Достаю из широких штанин... / Общество и наука / Культурно выражаясь
Достаю из широких штанин... / Общество и наука / Культурно выражаясь
Вокруг Большого театра снова разгорелся скандал. На сей раз у билетных касс. Отныне билет и в партер, и на галерку без паспорта недействителен. Гендиректор Музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко Владимир Урин размышляет о том, вправе ли Мельпомена требовать удостоверение личности
Ажиотажный спрос на билеты в Большой театр после помпезного открытия исторической сцены достиг такого уровня, что дирекция приняла решение продавать их по паспортам. Общественность возбудилась: ах, какая драма — «Пиковая дама»! А на самом деле мы обсуждаем вовсе не трагическую проблему, а я даже скажу — радостную. Люди хотят попасть в театр. Представьте себе, что после реконструкции, на которую потратили 21 миллиард рублей, в театр народ валом бы не повалил, вот была бы трагедия. А то, что происходит сейчас, в каком-то смысле естественно. Коли мы живем в рыночной экономике, то спрос всегда будет определять предложение.
Я могу понять озабоченность моих коллег чрезвычайной ситуацией, но мера, ими предпринятая, мне кажется, мягко говоря, бесперспективной. Сразу было понятно: хорошо организованным «жучкам», перекупающим билеты, ничто не помешает нанять десяток-другой пенсионеров или льготников, готовых за соответствующее вознаграждение отстаивать очередь в кассу. Осознав подобную перспективу, они приняли поправку, и теперь по паспорту надо не только покупать билет, но и проходить контроль, как на вокзале или в аэропорту. Это решение сулит массу новых скандальных и конфузных ситуаций. Да и реализовать его на практике, по-моему, мало реально. Не говоря уже о том, что такая мера входит в противоречие и с правами человека, и с правами потребителя. Ну и просто в житейскую логику эта полицейская мера не укладывается. Ребенок, например, должен будет идти только с тем из родителей, к кому он в паспорт вписан? А с бабушкой или дедушкой — уже нельзя? Или вы хотите сделать хороший дорогой подарок друзьям или родственникам? Ни-ни. Купили по просьбе знакомых, приезжающих в Москву из другого города, или попросту в день спектакля заболели, попали в больницу? Бегите в кассу, а то еще и деньги потеряете.
С сожалением должен констатировать, что победить перекупщиков в ближайшем будущем окончательно и бесповоротно не удастся никогда. Сегодняшний беспредел — следствие чрезвычайной или, правильнее сказать, экстраординарной ситуации: по Большому театру соскучились, да и кому не хочется посмотреть своими глазами на результаты реконструкции, лично проверить, какие там лепнина и позолота. Пройдет совсем немного времени, и страсти улягутся, все встанет на свои места. Как только репертуар выстроится и обе сцены начнут планомерно функционировать, бешеные очереди рассосутся сами собой. Но всегда будут спектакли раритетные, эксклюзивные, особенно балетные, на которые трудно попасть. И со спекулянтами в таких случаях бороться можно только экономически, выбивая у них из-под ног почву. Да, повышать цены на билеты, другого способа нет. Дефицит есть дефицит. Можно увеличить выпуск автомобилей, если на них ажиотажный спрос, но зрительный зал расширить нельзя. Ценовой предел определит рынок. Очень-очень дорого 1700 мест не продашь. Прибавьте к этому 900 мест на новой сцене и помножьте на 22 дня в месяц, исключив выходные дни, и получится такое количество билетов, которые еще поди продай. Надо просто подождать, пока все устаканится.
На зарубежных гастролях мне не приходилось видеть ни людей, спрашивающих лишние билетики, ни людей, продающих с рук. Система давно отлажена и абсолютно прозрачна. Публика приобретает места в театр через Интернет. Известен день, когда начинается продажа, по числам расписан репертуар на весь год, более того, заранее объявлено, кто из солистов в какой день будет петь или танцевать. Ты волен выбрать то, что тебе удобно и по карману. Кто опоздал, тот не успел. Все происходит в режиме онлайн. Как я знаю, через Интернет билеты в Большой театр продаются только частично, и, честно говоря, я не в курсе, чем это вызвано. Наш театр переходит на такую форму реализации билетов с 1 декабря. Мы готовились к этому целый год, необходима координация с банками, чтобы продажи происходили не только у нас, но и за границей. Но в отличие от цивилизованных стран мы не сможем предложить публике билеты на весь сезон, а только на месяц-полтора. План-то годовой и у нас составляется, да только постоянно изменяется и корректируется.
Уверен, и в Большом театре все наладится, просто руки еще не дошли. На самом деле перед всеми музыкальными театрами сейчас стоит проблема, как билеты продать, потому что конкуренция чрезвычайно возросла. Когда-то ходили только к ним да к нам. А теперь и к Бертману, и к Касаткиной с Василевым, и в Дом музыки... И Зал Чайковского приглашает блистательных гастролеров, и Кремлевский дворец... Приходится постоянно думать, чем подогреть зрительский интерес, тратить 15 процентов от дохода на рекламу, искать свою нишу, то есть формировать своего зрителя. Несмотря на то что Москва 11-миллионный город, музыкальный рынок перенасыщен. Если раньше на балетные спектакли билеты разлетались как горячие пирожки, то теперь положение несколько иное. Впрочем, Большого театра эти проблемы касаются в меньшей степени, чем других. Это нам надо думать и крутиться. Они — бренд.
Владимир Урин
гендиректор Музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко