Глава шестая

Выше приведены примеры трудоемких, экстремальных похищений деклараста. И, тем не менее, кидднеппинг скоро станет самым прибыльным и даже массовым видом частного бизнеса. При подготовке захвата заложника-фашиста совсем не обязательно выбирать мишень труднодоступную. Напротив, на госслужбе и в политике подвизается огромное количество воровского и коррупционного отребья, которое гораздо боле досягаемо в роли мишени, чем объект захвата в приведенном выше примере.

В первую очередь речь идет о чиновниках-миллионерах из среднего звена управления, которые не занимают громких должностей и не ведут самопиара. И, тем не менее, декларация какого-нибудь заместителя главы обладминистрации или районного судьи (родственников) аж трещит от записанных там миллионов. Такой деятель раскатывает по городу на дорогой машине без всякой охраны и даже не пользуется услугами водителя. Сам утром идет на стоянку за своим мерседесом и сам ставит его вечером туда же на ночевку. Он спокойно приезжает на своей машине в ресторан для какой-нибудь встречи и безмятежно садится за руль подшофе, будучи абсолютно уверенным в своей статусной неуязвимости. Это — первая категория потенциальных мишеней для революционных номадов! Вторая категория — это родные и близкие декларастов. Чаще всего некий богатый папаша, обворовавший народ и государство на огромные миллионы, ведет такую жизнь, что является труднодостижимым для похитителей. Тем не менее, у этого деклараста чаще всего имеются родственники. Более того, эти родственники традиционно ведут аморальный, безалаберный и нарочито вызывающий образ жизни. И, что особенно ценно для номадов, охраняются они куда менее тщательно. Чаще всего такие лица вообще не имеют охраны, а вполне удовлетворяются тем, что практически не бывают на улице среди простых людей. Перемещаются они на дорогих автомобилях, которые не останавливает карательная полиция, и маршрут их обычно пролегает от одного охраняемого здания или помещения до другого охраняемого здания и помещения. Родственники деклараста в его жизни занимают очень важное место, так как на них записаны бизнес-активы, счета, недвижимость и драгоценности. Кроме того, они — фактические соучастники его преступлений против народа, а потому являются генетическим отребьем и на 100 % законной мишенью номадов-экспроприаторов.

Имеется еще одна категория легкодоступных мишеней. Это — политические представители зарубежных стран. Речь идет о постпредах стран «цивилизованного мира», которые принуждали Украину встать на путь социального истребления собственного населения методами экономического и полицейского террора. Столь же удобными мишенями являются и представители международного бизнеса, прибывающие на территорию ФУРФ. В общем, в пространстве крупных городов ФУРФ перемещаются десятки и сотни тысяч фашистов и представителей их окружения, потенциально пригодных стать объектами революционного экса, за которых можно получить выкуп от миллиона долларов и более. Для того, чтобы захватить такую птицу, не требуются крупных инвестиций, как это описано выше в данной главе. Если посмотреть на дело глазами бедных и среднезажиточных граждан, желающих встать на путь экспроприации декларастов и иных врагов народа, то в варианте лайт революционная спецоперация по захвату заложника может выглядеть и несколько по-иному — намного проще и дешевле. Другое дело, что это удешевление повышает и риск провала. Но, как гласит принцип Парето, 20 % усилий дают 80 % результата.

Во-первых, для захвата деклараста, хочешь не хочешь, нужны минимум 2 автомобиля. Но их можно и не покупать, а просто угнать, а затем бросить. С одной стороны, повышается риск, но это риск не очень значительный с точки зрения теории вероятностей. Во-вторых, для содержания заложника можно не снимать отдельный дом в городе, а можно снять где-то дачу в селе или полузаброшенном дачном поселке за очень малый прайс. А можно вообще снять гараж в каком-то полузаброшенном кооперативе, оставшемся на окраине города от советских времен, и держать деклараста там, в автомобильной яме. Делов-то на три-пять дней. Не помрет. А что фашист лишится комфорта под задницей и кулинарных изысков, так ему это будет полезно. Почувствует, как живут рядовые граждане в его стране, где порядки устанавливают такие же, как он, «не люди». В-третьих, нет никакой крайней необходимости готовить для деклараста роскошные казематы. Может полежать и на полу, на обычном матрасе, ходить на горшок и помыться в тазу. И пускай еще скажет спасибо.

Безусловно, выходя на дело, полезно иметь огневое превосходство, предполагая риск полицейской погони. Но, с другой стороны, если речь идет о захвате неохраняемого родственника деклараста, то вполне можно придумать такой план, где стрелять вообще не потребуется или вероятность этого будет минимальной. А потому номадам-экспроприаторам простых кровей нет нужды тратиться на покупку дорогих автоматических стволов, а достаточно будет приобрести пару пистолетов и, желательно, оснастить их глушителями.

Конечно же, если похищение с размахом организуют номады из богатой предпринимательской страты, то во временном узилище деклараста следует предусмотреть условия для оказания тому медицинской помощи. Но в условиях недостатка ресурсов об этом можно сильно не переживать. Коллеги деклараста по классу оставили без медицинской помощи десятки миллионов своих сограждан и ничуть по этому поводу не волнуются, потому и сам фашист пускай поживет в условиях, когда лечение недоступно.

Потенциальным похитителям следует помнить, что в ситуации, когда деклараста потребуется обездвижить и гарантировать его молчание во время пребывания под стражей, вероятно, потребуется время от времени затыкать его ротовую полость механически — кляпом или скотчем. В этом случае важно внимательно следить и за тем, чтобы носовые проходы его были свободны, дыхание осуществлялось легко, а сам деклараст не захлебнулся слюной или рвотными массами. Допустить такое — вершина глупости.

Если говорить о варианте похищения по высшему разряду, то для его осуществления могут понадобиться инвестиции (20–50 тысяч долларов). Но если вести речь об операции в эконом-классе, то стоимость подготовки спецоперации может составить всего 2–5 тысяч долларов. Тем более, если вместо пистолетов для запугивания мишени воспользоваться обрезами старых охотничьих ружей, травматическим оружием, муляжами пистолетов, простыми электрошокерами, ножами, кастетами, дубинками и простой грубой физической силой без применения оружия или иных подручных средств.

Здесь, скорее, встанет вопрос наличия у группы такого ресурса, как свободное время, которое придется потратить на подготовку спецоперации: придумывание операции, планирование, слежка, тренировки, «боевое слаживание», идеологическая и психологическая работа с личным составом. В этот бизнес будут успешно заходить не только люди богатые, но и простые граждане, которые готовы пойти на риск и у которых рука не дрогнет нажать на курок. Вероятность успеха при адекватном выборе мишени и тщательном планировании и подготовке в любом случае будет очень высокой.

Все вышеизложенное — это лишь малая часть информации, которую номады обязаны будут добыть, обработать и осмыслить для создания по-настоящему добротного плана, который позволит запустить коммерческий маховик революционных похищений представителей правящего класса. Важно, однако, помнить, что в этом деле нет мелочей. Каждая такая мелочь, упущенная из виду, может стать причиной катастрофического провала группы.

К примеру, реальная проблема группы — это большие деньги, которые могут упасть на головы ее участников после первых удачных налетов. Если группа еще до первого налета не будет иметь на этот счет твердого и одобренного всеми участниками плана, то она грозит очень скоро превратиться в банду отмороженных налетчиков, готовую грабить и убивать кого попало, лишь бы шелестела зеленая бумага. Но если такое случится, группа обречена. Очень скоро она превратится в сборище безнадежных невротиков, алчных, тупых и жестоких выродков, подозревающих друг друга в предательстве и не имеющих никакого смысла для своих жалких жизней.

Группу каждодневно следует воспитывать и просвещать. Группа должна понимать, что похищение деклараста и получение выкупа — это лишь механизм для добычи денежного ресурса. Денежный же ресурс — это, в корневище своем, не бизнес-профит или заначка для членов группы, которая позволит тем вести паразитический образ жизни, а, главным образом, инструмент социальной работы — создания ареалов лучшей жизни для себя и окружающих Людей. Понимание этого должно привести группу еще на этапе формирования к мысли о том, что все добытые деньги должны быть заранее распределены (как минимум) по четырем статьям:

социальные траты во имя исполнения миссии;

оплата труда участников;

инвестиции;

резерв.

То есть, обеспечение успешности замысла потребует не просто куража, вдохновения, упорства, смелости и самоотдачи от командира и участников, но еще и создания реально работающей бизнес-системы на базе бизнес-идеи конвейерного похищения фашистов ради получения выкупа. А бизнес-система — это и наличие сформулированной миссии, и анализ движения рынков, и бухгалтерский учет, и инвестирование прибылей, и подготовка кадров, и повышение их квалификации, и постоянная работа по внедрению последних достижений науки и техники. При таком раскладе работа непосредственно с декларастами и необходимость применять к ним суровые меры не станет неким источником пустого морального «самомыслепоедания» участников группы.

И последнее. Неуязвимость группы будет максимальной, если ее состав останется неизменным как можно дольше. Чем более закрытой и компактной будет организация, тем меньшая вероятность того, что радары Кагала ее зафиксируют. Но никто не может определенно знать, из какого материала состоит группа. Вполне реально, что с течением времени кто-то из участников может сломаться, заболеть «чужебесием», «златобесием» или стать жертвой психологического надлома из-за своим глубинной неприспособленности к систематическому насилию. В этой сфере логика, трезвое мышление и рациональная аргументация могут вообще не срабатывать или срабатывать не всегда. Нельзя исключить, что кто-то зашатается морально от постоянного напряжения нервов и необходимости всегда быть физически отмобилизованным и предельно внимательным к словам, никогда не забывать об опасности разоблачения. Такие участники группы могут пристраститься к алкоголю или наркотикам, впадать в буйство или в депрессию, истерить без причины и болтать лишнее. Хуже того, кто-то может треснуться головою в религию и купиться на такую клюкву, как подстрекательство к исповеди разного рода святым отцам, которые, в большинстве своем, — агенты Кагала. Такой человек немедленно станет смертельной угрозой для группы, потенциальным предателем или провокатором. На этот крайний случай у группы должно быть решение, принятое консенсусом еще на этапе ее формирования. Мафия решает подобную проблему при помощи Омерты — Закона молчания. Номады — боевой клятвой на крови!

В таком случае каждый участник с первого же дня будет знать, что он вступает на путь подпольной партизанской борьбы с фашистскими оккупантами и никто не позволит ему из-за каприза подвергнуть товарищей провалу и подвести их самих и их близких под каток карателей. В этом случае тоже должна сработать рациональная логика — одна жизнь отступника в обмен на десятки сохраненных жизней соратников и их близких. Изначальное осознание того факта, что никто не станет заниматься душеспасительными беседами со свихнувшимся соратником, подтолкнет членов группы к более тщательной психогигиене, заставит их активнее работать над собой и закалять свою эмоциональную устойчивость, фундаментом которой является идейная убежденность.

И, конечно же, каждый из участников группы, реально рискующий жизнью во время налетов или в случае провала, должен быть уверен, что в случае его ранения, тяжелой травмы или пленения товарищи будут до конца драться как за его спасение, здоровье и жизнь, так и за его родных. После первых успешных спецопераций группа должна разработать и отработать в виде «штабной игры» экстренный план эвакуации на закрытую базу, куда можно было бы вывезти семьи. Это что-то вроде страхового полиса жизни. Один за всех, и все за одного!