«Облак свидетелей»[1]

Быстро передвигаются

буквы календаря.

Видишь, уже февраль,

доживём и до ноября.

Красная околесица —

распахнутые поля,

вверх по идущей лестнице

раскручивается Земля.

Вечная история —

никуда не уйдешь от глаз:

кто-то всё время смотрит,

кто-то глядит на нас.

Видит и замечает,

не упущено ничего:

странности белых шрамов

у Врубеля на груди,

рыдания Левитана —

неоконченные труды…

Что мы пред этим можем?

Только дрожать и ждать,

или идти за звоном,

или стоять молчать.

Появляясь внезапным

отблеском поутру,

поперек улицы,

удивления позади.