Мой прадед — Салам-молла
Мой прадед — Салам-молла
Аминат Саламова, г. Грозный, школа № 7, 10-й класс
Каждый человек имеет свою фамилию и историю ее происхождения. Я — чеченка, и фамилия моя — Саламова. Возможно, для всероссийского конкурса не совсем удачная национальность. Фамилия моя происходит от имени человека, чья трагическая судьба известна во всей Чечне. Полное имя этого человека — Абдул Салам, но в народе и в религиозной среде, а также и представителям советской власти он был известен как Салам-молла из Варанды.
Он был очень известным религиозным и общественным деятелем первой половины XX столетия. Его судьба, по существу, схожа с судьбой миллионов представителей разных народов бывшего СССР. Но особенность в том, что трагедия Салам-моллы — это отражение не менее трагической жизни его прямых внуков, правнуков и целого чеченского народа начала XXI века.
До сих пор многие религиозные лидеры цитируют мудрые высказывания Салам-моллы. Немало примеров, когда некоторые гости нашего дома в беседах на темы религии, морали ссылались на высказывания Салам-моллы, порой не ведая, что мой отец Овта приходится ему прямым внуком.
В чем же заслуги Салам-моллы перед Чечней? Почему современники занесли его имя в список шейхов и алимов Чечено-Ингушетии?
Я хочу, чтобы мои сверстники знали о моем прадедушке не только как об одном из ведущих религиозных деятелей Чечено-Ингушетии, но и как о носителе высокой культуры и нравственности чеченского народа.
Когда он родился? В каких условиях жил?
В 1840 году карательная экспедиция российских войск в очередной раз сожгла село, его сады, посевы, расстреляла не успевших сбежать стариков, женщин и детей. После такой кровавой экспедиции она направилась в сторону Гойты, Урус-Мартана и других населенных пунктов. Сожженное село называлось Чахкер-Юрт и считалось центром предгорной территории чеченского тейпа Варандой. Земля тейпа Варандой — это огромная территория, которая на севере граничит с нынешним Чечен-аулом и простирается по правобережью Аргуна, на юге — с селом Борзой и селом Вашендарой, на юго-западе — с селом Харсеной, на западе — с Урус-Мартановским районом. На месте уничтоженного села Чахкер-Юрт была выстроена крепость Воздвиженская[50], которая просуществовала до 1919 года. В 1919 году чеченская Красная Армия во главе с Асламбеком Шариповым разгромила эту крепость.
Салам-молла родился приблизительно в 1867–1870 годах в селе Варанды, в семье, происходившей из Чахкер-Юрта. Он был третьим сыном в семье, а его полное имя было Абдул-Салам. («Салам» в переводе с арабского на русский язык означает «мир», «миролюбивый».) Рос он в очень религиозной семье, и, как принято у мусульман, начал совершать намаз в 5–6 лет. Его отец Астамир еще мальчишкой отдал его учиться в религиозную школу-медресе, которая находилась в Урус-Мартане. Учителем будущего шейха был арабист Хаки. Абдул-Салам был очень способным учеником, проучился он у него 26 лет, а богословие, философию ислама изучал всю жизнь.
Юношей Абдул-Салам мог спокойно писать и разговаривать на арабском языке[51], в совершенстве знал Коран. Арабский язык было необходимо учить для того, чтобы читать и переводить Коран (тогда не было теперешних многочисленных переводов Корана). Хаки был очень доволен Саламом и после окончания его учебы однажды сказал: «Не могу похвастаться усердием к знаниям некоторых моих учеников, но мой ученик Салам увез истинные знания».
В начале XX века Салам-молла вернулся домой и написал жейн (что можно было сравнить тогда с диссертацией), открыл свою школу — хьужар-медресе. К нему учиться приехали молодые люди из многих горных сел и предгорных районов (Шатойского, Итум-Калинского, Шаро-Аргунского, Галанчожского, Урус-Мартановского, Атагинского районов и сел). Салам-молла более 30 лет учил молодежь богословию и философии ислама, выпустил около 500 учеников. Многие из них стали известными лидерами, авторитетами и богословами.
Салам-молла был крупнейшим религиозным деятелем. Его влияние распространялось в Шатойском, Итум-Калинском, Урус-Мартановском, Галанчожском и Чеберлоевском[52] районах, ну а потом и по всей Чечено-Ингушетии. Сначала его невзлюбили царские власти, а потом и советские. И по одной и той же причине — боялись его влияния. После распада монархии в 1917 году советские власти вообще пропагандировали уничтожение религий. Но Салам продолжал свою религиозную и общественную деятельность. Его до сих пор помнят старики Галашкинского района[53], Насыр-Корта[54] и других районов республики Ингушетия.
В 20-х — начале 30-х годов XX века в Чечено-Ингушетии, как и в других районах СССР, из-за голода и репрессий начались волнения, восстали целые села и районы, появилось абречество. Убедительно и веско говорил Салам восставшим, что вооруженным путем невозможно добиться решения проблемы. Таким образом, он спас сотням людей жизнь, спас горные села от уничтожения. Он отрицательно относился к стукачеству, двуличию, лжи. Он мирил кровников, враждующие села и тейпы. Еще в 7-м классе, когда я интересовалась историей своего рода, двоюродный дедушка Абдурахман-молла привел мне два примера из многих случаев деятельности Салама-моллы.
В 20-х годах два тейпа села Махкеты[55] враждовали из-за земли. Враждующие стороны позвали Салама на помощь. Салам-молла познакомился с местностью, потом выделил хребет и по хребту разделил землю между сторонами. Этот хребет был назван его именем — Салам-Дукъ.
В начале 30-х годов в горных селах Галанчожского и Ачхой-Мартановского районов произошли крупные волнения, а в одном селе почти все население вооружилось и ушло в горы. Причины? Репрессии и голод. Власти они не подчинялись, началось жестокое кровопролитие. К ним поехал Салам-молла, и после долгой и трудной беседы люди возвратились к своим очагам. Была предотвращена трагедия.
В 1931 году, летом, в селе Махкеты один человек совершил гнусный поступок и не собирался признать свою вину и тем более отвечать за нее. Был убит человек, подозрение пало на невиновного, которого собирались наказать. Чтобы разъяснить ситуацию и уладить дело, туда был приглашен Салам-молла. Пробираться к этому селению нужно было через горы. Салам-молла вместе с сопровождающими отправился в путь, и уже спускался с горы, когда тот абрек — виновник происшествия — увидел и узнал Салама-моллу. Он догадался, почему его пригласили, и, не дожидаясь, пока тот подойдет к селу, пошел к кровникам и сознался в содеянном, а также согласился ответить за свое преступление. Такое уважение вселял Салам-молла людям. Там, где была бессильна власть, его призывали для умиротворения враждующих сторон.
Кровная месть между семьями длились порой десятилетиями, и помирить их считалось очень трудным делом, так как она вспыхивала снова, но те, которых помирил Салам-молла, потом не имели друг к другу претензий и жили мирно.
У Салама было три жены и 13 детей, из которых двое в данное время живы. Это его дочка Маймунат и сын муллы Абдурахман, которые приходятся мне двоюродными дедушкой и бабушкой.
Из воспоминаний сына Абдурахмана: «Мне было около 15 лет, когда он пропал, но я все помню очень смутно. Запомнил одно — наш дом всегда был полон гостей, которые приходили за советом и помощью. Жили мы скромно, так как наш отец не любил роскошь, но, несмотря на это, уют и чувство защищенности у нас во время его жизни присутствовали всегда!»
У Салама-моллы была огромная библиотека, книги были привезены из разных стран Ближнего Востока. Он бережно хранил их. У него также была и рукопись с историей нашего рода с XII века. Эту рукопись передавали из поколения в поколение, и таким образом она попала в руки Салам-моллы. Он бережно хранил ее и сам также (как и все его предшественники) вписывал туда все важные события тейпа. Это рукопись, которая называлась «тептар», также исчезла, как и вся библиотека с редчайшими старинными изданиями религиозно-философской тематики, после депортации чечено-ингушского населения в 1944 году.
После возвращения в 1957 году из ссылки из Казахстана его дети неоднократно пытались хоть что-то найти из этой библиотеки, но все безрезультатно. Через некоторое время после возвращения на Родину к дяде моего отца, то есть к Салам-молле Абдурахману, приехали из Дагестана религиозные деятели и передали два небольших ящика с жайнами и Кораном из библиотеки Салам-моллы. Выяснилось, что часть библиотеки из нашего дома в селе Варанды[56] была вывезена дагестанцами (то есть была спасена), а большая часть оказалась, по их словам, в подвалах НКВД и исчезла безвозвратно.
Дагестанцы стали хранителями истинной мусульманской и кавказской культуры[57]. Спасибо им! Моя мечта — если закончится война и я останусь жива — найти семьи этих благородных людей.
У имама Салама-моллы была своя печать, которой он отметил свою библиотеку и свои рукописи. Эту печать и еще Коран, принадлежавший старшему сыну Саламову Абдул-Азиму, Абдурахман передал моему отцу — Овте. Но они, к сожалению, исчезли во время первой чеченской войны вместе с другими вещами и нашей библиотекой.
Ни тайно, ни открыто Салам-молла не призывал к свержению советской власти. Он говорил, что отдельными подвигами не поможешь.
Во время революции и Гражданской войны русские социалисты всеми силами пытались склонить горцев на свою сторону, они обещали Чечне хорошую жизнь, свободу вероисповедания и др., чтобы горцы стали на сторону большевиков. Они добились своего. Чеченцы и ингуши, в крови которых сохранилась ненависть к царским чиновникам из-за вековой кавказской войны, с удовольствием помогли им, ведь это была возможность отомстить за те беды, которые принес царизм народам Кавказа. 11 августа 1918 года начались стодневные бои в Грозном. 29 августа 1918 года в телеграмме Ленину Г. К. Орджоникидзе сообщал: «Под Грозным идут бои. В город введена Красная Армия из чеченцев».
Но в 30-е годы начался «кровавый карнавал» и для Кавказа, и для всего СССР. Власти всеми усилиями пытались уничтожить религиозных деятелей Чечено-Ингушетии.
Салам-молла знал об угрозе, но уезжать из республики, несмотря на уговоры родственников, не пожелал. Он не хотел покидать родные места, где жил, рос. В 30-х годах его все время куда-то вызывали, допрашивали и т. д., но в тюрьму не сажали. Одно время руководителем ГПУ был некто Саламов — по национальности осетин. Он был хорошо знаком с моим прадедушкой и говорил ему, что пока тот живет в Чечено-Ингушетии и его не переведут в другое место, прадедушку в тюрьму не посадят, но стоит ему уехать, арест последует незамедлительно.
Один раз его арестовали и повели в грозненскую тюрьму. (Саламова уже не было.) Напротив него сел чекист и спросил его: «Вы узнаете меня?» Когда последовал отрицательный ответ, чекист напомнил ему: «А я вас хорошо запомнил. Еще тогда, во время Гражданской войны, я в одном из боев был сильно ранен и умирал, а вы спасли мне жизнь. Я никогда не забуду, как вы ухаживали за мной и лечили. Я обязан вам жизнью!» И со словами благодарности он отпустил его обратно домой. Таким образом, Салам избежал ареста. Но только на время…
Однажды к нему пришли представители ингушского духовенства, Устазом[58] которых тоже был шейх Кунта-Хаджи[59]. Они предупредили его об опасности, а также предложили место для убежища и свою руку помощи. Но Салам-молла сказал им: «Если спрячусь я, то они замучают моих родственников и знакомых. Я не хочу, чтобы они пострадали из-за меня!»
30 июня 1937 года к Салам-молле пришел работник НКВД Шатойского района и сообщил, что его попросил заехать к себе представитель НКВД республики в городе Грозном, якобы тот хочет о чем-то посоветоваться. Салам знал, с какой целью его вызвали, знал, что оттуда больше не вернется, но все равно поехал…
Почему его не арестовали открыто? Потому что боялись, боялись. Боялись, что люди помешают увезти имама Салама-моллу, поэтому пошли на хитрость. Хотя какая тут хитрость? Не хитрость, а бесчеловечность! По одним данным, его расстреляли в 1937 году в грозненской тюрьме, по другим данным, он еще 8 лет пребывал на каторге в ГУЛАГе и в 1945 году там умер…[60] Ему тогда было 77 лет. Родные так и не смогли выпросить разрешения похоронить его по мусульманским обычаям…
Неизвестно, где сейчас находится его могила…
Вернувшись с учебы в 1905 году, Салам-молла построил мечеть. Эту мечеть разгромили во время депортации и на ее месте построили коровник. В 1991 году она была восстановлена жителями села Варанды. Во время первой чеченской войны в 1994 году она опять была разрушена, а в 1996 году снова восстановлена. В 1999 году мечеть снова пострадала, и жители села Варанды ждут окончания войны, чтобы восстановить мечеть тейпа Варандой.
Последователем Салама стал его сын Абдурахман. Сейчас он является имамом тейпа Варандой и весьма почитаемым религиозным лидером. Он продолжает религиозную деятельность отца. Абдурахман-молла несколько раз бывал в Кремле (на собраниях, где обсуждались чеченские вопросы), лично два раза разговаривал с Президентом России В. В. Путиным.
В каждой семье есть документы, вещи, когда-то принадлежавшие ее предкам. Все с удовольствием показывают их и рассказывают их истории. Я же могу похвастаться одной-единственной фотографией моего прадедушки и снимками его печати, оставшихся Коранов. Все остальное было сожжено во время войны. Кинжал Салама-моллы был украден из-за красивой рукоятки…
И напоследок я скажу: чеченцы — не бандиты и террористы.
Чечня — колыбель шейхов. Они предсказали нам мирную, счастливую жизнь. Народ верит в это.