средствах ее достижения. Экономика не может сама по себе задавать цели стране. Такими целями не могут быть ни повышение конкурентоспособности, ни рост благосостояния. Кто сказал, что для повышения конкурентоспособности или для роста благосостояния не целесообразнее было бы, например, расчленить Россию на несколько более гомогенных по внутреннему устройству частей?

При этом рынок — свободное взаимодействие самостоятельных агентов — лежит в основе любой современной эффективной экономики. Главной задачей государства по отношению к рынку являются самые жесткие гарантии неприкосновенности собственности и, соответственно, соблюдения гарантии законных сделок.

Для крупной собственности вопрос гарантий упирается в вопрос легитимации. Только тогда можно заставить государственные институты гарантировать права крупнейших собственников. По отношению к основной массе среднего, мелкого и сверхмелкого бизнеса главный вопрос гарантий собственности — это вопрос защиты от государства, точнее, от тех институтов, которые выступают от имени государства.

Таким образом, в области рыночной экономики главной задачей государства является институциональная реформа, то есть выстраивание таких институтов, главной целью которых по отношению к рынку была бы защита прав собственности.

Важнейшая задача государства по отношению к рынку — это обеспечение максимально жесткой свободной конкуренции, в первую очередь внутренней конкуренции.

К примеру, если Россия хочет сохранить и развивать свою автомобильную промышленность, нужно обеспечить на внутреннем рынке конкуренцию двух, лучше трех сопоставимых по возможностям национальных производителей. Для этого можно было бы, например, за счет бюджета (за счет дополнительных резервов) закупить и поставить в Россию один-два современных автозавода. Если для обеспечения жесткой и равной конкуренции на внутреннем рынке необходимо оградить внутренний рынок — это безусловно надо делать.

Защита внутреннего рынка должна быть абсолютной обязанностью государства в двух случаях: это защита тех отраслей, производств, технологий, утрата контроля над которыми означает прямую угрозу национальной безопасности. Понятно, что это касается в первую очередь оборонных отраслей, финансовой инфраструктуры и инфраструктуры жизнеобеспечения; и сохранения контроля над стратегическими ресурсами. И вторая функция — это защита рынка для создания условий для максимально эффективной внутренней конкуренции. Избирательный протекционизм возможен и необходим там, где открытие внутреннего рынка означает вытеснение и истребление национального производителя. И только при условии, что государство обеспечивает жесткую и эффективную конкуренцию внутренних производителей на отечественном рынке.

Национальные проекты

Важнейшей задачей государства в экономике помимо институциональных рыночных реформ является определение стратегических, «длинных» приоритетов и доведение их до бизнеса. И реализация стратегических национальных проектов, которые частный бизнес вообще или в силу сегодняшней российской специфики самостоятельно осуществлять не может. Есть основания предположить, что в настоящее время частный бизнес в силу указанной специфики не способен самостоятельно осуществлять никаких стратегических проектов.

На государстве также сегодня безусловно лежит основная ответственность за организацию инвестиционного процесса. Если мы не хотим дожидаться, пока невидимая рука рынка закончит процесс структурной деградации российской экономики до состояния, при котором существование российского государства станет объективно неуместным. То есть речь идет о проведении современной промышленной политики и политики роста. Государство должно, наконец, вплотную заняться налаживанием экономических механизмов внутри отдельных отраслей (точнее, групп отраслей — кластеров), стимулирующих развитие и рост, а не деградацию, как сейчас.

Наряду с этим главными инструментами роста должны стать «национальные проекты». Количество таких проектов должно быть строго ограничено. К ним относятся проекты, связанные с обеспечением безопасности страны, проекты, связанные с сохранением и развитием интеллектуального потенциала и высоких технологий (поскольку безусловным долгом государства является сохранение тех отраслей, научных школ, в которых Россия имела мировой приоритет), и проекты, являющиеся моторами экономического роста и масштабного расширения внутреннего рынка.

Отдельно надо сказать, что одним из главных моторов экономического роста, как и сохранения научно-технического потенциала, должно стать качественное перевооружение российской армии. В отличие от Соединенных Штатов, широкомасштабно использующих этот рычаг для стимулирования экономики, Россия действительно нуждается в масштабном перевооружении для обеспечения своей минимальной безопасности. И с политической, и с моральной, и с экономической точек зрения кратное увеличение военного бюджета именно на перевооружение армии представляется необходимым.

Наряду с этим в качестве примеров национальных проектов можно назвать:

— возрождение гражданского авиапрома (с перспективой, в первую очередь, сохранения национального рынка за отечественным производителем);

— национальный космический проект (в отличие от ловушки МКС);

— транспортные проекты стратегического трансконтинентального масштаба;

— создание мощного ипотечного агентства и массовой доступной ипотеки (в отличие от убогих начинаний МЭРТа, такой проект с относительно небольшим начальным государственным финансированием способен действительно обеспечить строительный бум и вовлечь в жилищное строительство не десятки тысяч, а десятки миллионов людей). Кстати, ипотечные программы имеют то преимущество, что они очень слабо замещаются импортом, дают очень мощный толчок внутреннему рынку и имеют быстрый и очевидный социальный эффект. Можно напомнить, что все великие американские ипотечные агентства типа «Фани Мэй», были созданы в период Великой депрессии при помощи государства.

Важнейшим условием и продуктом реализации таких национальных проектов должно стать формирование вокруг них качественно новой национальной элиты как в бизнесе, так и в госаппарате. «Проектной» элиты в противовес и взамен элиты катастрофной и компрадорской. Таким образом, реализация национальных проектов решает не только экономические задачи, но и важнейшую политическую задачу — смену элит, создает возможность для формирования нормально мотивированной и профессионально продуктивной пророссийской политической элиты. А это есть, в свою очередь, единственная возможность для развития России по демократическому пути.

Для запуска таких национальных программ вполне достаточно малой части наших избыточных резервов. Во всяком случае, не превышающую ту, которая будет потрачена на затыкание бюджетных дыр в случае продолжения нынешней экономической политики.

На конец текущего года Россия, даже по официальным данным, будет иметь в своем распоряжении финансовых резервов не менее чем на 200 миллиардов долларов. И практически все они используются предельно неэффективно, обесцениваясь либо от реальной инфляции, либо от неблагоприятной курсовой динамики. Размещение этих средств в валюте потенциального противника или его же ценных бумаг не только крайне невыгодно, но и создает максимальную уязвимость для их сохранности.

России, наконец, необходимо выработать свою суверенную денежную политику, а не осуществлять ее, по сути, в форме «валютного управления», печатая рубли в соответствии с приходом в страну валютной выручки. Нужно решить для себя, что более выгодно для нашего рынка: действительно переход к полной конвертируемости рубля и тогда надо уже сейчас перейти к продаже российского сырья за рубеж за рубли. Или отказаться от внутренней конвертируемости рубля (по китайской модели), превратив валютную политику в эффективный инструмент стимулирования экономики.

При нашей структуре экспорта и цене рабочей силы можно предположить, что Россия вряд ли сможет получить от отказа от внутренней конвертируемости преимущества, аналогичные китайским. Тем не менее, выбор необходимо и возможно сделать немедленно, поскольку продолжение нынешней политики является глумлением над здравым смыслом.

И, безусловно, исключительной обязанностью государства являются социальные инвестиции (не путать с социальными обязательствами). Социальные инвестиции в образование, здравоохранение, науку и культуру всегда эффективны, однако получателем доходов является не конкретный бизнес, а вся экономика — страна в целом.

Государство-цивилизация

Смыслом существования России — народа и государства — является сохранение и развитие русской российской цивилизации как уникального, отличного от прочих, хотя и вбирающего в себя многое из прочих образа жизни, культуры, системы ценностей и построенных на этом институтов общества и государства. В системе ценностей русской цивилизации, например, идея личного материального успеха и стяжательства никогда не будет доминирующей и определяющей общественное положение.

Сейчас много рассуждают как об отмирании национального государства и национального суверенитета, так и о крахе империй. Все это называется глобализацией. На самом деле, «глобализация» подразумевает сохранение и усиление одной глобальной империи и растворение и даже фрагментацию бывших национальных государств внутри неких глобальных образований, подчиненных этой империи.

Есть и со стороны либералов, и со стороны отечественных нацистов идея соблазнить нас химерой национального государства. Мол, зачем нам эти кавказцы, татары и прочие. На этих основаниях мы не построим никакого государства. Это путь к резне и, по сути, фрагментации и трайбализации всего постсоветского пространства. Кстати, именно по этому пути потихоньку идут постсоветские республики, сделавшие «европейский выбор». Некоторые уже ощутили, а некоторым еще предстоит ощутить прелесть внезапного прозрения национального самосознания у самых невероятных народов, населяющих многонациональные территории. Причем при самой внимательной гуманитарной опеке глобального арбитра.

Россия всегда существовала как империя. И может существовать лишь как империя или, если кому-то не нравится это слово, как «государство-цивилизация». Как империя в современном смысле, то есть не с точки зрения организации власти или форм внешней экспансии. Как империя, где имперскость означает гармонизацию всех составных частей и культур, некий синтез, где русские — имперскообразующий народ, который без своей мультикультурной цивилизации, то есть без других народов, составляющих и наполняющих эту цивилизацию, существовать не может. Имперское сознание есть самое глубокое основание нашего антифашизма. Любой шовинист, призывающий к расправе над инородцем и иноверцем, — враг империи и угроза ее существованию.

Кстати, употребление термина «империя» со всеми соответствующими либеральными прилагательными считается вполне корректным в современной западной политологии, в первую очередь в отношении Соединенных Штатов. При том отличии, что в этом случае подразумевается, что таковая империя может быть только одна, и именно ей принадлежит всемирная миссия: утверждение своего господства и своих ценностей как универсальных и общемировых. Мы видим будущий мир как совокупность и многообразие именно государств-цивилизаций, отличных по своим традициям, образу жизни, иерархии ценностей. Мы видим свою задачу в том, чтобы среди этих государств-цивилизаций осталось бы место нашей российской цивилизации и нашему российскому государству.

Мы должны убедить народы, близкие нам по духу, истории и культуре, что нам надо строить свое государство вместе, если мы не хотим превратиться в объект манипуляций, разделов и соперничества за ресурсы и пути их транспортировки. Это, собственно, и есть основание постсоветской интеграции. Альтернативой является не счастливое сосуществование маленьких цивилизованных, европейски интегрированных образований на постсоветском, тогда уже построссийском пространстве, а резня, деградация и окончательное падение в цивилизационную пропасть. Только современное централизованное демократически устроенное государство-цивилизация способно поддерживать могущество и обеспечивать справедливость на такой территории, связанной общей цивилизацией. Эта цивилизация должна быть прочной и удобной. То есть она должна быть неуязвима для чужих и комфортна для своих.