Злой умысел или Рок?

В завершение еще раз попытаемся ответить на вопрос – была ли массовая гибель пленных красноармейцев в польских лагерях результатом целенаправленной политики Пилсудского и его окружения или это явилось следствием роковых обстоятельств: болезней, общего голода и холода?

Польские политики и историки без тени сомнения отвечают, « никто пленных красноармейцев не убивал, хотя в лагерях бывали случаи преступного невыполнения обязанностей, виновные в которых по всей строгости карались властями». Необоснованность данных заявлений подтверждена настоящим исследованием.

Однако те же политики и историки, также, нисколько не сомневаясь, утверждают, что в СССР целенаправленно и планомерно осуществлялся геноцид поляков, хотя доказательства отсутствуют. Отношение русской элиты к полякам и польской культуре было трепетным не только в советское время, но и в царской России. Этому существует масса документальных подтверждений.

А вот отношение в Польше к русским всегда оставляло желать лучшего. Поистине «звериная» ненависть ко всему русскому и советскому характеризовала польскую элиту в период диктатуры Пилсудского. Это и стало главной причиной гибели пленных красноармейцев. Постараемся аргументировать это утверждение.

Прежде всего, обратимся к личности Юзефа Пилсудского, начальника польского государства, одного из основателей II Речи Посполитой. В нем наиболее концентрированно проявилась русофобское начало.

Пилсудский (Pilsudski) Юзеф (Иосиф)-Клеменс родился в 1867, в местечке Зулов (польск. Zu??w , лит. ? alavas ), повет Свенцяны (ныне Швенченис, Литва). Его родители происходили из древних польских родов. Отец во время восстания 1863 года был комиссаром Национального правительства («Жонд народовы») в ковенском уезде. Мать была фанатично предана идее восстановления независимой Речи Посполитой. В семье царил культ героев польских восстаний против России.

Среднее образование Юзеф Пилсудский получил в Первой русской гимназии, располагавшейся в здании тогда закрытого Виленского университета. Уже в школе Пилсудского отмечала непримиримость ко всему русскому. В немалой степени этому способствовали русские преподаватели гимназии, которые дискуссии на спорные исторические темы заменяли окриком и директивным нажимом.

Заметим, что Пилсудский прекрасно говорил по-русски, хорошо знал историю России и русскую литературу. Но, тем не менее, в 1919 г. начальник Польши Пилсудский заявил: «Если события будут развиваться так, как я предполагаю, то через 5 – 6 месяцев, возможно, я смог бы дойти до Москвы и прогнать большевиков оттуда… Конечно, я Москвы ни в Лондон, ни в Варшаву не превращу. Только, видимо, прикажу написать на стенах Кремля: Говорить по-русски запрещается!».

Это отношение к России Пилсудский пронес через всю жизнь. Огромную роль на формирование личности Пилсудского оказало его участие

в российском революционном движении. «товарищ виктор» (подпольная кличка Пилсудского), был из того гнезда и того же теста, что Ленин и Сталин. Одно время он был их единомышленником, но «сошел с социалистического трамвая». Тем не менее, Пилсудский широко применял ленинскую тактику «мнимого союзничества». В узком кругу он заявлял, что

«На первом этапе мы идем с немцами против русских. На втором этапе – с англо-французами против немцев».

Следует заметить, что все акции, которые планировал Пилсудский, всегда отличались крайней скрытостью и эффективностью . Осуществленное им в сентябре 1908 г. ограбление почтового поезда на станции Безданы (Бездонис в современной Литве), в 25 км от Вильно, облегчив российскую казну на громадную по тем временам сумму в 200.812 рублей и 61 копейку, считалось российскими революционерами образцом экспроприации.

Помимо этого Пилсудский был наделен отменными артистическими данными. В 1900 г. он блестяще сыграл роль умалишенного в петербургской лечебнице, что в результате позволило ему осуществить благополучный побег. Через несколько лет известный революционер-большевик Камо повторил инсценировку Пилсудского, так же сыграв роль умалишенного.

Став в 1918 г. во главе возрождающего польского государства, Пилсудский крайне уязвлен, что в январе 1919 г. его не пригласили на Парижскую мирную конференцию , решавшую вопросы послевоенного устройства Европы. Причиной была крайне агрессивная политика молодого польского государства и его «начальника» по отношению к соседям.

С этого время Пилсудский особое внимание уделял созданию благоприятного имиджа Польши в глазах Запада . Его политика и заявления внешне стала исключительно благопристойны, но на деле остались прежней. Так, в том же январе 1919 г. он негласно санкционировал расправу над миссией Российского Красного Креста во главе с Б.Веселовским. Но при этом Пилсудский сумел остаться «за кадром».

В 1919—1920 гг. Пилсудский вновь негласно руководил операцией по захвату Виленской области Литвы. В октябре 1920 г. он со своим верным сподвижником генералом Люцианом Желиговским разыграли целый спектакль с «мятяжом» частей, подчиненных Желиговскому , которые, якобы, вопреки указанию Пилсудского, захватили Вильнюс. В результате Виленский край, в том числе и родина Пилсудского, почти на 20 лет стали частью Речи Посполитой.

В мае 1926 г. Пилсудский с тем же верным Желиговским, тогдашним военным министром Польши, организовал государственный переворот, о котором в Варшаве не догадывались до последнего момента. Установившийся авторитарный режим, известный, как «санация» ( sanacja , «оздоровление»), Пилсудский маскировал громкими фразами о восстановлении морального здоровья польского общества . Рассуждая о широких правах украинцев и белорусов, на деле осуществлял жесточайшую политику по «полонизации» захваченных восточных территорий.

Эффективным средством борьбы с противниками режима «санации» стали концентрационные лагеря, которые преподносились, как гуманные учреждения перевоспитания. Однако политические оппоненты Пилсудского, попадавшие в подобные заведения, пропадали там тихо и незаметно. В исследовании «Тайны «Катыни» приведены факты ужасающих расправ над заключенными кв концентрационных лагерях Береза-Картузская и Бяла Подляска. Целенаправленная жесткость этих расправ не подлежит сомнению. тем более, что в польских газетах того времени регулярно звучали призывы расправляться с бунтующими белорусами и украинцами «языком виселиц» !

Атмосфера русофобии в довоенной Польше была повсеместной. Ее даже пытались научно обосновать. В частности, польский знаток международного права, проф. Юлиан Маковский (Julian Makowski), в 1930-х г. на лекциях в Гааге утверждал: «Россия не принадлежит к сообществу цивилизованных государств, потому что не разделяет с нами общественные, религиозные, этнические и правовые понятия».

В бытовом плане эту позицию красноречиво выразила газета «Голос Варшавски», которая по поводу взрыва в центре Варшавы православного кафедрального собора святого Александра Невского писала: «уничтожив храм, тем самым мы доказали свое превосходство над Россией, свою победу над нею ».

Тем не менее, современная польская общественность в лице публициста Дариуша Балишевского (Dariusz Baliszewski) считает, что «хотя никто не слышал об убийстве поляками пленных большевиков, русские повторяют эти выдумки» (Анти-Катынь «Wprost», 28 ноября 2008. Польша). Однако, если бы «выдумки» из рассказов о польских зверствах в 1920х г. хотя бы частично присутствовали в свидетельствах о гибели польских офицеров в СССР, то последствия этого для польско-российского конфликта даже трудно себе представить.

Ситуацию в Польше осложняет то, что, как отмечалось, абсолютное большинство поляков уверены, что к пленным красноармейцам относились нормально . Это заслуга современной польской историографии, которая преподносит довоенную Польшу, как государство национального согласия, христианской добродетели и морали. В этом плане значение объективных исследований по проблемам пленных красноармейцев чрезвычайно велико. К сожалению, до польской общественности они так и не дойдут. Но это не значит, что ими не следует заниматься. Когда-нибудь в Польше к власти придет поколение, которое попытается открыть реальную историю своей страны.

На основании документов, свидетельств и фактов, изложенных в настоящем исследовании, можно с большой степенью вероятности утверждать, что акция по созданию в польских лагерях условий, несовместимых с жизнью, была санкционирована лично начальником польского государства Юзефом Пилсудским . Отсутствие документов по данному поводу ничего не доказывает. Из судебной практики известны многочисленные случаи, когда «преступные умыслы» доказывались не документально, а на основании суммы свидетельств и фактической преступной деятельности подозреваемых. В нашем случае таких доказательств более чем достаточно.

В 1994 году «Газета выборча» писала, ссылаясь на некие «пилсудские» документы, о том, что польское руководство в 1920—1921 гг. отдавало приказы не брать красноармейцев в плен, расстреливать уже взятых, добивать раненых и т.п. Однако польские власти не сочли нужным не только опровергать, но и вообще хоть как-то реагировать на факты, изложенные в «Газете выборчей».

Между тем Александр Серафимович, работавший в 1919– 1921 годах спецкором «Правды» и «Известий» на советско-польском фронте писал: «Чудовищные пытки и издевательства над нашими пленными вызывали ужас у рядового состава польской армии. Но ее офицеры чуть ли не в унисон приказывали «уничтожать любым способом «красных собак», русских «оккупантов ».

Влиятельный польский еженедельник « Newsweek Polska» 26 октября 2009 г. опубликовал статью историка Игоря Мечика «ад за колючей проволокой». В ней говорится, что: «за колючей проволокой польских концентрационных лагерей советские военнопленные умирали, как мухи». В конце статьи ставится вопрос « не было ли все это сознательным уничтожением, может быть, не на уровне правительства, но, по крайней мере, на уровне начальства отдельных лагерей?»

Даже крайне осторожный в своих оценках, профессор МГУ Г.Матвеев отмечает, что «поневоле возникает мысль не только о состоянии дисциплины среди командного состава польской армии, но и, возможно, об осознанной политике военных в отношении находившихся в их безраздельном ведении «пленных большевиков»» (Матвеев. «Еще раз о численности…» Новая и новейшая история. № 3, 2006).

Трудно поверить, что руководство польских лагерей в отношении пленных красноармейцев спонтанно действовало в «унисон» , о котором писал Серафимович. В этом плане следует напомнить протокол 11-ого заседания Смешанной (Российской, Украинской и Польской делегаций) комиссии от 28 июля 1921 г. В нем отмечается, что: « когда лагерное командование считает возможным …предоставление более человеческих условий для существования военнопленных, то из Центра идут запрещения».

Вот РАЗГАДКА ситуации, сложившейся в польских лагерях для военнопленных. При авторитарном стиле руководства Пилсудского под Центром мог подразумеваться только «начальник польского государства . Известно, что Пилсудский знал о реальном отношении к русским, не только к большевикам, но и белогвардейцам, в польских лагерях. Об этом ему неоднократно говорил его товарищ по гимназии, бывший русский эсер и террорист Борис Савинков.

Вышеизложенное предположение подкрепляет и факт безнаказанности руководства польских лагерей. Несмотря на многочисленные факты зверского отношения к военнопленным, некоторые из которых становились достоянием общественности, никто из них не понес заслуженного наказания. Напомним, что атташе Полпредства РСФСР Е.Пашуканис в своей справке от 10 августа 1921 г. писал: «…поляки не сообщили нам ни одного результата тех расследований, которые они обещали по поводу указанных нами конкретных фактов, ни одного приговора, ни одного случая предания суду» (Красноармейцы… С. 651).

Ссылка польских историков на привлечение к суду помощника начальника лагеря в Стшалкове Малиновского и начальника лагеря Вагнера, не более чем пропагандистская уловка. Как известно, судили их за злоупотребление служебным положение, а наказание оказалось символическим.

А как объяснить тот факт, что в 1920 г. в Польше были приняты совершенно нереальные нормы питания для пленных? Эти нормы в лагерях повсеместно не соблюдались. Поэтому при вскрытии умерших от голода пленных красноармейцев (а таких были не сотни, а тысячи), в их желудках находили сено, траву, кости и другие несъедобные вещи. Польская охрана, если, как утверждают, и она голодала, подобного в пищу не употребляла.

Вся эта «показуха» утверждалась в расчете на международное общественное мнение и международные комиссии. В итоге наличие гуманных инструкций и норм, позволяло маскировать нечеловеческие условия содержания, созданные в польских лагерях для пленных красноармейцев. Известно, что по части подобной маскировки бывший социалист Юзеф Пилсудский был большой мастер. Не удивительно, что его методы маскировки истинных намерений до сих пор вводят в заблуждение некоторых российских политиков и историков.

Не будем пытаться определить общую цифру красноармейцев, погибших в польском плену. Лучше всего об этом написал Я.Подольский (Вальдена): «Не могу сказать точной цифры наших, побывавших в плену, но вряд ли ошибусь, сказав, что на каждого вернувшегося в сов. Россию приходится двое, похороненных в Польше… Передо мной стоит, бесконечно тянется цепь оборванных, искалеченных, изможденных человеческих фигур. Сколько раз я выравнивался вместе с товарищами по несчастью в обрывках этой великой цепи – на разных поверках и обходах и в тон обычному «рассчитайсь – первый, второй, третий» слышится «покойник, покойник, покойник, живой, покойник, покойник, живой…» («Новый мир». № 6, с. 82).

Но память предков требует, чтобы были, по возможности, восстановлены списки погибших в польском плену красноармейцев и определено, хотя бы приблизительно, их число. Для этого необходимы более тщательные исследования всего комплекса сохранившихся документов и свидетельств очевидцев. Однако абсолютно ясно, что цифры, погибших в польском плену красноармейцев (16—17 тыс. чел. или 18– 20 тыс. чел.), предлагаемые в сборнике «Красноармейцы в польском плену в 1919—1922 гг.» польскими и некоторыми российскими историками явно занижены . Также очевидно, что проблема гибели красноармейцев в польском плену исследована недостаточно глубоко и ждет дополнительных исследований.

Основываясь на вышеприведенных свидетельствах, можно сделать вывод о том, что обстоятельства массовой гибель красноармейцев в польском плену могут расцениваться как свидетельство их умышленного истребления . Учитывая четко выраженную национальную направленность этих преступлений, следует ставить вопрос о геноциде в отношении военнопленных русской и еврейской национальности.

Также можно сделать вывод о безусловной ответственности высшего польского руководства за создание и поддержание в польских лагерях в 1919—1922 гг. невыносимых для жизни условий, которые привели к массовой гибели пленных красноармейцев. Поэтому, реализуя польское требование об осуждении виновников катынского преступления, следует обеспечить такое же осуждение виновников в геноциде русских военнопленных в польском плену в 1919– 1922 гг.

Напомним, что в апреле 2010 г. исполнилось 90 лет со дня начала польской агрессии против Советской России. Известно, что в 2010 г. планировалось провести ряд совместных траурных церемоний в местах захоронений пленных красноармейцев на территории Польши. Однако в Катыни совместная траурная церемония состоялась, а насчет мероприятий в Польше вопрос так и остался открытым?!

Помимо этого российскому руководству пора, следуя примеру польской стороны, поставить вопрос о сооружении в Польше мемориального комплекса, посвященного русским солдатам, как Красной, так и Белой Гвардии, погибшим в польских лагерях в 1919—1922 гг.

На сегодняшний день единственный в Польше скромный мемориал, посвященный 22 погибшим в 1920 г. красноармейцам, с большими трудностями был открыт осенью 2010 года в небольшом польском городке Оссув под Варшавой. Его открытие дважды срывали польские вандалы. Но, тем не менее, его все же открыли. К сожалению, российский президент Медведев не посетил этот мемориал. Видимо, польская сторона не включила посещение Оссува в программу визита Медведева, а российская сторона не настояла на этом.

В итоге вся польская оппозиционная пресса с большим удовлетворением отметила этот факт. Российский президент ограничился тем, что в ходе совместной с президентом Польши пресс-конференции, заявил, что сложности в отношениях Польши и России относятся и к периоду до Катыни. «Я имею в виду гражданскую войну в нашей стране, когда десятки тысяч красноармейцев, которые оказались в Польше, пропали или погибли. И по этим вопросам также нужно вести диалог» .

Однако следует напомнить, что в канун визита Медведева в Польшу, 4 декабря исполнилось ровно 10 лет, как по инициативе предыдущего президента Владимира Путина, 4 декабря 2000 г. Росархив и Генеральная дирекция государственных архивов Польши подписали соглашение о совместной работе выявлению обстоятельств гибели пленных красноармейцев в польских лагерях. К сожалению, дистанция между словами и действиями российского руководства в данном случае оказалось неоправданно большой невольно вспоминается библейская истина «и узнаете их, по делам их».

Февраль 2006 г. – декабрь 2010 г.