Влияние дефицита на магазины «Березка»

Притом что «Березки» были оазисом изобилия в атмосфере всеобщего дефицита, у этих магазинов, по воспоминаниям современников, были и сходства с обычной розничной торговлей. Постоянные посетители рассказывают, что в чековых магазинах возникали многие практики, бытовавшие в магазинах рублевых. Например, особенно востребованные товары бывали в наличии не всегда и когда появлялись, вызывали ажиотаж. Комиссия Совмина РСФСР, проверявшая работу «Березок» в апреле 1971 года, отчитывалась, что «в магазинах, торгующих по операциям в/о “Внешпосылторг”, не удовлетворяется спрос на новые модные товары, особенно по швейным и трикотажным группам, обуви и др.»[484]

Информанты из Москвы вспоминают: «Обновление там производилось крайне редко, и нужный размер приходилось ждать долго»[485]; «Бывали слухи среди посетителей: в такую-то “Березку” привезли новую обувь»[486]; «Даже в “Березках” был дефицит, и надо было иметь блат даже там, чтобы знать, когда чего особо дефицитное завезут»[487]. О слухах, ходивших в городе, о новых поставках импортных товаров вспоминает и информант из Минска: «В общем, дефицит был и в “Ивушке” (магазины “Внешпосылторга” в Белорусской ССР. — А. И.). Когда, по слухам, должны были завезти “крутую фирм?”, кучка людей до открытия собиралась перед магазином»[488]. Информант, ходивший в ленинградскую «Березку», рисует еще более плачевную картину: «Чтобы купить стоящие вещи, надо было наведываться туда именно регулярно. На японский телевизор или магнитофон была запись, и коробки с ними привозили с уже написанной фамилией покупателя»[489]. Московская информантка тоже рассказывает, что в начале 1980-х в московских «Березках» большая часть техники продавалась по записи[490].

Другая московская информантка вспоминает, что в «Березках», как и в обычных советских магазинах, бывали очереди и что даже там часто приходилось покупать не тот товар, который нужен, а тот, который в данный момент имелся в продаже[491]: «Обувь была особенно нарасхват. Помню, один раз очень долго стояла в очереди за сандалетами, а один раз за туфлями-лодочками на плоской подошве из кусочков разноцветной кожи. И очень неравномерные были поставки — чего-то большой выбор, чего-то не найти. Все равно брали, что дают, а не то, что хочется»[492]. Другой информант из Москвы рассказывает, что выбор размеров в «Березках» также был невелик: «Если джинсы малы или велики, все равно ходишь. Люди ходили и на три размера больше — джинсы ведь!»[493]

Карикатура из журнала «Крокодил» о популярности джинсов. Крокодил. 1978. № 27. С. 8

Некоторые подкупали продавщиц в «Березке», чтобы они сообщали о новых поступлениях и откладывали товар для конкретного покупателя до того, как его раскупят (практика, характерная для обычных советских магазинов): «У подруг была такая схема: они оставляли за чековую денежку свой телефон продавщице магазина, и она звонила им, когда завозят что-то хорошее, чтобы первой встать в очередь. Три-пять чеков стоил такой звонок»[494]. Бывший сотрудник «Внешпосылторга» вспоминает, что продавщицы «Березок» становились тем самым очень нужными людьми: «Конечно, продавцы в “Березке” обрастали связями. Какие у владельцев чеков могли быть просьбы к работникам магазина? Что-то достать, ведь и там был дефицит. Например, если ты коротконогий и тебе ничего не подходит»[495]. Продавщица одной из московских «Березок» говорит, что она оказывала услуги скорее не за деньги, а за встречные услуги: «В то время со мной хотело познакомиться очень много народу. Например, вы пришли в магазин, видите джемперочек, очень он вам нравится, но не ваш размер. Имеет смысл познакомиться с продавцом, чтобы он позвонил, когда будет нужный размер. Мне это тоже удобно: этот человек может оказаться или стоматологом, или работает в каком-нибудь другом нужном магазине, или может достать авиабилеты. Я помню, какой у меня был стресс, когда закрыли “Березки”: на следующий буквально день мы с мужем сидим — и чего-то не то. Поняли, что никто не звонит. Раньше вечер проходил весь на телефоне, а тут все, тишина»[496].

Тем самым на территории «Березок», пусть уровень снабжения в них и был гораздо выше, чем в рублевых магазинах, воспроизводилась та же ситуация дефицита и сопровождающих его практик, что и в обычной советской торговой системе. То же явление наблюдалось во внешпосылторговских магазинах для военнослужащих в Афганистане: «В чекушках немедленно организовались: дефицит, выдача товаров по разрешению командира части, ограничение продажи в одни руки, запреты на продажу определенных товаров солдатам и сержантам и полный облом советникам!»[497] О похожем, но даже еще более удивительном явлении пишет в своих воспоминаниях советский корреспондент «Правды» в Японии применительно к магазину при советском посольстве в Токио: «В какой-то момент на территории советского посольства возник как бы в противовес японским оптовикам небольшой посольский кооперативный магазинчик, торговавший без коммерческих наценок кое-какой бытовой техникой, одеждой, сигаретами и т. п. Но торговля в нем шла с перебоями, ходкие товары то и дело исчезали с прилавка, а близкие подруги продавщицы и “влиятельные лица” затем получали эти товары из-под прилавка, точь-в-точь как это практиковалось в отечественной торговле. Можно было только удивляться, как на маленькой территории посольства среди изобилия товаров в окружавших посольство токийских магазинах удавалось все-таки нашим торговым работникам создавать для своих соотечественников какие-то товарные дефициты!»[498]

* * *

Поскольку «Березки» мыслились как магазины для избранных, их ассортимент дает нам представление о том, какие именно товары считались в рассматриваемый период самыми желанными. Если в «Торгсинах» 1930-х годов за валюту гражданам предлагались базовые продукты питания, то в 1960–1980-е годы допущенные в закрытые магазины покупали в основном автомобили, модную одежду и современную технику. На примере магазинов «Внешпосылторга» ясно видно, что советское общество «полностью решает проблему физиологического выживания и превращается если не в общество потребления, то, во всяком случае, в такое общество, которое стремится потреблять»[499].

Ассортимент «Березок» дает нам представление и о возрастающем импорте повседневных товаров в СССР. Если поначалу одежда и техника в сертификатных магазинах еще были отечественного производства, то под конец «березочные» полки полностью занял импорт. Единственным по-настоящему привлекательным товаром, который советская промышленность по-прежнему могла предложить элитарному магазину, был автомобиль.

Магазины «Березка» — свидетельство того, что существовавший в советском обществе культ иностранных товаров в каком-то смысле поддерживался самим государством. Оно не только все активнее закупало импортные товары для удовлетворения спроса, но еще и помещало их в закрытые магазины для избранных, подтверждая тем самым высокий статус иностранной продукции.

Развитие магазинов «Внешпосылторга» вписывается в предложенную британским историком Н. Чернышевой концепцию «потребительской революции», произошедшей в СССР в 1970-е. В своей книге о культуре потребления брежневской эпохи она, анализируя публичный дискурс и реальные практики того времени, отмечает ключевые изменения, произошедшие в стране в этот период. Руководство страны и газетные статьи начинают постоянно говорить о важности производства потребительских благ, о растущем благосостоянии населения, о том, что у каждой семьи должны быть предметы современной бытовой техники. Вдвое увеличивается объем импорта товаров повседневного спроса, а ЦК ВЛКСМ обсуждает необходимость развивать в СССР собственное производство модной одежды и обуви для удовлетворения спроса молодежи. Наконец, социологические опросы того времени показывают, что потребители становятся более привередливыми: покупатели не готовы «брать то, что есть», а ищут в магазинах продукцию конкретных марок, покупают новые вещи раньше, чем сломаются или потеряют товарный вид старые. Растет популярность предметов, раньше считавшихся роскошью, а западные товары и западная мода из субкультуры становятся мейнстримом[500]. В русле этой тенденции и «Березки» с их элитарной продукцией тоже становились все более привлекательны для широких слоев населения, а не только для формально допущенных туда граждан. Об этом будет подробнее рассказано в следующей главе.