1979. ОТВЯЗ С ОТТЯГОМ

1979. ОТВЯЗ С ОТТЯГОМ

Отдел заказов образца 1979 года – очень удобная вещь: кому общего ассортимента не хватает, иди в отдел заказов, прямо тут же в «Гастрономе», и набирай: венгерский зеленый горошек, болгарские сухие вина, куры в упаковке, соки. Главное – не меньше 10 наименований. Кандидаты наук очень радовались, потому что денег им тогда платили много, а к спецраспределителю не подпускали. Жаль, скоро отделы заказов истощились и стали работать по спискам: ветеранским, многодетным и т.д.

А вот ресторан в 1979 году был доступен даже инженеру – в смысле цен. Поэтому вечером попасть – «Мест нет», естественно, или «Ресторан на обслуживании». Столик заказывали за неделю. Ну, или стояли в очереди у входа, а куда деваться? Казалось: жизнь – там, за спиной швейцара… А там был отвяз уже безо всяких церемоний, отвяз и съём. Ресторан как культурное заведение, куда наряжались, как в театр, канул в прошлое. Были попытки поднять престиж. В «Каме» открыли программу варьете – настоящий буржуйский кордебалет в плюмажах! В «Элладе» оборудовали элитную дискотеку – билеты через райком комсомола! Во всех ресторанах ввели обязательную культурную программу перед выпивкой. Мужчин без галстуков не пускали. Но все это было уже впустую. Народ терпеливо ждал, когда кончится концертное отделение и начнут подавать водку. Первого официанта с графинчиком встречали урчанием, лица светлели. Через пять минут начинался обычный бардак. Бардак правил бал, чесал всех под одну гребенку: входили в ресторан разнообразные человеки – выпадывали одинаково растрепанные скоты. Ловили «тачки», ехали совокупляться, таков был порядок – следовало «продолжать».

Панорамируя рестораны и танцплощадки второй половины ХХ века, видим: дело шло к отвязу давно, регламент поведения убывал плавно. Танец рок-н-ролл, при всей его экстравагантности, был еще как-то регламентирован, это был парный танец. Отвяз пришел с твистом в начале 60-х. Твист можно стало танцевать в одиночку и в толпе, поперла импровизуха. Шейк танцевали уже кто во что горазд. После шейка, с 70-х и доныне, наступил пластический беспредел, не имеющий названия, условно – «быстрый танец», отвяз с оттягом. После шейка никакие конкретные танцы не приживались. Налицо медленное разрушение ритуала, разложение сознания язычников. Мы же язычники, «козе понятно» (эта самая «коза», кстати, через 10 лет родит «козла» – постсоветский тотем).

Глядим с завистью на стариков, танцующих кадриль под баян, – они сохранили свою общину, им тепло вместе. Нам туда, к ним, не попасть: у нас другое сознание – никакое. Кстати, танцуют они в Черняевском лесу; характерное место языческих камланий – лес. Храни их Господь.

В 1979 году повысили цены в ресторанах в вечернее время – на треть.

Курили: сигареты «Стюардесса», «Родопи», «ТУ», «Опал», «Интер» – это «хорошие», с фильтром, 35 коп. «Дымок», «Астру» («Астму»), «Приму» – «чтоб продирало», 14 коп. «Беломор» – папиросы для настоящих мужиков! Для престижу – болгарские в твердой пачке «ВТ». Зубы чистили – болгарскими опять же пастами «Mary» и «Pomorin». Латинские буквы на тюбиках льстили обывателю, он уже не верил лозунгу «Советское – значит, отличное!». Советский «Знак качества» дураки и жулики лепили куда попало.

Пили: водку «Русскую», 4-12. «Боровинку» (не помню почем). Шампанское было разных сортов – от «брют» до «сладкого», все 4-67. Новинка: водки «Сибирская» и «Пшеничная» – с винтовой крышкой вместо «бескозырки», – теперь допивать бутылку стало не обязательно, но что-то я не помню, чтобы этим удобством кто-то пользовался. «Старка» еще была. Бренди «Сълнчев бряг». Ром как-то завезли в Пермь – «Гавана Клаб». Пиво, блин, пильзенское в алюминиевых бочках. Хорошее пиво, быстро выпили. С ромом вперемешку.

На слуху слово «пивбар»: «Жигули» – в Балатово и «Подкамник» – в подвале ресторана «Кама». Поначалу там культурно было. Подавали копченые ребрышки, пиво в кувшинах почти не разбавленное. Мебель в «Подкамнике» была ужасно неудобная, вылезть из-за стола – проблема, после трех кувшинов – вообще нерешаемая. Голубого официанта в «Жигулях» помню, язычок всем показывал, балерун.

В 1979 году моду вошли «дипломаты» – дюралевые «мыльницы», облитые черной «шагренью». Дубленки стали самой престижной верхней одеждой: 600 -1000 руб., если достанешь. У «масс» своя мода – зимняя куртка «аляска» с болоньевым верхом, мужские туфли на высоком скошенном каблуке, у девушек – духи «Быть может». За Пикулем гонялись. За пленками с Высоцким.

Высоцкий был последним национальным героем. Фронтовики, зеки, алкаши, менты, спортсмены, жлобы, романтики, диссиденты и партийные бонзы – всех охватил Высоцкий свой харизмой и повел «по-над пропастью». Никому с тех пор так не верили так, как ему. Даже Кашпировскому.

Тот же Высоцкий был замечен мной в потрясающей пропартийной халтуре. В радиоспектакле «Сухэ-Батор» он сотрясал воздух бездарными лозунгами главной роли. И не сгорел со стыда, ничего. И я, услышав, не расстроился. Привык уже. Все так жили тогда – в двух измерениях, и я так жил. Это было нисколько не обременительно, даже придавало будням пикантность – до поры…