Кавад Раш «РАСПЛЕСКАЛАСЬ СИНЕВА...» (Cлово о воздушных десантниках)
Кавад Раш «РАСПЛЕСКАЛАСЬ СИНЕВА...» (Cлово о воздушных десантниках)
"Три солдата с тыла опасней пятидесяти с фронта", — заметил Фридрих Великий, выразив основную оперативную идею воздушно-десантных войск. "Нас ждут с неба, а мы с горы на лыжах", — шутят десантники в развитие той же идеи. Вкус к внезапности есть род воинского остроумия и одна из непременных добродетелей десантников — нового русского боевого братства. Во внезапности запрятана некая улыбка, не сулящая ничего хорошего противнику. Десантник скрытен, отважен, находчив, всегда готов к прыжку, — словом, он должен походить на Маргелова, который и основал столицу десанта в Рязани и вдохнул в десантников тот неукротимый дух, которым они стали известны всюду, где появлялись.
ЯВЛЕНИЕ ВАСИЛИЯ ФИЛИППОВИЧА МАРГЕЛОВА — еще одно весомое подтверждение философской идеи, утверждающей, что ни армия, ни государство, изученное миллиардом компьютеров и мыслителей, до конца не постижимы, как, впрочем, и каждый отдельный человек их составляющий. Рациональное объяснение армии и ее солдата есть умерщвление армии, омертвление ее духа. Василий Маргелов кончил жизнь генералом армии, создателем и командующим воздушно-десантных войск. Войну с Германией в 1945 году завершил в 4-й гвардейской Херсонской дивизии и Героем Советского Союза. Войну начал командиром отпетого батальона штрафников — считай, почти смертников. Когда Маргелова назначили командиром полка Морской пехоты, он добился того, чтобы ему позволили взять с собой ядро штрафбата. Полк Маргелова был "Особый" по всем статьям — и по штату, и по судьбе. Он был и "Особый", и "Морской", и "Лыжный", и диверсионно-штурмовой — прообраз всех будущих полков спецназа. На Ленинградском фронте "клешники", сбросив полушубки, яростно дрались в черных бушлатах, надев припрятанные бескозырки, и никого, кроме себя, воинами не признавали. Гонор братишек оказался по душе Маргелову, и моряки признали его своим вожаком. На полку Маргелов показал себя без преувеличений Великим воином и, может быть, самым выдающимся командиром полка за всю войну на всех фронтах. В 33 года он уже был "батькой", и остался им на всю жизнь. Там, где действовал Маргелов, можно было донесение подытожить поговоркой: "Пошел фриц за шерстью, а вернулся стриженным" — таков почерк прирожденного десантника.
Ни один комбат или командир полка в недесантных и в десантных войсках, которые двадцать последних лет, начиная с Афганистана, не выходят из войн, пока еще не превзошел в отваге, уме, человечности и боевом учительстве батьку Маргелова времен войны с фашизмом. И надо признать, что наш десант или "войска дяди Васи" все еще чувствуют непревзойденность "батьки" и благоговеют. Они поставили ему памятник в училище, назвали его именем свой десантный институт, ходят к его могиле на Новодевичьем кладбище, воспевают Маргелова в своих песнях. Дух Маргелова неистребим и таинственно присутствует в мире среди десантников. Души усопших в бездействии не пребывают. Им от Бога назначается духовная деятельность и они поднимаются от силы в силу. Так написано у Святых Отцов.
В Маргелове сочетались суровость и человечность, в бою же дерзость с молниеносной реакцией и находчивостью. Маргелов сам поднимал в атаку свои батальоны. Он дрался в первой линии траншей, стремился всегда к рукопашной, к обострению, чтобы лично провести своих сынков через высший ратный экзамен. Когда командир полка "морпехов" Маргелов появлялся в других частях , обстрелянные солдаты и офицеры выбегали взглянуть на него. Молва о Маргелове шла по всему фронту, несмотря на тайное противодействие политорганов, в схему которых и он не вписывался. Это был истинный русак — бесстрашный и скромный. Он отпустил усы и бородку, чтобы казаться старше. На груди майора Маргелова не было ни единой награды, и от этого он казался еще более таинственен и неотразим.
Историю грозной войны мы писать еще не начинали. Словом, десантникам несказанно повезло с Маргеловым. При исключительных личных воинских качествах Василий Филиппович был из той редчайшей породы людей, что создают новые братства, рыцарские ордена, религиозные движения, старообрядческие согласия, новые школы в науке — словом, самая редкая порода на земле, по которой повсюду сегодня тоскует русская земля.
Повезло десантникам, но не повезло морякам и летчикам. Моряки отправили на фронт пятьсот тысяч грозной Морской пехоты, которая сказала свое слово в решающие часы войны. Ни адмирал Кузнецов, ни его преемник, создатель нашего океанского флота, не искали людей маргеловского типа...
После войны морские пехотинцы имели даже свое офицерское командное училище в Выборге. Но хрущевцы уничтожили его, и ни один адмирал не встрепенулся и не принял боевой стойки, несмотря на "оттепель". Видимо, по узости кругозора военных технарей они даже не поняли, что произошло. Маршал Сергеев оказался первым военным министром после 1917 года, кто посетил Военную академию, которая до недавнего времени носила имя Фрунзе. Страшно даже вдуматься в этот факт. Речь о ведущей академии державы, первой открывавшей парады на Красной площади. Маршал Сергеев посетил ее даже четыре раза за два года своего министерства. За ним зачастили бездумно-испуганно другие высшие военные чины.
Летчики дали затоптать недавно на виду у всей страны прославленное Качинское авиационное училище, основанное Святым Государем Николаем Александровичем. До этого никто из них не подал в отставку, когда хрущевцы давили наши бомбардировщики танками на Тацинском аэродроме. Но зато какую цепкость и упорство проявили, когда дело коснулось их личных должностей при слиянии ВВС и ПВО, душили друг друга под ковром, пока не родился новый вид — чудовищный симбиоз с уродливым навзванием "ВВС и ПВО". А Качи нет…
У летчиков нет больше головного училища. Летчики совершили во время войны выдающиеся подвиги, выделили из своих рядов одиночных героев, мужественных испытателей, космонавтов, а вот Маргелова не дали России.
Ни один из главкомов в авиации и Сухопутных войсках после войны не лег костьми за свой вид и не искал учителей маргеловского типа, а без этого любое главкомство — пустоцвет. Теперь они считают, что реформа — это не создание офицера нового типа, а сокращение коек, стволов, портянок, упразднение прославленных соединений, переименование училищ в дурацкие "институты" и разрешение сутулым и семенящим офицерам накинуть кожанку и трусливо затеряться в толпе.
ЗА ПОСЛЕДНИЕ ДВАДЦАТЬ ЛЕТ ни одно училище не оказало такого непосредственного влияния на судьбу страны и армии, как Рязанское воздушно-десантное училище. Двадцать лет во всех локальных войнах и так называемых "горячих точках" десантникам выпадает роль ударной силы. Один из выпускников училища — генерал Александр Лебедь, едва не стал главой государства. Другой — Павел Грачев — руководил Министерством обороны. Бывший главком ВДВ генерал Ачалов играл одну из ключевых ролей в "Белом доме" в октябре 1993 года.
Другой бывший главком ВДВ генерал-полковник Калинин командовал Московским округом в августе 1991 года и не подвел своего министра маршала Язова. Генералы Александр Солуянов, Валерий Востротин, Юрий Попов, Герой России Вячеслав Сивко — хрестоматийные герои десанта. Из этого же орлиного гнезда генерал Шаманов — командарм в Чечне, и комендант Чечни генерал Иван Бабичев. С бессмертной Шестой ротой из Псковской дивизии в Аргунском ущелье в неравном бою погибли тринадцать офицеров. Восемь из них — выпускники Рязанского десантного училища. Дерзкий бросок в Косово — тоже дело рук десантников-рязанцев.
Теперь даже трудно себе представить, что Рязань когда-то могла жить без десантников. Они — неотъемлемая часть будней и праздников города, производящие ежегодно опустошение в рядах рязанских невест.
Ни одно военное училище в России не имеет такого удачного расположения, несмотря на зажатость городскими кварталами. Высокий берег над рекой Трубеж, несущей в своем имени отголосок былинной Киевской Руси. Недалеко и река Лыбедь. Через ограду — красивый храм Бориса и Глеба, заложенный в 1152 году при жизни Ильи Муромца и князя Игоря из "Слова о полку Игореве".
Этот храм можно назвать главной десантной церковью. Справа, если стоять лицом к реке Трубеж, видны купола Успенского собора Кремля и золотой шпиль колокольни. Все учебные корпуса и казармы подобием боевого каре окаймляют плац, на котором идет служба с первого предрассветного сигнала трубача и до отбоя.
Плац запрещено переступать праздно. Здесь ходят только строевым шагом.
Плац буквально место священнодействия, где курсанты — будущее священство державы — чеканят шаг, вырабатывают стать, проводят зарядку, трижды в день после столовой собираются сюда с песнями. На плацу под звуки оркестра проходит развод караула и здесь же отмечают все праздники — Присягу, Выпуск, 9 мая, которые проходят, как военная литургия.
Офицер — сердце армии. Это он, офицер, готовит и прапорщиков, и сержантов, и солдат. Царь, в отличие от военных партократов, это понимал и в училища начальниками лично отправлял самых благородных, образованных и отважных генералов. Государь посещал кадетские корпуса и знал все, что происходит в военно-учебных заведениях. Училища — силовые узлы державы — здесь готовят опору страны.
Депутаты с обрезанной комбедовской памятью, утверждая памятные воинские даты, удушили русскую историю на 300 лет, начав ее с Александра Невского. В первые века христианства самых стойких подвижников веры давали военные. Георгий Победоносец — только один из тысячи. Чем крепче христианская вера, тем лучше сражаются войска. Самые элитные части — обычно самые религиозные. Внедрение веры в войска — вопрос победоносности войск и безопасности государства. Десантники и здесь эталон. В Рязани четыре высших военных училища (института). Кроме десантников, связисты, автомобилисты, чей институт — ведущий в своем роде и уже отметил 60-летие, и Университет права юстиции.
Из них десантники, по признанию священников, более других чтут Церковь. Видимо, потому что чаще других рискуют жизнью. Пробуждение религиозности отмечалось в войну в американских десантных дивизиях. Вопрос веры в армии — сегодня это вопрос офицерской чести. Каждый приходит к этому своим путем. Вне Церкви нет у России спасения, потому миссионерство, как и во времена Святого князя Владимира, — дело офицерское. Маргелов, со свойственной ему искренностью и приверженностью к правде, сегодня отстаивал бы все литургии в храме Бориса и Глеба вместе со своими десантниками.
Одна сторона каре, ограждающая Плац десантников, состоит из старинных трехэтажных зданий, где до 1917 года в семинарии готовили священников. Эту семинарию закончил великий физиолог Иван Павлов — сын священника и генерал медицинской службы. Сейчас в этих корпусах готовят офицеров — священство государства.
Сегодня в России ни в школах, ни в вузах не учат подвижничеству и самоотверженности. Этим добродетелям, без которых нет жизни общества, учат только в военных училищах и духовных учебных заведениях. Это страшная трещина в государстве, которым должен заняться Совет безопасности, ибо, как учит Писание, "царство само в себе разделившееся не устоит".
На службе государству за последние двадцать лет Героями Советского Союза стали 25 выпускников и 50 — Героями России. Сейчас почти все детективные романы полны выпускниками Рязанского десантного училища. Причем одни из них — сверхположительные герои-спасители, другие — отъявленные злодеи.
Курсант и кадет должны привыкать к запретам и чтить символы. Культура — есть самоограничение. Павлов на свой лад это выразил: "Культура — есть торможение". Десять заповедей — фундамент культуры. Там десять непреклонных императивов, которые начинаются, по сути, с приказа: "Не смей!" Только самоограничение рождает офицера, монаха и порядочного человека.
Сорок лет на Плац выбегают десантники в синих беретах, напоминающих васильки. Они и есть "васильки", как дети "дяди Васи" Маргелова. Без всякой оглядки на двусмысленности, связанные со словом "голубой", уверяю вас, что ни один десантник никогда не носил голубого берета, как бы это ни звучало неожиданно.
Погоны и береты десанта синие, только несколько высветленные. Вопрос цвета как носителя символа — вопрос принципиальный, как и цвет флага. Голубой цвет навязали Маргелову в Главпуре, чтобы не пугать супостата новым и могущественным родом войск. Тогда у всех были на слуху миролюбивые "голубые каски" войск ООН. Мы тогда решили не отставать от духа времени. Говорят, "слабые народы миролюбивы". Дабы скрыть свирепые мускулы самой мощной армии в мире, мы позволили себе голубую слабину. Цвета бывают холодные, теплые, ярые, нейтрально-серые, отрешенно-черные, но и слабые. Голубой цвет мил, но по-житейски он несет в себе некоторую слабость в коленках.
Голубой цвет, скорее, умильно-детский или женский, но никак не мужской. В отличие от Главпура, гомосеки знали, что они хотят, когда выбирали для себя голубой цвет.
В древней и священной русской палитре, начиная с иконописи, предпочтение отдается синему цвету. В народных песнях море всегда "синее" и "над Россией небо синее", как у рязанца Сергея Есенина: "О, Русь малиновое поле, и синь, упавшая в реку". Синие одежды Богоматери, чьим уделом является Русь. У нас были "синие кирасиры" в царской гвардии. Синью отливает разящая сталь клинка, любимая песня десантников вся пронизана синевой. Замечательно, что песня не имеет автора, она как бы отражение совокупной души десанта. Песня эта "Расплескалась синева". Там есть строчки "даже в сердце синева расплескалась…" или "оживает над землей шум моторов, синева плеснет на мир свои краски", и далее "ты не бойся синевы — не утонешь"… "В раннем детстве на коврах-самолетах мы открыли в синей дали маршруты. А теперь нашлась нам в небе работа — Синевою наполнять парашюты" . Заканчивается эта песня, полная мужественного лиризма, строками:
Расплескалась синева, расплескалась,
По тельняшкам разлилась, по погонам.
Я хочу, чтоб наша жизнь продолжалась
По десантным, по суровым законам.
Земляк десантников Сергей Есенин под конец своей короткой и бурной жизни предчувствовал страшные беды, и даже среди кутежей отстраненно и трагически шептал: "Россия!" И тоскливо: "Россия, какое хорошее слово"… И "роса", и "сила", и "синее что-то".
Потому первым делом главный штаб ВДВ должен изменить название своего ансамбля на "Синие береты". Кстати, ансамбль ВДВ, в отличие от их войск, не совершил прорыва и только тщится быть не хуже других. Они не создали ни одной песни общенародной в стиле группы "Любэ", единственной группы, с которой им надлежало бы соперничать.
Но есть более могущественный фактор в пользу синих беретов. До войны десантники носили темно-синие пилотки, а всю войну не снимали синих петлиц с серебряными птицами, а синие пилотки прятали на груди, чтобы надеть в особо смертельных боях. Десантники не имеют права изменять боевым цветам отцов.
ДЕСЯТЬ ВОЗДУШНО-ДЕСАНТНЫХ КОРПУСОВ начали войну с фашизмом в 1941 году. Все они будут переформированы в стрелковые дивизии, которые в боях станут гвардейскими.
Мы забыли не только идеалы и песни отцов, но даже имя их и путь. А забыть — то же, что и убить. Не помнящий родства не так безобиден, как кажется. Беспамятство — если не патология, тогда низменное предательство. Даже десантники не заметили, куда девалась, быть может, лучшая дивизия Великой войны — 13-я гвардейская генерала Родимцева, та, которая спасла Сталинград. Город почти весь был в руках немцев, и судьба его к 15 сентября висела на волоске, а теперь, как мы знаем, и судьба войны.
В эту сентябрьскую ночь дивизия Родимцева, бывший 3-й воздушно-десантный корпус, на две трети пополненный сибиряками, переправился на плотах на правый берег и начал бой в горящем Сталинграде за центр, вокзал и главную высоту России — Мамаев Курган. Знаменитый сержант Павлов, сделавший дом, который он защищал, известным всей России, был из дивизии Родимцева.
Родимцев начал войну десантным комбригом под Бродами, где Жуков дал танковое сражение. С обеих сторон бились до полторы тысячи танков, как под Прохоровкой в 1943-м. В 3-м воздушно-десантном корпусе народ был отборный. Под Киевом корпус в августе заставил немцев зарываться в землю, а потом даже погнал их на Запад. На Сейме 3-я танковая дивизия Моделя прошла только, когда в батальоне капитана Пастушенко в живых не осталось ни одного десантника. Под Тимом корпус измотал и обескровил две дивизии немцев — танковую и моторизованную. Под Киевом родилась крылатая фраза: "На то мы и десантники". На груди у них поблескивала сине-белая эмаль парашютных значков. Светло-синие петлицы с серебряными птицами и темно-синие пилотки. Они будут беречь и носить эти значки и петлицы в Сталинграде, на Курской дуге — до самого Берлина.
И вот такую дивизию, на примере которой в любой стране веками воспитывали бы молодежь, кто-то подло уничтожил, ликвидировал, списал, называя это козлиное дело "реформой". Произошло это, кажется, при министре-десантнике Грачеве. Поразительно, что до сих пор никто не возмутился и даже не заметил. Но сейчас и прославленные дивизии десанта под видом реформ уничтожают. Не балласт сокращают, а отборную гвардию.
Американцы позже всех стали создавать воздушно-десантные войска. Для немецких десантников Гитлер собственноручно написал десять заповедей. Создателем американских воздушно-десантных сил можно считать самого боевого их генерала Мэтью Риджуэя. Он в 47 лет стал генерал-майором, в 1942 году, после 25 лет службы. Янки из 82-й дивизии (лучшей в Первую мировую войну) сделали воздушно-десантную. Риджуэя назначили ее командиром, и он тогда же совершил свой первый прыжок с парашютом в ревущую струю воздуха. Риджуэй был человеком решительным и полагал, что одно из основных качеств военачальника: "Способность вовремя избавиться от нытиков и волокитчиков". Вот и нам бы с этого начать реформу. Но волокитчики с Арбата решили, чтобы им для сытости и спокойствия лучше прежде всего избавиться от решительных и боеспособных десантников.
Десантники во всех странах сразу осознали свою особость и стали проявлять корпоративный дух. Риджуэй вспоминает, когда парашютисты из 82-й дивизии в баре увидели на саперах десантные ботинки, они устроили яростную потасовку с ними и не успокоились, пока не стащили с ног саперов десантные ботинки. В Африке в одной из частей Роммеля взяли в плен английских десантников. Эсэсовский офицер велел немедленно отделить английских парашютистов от других пленных и расстрелять. За англичан, рискуя жизнью и карьерой, немедленно вступился немецкий офицер-десантник и добился отмены приказа эсэсовца. В Абакане в военном городке я был свидетелем интересной стычки в караулке. Два десантника, напористо прижав в углу двух пехотинцев-солдат, угрожающе внушали им:
— Нам плевать , отдаете вы честь своим офицерам или нет. Но если вы не отдадите в следующий раз честь десантному офицеру, мы вас отметелим.
Кодекс десантника властно повелевает ими и в обстоятельствах гражданской жизни.
Когда десантную дивизию перебросили неожиданно из Латвии в Омск, то офицеров пришлось поселить на последнем этаже гостиницы. В ресторане на первом этаже кипела по вечерам разгульная жизнь местной братвы, новых хозяев Омска. Маргелов успел внушить десантникам несколько заповедей, ставших у них повелительным императивом и частью психики. Он убедил навсегда своих парашютистов, что русский десантник абсолютно непобедим и ему в мире нет равных бойцов. Если же он погибнет, на его место станет другой десантник, и цепь вновь сомкнется. Десантник в гражданской жизни чувствует себя ответственным за нравственный порядок и не переносит ловчил, жулья и уголовщины.
Потому, поселившись в Омской гостинице, офицеры каждый вечер учили братву скромности прямым воздействием, нередко вышвыривая их на мостовую. Через неделю в ресторане не было уже ни одного блатного. Десантникам отстроили новый жилой дом, и они стали готовиться к новоселью. Директор гостиницы умолял их не переезжать, обещал им бесплатную крышу и стол, но тщетно. Десантников ждали семьи.
Надо сказать, десантникам везло заслуженно с командующими. До Маргелова с 1950 по 1953 годы ими командовал генерал Горбатов, один из самых великих русских офицеров за все десять с лишним веков в нашей истории. Горбатов за всю жизнь ни разу не сквернословил, не выпил ни одной рюмки спиртного, только пригубив шампанское 9 мая 1945 года, никогда не грубил подчиненным и был исключительно правдив, за что дважды испытал гулаговские застенки. Не зря Сталин в конце войны пошутит, что "Горбатова могила исправит". Когда был убит Черняховский, командующим фронтом должен был по всем нормам быть назначен Горбатов, которого очень уважал Жуков, тоже драгунский унтер-офицер и Георгиевский кавалер императорской армии. Но ухищрения Хрущева и Микояна оказались весомее, и на Прибалтийский фронт был назначен заурядный Баграмян. За то на три года десантникам достался Горбатов, которого они до сих пор не оценили.
Кант, и особенно Фихте, учили, что не идея высшее и могущественное начало в жизни, но в о л я. Они имели в виду только разумную и нравственную волю, и нашли в ней, в воле, как сущность личности, так и последнюю основу мира. Самой несчастной воинской частью была бы та, которой командовал бы офицер гамлетовского типа. Нравственная воля заложена в каждой строке воинского устава, оплаченного кровью, и в воинском десантном братстве. Это безошибочно улавливают самые чуткие и мужественные юноши, идущие в десант.
Конкурс в Рязанское десантное всегда был высок. В иные годы на одно место было больше желающих, чем во все театральные институты и в Московский университет. Лет десять назад недобравшие баллов строили в лесу в Сельцах шалаши и землянки и жили там в надежде на чудом открывшуюся вакансию. Это и была "золотая молодежь" России. Если бы попросили назвать самое великое учреждение России за последние 20 лет среди всех без исключения учреждений — от всех ВУЗов, прославленных университетов, клиник, школ, здравниц, министерств, театров, спортклубов, студий, изданий, балетов, телеканалов и даже заводов и фабрик, то на первое место поставил бы безоговорочно Рязанское высшее десантное училище имени Василия Филипповича Маргелова. Спросите, почему такая честь? Ответ прост. По слову Спасителя, нет на свете больше той любви, как если кто положит душу за други своя. Коли нет на свете большей любви — значит, нет и выше культуры. Культура и подвиг или подвижничество неразрывны, и культура определяется степенью подвижничества. На этом стоит мир и на этом стоит христианство. Может, кто-нибудь знает культуру выше христианской любви? Пусть нам подскажет. Культура — прежде всего воспитание, а не образование. Быть профессором или писать стихи — это еще не культура. Нарком Ежов тоже писал стихи, а Геббельс был не последним доктором наук. И как мы знаем по классикам-мыслителям, облагороженная воля — есть последняя основа бытия и стержень личности.
КОГДА РЕЧЬ О СЕГОДНЯШНИХ ДЕСАНТНИКАХ, разумно вести отсчет от афганского похода. За эти два десятилетия ряд десантников приобрели мировую известность. Это генералы Лебедь, Бабичев, Шпак, Шаманов, Грачев, Востротин, Ачалов, Калинин. Не умаляя их заслуги, смею выразить мнение, что из всех десантников самый трудный, трагичный и высокий путь прошли два офицера-парашютиста: это генерал-майор Александр Петрович Солуянов, Герой Советского Союза, боевой комбат афганской войны, и подполковник Валерий Васильевич Рюмин. Солуянов был в эпицентре страшных разбоев в Фергане, где он, командир дивизии, спас не только месхетинцев, но сурово предупредил фанатиков, что если хоть один волос упадет с головы русского жителя, он огнем пройдет по долине, переловит всех насильников и вздернет. Обстоятельства требовали решимости, чтобы остудить кипящие головы.
Узбекам полюбился волевой генерал — и они выбрали даже его своим депутатом. Но главное жизненное достижение генерала Солуянова — это его христианский путь, который привел боевого офицера на пост Председателя Союза Михаила Архангела. Для выходца из вчерашней бетонно-атеистической армии — это путь, которому пока нет равных в России ни среди десантников, ни среди офицеров других родов войск.
Другой десантник, подполковник Рюмин, человек исключительной жизненной силы, бесстрашия, здравого смысла и одаренности. На переломах эпох такие молодые офицеры только и ждут “своего Тулона”. Вся жизнь Рюмина как будто с детства была пронизана ожиданием небывалых для него свершений. В томском подростке клокотала вулканическая энергия, помноженная на хладнокровие, осмотрительность и дерзость. Он в 1967 году в числе первого набора Новосибирского высшего военно-политического училища в Академгородке, с несколькими первыми разрядами. В 19 лет уже мастер спорта по борьбе. Потом Афганистан, с ранением и контузией. Карьера его развивалась стремительно, но он выбрал Рязанское десантное училище и должность преподавателя философии и психологии. 1989 году Рюмин, вопреки отчаянному сопротивлению партийных органов, становится депутатом Верховного Совета России и Омского горсовета. Курсанты ночью втайне выдвигают его и отправляют протоколы в избирком. Рюмин вскоре становится первым мэром Рязани и председателем Союза Российских городов. Он признается лучшим мэром России. Все его действия неординарны, решительны и продуктивны. После градоначальства он уходит в бизнес с той же исступленной целеустремленностью, с какой Павел Корчагин строил узкоколейку.
Рюмин признается, что всю жизнь чувствовал в себе бессознательно как жизненную программу боевой устав. И что бы ни делал в жизни, всегда оставался прежде всего офицером. В бизнес пошел, приняв всю его жестокость и вероломство, чтобы доказать себе, что офицер-десантник маргеловской школы и в бизнесе будет на голову выше всех соперников. После гибели в автокатострофе 19-летнего сына-студента и смерти жены Рюмин пришел к Богу серьезно и навсегда. Теперь офицерский долг перед Россией требует от него нового служения, и он выставил свою кандидатуру в губернаторы Рязанской земли.
РЯЗАНСКОЕ ДЕСАНТНОЕ УЧИЛИЩЕ сменило в этих стенах пехотное училище, созданное в 1920 году. Преподавателями были бывшие царские офицеры, служившие честно. Они же прививали курсантам отменную выправку и шаг. Для них это была лебединая песня их жизни. Что-то таинственным образом передалось поколениям курсантов. Все годы рязанцы славились чеканным шагом и четким строем. Эта страсть к выправке и шагу передалась их преемникам-десантникам. Интересно, что отец нынешнего замполита училища Александра Щербакова закончил Рязанское пехотное училище. И сейчас десантники зорко следят, чтобы никто в России не превзошел их в строевой выправке и рукопашном бое. Рязанский десантный институт — действительно преемник пехотного училища не только по строевой выправке, но — что гораздо важнее — по связи с императорской русской армией, офицеры которой учили красных курсантов, и через их головы протягивают руки десантникам, делая неразрывной связь синих беретов маргеловцев с армией, созданной Петром Великим. У силы вооруженной нет ничего дороже преемственности и традиций.
Уже 20 лет проходят соревнования воздушно-десантных войск по рукопашному бою. Он зародился в недрах ВДВ и является как бы "национальным" видом спорта у десантников. В 1998 году подполковник Михаил Черный из Рязанского десантного выиграл в Болгарии соревнования по парашютному многоборью с участием команд НАТО. Газеты прозвали его "Рембо-1". В соревнованиях рукопашников десантники всегда лидируют. Два последних года проводили открытый турнир памяти Маргелова, где неизменно побеждала команда ВДВ. А в этой команде из семи участников пятеро — курсанты-рязанцы. Нынче летом курсант 4-го курса стокилограммовый "тяж" Сережа Харитонов, скучая на каникулах в Сочи, принял участие в "боях без правил" и, раскидав всех соперников, занял первое место. А по виду спорта Сережа Харитонов — чистый рукопашник.
В институте на каждый год приходится три великих "престольных" праздника: Присяга, Выпуск и День Победы 9 Мая. В эти дни институт побатальонно выстраивается на Плацу. В 9.50 утра выносят Боевое знамя, которое в Царском Полевом уставе было приравнено к "Священной Хоругви". Знамя становится на правый фланг… Оркестр замолкает… На мгновение воцаряется тишина. Офицеры и курсанты знают, что последует, но всегда не могут справиться с волнением. И вдруг тишину разрывает перезвон колоколов с набатным уханьем главного колокола. Волнение, которое охватывает офицеров и родителей курсантов, нельзя передать словами. Это отец Николай из храма Бориса и Глеба, который стоит здесь со времен "Слова о полку Игореве", ударил ради любимого училища во все колокола. Зрители еле сдерживают слезы. В строю большинство офицеров прошли через войны. Сверкают боевые награды. В строю — начальник военторга института, любимец тружениц пищеблока Николай Войтков. Бывший политрук. Скромный, застенчивый сибиряк. У него — три Боевые звезды за Афганистан. Столько же Боевых звезд у подполковника Андрея Полякова. Оба они — выпускники Новосибирского военно-политического училища.
Строй курсантов стоит лицом к трибуне, рядом с которой Почетная доска с надписью "Гордость училища". Изображенные на портретах офицеры сейчас в строю. Начальник кафедры тактики Леонид Густавович Бланк — две звезды Боевого Красного Знамени. Начальник кафедры вооружения и стрельбы полковник Али Мамедович Алиев — у него две Боевые звезды. Подполковник Александр Серков с кафедры тактики — три Боевые звезды. Почти все преподаватели обстреляны. За ритуалом на Плацу строго следит сдержанный и подтянутый полковник, по-старому "замполит", а теперь начальник отдела воспитательной работы Александр Петрович Щербаков. Немногословен, скупые точные движения, десантные усы выдают в нем бывалого маргеловца. В других родах войск такие полковники давно носят генеральские эполеты. Впрочем, десантный полковник стоит генералов из других видов войск. Щербаков — эталонный десантник, в какой-то мере — даже символ десанта. По нему можно изучать историю десанта последних двадцати лет, начиная с Афганистана. Он был всегда там, где требовались не просто десантники, но особо отборные синие береты. Его видели на ключевых ролях в Сумгаите, Баку, Абхазии, Ереване и даже у телебашен Таллина и Вильнюса. Щербаков — носитель духа и традиций десанта.
…А звон колоколов плывет над Плацем. Кажется, ему вторят колокола кремлевских храмов. В эти дни души павших офицеров — в бездонной синеве над родным училищем. Как у Исайи: "Надеющиеся на Господа обновятся в силе, подымут крылья, как орлы, потекут и не устанут, пойдут и не утомятся". В перезвоны отца Николая вплетаются строки монаха из Никоновой летописи за 1131 год: "Князи рязанстии и пронстии, и муромстии много половец побиша".
Смолкают колокола, и раздается команда:
— Институт, равняйсь!
Из генеральского флигеля выходит сам отец-командир, начальник дважды Краснознаменного Института воздушно-десантных войск имени генерала армии Василия Филипповича Маргелова, генерал-майор Валерий Витальевич Щербак — из потомственных шахтеров Донбасса. Он величественен, как подобает моменту, и нетороплив, как танкист-десантник и "полутяж" по боксу, да еще начальник Рязанского гарнизона. Генерал Щербак — из комбатов Афганистана. Он командиром дивизии вывел свое соединение из Кировобада (Гянджи) в образцовом порядке, да еще пополнил казну ВДВ за счет азербайджанских властей.
Торжества продолжаются.
Апогей годовых торжеств — это 9 Мая. А вершина этого майского Дня Победы — любимая песня училища "Мы — русские, с нами Бог". Ее исполняют пятью батальонами одновременно тысячеголосым хором. С первых строк воодушевление охватывает зрителей и поющих. Коробки курсантских батальонов, маршируя на месте с боевыми преподавателями-офицерами, начинают:
Русская земля — Божия обитель,
Льется на заре несказанный свет.
Русская земля, кто тебя обидел?
Недругам твоим прощенья нет!
Недругам твоим прощенья нет!
Тут все пять батальонов надвигаются на трибуну, осененную каштанами, и поют, печатая шаг:
Мы русские — с нами Бог.
Мы русские — русские не предают.
За Родину — последний вздох,
Мы русские! Русские идут!
Трибуны и гостей охватывает волнение. Многие не сдерживают слез. Оркестр поддерживает могучий мужской хор:
Помнят сыновья светлые молитвы,
Жаворонка звон да весенних рек,
За твою любовь мы пройдем все битвы.
Русская земля, свети вовек!
Русская земля, свети вовек!
И, набрав полную грудь воздуха, батальоны синих беретов завершают:
Солнце не сожжет, вьюга не задует —
Русские идут! Будет светел день —
Русские идут! Было так и будет.
Люди, с нами Бог, отринем тень!
С этой песней в сердце Святая Шестая рота дралась и умирала.
Первым эту песню принес в училище лет пять тому назад заместитель начальника по вооружению полковник Ахмедов. Он положил кассету на стол в отделе воспитания и сказал: "Хочу, чтобы мой сын пел эту песню", — в тот год его сын поступил на первый курс. С тех пор песня разошлась по ВДВ и стала как бы гимном десантных войск.
Говорят, когда бригада десантников в тысячу мужчин исполняет ее в Югославии, натовские офицеры слабеют на глазах.
Русский мыслитель Петр Киреевский написал когда-то: "Нет ни высокого долга, ни стройного слова без живого чувства собственного достоинства… чувства собственного достоинства нет без национальной гордости, а национальной гордости нет без национальной памяти".
Армия без культа национальных боевых традиций лишена жизни, воодушевления и верности долгу.
С этого и должны были начинать реформу в армии и сделать нравственное перерождение армии смыслом всех устремлений. Но они заняты только сокращением лучших частей.
Десантники после бесед со святыми отцами убеждены, что тот, кто сократит хотя бы одного десантника, тот вместе с потомством будет проклят в этом мире и будущем, и имя его будет вовек окружено позором, и тому порукой — молитвы всех святых, в земле российской просиявших, соборно прославленные во главе с Царской Семьей.
Десантники утверждают, что знают всех своих противников и советуют им снять мундиры и податься на кормление в Фонды и в коммерческие структуры.
Сегодня покушение на отборные части армии есть и покушение на Церковь и основные святыни государства.
Бог всегда с самым храбрым войском, а десантники — Орлы Господни. Их береты — цвета синей православной выси.
Десантники всегда боеготовы, и любого противника, как они выражаются, "разорвут, как Тузик кепку".
Они готовятся к этому каждый день и круглый год. За учебный год курсанты обязаны сделать пятьсот километров в марш-бросках от Рязани до базы в Сельцах и пятьсот километров на лыжах тоже с полной выкладкой. Все тяготы маршей с ними разделяют преподаватели. Так рождается десантное братство, и Суворовское "красив в строю — силен в бою" становится родной заповедью.
Рязанское десантное — лучшее, что есть у России.
1 u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=1; bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random(); z="p="+p+"[?]y=""; y+=" "; y+="
"; y+=" 17 "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--
18
Выгодное предложение: квалифицированная защита интеллектуальной собственности 19 от авторитетной компании Городисский и Партнеры.