Сумерки свободы 17 июня 1996, «Новая газета»

Сумерки свободы

17 июня 1996, «Новая газета»

Как демократическая пресса потеряла лицо

Завтра (материал написан 15.06.96, накануне I тура. – Ред.) выборы президента России. Ничего изменить уже нельзя. Исход известен (да и прежде был известен) – президентом останется Ельцин.

А поскольку исход предрешен, эти заметки не есть агитация, или контрагитация, или – Боже упаси – обличение. Это ближе к дневнику, чем к публицистике.

Следует зафиксировать на бумаге «текущий момент», чтобы после – в ответ на восклицания: «Я же говорил!» – не слышать иронический вопрос: «Кому?».

Когда этот номер уйдет в типографию, все бюллетени уже будут в урнах, и бессонный Рябов (Центризбирком) начнет, как удав, неотвратимо и медленно заглатывать и переваривать народное волеизъявление (изображая объективность и честность – вопреки всему, что мы о нем знаем) и столь же медленно станет выдавливать из себя результаты…

Четкое ощущение, что исход предрешен, возникло в марте, в тот день, когда Ельцин огласил имена своих штабных: Черномырдин, Сосковец, Барсуков (ФСБ), Малашенко (НТВ)…

Премьер и вице-премьеры должны бы заниматься делами государства, а не выборами одного из кандидатов.

Если в штабе кандидата трудится шеф тайной полиции, то это значит: а) остальные кандидаты суть диссиденты, а то и враги народа; б) все планы этих врагов известны, контролируемы, открыты для подрывной работы.

Если в штаб Ельцина включают руководителя НТВ («Независимое ТВ»), а руководители ОРТ и РТР и без того являются прямыми назначенцами президента – то можно представить, какое тотальное промывание мозгов ждет нацию, дабы она «сделала правильный выбор».

На сей счет я написал маленькую заметку. А в конце предположил, что последним членом этого штаба станет, очевидно, начальник ЦИКи тов. Рябов, который должен будет правильно подсчитать результаты усилий остальных членов.

Заметку в известной газете не взяли по причине, как мне было сказано, «несоответствия линии редакции». А я и не знал, что опять – как в прежнее время – прочерчена верная линия и я ей опять не соответствую.

Через десять лет после начала гласности жизнь повернула обратно.

В 1987-м с каждым днем можно было все больше. В 1996-м – всё меньше.

Тогда, после полного удушья, даже маленький глоток свободы был счастьем. Сейчас, после полной свободы, даже маленький запрет ощущается как удавка.

Невольно вспоминаешь знаменитые чужие книги – «Окаянные дни» Бунина, «Несвоевременные мысли» Горького – и куда лучше понимаешь Цветаеву, Набокова… Если о ком из них и упоминал мой школьный учебник литературы, то с непременным осуждающим презрением: «Имярек не принял Октябрьскую революцию». Ну не принял. Что ж делать, ежели не все могут выпить рвотное, что делать, ежели не принимает душа?

Неотступно вертится в мозгу строчка Некрасова:

Бывали хуже времена, но не было подлей.

«Почему не пишешь? – спрашивает знакомый редактор. – Пиши что хочешь, только Ельцина не трогай». Понятно. Дыши чем хочешь, кроме воздуха.

Как писать о Чеченской войне, не трогая Ельцина? Как писать об экономике, состоящей теперь не из производства, а из президентских многомиллиардных подарков и многотриллионных обещаний? Как писать о выборах, не трогая главного кандидата? Как ругать Зюганова за Сталина, если нельзя ругать Ельцина за Ельцина?

Я ненавидел коммунистов. Не рядовых, конечно, не рабочего и колхозницу, а всех этих полумертвых членов ЦК и Политбюро, которые душили, убивали, развращали, лгали непрерывно и всех заставляли лгать. Но логику «линии» – если не хочешь коммунистов, голосуй за Ельцина, – душа не принимает.

С невероятной скоростью демократические СМИ потеряли лицо. Если бы взять июньские номера газет и на машине времени отвезти в январь-96 (всего на полгода назад), их родные редакции не поверили бы глазам, сказали бы: бред! такого не может быть никогда!

Увы, может.

За каких-нибудь три месяца мы догнали Северную Корею времен Ким Ир Сена. Даже в эпоху брежневского маразма журнал «Корея» вызывал оторопь и смех безумным восхвалением Великого Вождя. И вдруг оказалось, что мы свободно можем и сами. Вот она – «свобода как осознанная необходимость».

Я ничего специально не собирал для этой заметки. Что попадалось на глаза – то и откладывал.

29 мая, «МК», «ЛУЧШАЯ ОПЕРАЦИЯ ЧЕЧЕНСКОЙ ВОЙНЫ»: «Сама операция – визит президента в Чечню – была проведена просто безупречно. В традициях всех кавказских войн в Москве были оставлены заложники. А лучшего гаранта президентской безопасности в Чечне, чем Зелимхан Яндарбиев, участвующий в переговорах с Кремлем, придумать было просто невозможно».

Да какой же из Яндарбиева гарант безопасности Ельцина? Их вес несоизмерим. А кроме того, если бы Ельцина убили в Чечне, что мы смогли бы сделать с Яндарбиевым? Расстрелять? Убить одних чеченцев за теракт, совершенный другими? Большое утешение. И как можно восхищаться президентом России, который, как гангстер, берет заложников?

«Не может не восхитить молниеносность и неожиданность организации визита». Неожиданность? Да целый месяц только о том и говорили, нагнетая опасность устами силовых министров, чтобы ярче заблистала храбрость президента.

«Такого гениально исполненного хода Ельцин не совершал за все четыре года президентства»[118]. Это искренний восторг. Искренность такая давно описана Шварцем в «Драконе».

29 мая, «Известия»: «Ельцин в Чечне – событие, превзошедшее все мыслимые сроки и ожидания… Силуэт августовского танка с фигурой президента России на боевой броне вновь вдвинулся в столпотворение российской политики… Эта личная ельцинская победа видится сегодня как общая победа тех, кто в августе 1991 года связал с президентом России свои ожидания и надежды».

Совестно комментировать.

Полтора десятка главных редакторов публично назвали «поступком месяца» визит Ельцина в Чечню.

Братцы, а ведь он там не был. Зачем обсуждать храбрость визита, и др., и пр., когда Ельцин в Чечне не был? Уничтоженный Грозный не видел. Трупов не видел. Сирот не утешал.

Я готов поверить, что он летал в ту сторону, но ТВ показало его на лужайке в густой траве – там никогда не было войны. Говорят, он пятнадцать минут был в аэропорту Северный. Готов поверить. Но вообразите себе американца, который прилетел в Шереметьево-2, ущипнул буфетчицу, заглянул в duty free и улетел обратно и стал у себя в Штатах рассказывать, что он был в России, познал ее и что там все o’key.

Подлая война не кончилась ни к 9 мая 1995-го, ни 1 апреля 1996-го, ни 1 июня… Уже президент России сел за стол с дудаевцами (с «бандитами!»), уже отдан приказ выводить войска – поражение де-факто признано. Сто тысяч погибли ни за что. А трубят победу, восхваляют мудрость. Объявляют мир. Но минуют выборы – и война начнется снова[119]. Слишком выгодно.

30 мая, «Известия»: «Тот, кто вчитается в тексты президентских выступлений, вслушается в саму ритмику его речей, обратит внимание на их энергичность, напор, уверенность… Словно у вошедшего в эпос песенного героя, у президента открылось “второе дыхание”. Атакующий Ельцин по каким-то мистическим причинам становится неуязвимым и непобедимым».

Я раз десять перечитал. Сама ритмика!.. эпос!.. песенный герой!.. мистические причины!.. непобедимый и неуязвимый!.. «Корея» о Ким Ир Сене? Нет, «Известия» – о Ельцине.

Здесь же Великая Третья Истерия борьбы с внутренним врагом. (Первая – 1937-й, вторая – 1949–1952-й, третья – сегодня.) Статьи о Зюганове не отличаются от статей об иудушке Троцком, о врачах-убийцах. Пишут «раздавите проклятую гадину», не замечая, что цитируют Вышинского. И карикатуры те же: жуткая ползучая тварь, дракон, выползший из подшивок «Правды» 1937-го в демократические газеты 1996-го.

Шапка на первой полосе «Известий» 21 мая: «Агитировать за Ельцина, оказывается, небезопасно». Взволнованный материал об агитаторах-героях: в уссурийском «Центре гражданских инициатив в поддержку Ельцина» обнаружили бомбу. «Прибыли саперы. Они обнаружили на чердаке трехэтажного кирпичного дома самодельное взрывное устройство и пульт управления, работающие от двух “пальчиковых” батареек с двумя регуляторами. Пульт находился, считают специалисты, в рабочем состоянии. Весь район был оцеплен милицией, жильцы близлежащих домов эвакуированы. Саперы после этого отсоединили источник питания от взрывчатого вещества и обезвредили устройство. Внутри него был обнаружен порошок, похожий на взрывчатку. Милиция и Федеральная служба безопасности проводят расследование террористического акта».

«Известия» добавляют: «Да, для того, чтобы в сегодняшней российской провинции агитировать за любого другого кандидата в президенты, кроме Геннадия Зюганова, нужно обладать недюжинным мужеством. Особенно нелегко приходится доверенным лицам Бориса Ельцина, которые, действуя, по сути, в одиночку, на свой страх и риск…»

Оказывается, чтобы агитировать за Ельцина, надо иметь недюжинное мужество. В одиночку!.. на свой страх и риск! Простите, это о ком? О доверенных лицах президента России или о подвигах советских разведчиков в гитлеровском тылу?

К счастью, в тот же вечер ТВ успокоило: «Представители штаба гражданской обороны г. Уссурийска опровергли сообщение, что в местной штаб-квартире поддержки Ельцина была обнаружена самодельная бомба. На самом деле в здании был найден прибор аварийного питания для надувного спасательного плота, взорваться который никак не мог».

Зачем оцепляли жильцов, что обезвредили саперы – теперь не узнаем. Прокол. Бывает. Спасибо, не сообщили о жертвах взрыва надувного плота.

…В Кремле принимают главных редакторов. Один из них – знаменитый, миллионнотиражный – с дрожью в голосе признается коллегам и своему президенту: «Если вечером по ТВ я слышу, что рейтинг Ельцина поднялся, ложусь спать счастливым! Если нет – не могу уснуть!»

В «Обыкновенном чуде» Шварца министр говорит королю: «Ваше величество! Я вам грубо, по-стариковски, должен сказать: Вы – гений!»

Обозреватель РТР Сванидзе говорит в интервью «Таймс»: «Я никоим образом не смущен тем, что мы делаем. Мы координируемся с аппаратом Ельцина и при съемках обязательно используем хорошие ракурсы, показывая президента. Мне бы хотелось показать его пьяным, но не сейчас. С честностью придется подождать».

Если перевод верен – это Шекспир. Только он мог изобразить девицу легкого поведения, которая пустилась во вся тяжкие и при этом говорит, что сперва надо заработать, а уж потом стать девственницей.

…Ельцин в Уфе. Малявки октябрятского возраста читают ему стихи (как читали Сталину, Брежневу, Рашидову). Но что произносят ангельские голоса? Рифмы, увы, не запомнил, но за смысл ручаюсь: если ты прибавишь бабушке пенсию, а папе – зарплату, мы убедим всех родственников голосовать за тебя, дедушка Боря!

Когда несмышленые дети по очереди читают вождю строчки рифмованного политприветствия, это само по себе позор. Это организация детской проституции. Но закладывать в детские души убеждение, что гражданский долг продается за прибавку жалования… И показывать это на всю страну, на весь мир…

Выбери за деньги. Не удивляйтесь потом, когда увидите, что вырастет из этих крошек.

1 мая Ельцин под дождем выступал на митинге, покупал матрешек за полцены… На клочке бумаги я записал: «1 мая Ленин, несмотря на дождь, посетил Ельцинские горы». Эта дурацкая фраза возникла из мысли, что Воробьевы горы можно переименовать еще раз, и из припомнившейся умопомрачительной статьи все того же журнала «Корея» о том, как «Великий Вождь товарищ Ким Ир Сен съездил на фронт, несмотря на дождь».

Читаю газеты, узнаю «Корею», но буквальных совпадений, конечно, не жду. И вдруг – подарок судьбы – газета «Сегодня»*[120] 14 июня (последний агитдень): «Борис Ельцин под кратким ливнем (без зонта) возложил венок к монументу героев».

Без зонта! Я почти уверен, что автор этого репортажа не читала про Ким Ир Сена, который «несмотря на дождь». Это не плагиат, это позиция совпала. Эти позиции – они ведь общие у всех народов.

Скажут, что в «Сегодня» – это ирония. Верю, верю. Это такое искусство, когда вождю приятно, а друзьям можно гордо и весело сказать: видали, какую фигу в кармане я показала отцу народов!

По безудержному размаху финал президентской кампании получился совершенно шекспировским. Страсти, взрывы, овладевшие политэкономией младенцы, эстрадные звезды, чьи концерты «совпадают» с разъездами Ельцина. И венец всему – вдова Дудаева, призывающая голосовать за Ельцина.

Это наша жизнь опять цитирует Шекспира. Ричарду III требуется около пяти минут, чтобы соблазнить женщину, у которой он только что убил мужа и отца. Она даже замуж выходит за этого убийцу. Шекспир сцену знает, эффектами владеет. Публика в восторге.

Диктор ТВ-новостей торжественно сообщает: «Президент появился на стадионе – и тучи рассеялись!»[121] Но, конечно, не все так откровенно подчиняют стихии неуязвимому и непобедимому вождю. Есть специалисты, умеющие действовать гораздо тоньше.

11 июня Бурлацкий (сочинявший речи еще Леониду Ильичу) печатает в «НГ» статью «И все-таки Ельцин» с подзаголовком «Мириться лучше со знакомым злом…».

«Мы увидели молодого Ельцина, который думает о нуждах десятков миллионов обездоленных гайдаровщиной людей». Так изящно Бурлацкий освобождает Ельцина от ответственности за «гайдаровщину», за войну…

Вот финал его статьи: «Итак, все-таки Ельцин? Да. Помните у Гамлета? Мириться лучше со знакомым злом, чем бегством к незнакомому стремиться. Но не только в этом дело. Ельцин в период избирательной кампании показал себя государственным человеком. Он болеет за Россию. Он еще не исчерпал себя».

Это все – на ту же тему: выбери меньшее зло. Аргументы чрезвычайно слабые. Болеет за Россию? Пусть болеет – это не профессия. Не исчерпал себя? Мы рады за Ельцина, но нам-то что от этого. Показал во время избирательной кампании – значит, занимался показухой.

Единственное удачное (ударное) место – это цитата. «Мириться лучше со знакомым злом, чем бегством к незнакомому стремиться». Сию мудрость Бурлацкий в подзаголовок вынес и ею же финал увенчал.

Понятно желание подкрепить свою позицию высоким авторитетом Гамлета (читай: Шекспира).

Имея огромный жизненный опыт, имея невероятный опыт хитроумного цитирования, Бурлацкий рассчитывает, что его читатель не помнит пьесу.

Гамлет, по сути, говорит прямо обратное. Гамлету бурлацкая позиция ненавистна. В знаменитом монологе «Быть или не быть» Гамлет не выбирает меньшее зло, а размышляет о том, что удерживает человека в мучительной позорной жизни.

Мириться лучше со знакомым злом,

Чем бегством к незнакомому стремиться!

Гамлет издевается над позицией обывателя и отвергает ее:

Так всех нас в трусов превращает мысль,

И вянет, как цветок, решимость наша

В бесплодье умственного тупика.

То, что для Бурлацкого мудрость, – для Гамлета трусость, умственное бесплодье.

«Вечерняя Москва» выходит под шапкой «МЫ ВСЕ – ЗА ЕЛЬЦИНА!». Читаю и думаю: ужели все? Откуда такое единогласие у журналистов, вахтеров, бухгалтеров?

«Московский комсомолец» выходит под шапкой «МЫ ИДЕМ ГОЛОСОВАТЬ ЗА ЕЛЬЦИНА!». Тут и думать нечего – меня не спросили. Меня просто записали в это «мы». А у читателей такое впечатление, что все слились в едином порыве.

Человек один. Если его газета внушает ему, что все умные, честные и порядочные люди – за Ельцина, то, выходит, у него, у читателя, ни ума, ни чести, если он – против. Трудно чувствовать себя отщепенцем. Против воли тянет присоединиться к большинству. И все же многие сопротивляются гипнозу, пишут в редакции гневные письма о продажности и предательстве.

Знаю, какие письма идут в «Известия», в «Вечерку», ибо сам получаю такие в «МК».

Нет, журналисты вовсе не так едины, как о том кричат шапки их газет. В «Комсомолке» провели тайное голосование среди сотрудников: 30 % – за Явлинского, 10 % – за Ельцина, 5 % – за Зюганова. Но это никак не проявляется в публикуемых материалах – там за Ельцина 100 %.

«Вот пусть победит Ельцин, а потом мы будем его критиковать!» – говорят руководители газет, повторяя мечту Сванидзе о девственности. Увы, никакого «потом» не будет.

Попытки сделать Ельцина Великим Вождем начались не вчера.

«Статусная роль Президента определяется глубинной этнической памятью народа… Президент для народа – это ВОЖДЬ, ЗАЩИТНИК И ГЕРОЙ… Подсознательное доверие к Президенту присутствует в людях и сейчас, определено архетипом русского человека… ЕГО язык, общение, стиль, голос… люди сами оставят ЕГО у власти – простив, поняв и признав».

Это – из газеты «Президент» (август, 1995). Главное в материале, занявшем всю первую полосу «Президента», – это написание местоимений Ельцина прописными буквами.

Даже в Библии в местоимениях Бога только первая буква пишется прописной («Ему», «Он», «Его»). Для чиновников Ельцин – выше Бога. Это их искренняя позиция, ибо Ельцин для них – и Создатель, и Владыка живота.

Чем оглушительнее хор – тем заметнее одинокий голос человека. Юлий Ким в «Общей газете» (№ 21, 1996) публикует заметку «Опять стало стыдно жить». Он пишет, что опять стало стыдно жить, как при Брежневе.

Клеймить фашистов очень легко. Говорить правду в лицо своим – страшно трудно.

Когда апостол Петр клялся Христу в любви и верности, тот сказал: прежде чем пропоет петух, ты трижды отречешься от меня. Так и вышло.

Когда на советскую землю с небес спустилась Свобода, самыми любимыми и верными ее учениками стали журналисты. Но жареный петух еще не клюнул, как случилось то самое отречение, которое называется предательством.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.