Галина Полынская АКЦИОНЕРНОЕ ОБЩЕСТВО «ЗОЛОТОЙ АНГЕЛ» (Рассказ)

Приятный женский голос в телефонной трубке произнес:

— Алло, добрый день.

— Здравствуйте, — неуверенно пробормотал Титивин, переминаясь с ноги на ногу в полумраке захламленной прихожей, — это «Золотой Ангел»?

— Да, «Золотой Ангел». Доставка неприятностей на дом. Мы вас слушаем.

— Ну, я… Э-э-э… — Он рассматривал свое отражение в большом прямоугольном зеркале на стене, — я бы… э-э-э…

— Извините, — мягко перебил приятный голос, — а откуда вы узнали о нашей организации?

— Из газеты. — Он машинально пригладил всклокоченные волосы.

— Из какой именно?

— Ну… я не помню, из какой-то рекламной, их все время в почтовые ящики заталкивают. А что, это важно?

— Мы проверяем эффективность рекламной кампании. Извините, что перебила.

Голос в трубке замолчал, молчал и Титивин, продолжая переминаться с ноги на ногу. Под стоптанными подошвами клетчатых комнатных тапок тихо поскрипывал паркет.

— Может, вы подъедете к нам в офис? — помог голос. — И мы всё обсудим?

— Да, — поспешно, чуть ли не с облегчением сказал Титивин, — я лучше приеду.

— Записывайте адрес.

Титивин схватил ручку, на длинной веревочке висевшую у зеркала, и быстро принялся писать в растрепанном пухлом блокноте, из которого торчали и сыпались разномастные листочки. Записав адрес, он попрощался и повесил трубку. Руки Титивина слегка подрагивали, а ладони были влажными и липкими. Глядя на листочек с наспех нацарапанными каракулями, он засомневался было в правильности своего поступка, но перед глазами Титивина снова возникло ненавистное лицо Барсукова, и все сомнения рассеялись. Стиснув зубы и криво улыбаясь собственным мыслям, он надел чистую рубашку и темно-серый костюм. Тщательно причесав вьющиеся, заметно поредевшие на макушке волосы, Титивин водрузил на нос большие черные очки с расшатанными пластмассовыми дужками и решительно направился в прихожую. Открыв дверь, он заметил, что забыл надеть ботинки.

На улице стоял предгрозовой июльский зной, и Титивин мгновенно взмок в своем костюме. У метро он купил в ларьке баночку коктейля «ром с колой» и быстро выпил. Коктейль оказался теплым, почти горячим и отдавал резиной. В голове малопьющего Титивина моментально зашумело, а уверенность в собственном решении стала монументальной и непоколебимой.

— Сколько можно, — бормотал он, занимая очередь за карточкой в кассе метро, — безнаказанно… не на того напал, барсук несчастный!

— Вы что-то сказали? — обернулась стоявшая впереди девушка.

— Это я не вам. — Титивин вытащил кошелек из внутреннего кармана и отсчитал десять рублей мелочью. Перед его глазами опять возникла холеная, довольная морда Барсукова с чисто выбритым подбородком, масляными глазками, очечками в тонкой золотой оправе, и Титивин едва не взвыл от ненависти. Купив карточку, он чуть ли не бегом помчался к турникету.

Нужную улицу и дом Титивин отыскал почти сразу, это оказался современный двухэтажный особняк со светло-зелеными стенами и декоративными золотыми решетками на окнах. При входе не было никаких табличек или надписей, указывающих на то, что именно в этом здании располагается АО «Золотой Ангел». Входная дверь была заперта, и Титивин решительно надавил на кнопочку маленького блестящего звонка. Через пару секунд дверь приоткрылась, и на пороге возник молодой человек богатырского телосложения. Черный костюм как влитой сидел на его мощной фигуре, а на железобетонном лице поблескивали настороженные колючие глазки непонятного цвета.

— Здравствуйте, — откашлялся Титивин. «Ром с колой» продолжали бродить в организме, и Титивин чувствовал себя храбрым и практически непобедимым. — Здесь находится «Золотой Ангел»?

Атлет не ответил, продолжая буравить Титивина бесцветными глазками.

— Я звонил недавно, мне сказали, что можно приехать… — Даже невзирая на коктейль Титивин малость струхнул под таким взглядом.

— А, звонили? — ожил атлет. — Да, проходите, вас ждут.

Он отступил, пропуская Титивина, и тот вошел в прохладное, приглушенно освещенное помещение с зеленым ковровым покрытием на полу и с деревянными кадками, в которых росли разлапистые растения с волосатыми стволами. Титивин присел на краешек коричневого кожаного кресла и взял с прозрачного столика толстый журнал в яркой обложке. Не успел он его открыть, как дверь напротив отворилась и на пороге возникла прекрасная ундина в коротенькой юбочке и полупрозрачной блузке, не скрывающей черных кружев на такой груди, какой Титивин никогда не видел наяву.

— Присаживайтесь, — ослепительно улыбнувшись, сказало видение тем самым голосом из телефонной трубки. — Мы вас ждали, проходите, пожалуйста.

Она сделала приглашающий жест ручкой с алым маникюром. Титивин поднялся с кресла и на негнущихся ногах последовал за богиней в кружевах. Она проводила отчаянно потеющего от волнения Титивина в просторный кабинет с ореховым письменным столом и картинами на стенах. За столом, в кресле, сидел довольно молодой мужчина в летнем костюме. Как только Титивин вошел, на приятном лице мужчины вспыхнула улыбка, он привстал и протянул руку.

— Здравствуйте, — Титивин незаметно вытер ладонь о штанину и пожал руку приятного мужчины.

— Здравствуйте, здравствуйте, присаживайтесь, пожалуйста, — он кивнул на стул, и Титивин снова примостился на краешке. — Ларочка, принесите нам кофе.

— Хорошо, Вениамин Леонидович, — и Ларочка исчезла, к великому разочарованию Титивина.

— Как вы уже догадались, меня зовут Вениамин Леонидович, а вас?

— Семен Сергеевич, — немного поколебавшись, ответил Титивин.

— Очень приятно, Семен Сергеевич. Я так понимаю, что вас привели к нам какие-то серьезные проблемы?

— Да, — кивнул Титивин, — проблемы.

— Расскажите мне всё по порядку. — Голубые глаза Вениамина Леонидовича стали внимательными и ласковыми, как у психиатра.

Ларочка принесла кофе и снова исчезла.

— Может, коньячку? — предложил Вениамин Леонидович.

— Нет, не надо. — Титивин взял маленькую чашечку и сделал глоток кофе, он был крепким и сладким. — В общем… дело вот в чем… У меня есть… был институтский друг Алексей Барсуков, он теперь директор фирмы, пейджерами и сотовыми телефонами торгует. Он долго меня к себе звал, я не хотел, понимал, что он так, из жалости… — Титивин смахнул со лба пот. — Работу я найти никак не мог, и пришлось поклониться Барсуку… простите, Барсукову. Он взял меня курьером — как в насмешку, что ли? Сказал, что нет другой свободной должности, и я, со своим дипломом, в мои-то годы, вынужден мотаться по всей Москве за символическую плату… а я за него, между прочим, в институте все курсовые писал! Вы понимаете?

Вениамин Леонидович кивнул потеющему, жалкому Титивину.

— Моя жена, — продолжал Титивин, — ее зовут Наташа, она тоже училась вместе с нами, вместе жили в общежитии… Барсуков уже тогда за нею ухаживал. Они долго встречались, всё было серьезно, но однажды Наташа застала его в постели с другой девушкой. Они сильно разругались, Наташа много выпила, пришла ко мне в комнату и осталась на ночь. Она знала, что я к ней неравнодушен. Потом я предложил ей выйти за меня замуж, и она согласилась. Все эти годы, — лицо Титивина скривилось, — она встречалась с этим мерзавцем за моей спиной. Раньше Наташа хоть скрывала это, теперь даже не трудится. Разъезжает с ним в его машине, на работе все уже смеются надо мной, а позавчера… — водянистые глаза Титивина стали стеклянными: — …Барсуков вызвал меня в свой кабинет и с издевкой сообщил, что Наташа больше не хочет меня видеть, что как мужчина я из себя ничего не представляю и ей больше нравится быть его любовницей, чем моей женой. Дверь кабинета была открыта, и слова Барсукова слышали все сотрудники… И что мне теперь, повеситься, что ли?! — неожиданно выкрикнул Титивин, и Вениамин Леонидович слегка вздрогнул.

— Я вас понял, — сказал он. — Вы хотите устроить неприятности супруге или Барсукову?

— Барсукову, — почти шепотом произнес Титивин, его плечи ссутулились, а ладони стали липкими.

— Угу, — Вениамин Леонидович взял со стола малиновую кожаную папку и протянул Титивину.

— Что это? — он с опаской уставился на папку.

— Перечень наших услуг и расценки.

Титивин открыл папку и уставился на плотные глянцевые листы с аккуратным компьютерным текстом: «Неприятности на работе: а) малой тяжести — 300 у. е.; б) средней тяжести — 700 у. е.; в) повышенной тяжести — 1200 у. е.; г) супер — 2000 у.е. Неприятности в семье… неприятности в семье и на работе… Доведение до нервного срыва без су… Нервный срыв с последующим су… Сведение с ума… Л. И…».

— Что такое «су.» и «Л. И.?» — спросил Титивин, озадаченный огромными суммами, стоявшими напротив именно этих услуг.

— Самоубийство и летальный исход, — бесстрастно сообщил Вениамин Леонидович.

Челюсть Титивина отвисла.

— И что… на самом деле? — он закрыл папку и осторожно, будто она могла взорваться, положил на стол. — Вы… убиваете людей?

— Ну, зачем же так? — ласковый взгляд Вениамина Леонидовича стал скучающим. — Мы просто создаем ситуации, понимаете? Си-ту-а-ци-и.

— А, — кивнул Титивин, хотя ничего и не понял.

— Вы выбрали что-нибудь?

— Да… — Титивин немного помялся и сказал: — Нервный срыв… с последующим Л. И.

— Вы располагаете необходимой суммой?

— У меня есть дача и отцов автомобиль — продам, а пока могу отдать вам документы на машину и дом, это можно?

— Конечно. Вы хорошо обдумали свое решение? Вы его не измените?

Титивин отрицательно покачал головой.

— Тогда заполните анкету, и заключим договор.

На улицу Титивин вышел тихим и задумчивым. Пару минут он стоял и смотрел на проносившиеся мимо машины, потом направился к метро, намереваясь купить еще один коктейль в баночке. После его ухода Ларочка занесла анкетные данные Титивина в компьютер и, глядя в монитор, вдруг заулыбалась, встала и направилась в кабинет к шефу.

— Вениамин Леонидович, здесь небольшая накладка с этим Титивиным.

— А что такое? — Вениамин Леонидович отложил бумаги, которые читал.

— Дело в том, что его самого уже «заказали», его собственная жена, Наталья Титивина, летальный исход.

— Оплачено?

— Да, вся сумма переведена на наш счет. Но это еще не всё. Наталью Титивину «заказала» Светлана Барсукова, судя по всему, супруга Барсукова, которого «заказал» Титивин… — Ларочка растерянно смотрела на шефа.

Тот от души расхохотался, заулыбалась и она.

— Ну, дела! — отсмеявшись, сказал шеф. — Все заказы оплачены?

— Да, все.

— Что ж, мы обязаны выполнять заказы наших клиентов. Передай эти материалы нашим аналитикам, пусть решат, как лучше удовлетворить просьбы и пожелания всех этих людей. Качественно и в срок.

— Хорошо, Вениамин Леонидович. — Ларочка вышла из кабинета, прикрыв за собой дверь. Вениамин Леонидович достал из ящика стола бутылку коньяка, крошечную рюмочку, тщательно, словно отмеривал лекарство, наполнил ее золотистой жидкостью и с наслаждением выпил.

Вернувшись домой, Титивин всё никак не мог справиться с нервным возбуждением и тошнотой после баночных коктейлей. Он ходил из комнаты в комнату, попивая из чашки теплую, отдающую таблицей Менделеева воду, и сам себя убеждал в собственной правоте.

— Всё уже сделано! — Титивин поставил чашку на журнальный столик и машинально потрогал светлое пятнышко облупившейся полировки.

* * *

Неприятности у Семена Сергеевича Титивина начались на следующий же день, и это было похоже на наваждение. Мелочи, невыносимо досадные мелочи, казалось, происходили сами собой: в метро не действовали карточки, и Титивин вынужден был часами скандалить с кассирами и администрацией, автобусы уходили из-под носа, такси обдавали его грязной водой, в магазинах ему всовывали исключительно испорченный и просроченный товар, вдобавок ко всему Титивину разрезали сумку и вытащили бумажник с документами. Через три дня, сплошь состоящих из подобных «мелочей», Титивин почувствовал нечто похожее на панику и ужас одновременно. Внутренний голос шепнул Семену Сергеевичу, что всё это только начало. Сидя в квартире с зашторенными окнами и запертой на все замки дверью, он лихорадочно пытался сообразить, что же такое творится. И внезапно Титивина озарило, ему вспомнилось сверкающее улыбкой лицо жены. Ярче всего эта улыбка была именно в эти три злополучных дня, когда взбешенный Титивин врывался в квартиру и нервно курил одну сигарету за другой.

— Не может быть, — пробормотал он и бросился в спальню. Перерыв вещи жены, в шкафу, в белье, он обнаружил газетную вырезку с рекламой АО «Золотой Ангел».

— Стерва! — не то простонал, не то провыл Семен Сергеевич, без сил падая на супружеское ложе. — Вот стерва!

Услышав, как открывается входная дверь, он сунул вырезку в карман тренировочных штанов и, стиснув зубы, пошел в коридор. Наталья Петровна медленно и как-то вяло снимала белые босоножки. Когда она подняла голову, Титивин заметил, что супруга недавно плакала.

— Что случилось, Наташа?

— Ничего, — выдавила она, — просто неприятности на работе.

Титивин невольно вздрогнул, ему показалось, что бумажный клочок в кармане зашевелился, как живой.

— У меня тоже неприятности, Наташа, странные такие неприятности, — сквозь зубы процедил Семен Сергеевич, пристально глядя на жену. От него не укрылось, как вздрогнули ее плечи. «Значит, правда! — мелькнуло в его голове. — Вот гадина!». Супруга молча прошла мимо него в ванную и вышла оттуда в синем цветастом халате, и Титивин почему-то подумал, что более омерзительного зрелища, чем этот халат, он еще не встречал.

— Где ты деньги взяла? — монотонным голосом спросил он, заходя вслед за женой на кухню.

— Какие деньги? — она поставила чайник на плиту. — О чем ты?

— Большие деньги! — заорал Титивин, хватая ее за синие цветастые плечи и разворачивая к себе лицом. — Деньги на то, чтобы заказать меня в «Золотом Ангеле»!

В карих глазах Наташи мелькнул страх. Он, как крошечный желтый зверек, мелькнул и исчез.

— О чем ты, Сенечка? — попыталась улыбнуться Наташа. — Я не понима…

— Не ври! Я нашел газетную вырезку! — Пальцы Титивина впивались в мягкие синие плечи жены. — Как ты могла, гадина!

— А что мне оставалось делать?! — неожиданно выкрикнула она в лицо Семену. — Квартиру, что ли, с тобой делить?!

— Так ты… — от страшной догадки пальцы Титивина ослабели и разжались сами собой: — Ты меня… убить… хотела?

Стряхнув с себя руки Семена, она быстро вышла из кухни, и Титивин услышал, как Наташа набирает номер телефона. На ватных ногах Семен последовал за супругой и встал в дверях комнаты, без сил прислонившись к косяку.

— Алеша? — супруга стояла к Титивину спиной. — Да, это я. Алеша, он всё знает… не знаю… догадался…

В глазах Семена всё почернело; бросившись к супруге, он отнял трубку и заорал:

— Привет, Барсук! У меня для вас тоже сюрприз есть! Я тебя тоже «заказал» в «Ангеле»! С последующим сэу!

Грохнув трубку на рычаг, Титивин рассмеялся, глядя на ошеломленное Наташино лицо.

— Ты… — начала было она.

— Да! «Заказал»! Три дня назад! Так что хана твоему любовничку!

— А меня? — неожиданно тихо и спокойно спросила Наташа. — Меня ты не «заказывал»?

— Нет, — сбавив тон, ответил Титивин. — Только Барсука.

— Значит, кто-то другой, — она присела на диван. — Кто-то «заказал» меня.

— Кто? — Титивин отупело смотрел на жену.

Она молчала, рассеянно изучая рисунок ковра. Потом вскочила, снова схватила телефонную трубку.

— Алеша? Это опять я, — тяжело задышала Наташа. — Слушай, меня тоже кто-то «заказал». Да. Подозреваю. Твою жену. Нет, я никого ни в чем не обвиняю, просто разузнай у нее. Деликатно. Ладно?

Повесив трубку, Наташа долго смотрела в пыльное окно; его давно уже пора было вымыть, но у нее всё никак не доходили руки… Зазвонил телефон, но Наталья не двинулась с места, трубку взял Титивин.

— Да? Да… хорошо.

Положив трубку на рычаг, он посмотрел на жену.

— Это Барсук звонил, сейчас приедет.

— Я и его жену «заказала», — бесцветным голосом сказала Наташа.

— Что?.. Где деньги взяла, сучка?! — завопил Титивин.

— Не твое дело, — процедила супруга. — И не ори на меня!

Барсуков приехал очень быстро. Деловито протянул Наташе целлофановый пакет, сбросил элегантные легкие туфли и, потирая руки, направился на кухню. Титивину он коротко кивнул, глядя как-то сквозь хозяина дома. Наташа молча извлекла из пакета джин, бутылку тоника и пакет с апельсинами. Выставив это на стол, она, заторможенно двигаясь, достала высокие стеклянные бокалы и с тихим стуком поставила их на стол. Барсуков втиснулся между столом и подоконником и уселся на табурет. Потирая руки, он как-то отрешенно разглядывал зеленую этикетку джина «Гринолдз». Титивин ненавидел эту еще с института хорошо знакомую привычку Барсукова потирать руки: раз, раз, раз — мелькают аккуратные ногти на белых холеных пальцах… Титивин отвернулся и прислонился спиной к дверному косяку. Продолжая хранить молчание, Алексей Барсуков ловко открутил крышку бутылки, плеснул джина в стаканы, разбавил тоником и шумно вздохнул. Наташа, присев на табуретку, неподвижными глазами созерцала апельсины, так и не вынутые из целлофанового пакетика.

— Дожили, — медленно произнес Титивин, продолжая стоять у дверного косяка, — дошли до ручки.

— Давайте выпьем, что ли, — снова вздохнул Барсуков.

— Да уж, есть что отметить! — ядовито хмыкнул Семен.

— Прекрати, — машинально, не глядя в сторону мужа, сказала Наташа.

— Хорошо, давайте выпьем, — примирительно сказал Титивин, хотя внутри у него всё оцепенело от злости. Он присел напротив Барсукова, взял свой бокал и произнес:

— За то, что хоть раз в жизни мы все, единогласно, пришли к одному и тому же решению. За поразительное единодушие.

Наташа подняла на него взгляд, и Титивин не мог не удивиться тому, сколько ненависти было в ее глазах. «Если уж я ей так противен, почему она раньше от меня не ушла? — равнодушно подумал Семен. — Я б ей и слова не сказал». В два глотка выпив пахнущую елкой жидкость, Семен посмотрел на Барсукова и с удивлением отметил, что не испытывает больше никакой ненависти по отношению к нему, не чувствует даже неприязни. Он вообще ничего не чувствовал, в считанные минуты эти люди стали для него чужими, практически незнакомыми.

Тихонько запиликал сотовый телефон Барсукова.

— Да?

— Алексей! — от громкого голоса жены Барсуков немного вздрогнул. — Алексей, я не знаю, что происходит!

У женщины был голос человека, находящегося на грани нервного срыва.

— А что случилось?

— Происходят какие-то странные, непонятные вещи! У меня одни неприятности!

— Что? — тонкие губы Барсукова побелели. Титивин никогда не видел, чтобы у человека так быстро и так сильно белели губы. Глаза за тонкой золотой оправой с легким прищуром остановились на Наташе. Она неподвижно сидела — так ровно, будто проглотила школьную линейку, и смотрела на остатки джина в своем бокале.

— Так… — с трудом выдавил Барсуков, — где ты сейчас находишься?

Голос что-то неразборчиво прокричал.

— Приезжай сейчас по адресу… — Алексей назвал адрес Титивиных и нажал кнопку отбоя. Медленно положив аппарат на стол, он налил себе джина и выпил его неразбавленным.

— Наташа, ты… ты… Марину…

— Да! — неожиданно очнулась она. — Я Марину!..

Лицо Натальи исказилось от злости.

— Все эти годы быть на положении любовницы, жить с этим ничтожеством и знать, что дома тебя ждет эта крашеная сучонка, заманившая тебя постелью! — голос Наташи сорвался на визг. — Если бы она не залезла к тебе тогда в койку, ты б и не женился на ней!

Титивин внезапно расхохотался, но на него не обратили внимания. Отсмеявшись, он аккуратно налил джина в свой бокал, разбавил тоником, с шумом отхлебнул и с интересом уставился на Барсукова и Наташу, ожидая продолжения. Он думал, что Алексей закатит его супруге скандал, но этого не случилось. Плечи Барсукова опустились, он как-то весь съежился, поник, в момент утратив свой лоск.

Звонок в дверь раздался неожиданно, вздрогнули все.

— Это Марина, — прошептал Алексей.

— А если нет? — криво улыбнулся Титивин. — Вдруг это из «Золотого Ангела» явились выполнять наши заказы?..

С отвращением взглянув на мужа, Наташа резко встала из-за стола и направилась в коридор. Вернулась она с высокой симпатичной блондинкой. Салатовые летние джинсы обтягивали ее длинные ноги и аккуратные бедра, короткая легкая маечка подчеркивала упругую грудь, и Титивин не без удовольствия отметил, что на ее фоне Наташа выглядит лет на десять старше. Семен никак не мог понять, зачем, имея такую жену, Барсуков упорно не расставался с располневшей, обабившейся Наташей.

Наташа вынула из шкафчика еще один бокал и поставила его на стол. Не дожидаясь, пока за нею поухаживают, Марина налила себе джина и залпом выпила. Только после этого она кивнула Наташе, не обращая внимания на Титивина.

— Марина, — хрипло откашлялся Барсуков, — у нас тут сложилась весьма неординарная ситуация… так получилось, что мы все стали клиентами одной и той же организации… акционерного общества «Золотой Ангел»…

Марина недоуменно смотрела на мужа, потом ее взгляд прояснился.

— Меня тоже «заказали»? — она говорила на удивление спокойно.

Алексей кивнул.

— И кто? — накрашенные золотистой помадой губы дрогнули в странной улыбке. — Ты, что ли?

— Наташа, — прошелестел Барсуков.

Супруга Титивина, сидевшая рядом с Мариной, вся подобралась, с вызовом глядя на блондинку. Марина вскользь бросила на нее взгляд и снова отвернулась.

— Вот как, значит, — Марина стала легонько постукивать золотистыми, в тон помады, ногтями, — а я «заказала» Наташу.

— Так я и знала! — процедила Титивина. — Подстилка!

— Кто бы говорил, — не глядя в ее сторону, сказала Марина, — я с твоим мужем не спала, мне только мой был нужен. А по-другому от тебя никак было не избавиться. И что он только нашел в тебе? — Марина вздохнула и вынула из маленькой белой сумочки пачку сигарет.

Титивин подал пепельницу и пошире раскрыл форточку.

— Это еще не всё, — хмыкнул Семен, — я «заказал» Барсукова, а моя дражайшая половина — меня самого. Я так понял — никто не мелочился, все со смертельным исходом «заказывали»?

Ему не ответили, и так всё было ясно.

— Вы понимаете, во что мы вляпались? — голос Марины по-прежнему звучал спокойно. — Наши смерти будут выглядеть самым естественным образом, никому и в голову не придет, что нас убили. А если мы пойдем и обо всём расскажем в милиции, то в лучшем случае над нами посмеются, в худшем — всех посадят.

— Кроме меня, — подал голос Барсуков, — я никого не «заказывал». Вообще-то я сам могу вас всех посадить, вы все — организаторы убийств.

— Нет, мы — заказчики, а организатор — эта жуткая контора, — покачал головой Титивин, — но если мы «заказали», мы же можем и отменить наши заказы, разве нет?

— Конечно, можем, — однако в голосе Наташи не было особой уверенности. — Надо позвонить туда и спросить.

Титивин принес телефон, подтягивая за собой длинный шнур, и поставил аппарат в центр стола. Марина по памяти набрала номер и пару минут с каменным лицом слушала длинные гудки, потом положила трубку.

— Может, у них обед? — предположила Наташа. — Хотя уже почти четыре часа… Или рабочий день закончился?

— Если не дозвонимся, завтра поедем туда. — Марина снова закурила.

— Оставайтесь у нас ночевать, я вам в зале постелю, — предложила вдруг Наташа, и Титивин с удивлением уставился на жену. Однако когда он увидел ее глаза, наполненные даже не страхом, а самым настоящим ужасом, удивление прошло. Барсуков вяло, но согласно кивнул. Марина не пошевелилась.

— Напьюсь сейчас, — пробормотал Титивин и потянулся к бутылке. — До чего же мы все докатились…

— Да замолчи же ты! — лицо Наташи страдальчески скривилось, будто голос мужа причинял ей боль. — Надо что-то решать! Надо думать!

— Думать надо было тогда, когда шла «заказывать» родного мужа. — Титивин пристально смотрел на дым Марининой сигареты. — Я хотел от твоего любовника избавиться, меня можно понять, а ты одним махом двоих порешить думала.

— Все хороши. — На лицо Барсукова вернулся нормальный цвет, он заметно приободрился, плеснул себе джину и расправил плечи. — Жена — убийца, друг — убийца, любовница — убийца… Чудо, а не окружение.

— Если бы ты не спал с моей женой и не унижал меня при каждом удобном случае, мне бы и в голову не пришло идти в эту контору! — отрезал Титивин.

— Если бы… — едва ли не одновременно начали Марина и Наташа.

— Всё, хватит! — рявкнул Барсуков. — Если бы да кабы! Ладно, мы останемся, а завтра с утра поедем к этим умникам!

Титивин не знал, как спали и спали ли вообще старые и новые обитатели квартиры, сам он провалился в счастливый сон без сновидений сразу, как только его лысеющая голова коснулась подушки.

Разбудила его Наташа, она была уже одета и наспех подкрашена.

— Вставай, Сеня, — тихо сказала она.

И, не успел Титивин надивиться такой перемене, вышла из спальни. Титивин быстро оделся, умылся, подумал было побриться, но махнул рукой. На кухне все в полном составе пили кофе.

— Доброго утра убийцам и невиновным, — хмыкнул Титивин, насыпая в чашку растворимого «настоящего бразильского».

Тщательно накрашенная Марина курила, погруженная в свой внутренний мир, Барсуков быстро отхлебывал кофе крошечными глотками, а Наташа снова сидела так, будто проглотила школьную линейку.

Допив кофе, они покинули квартиру Титивиных и вышли на улицу. Несмотря на утро, было уже жарко и душно. У подъезда стоял «опель» Барсукова. Наташа хотела по привычке сесть на первое сиденье, но, вспомнив о Марине, открыла заднюю дверь. На щеках Натальи горели маленькие, но яркие красные пятна.

Бледно-зеленый особняк отыскали быстро. Барсуков приткнул машину на свободное место в плотном ряду машин на обочине, и все выбрались на солнышко. Алексей сразу взял инициативу в свои руки: взбежал по ступенькам и надавил кнопку звонка. Ждать пришлось недолго, двери открыл всё тот же парнище в костюме.

— Здравствуйте, — бодро сказал Барсуков, — мы клиенты «Золотого Ангела» и нам необходимо переговорить с Вениамином Леонидовичем.

«Привратник» молча взглянул на нерешительно мнущуюся за спиною Барсукова троицу и кивнул. Войдя в знакомый прохладный холл, Титивин приготовился ждать кружевную Ларочку, но парень сам проводил гостей в кабинет. Вениамин Леонидович разговаривал по телефону. Увидев вошедших, он приветливо кивнул на кожаные стулья, закончил разговор и с мягкой улыбкой воззрился на посетителей.

— Здравствуйте, — откашлялся Барсуков, — тут у нас, видите ли, какая ситуация…

— Я в курсе, — кивнул Вениамин Леонидович. — Мягко говоря, м-м-м… нестандартная сложилась ситуация.

— Да… — начал было Титивин, но осекся под тяжелым взглядом Марины.

— В общем, мы хотели бы отменить все наши заказы, — на одном дыхании произнес Барсуков. — Как выяснилось, мы в состоянии решить наши проблемы спокойным, цивилизованным образом.

Мягкая улыбка Вениамина Леонидовича сползла с лица, а глаза сделались похожими на два репейника.

— Ну-у-у, — протянул он, — вы меня под монастырь подводите. Каждого из вас я спрашивал устно — не передумаете ли? То же самое вы подтвердили и письменно, в договорах. Я ничего не могу поделать.

— К-как? — прошептала Наташа. — Совсем ничего?

— Совсем, задействован мощный аппарат. Для того чтобы его остановить, понадобятся средства.

— Сколько? — почти одновременно выпалили все.

Взгляд Вениамина Леонидовича стал похож на подтаявший пломбир.

— Те же суммы, которые вы заплатили вначале.

— Но у нас нет таких денег, — отрезала Марина.

— А у нас тем более! — крикнула Наташа, и Вениамин Леонидович поморщился.

— Прошу меня простить, — сухо и холодно произнес он, — у меня много дел. Эдик!

Двери отворились, и на пороге возник парнище в костюме.

— Эдик, проводи наших уважаемых гостей, они уже уходят.

Оказавшись на улице, Титивин глубоко вздохнул, глядя на слишком яркое небо.

— М-да, короткий разговор получился, — сказал он.

— Зато емкий и лаконичный, — кивнул Барсуков.

— Что же нам теперь делать? — губы Наташи задрожали.

— Вот уж не знаю! — лицо Алексея светилось изнутри. — Я лично к друзьям поеду, пивка попью с креветками. Мариночка, ты завещание изменять не будешь?

Не дожидаясь ответа, Барсуков впорхнул в свою машину, музыкально просигналил и быстро уехал. Алексей насвистывал арию Тореадора из «Кармен», вспоминая визит к Вениамину Леонидовичу. Была минутка, когда Барсуков испугался, подумав, что Вениамин может передумать и позволить этим осточертевшим Алексею людям благополучно уйти. Но уговор оказался дороже… Хотя кроме уговора были и деньги, причем деньги немалые. Были и распечатанные на цветном принтере рекламные газеты, в один день подброшенные «клиентам», много чего было… Алексей счастливо засмеялся, и тут неизвестно откуда прямо перед носом «опеля» Барсукова оказался бензовоз.

Вениамин Леонидович проводил взглядом из окна понурую троицу, вернулся к столу и извлек заветную бутылку коньяка и крошечную рюмочку. «Завтра же надо будет подыскать новое место для офиса, — подумал Вениамин Леонидович, аккуратно наливая в рюмочку золотистую жидкость. — Вся работа будет выполнена сегодня же. Сегодня же…». Мысленно подсчитав сумму, полученную за всю операцию, он удивленно улыбнулся: по его мнению и примерным предварительным расчетам, все эти люди стоили гораздо дешевле.