Переоценка ценностей

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Переоценка ценностей

Критическое отношение «Нью-Йорк таймс» к политике США во Вьетнаме росло по мере того, как война всё менее отвечала интересам класса, представляемого газетой. К тому же она давно перестала быть чисто внешней проблемой. Конфликт всё более распространялся в глубь самой Америки, расколов общество на противостоящие друг другу группировки.

Если прежде, в начале 60-х годов, военно-промышленные монополии США почти не встречали противодействия в осуществлении своей политики в Индокитае, то теперь положение существенно изменилось: представители большого бизнеса – подлинные хозяева Америки – заняли различные, подчас противоположные позиции по отношению к данной проблеме. Некоторые из них, притом весьма влиятельные, уже открыто высказывали недовольство затянувшейся авантюрой.

К тому времени многие в американском обществе меняли свои взгляды, так как становилось наконец понятно, что война проиграна. Поняла это и «Нью-Йорк таймс», что, конечно, отразилось на её редакционной политике.

Поэтому в период, продолжавшийся с 1971 по 1973 г., – время завершения прямой военной интервенции Соединённых Штатов во Вьетнаме – газета в целом настойчиво выступала за скорейшее окончание войны, за полный вывод американских войск из Вьетнама. Она стремилась оказать в этом направлении давление на правительство Никсона.

Позиция «Нью-Йорк таймс» по вьетнамской проблеме стала более чёткой. Об этом свидетельствует, в частности, анализ содержания её номеров за май 1971 г. Всего на этом этапе газета поместила по данной теме 337 материалов. Ею были опубликованы 24 редакционные статьи, осуждавшие политику правительства во Вьетнаме.

Помимо редакционных на страницах газеты было помещено ещё 124 других материала самых разнообразных жанров, в которых критически оценивалась политика США в Юго-Восточной Азии. Освещались события и в самих Соединённых Штатах, происходившие в связи с войной в Индокитае, в которых подробно рассказывалось об антивоенных демонстрациях, о расправах полиции над их участниками, о разногласиях среди конгрессменов, об антивоенных лобби, т. е. о том, каким образом вьетнамская война оказывала влияние на американское общество.

Газета всё же ещё помещала, хотя значительно реже, чем ранее, публикации (их насчитывалось 46), в которых поддерживался курс правительства США в Юго-Восточной Азии. В этой группе находится всего одна редакционная статья. При этом само выражение поддержки стало носить гораздо более сдержанный характер, чем в предшествующие годы.

Одновременно в «Нью-Йорк таймс» появились выступления, в которых выдвигалось требование добиваться победы во Вьетнаме. Число их невелико, за весь месяц 7 материалов такого рода. Однако появление их на страницах газеты говорит о том, что она всё же отдавала дань и тем силам в американском обществе, которые выступали за продолжение войны до победного конца.

В Соединённых Штатах впервые за всю историю страны возникла широкая «лояльная оппозиция», вылившаяся в массовое движение огромных масштабов. В конгрессе создалась оппозиционная группа видных и влиятельных конгрессменов. Продолжало заметно активизироваться антивоенное движение. По всей территории Америки светские и религиозные руководители организовали сбор подписей под петициями протеста. Страну потрясли мощные демонстрации и выступления противников вьетнамской войны, в которых зачастую участвовало около ? млн человек, – фактор, который не могла не принимать во внимание «Нью-Йорк таймс». Вьетнам наносил США не только военное, но и моральное поражение. Престиж Америки пал в глазах мирового общественного мнения так низко, как никогда.

Является ли всё происходящее результатом ошибки одного человека или в этом повинна вся система, интересами которой руководствовались президенты, принимая свои решения, – это сомнение возникло у американцев во время войны США во Вьетнаме. Как писал об этом Г. Солсбери,

«главный вопрос – сама ли американская система начала неверно функционировать в колоссальном масштабе, или всё дело в неподатливости сменявших друг друга глав государства – вот что беспокоило столь многих американцев. Если за всем этим стоят личные ошибки, их можно исправить, избавившись от Кеннеди, Джонсона, Никсона. Но если корень зла в самой системе, то это порождало другой, более страшный вопрос»[85].

Г. Солсбери, как и многим другим апологетам буржуазного строя, хотелось бы доказать, что война явилась следствием заблуждения, чьих-то личных ошибок, просчётов, ко не обвинительным актом самим основам общества. Однако в действительности дело обстояло именно так.

Вьетнам привёл к опасной концентрации власти в руках президента. Конгресс устранился от дел и стал играть пассивную роль. Это вызывало недовольство и беспокойство многих представителей капитала и политиков среднего эшелона. Война во Вьетнаме всё больше расшатывала экономику Соединённых Штатов, оттягивая силы и средства, которые американский империализм надеялся с большей для себя выгодой использовать в других областях. Весь этот комплекс проблем отразился на редакционной политике «Нью-Йорк таймс», вызвав в ней определённые перемены.

«Нью-Йорк таймс» теперь уже решительно выступала за окончательное решение вьетнамской проблемы путём переговоров. Но при этом она по-прежнему не отказывалась от аргументов такого рода: при выработке соглашения в Париже США должны, хотя бы частично, добиться тех целей, которых им не удалось достичь на полях сражений. Это требование она отстаивала в течение ряда лет. Однако, если переговоры затягивались, газета перекладывала ответственность за это на вьетнамскую сторону, а не на руководителей американского правительства. А если на той или иной стадии они начинали продвигаться вперёд, то «Нью-Йорк таймс» объясняла это читателям тем, что Ханой шёл на уступки под давлением американской военной мощи, стараясь не признавать того факта, что в действительности под ударами вьетнамских патриотов США всё более утрачивали свои позиции как на поле боя, так и за столом переговоров. Таким образом, оставаясь верной себе, газета придерживалась интерпретации фактов, наиболее отвечающей интересам правящего класса – империалистической буржуазии.