Белый Дом

Белый Дом

Загадки еще остались.

Сколько жертв, куда делись их тела? За четыре месяца (сейчас уже февраль) я так и не смог ничего узнать.

Свидетели, все до одного, уверяют — не меньше тысячи.

А какое это имеет значение? Сто или тысяча, или даже один, полный сил и надежд, юноша? Это все равно мировая трагедия — из пушек по Парламенту, по женщинам, детям…

Остановимся только на нескольких моментах.

Можно считать установленным (показания свидетелей не расходятся) такой факт.

Часов в шесть утра подъехали два бронетранспортера (на них сидели люди в гражданском!) и расстреляли палатки вокруг Белого Дома. Там в это время были только старики и дети. У костра сидели старухи, пили чай. Их — в упор из пулемета.

Одна из машин развернулась и ударила пушкой по палатке. Куски мяса полетели в разные стороны…

Можно считать доказанным тот факт, что действительно существовал приказ: живыми не брать!

По крайней мере — руководителей «мятежа».

Это подтверждают записи переговоров, которые вела между собой милиция. Об этом свидетельствуют высокие должностные лица (фамилии их я сейчас не могу назвать).

После того, как из Б.Д. вывели последних депутатов, в плен уже никого не брали. Стреляли на месте.

Достойнее всех вели себя в Белом Доме подразделения Министерства безопасности. Отвратительнее всех — милиция, отряды ОМОНа, привезенные из разных городов России.

Что за Армия, вернее, что за офицеры согласились стрелять из пушек по зданию, где находилось около 10 тысяч людей? Газета «День» напечатала список фамилий танковых экипажей (не знаю, можно ли верить). Но нам и не нужны фамилии. У них одна фамилия, одна на всех.

Палачи!

И, как все палачи, они работали за деньги.

В ночь с 3-го на 4-е, перед кровавой расправой, люди Гайдара (точнее — Вавилов, зам. министра финансов) потребовал у Правления Центробанка экстраординарную сумму денег наличными. (Геращенко, председатель Центробанка, в это время находился в самолете, летел в Китай.)

Обратите внимание, деньги понадобились в ночь с воскресенья на понедельник. До утра не могли подождать. Для какой цели? Может быть, террорист захватил самолет с заложниками и потребовал огромный выкуп? Нам об этом не сообщили.

Центробанк, естественно, отказал.

Тогда Вавилов с каким-то генералом поехали на фабрику Гознака и взяли там 1 миллиард рублей под расписку.

По непроверенным данным (данные-то проверены, но доказать невозможно), такую же сумму собрали правительству коммерческие структуры.

Куда пошли эти деньги? Террориста нет, в карты они не играют.

Деньги пошли на оплату работы палачей.

Спустя несколько дней после карательной акции люди Гайдара взяли из Центробанка еще 11 миллиардов рублей. К концу года Центробанк потребовал отчета: куда пошли деньги? Объяснения дано не было. 11 миллиардов вернули.

Эти, последние, деньги, да еще такая огромная сумма — вообще загадка. Неужто двух миллиардов не хватило?

Приведу (для дотошного читателя) одну справку. Об источнике информации говорить не буду — времена сейчас суровые.

Итак, цитирую:

«….Факты использования крупных наличных сумм во время и сразу после событий 3–4 октября:

а) выплаты всем военнослужащим ВС РФ, участвовавшим в событиях 3–4 октября, в частности, в блокаде и штурме Дома Советов России: рядовым — 100 тысяч рублей единовременно, офицерам — от 200 до 250 тысяч единовременно;

б) выплаты 12 офицерам-добровольцам, из которых были сформированы танковые экипажи, стрелявшие по зданию Дома Советов, — по 5 миллионов рублей каждому;

в) целевые единовременные выплаты бойцам сводного отряда ОМОНа гг. Москвы, Рязани, Тюмени, Краснодара, Красноярска, Омска, Екатеринбурга и т. д.: по 200 тысяч рублей каждому;

г) единовременные выплаты и премии сотрудникам РУВД г. Москвы, аппаратов ГУВД г. Москвы, МВД РФ за «сверхурочные работы» и «образцовое выполнение задач» сразу же после событий 3–4 октября (бойцам ОМОНа — по 200 тысяч рублей единовременно, рядовым внутренних войск — по 100 тысяч рублей, офицерам внутренних войск и милиции — от 70 до 300 тысяч рублей в зависимости от ранга и степени участия).

3. Выводы:

а) учитывая, что в операциях по штурму здания Дома Советов России участвовало около 3 тысяч человек ВС РФ, можно оценить минимальный размер этих выплат в сумме 360 миллионов рублей (3,000 х 100,000 + 12 х 5,000,000);

б) учитывая, что в событиях 3–4 октября принимало участие около 20 тысяч сотрудников милиции, бойцов ОМОНа и солдат внутренних войск и, по оценкам независимых экспертов, каждый восьмой из них принимал активное участие в так называемом «подавлении вооруженного мятежа», сумму выплат в этой части можно оценить примерно в 700,000,000 рублей только за период 3–4 октября (200 омоновцев х 200,000 рублей; ОМСДОН им. Дзержинского— 2,000 миллионов рублей; выплаты сотрудникам РУВД г. Москвы, аппарата ГУВД г. Москвы и МВД РФ — до 300 миллионов рублей; последние две цифры выведены рядом независимых экспертов);

в) учитывая, что в сентябре-октябре 1993 года правительство задержало за отсутствием наличных средств выплату денежного содержания сотрудникам органов внутренних дел и военнослужащим ВС РФ, можно предположить, что все денежные выплаты во время и сразу после событий 3–4 октября в г. Москве имели внебюджетные источники и оцениваются только в части наличных выплат, по минимальным расчетам, в 1 миллиард рублей; с учетом же безналичных трат на материальные ресурсы (ГСМ, амортизация техники, связь, оплата перевозок, продовольствие, расходы боеприпасов, ресурсов боевой техники и пр.) сумма внебюджетных затрат приближается предположительно к 10 миллиардам рублей».

Второе издание моей книги переводится сейчас на английский и французский языки. Я бы хотел обратиться к западному читателю: скажите, в какой, даже не демократической, а просто более-менее цивилизованной стране такое возможно? Где?

Замечу мимоходом: впервые в истории XX века ни в одной стране, ни в одной точке земного шара не прошло демонстрации протеста, не возмутился ни один из интеллектуалов — «Как же так? Из пушек — по Парламенту?!».

Выходит, ни по одному Парламенту — нельзя, а по русскому — можно?

Что-то тут не так, дорогие друзья.

О зверствах, которые творили палачи, когда с Парламентом было покончено, я уже писал в этой книжке. За прошедшие четыре месяца я поговорил и с другими очевидцами, выходившими из Дома перед наступлением темноты. Били всех. Омоновцы и люди в гражданском. (Опять эти люди в гражданском!)

Не будем приводить здесь новые описания издевательств — везде было одно и то же. Я поговорил с Бабуриным. Его, крепко избив, отвезли на Петровку. В Верховном Совете он был Председателем Комитета по законности и законодательству. И вот вводят его в камеру на Петровке. А там весь Комитет по законности Моссовета. В полном составе. Потом, когда Бабурин присел на нары, депутаты признались ему:

— Мы сначала подумали, что ты пришел нас освобождать…

В этой книжке упоминается фамилия депутата Фахрутдинова (в рассказе Олега Румянцева). Депутат Вагиф Фахрутдинов — рабочий из Казани. У него больное сердце, он ходит со вшитым электростимулятором. Омоновцы, повалив его на землю, буквально плясали на нем — сломали восемь ребер, порвали легкое. В тяжелейшем положении он оказался в больнице. Мать в Казани смотрела в этот день трансляцию — Си-Эн-Эн — как танки стреляли по дому, в котором находился ее сын. В итоге — глубокий инсульт…

Вот такие пироги.

Фашизм. В самом чистом и откровенном виде.

Фашисты, называющие себя демократами.

Я каждый раз вздрагиваю, когда слышу, как эти пухлолицые президентские ребята говорят: мы демократы…

И уж совсем становится не по себе, когда и Запад называет их демократами. Будто ослеп. Будто оглох. Будто эхо пушечных выстрелов не обогнуло несколько раз всю планету.

Генерал Колтунов, тоже депутат, рассказывает: их (пятерых) привезли на автобусе в Лужники. Везли ребята из «Альфы». Приезжают в Лужники. Дворец спорта, Ледовая арена. Человек сто милиции, между зрительскими рядами — солдаты внутренних войск, служебные собаки… Видимо, готовились к интернированию большого количества людей.

Когда автобус остановился, — вспоминает Колтунов, — к машине подошел милицейский офицер. Один из альфовцев вышел к нему, и я услышал их разговор. «Зачем вы привезли их сюда? Сами не могли этого сделать?» «Мы грязными делами не занимаемся».

— Что, что? — спросил у Колтунова депутат Сидоренко. — Что он сказал?

— Сейчас расстреляют…

Потом их увезли из Дворца спорта. Слишком важные птицы. Нужно было снять показания, взять отпечатки пальцев — как у преступников…

Что делали в Лужниках с остальными людьми — неизвестно. Во всяком случае, готовились серьезно.

Больше всех повезло тем, кто попал в Лефортово — тюрьму КГБ. Там не били, отношение было обычное, механически-вежливое.

На Петровке же били сильно. Меня познакомили с человеком, побывавшим там. Его лупили резиновыми дубинками по пяткам. Так, из чистого хулиганства. Сведений никаких от него получать не собирались, человек он случайный — не депутат и не защитник Белого Дома…

Во дворах же вокруг Белого Дома не только били, но и убивали. Все свидетели, все до одного, видели трупы — у ног омоновцев.

Тех, кто выходил вечером из Белого Дома в сторону мэрии и Арбата, били люди в гражданском. Одному подполковнику расквасили лицо, били ногами… Устроили живой коридор и никого не помиловали, отметили всех…

Участие боевых отрядов криминальных структур в карательной акции можно считать доказанным (люди в гражданском на бронетранспортерах, расстрелявшие стариков в палатках!). Но я — не об этом.

Те, кто избивали выходящих из Парламента людей, — это не боевики криминальных структур. Это те, кто особенно охотно откликнулся на ночной призыв Гайдара — новое племя, Новая Россия. «Поколение, выбравшее пепси».

Когда Президент Ингушетии Руслан Аушев и Президент Калмыкии Кирсан Илюмжинов пошли с белым флагом в Белый Дом, чтобы вывести оттуда женщин и детей, эти, «выбравшие пепси», плевали в них, били ногами, кричали что-то типа: «Ну, ты, узкоглазый, калмыцкая морда!..».

Город, население которого уже на треть состоит из этих биологических мутантов, плюющих в человека с белым флагом, не дающих вывести из горящего здания детей и женщин… Разве такой город имеет право занимать место на планете? Выходит, не оставляем мы Господу Богу иного варианта, как только сжечь этот, погрязший в предательстве и смертном грехе, город. Как были сожжены, чтобы не безобразить землю, Содом и Гоморра!