Своё – своё и чужое – своё

Своё – своё и чужое – своё

Банкиры – люди слишком занятые и потому не позволяют себе чрезмерно увлекаться чтением. Тем не менее раз в год они изменяют этой традиции и ежечасно напоминают секретарям: «Как только поступит свежий „Форчун“ – немедленно ко мне». Ажиотаж понятен: в августовском номере ведущего журнала деловых кругов США из года в год печатаются занимательнейшие данные об итогах «рысистых состязаний», ни на минуту не прекращающихся в мире большого бизнеса. Кто обошёл конкурентов и выбился в лидеры? Кого вытеснили из числа фаворитов? Кто из соперников сломал шею в погоне за прибылями? На такие вопросы позволяют ответить таблицы «Форчуна». Это единственный журнал, освещающий ход конкуренции между финансовыми воротилами во всемирном масштабе. Авторитет «Форчуна» в распределении призовых и любых иных мест непререкаем.

И всё же не так давно по престижу судейской коллегии журнала был нанесён ощутимый удар. Последствия его проявились в сообщении, переданном всеми телеграфными агентствами капиталистического мира:

«Редакция „Форчуна“ приносит свои извинения читателям за допущенную в составлении таблиц ошибку и просит иметь в виду, что японский банк „Мицубиси гинко“, числящийся в списке крупнейших банков мира, за исключением американских, на 18-м месте, в действительности занимает 16-е место».

Ни одна редакция не испытывает удовольствия от того, что обстоятельства заставляют вносить поправки в материалы, ею же опубликованные. И уж если «Форчун» вынужден был оповестить весь читающий мир о своей ошибке, то отнюдь не по доброй воле: требование внести коррективы поступило от самого банка «Мицубиси гинко».

Казалось бы, какая разница – 18-е место или 16-е? Стоило ли огород городить ради такого пустяка? По мнению директора «Мицубиси гинко», стоило.

Появись ошибка в одном из японских периодических изданий – она осталась бы незамеченной. А и заметили бы – лишь махнули рукой: «Дома нас и без того хорошо знают». Но ведь «Форчун» – издание в своём роде международного масштаба. Читают его во всех странах мира. А коли так – пусть всюду знают: банк «Мицубиси» развивается столь стремительно, что даже всесведущий «Форчун» не поспевает следить за его скачками вверх по лестнице банковского престижа.

Престижные соображения играют далеко не последнюю роль в стратегии империи «трёх бриллиантов». Мы уже видели, с какой настойчивостью вдалбливается в мозги японцев лозунг «„Мицубиси“ принадлежит вам…». Но ведь у этого постулата есть и вторая часть: «„Мицубиси“ принадлежит всему миру». И с течением времени проповеди, начинающиеся этими словами, звучат за пределами Японии всё громче и громче. Потому что «Мицубиси» сегодня – не просто японская монополия, но монополия международная.

Затрачивать чрезмерные усилия на доказательство «международности» владений «Мицубиси» нет никакой нужды. В конце 1972 года японо-таиландские отношения оказались близкими к полному разрыву: по Таиланду прокатилась мощная волна выступлений против засилья в стране японского капитала. Многолюдные демонстрации протеста и яростные митинги, разбитые стёкла витрин в магазинах, продававших товары с клеймом «Сделано в Японии», и факелы подожжённых машин, полный бойкот японских товаров независимо то того, произведены ли они в Японии или в Таиланде, – все эти проявления народного негодования вновь и вновь убеждают: проблема «Мицубиси» – это проблема не только японского народа.

На капиталы империи «трёх бриллиантов» в Таиланде созданы заводы по производству стального проката и текстильные фабрики, предприятия по выпуску стекла и синтетических смол, электроприборов и грузовиков, компании, занимающиеся складскими операциями и транспортировкой товаров. А это означает, что «Мицубиси» эксплуатирует не только миллион японцев, но и тысячи пролетариев Таиланда. Да и не только Таиланда: на деньги «Мицубиси» создано свыше ста всевозможных компаний более чем в тридцати странах мира.

«Интернационализация экономики». Пожалуй, более популярного выражения сегодня и не сыщешь в лексиконе лидеров империи «трёх бриллиантов». В переводе на язык более понятный лозунг «интернационализация экономики» означает готовность «Мицубиси» сотрудничать с капиталом любой другой страны на территории любого государства, включая самоё Японию. О каком «сотрудничестве» идёт речь?

Внедрение капитала «Мицубиси» в экономику развивающихся стран Азии, Африки и Латинской Америки – лишь один из образчиков «сотрудничества». И впрямь, не «интернационализация» ли это? Ведь до недавнего времени империя «трёх бриллиантов» извлекала прибыли лишь в рамках государственных границ Японии, а сегодня – сегодня с каждым днём становится всё меньше и меньше стран, с которых «Мицубиси» ещё не взимает свою капиталистическую дань.

А вот и другой образчик «сотрудничества». Семь десятков лет назад одна из машиностроительных компаний «империи» приобрела в Англии право на производство в Японии судовых турбин. Операция хозяевам «Мицубиси» понравилась: не затратив на исследования и проектирование ни денег, ни времени, что в обществе «свободного предпринимательства», как известно, тоже деньги, японская корпорация получила возможность в небывало короткие сроки освоить выпуск прибыльной новинки.

С тех пор скупка достижений зарубежной научно-технической мысли становится одним из генеральных направлений коммерческой деятельности «империи». Та же машиностроительная компания группы, известная ныне под именем «Мицубиси дзюкогё», выпускает около двухсот товаров, увидевших свет в научно-исследовательских институтах, лабораториях и проектно-конструкторских бюро США и ФРГ, Англии и Швейцарии, Франции и Швеции, Италии и Голландии. Равных «Мицубиси дзюкогё» по числу купленных за границей лицензий в Японии нет. А на вопрос о причинах столь рьяного пристрастия к зарубежным новинкам президент компании Макита ответил как-то:

«Просто мы считаем, что платежи за иностранную технологию всё равно что расходы на наши собственные научно-технические исследования. Конечно, это связано с затратами иностранной валюты. Но ведь за счёт вывоза произведённых на базе иностранной технологии товаров мы получаем валюты в 4 раза больше, чем тратим на приобретение этой технологии».

Впрочем, в последнее время выясняется, что подобная практика нравится далеко не всем. И меньше всего тем зарубежным монополиям, которые до сих пор столь охотно снабжали «Мицубиси» по сходной цене лицензиями на свои изобретения и усовершенствования. Не так давно зарубежные экономисты пришли к выводу, что одна из важнейших причин «японского экономического чуда» в использовании иностранной научно-технической мысли. Открытие это имело немаловажные практические последствия: японским охотникам за лицензиями начали отказывать всё чаще и чаще. На предложение продать Японии ту или иную новинку хозяева плодов из сада научно-технической революции стали давать стереотипные ответы такого примерно содержания:

– Нет, не продадим. А хотите заработать – пожалуйста. Наше изобретение мы оцениваем в такую-то сумму. Вы добавляете столько же, и всё вместе становится капиталом новой компании, которая и будет производить новый товар. Прибыли пополам.

«Прибыли пополам!» Что может звучать хуже для уха частного предпринимателя? Но поди откажись: этак можно не получить и предлагаемой половины прибылей. В империи «трёх бриллиантов» к подобному выводу пришли одними из первых. Сориентировались – и работа закипела. Плоды её налицо: в Японии действует три десятка компаний, в которых капитал «Мицубиси» настолько тесно сросся с капиталами иной национальности, что даже специалисту подчас невозможно определить: японская это корпорация или американская, западногерманская, французская или какая иная.

Выведение многонациональных гибридов далось империи «трёх бриллиантов» с тем большей лёгкостью, что некоторый опыт в делах такого рода «Мицубиси» имела уже с довоенных времён: к участию в электромашиностроительной компании «Мицубиси дэнки» был допущен капитал американской монополии «Вестингауз», а половина капитала нефтяной компании «Мицубиси сэкию» была уступлена американской же компании «Ассошиэйтед ойл». Союз капиталов выдержал испытание временем. Уже на следующий день после начала войны между Японией и США глава империи «трёх бриллиантов» Коята Ивасаки созвал на чрезвычайное совещание своих подчинённых и объявил им:

– В своих делах «Мицубиси» издавна сотрудничала с некоторыми иностранцами. До сего дня они были нашими друзьями, занимались одним с нами делом, имели общие с нами интересы. Война не должна уничтожить старую дружбу. Наша обязанность – продолжать защищать их интересы. И если наступят вновь дни мира – мы опять станем преданными друг другу коллегами и в тесном сотрудничестве вновь будем действовать в интересах мира во всём мире, в интересах повышения благосостояния человечества.

Стань эти слова в то время достоянием гласности – и автору их пришлось бы нелегко под потоком обвинений в отсутствии патриотизма, в забвении принципа «сёки хоко» – «служения государству». Но высшие чиновники империи «трёх бриллиантов» умели держать язык за зубами. Ни один не проболтался о том, что глава «Мицубиси» не счёл возможным в начале войны делать ставку лишь на победу японского оружия. Ни один не разгласил тайны, что в течение всех тех лет, пока шла война, на секретные счета «коллег» из США «Мицубиси» регулярно отчисляла причитавшиеся им дивиденды.

История доказала, что Коята Ивасаки в своей заботе об интересах зарубежных собратьев по бизнесу оказался куда дальновиднее всех тех скороспелых политиков и генералов, которые делали ставку лишь на победу. И потому империя «трёх бриллиантов» не только сохранилась, но и упрочила свои позиции и продолжает укреплять их под лозунгом «интернационализации экономики».

По-прежнему имеет свою долю от прибылей «Мицубиси дэнки» американская компания «Вестингауз», по-прежнему половина всех акций «Мицубиси сэкию» принадлежит иностранному капиталу, с той лишь разницей, что канула в предпринимательскую лету первая хозяйка этого пакета – «Ассошиэйтед ойл», канула туда же и вторая хозяйка – «Тайд Уотер», и сегодня пакет акций держит в руках миллиардер Поль Гетти. Но «империю» давно уже не удовлетворяют одни лишь старые связи. И многочисленные отпрыски капитала «Мицубиси» один за другим вступают в династические браки с представителями самых звучных капиталов Запада: с «Монсанто» и «Катерпиллер», с «Селаниз» и «Шелл», с «Пешине» и «Крайслер»…

В мире бизнеса браков по любви не бывает: чувства капиталам заменяет расчёт. И хотя никого сегодня подобным откровением не удивишь, именно в бесчувственности обвинила «Мицубиси» 18 мая 1969 года вся деловая Япония. В тот день в стране узнали не только о тайном браке «Мицубиси» с американской автомобильной монополией «Крайслер», но и о появлении на свет незаконнорожденного «младенца» – автомобилестроительной компании «Мицубиси дзидося».

В том, что союз был тайным, сейчас никто уже не сомневается: под покровом строжайшей секретности переговоры «Мицубиси» с «Крайслером» велись то в Токио, то в Детройте более двух лет. А детище заключённого союза было незаконным, поскольку появление его противоречило проводившейся государством политике защиты японских автомобильных монополий «Тоёта» и «Ниссан» от непрерывных атак со стороны их извечных конкурентов – американских автомобильных гигантов «Форд» и «Дженерал моторс».

Стремясь оградить прибыли «своих» компаний от посягательств со стороны «инородцев», правительство разработало курс на консолидацию сил японской автомобильной промышленности в борьбе против иностранного капитала и неоднократно заявляло, что компаниям США доступ в автомобилестроение Японии будет закрыт. А тут сюрприз: не кто-нибудь, а сама «Мицубиси», поборница «служения государству», не испросив на то благословения властей и даже вопреки государственной политике, вводит в Японию за ручку одного из членов «большой тройки» – «Крайслера». Того самого «Крайслера», который прославился своей прожорливостью, проглотив во Франции местную автомобильную компанию «Симка», а в Англии – такую же корпорацию «Рутс моторс».

Какой шум поднялся в деловом мире Японии! «Десант американских автомобильных гигантов высадился в Японии!» – утверждали дикторы радиовещания. «Национальное автомобилестроение – на грани катастрофы!» – пугали телекомментаторы. «„Мицубиси“ предает национальные интересы, – вещали газеты. – Она преступила завет „сёки хоко“!»

Скандал был бурным, затяжным и… безрезультатным. Империя «трёх бриллиантов» ещё раз доказала, что государство – это она сама и есть: правительство в конце концов вынуждено было официально оформить брак «Мицубиси» с «Крайслером» и выдать незаконнорождённому дитятке выправленный по всем правилам сертификат о рождении.

А позже прояснилась и причина, толкнувшая «Мицубиси» и «Крайслер» на международный альянс. Империя «трёх бриллиантов», в автомобильной промышленности Японии имевшая позиции весьма и весьма слабые, обзавелась собственной компанией, по масштабам не уступающей «Тоёте» и «Ниссану». Что же касается «Крайслера», то он обошёл своих конкурентов – «Форда» и «Дженерал моторс» – в борьбе за японский рынок. В итоге оба союзника получили явные преимущества в борьбе с противниками как японского, так и американского подданства. И сегодня они единым фронтом ведут борьбу с конкурентами уже не только в Японии, но и во всей Юго-Восточной Азии. Да и во многих других странах, не имеющих собственного автомобилестроения.

И это тоже «интернационализация». А как же иначе? Ведь до недавнего времени в той же Юго-Восточной Азии за рынок автомобилей дрались в основном два национальных капитала: японский и американский. А сейчас? Японо-американский капитал, вложенный в компанию «Мицубиси дзидося», ведёт борьбу и против американского капитала – против «Форда» и «Дженерал моторс», и против японского – «Тоёты» и «Ниссана». Словом, национальная окраска в схватке за рынки исчезает, зато сама битва отдельных капиталов лишь ожесточается.

«„Интернационализация экономики“ – веление времени, – разъяснял президент „Мицубиси дзюкогё“ Макита позиции империи „трёх бриллиантов“. – Ныне даже в военных вопросах без сотрудничества с другими странами не обойтись. И было бы глупо разжигать националистические чувства в коммерции, размахивая японским флагом».

Но несправедливо отказывать хозяевам «Мицубиси» и в патриотизме. Подчас – и, по странному совпадению, именно тогда, когда этого требуют интересы империи «трёх бриллиантов», – он воспаряет до высот поистине поднебесных. К примеру, экономисты «Мицубиси» обнаружили, что капиталами «империи» ещё не освоено производство раздвижных гаечных ключей. Не то чтобы в Японии вообще не выпускался этот неприхотливый удобный инструмент. Скорее, напротив: около полутора сотен предприятий выпускают гаечные ключи в таком количестве, что их с лихвой хватает и на удовлетворение внутренних потребностей, и на экспорт. Но «Мицубиси» не зарабатывала на ключах ни иены: все полторы сотни предприятий принадлежали капиталистам мелкой и средней руки, с империей «трёх бриллиантов» не связанным. Вот и решила «империя» подключиться к производству инструмента.

Едва весть о намерениях «Мицубиси» стала достоянием гласности, среди производителей ключей поднялась паника. Ещё бы: ведь как только такой гигант, как «империя», наладит своё производство, каждому второму предпринимателю, десятилетиями зарабатывавшему на гаечных ключах, придётся выбывать из игры. Попросту говоря, обанкротиться. Предприниматели возмутились. Подали протест в министерство внешней торговли и промышленности: «Наше существование под угрозой. „Мицубиси“ разорит нас, а наших рабочих выставит на улицу!»

Но не успели ещё чиновники из министерства разобраться, в чём суть, как «империя» двинула против мелкоты всю мощь своей пропагандистской армии. «Большая пресса» вскипела негодованием: «Разве у нас не свободное общество? Разве не вправе каждый делать то, что ему заблагорассудится? И кто может запретить „Мицубиси“ производить какой бы то ни было товар?» А когда вся эта риторика оказалась безрезультатной – в ход пошли аргументы, прямо связанные с «интернационализацией экономики».

Рупор крупного промышленного капитала – газета «Никкан когё симбун» выступила с угрожающей программной статьёй, где чёрным по белому было написано:

«Хотелось бы, чтобы предприятия, выпускающие гаечные ключи, подумали над таким фактором: в наше время совсём не исключено, что в Японию вторгнется какая-либо крупнейшая иностранная компания, занимающаяся в той же сфере. „Мицубиси дзюкогё“ – компания японская, и с нею в крайнем случае можно договориться. Если же на рынке появится иностранная компания – ни о каких переговорах не может быть и речи. И тогда уже не помогут никакие протесты».

Жупел «внешней опасности» сработал; под угрозой обвинений в «непонимании национальных интересов» инструментальная мелкота вынуждена была прекратить сопротивление.

Так и течёт время. Вчера «Мицубиси» провозглашала лозунг «защиты национальных интересов», сегодня она исповедует веру в «интернационализацию экономики». А завтра? Можете быть уверены: и завтра империя «трёх бриллиантов» не ошибётся в выборе программы. Да и о какой ошибке может быть речь, если со времён своего появления на свет «Мицубиси» охотно вооружалась любым лозунгом, лишь бы он помогал получать прибыли. Этот принцип «империя» с железной последовательностью проводит в жизнь во всём, на что распространяются её интересы. И далеко не последнюю роль при этом «Мицубиси» отводит дипломатии.