США и Грузия: тайная дипломатия

США и Грузия: тайная дипломатия

Ровно в 23.30 7 августа 2008 года столица Южной Осетии Цхинвал подверглась самой мощной в своей истории бомбардировке, которая длилась долгие 18 часов (с небольшим перерывом около 6.30 утра 8 августа). Бомбили не только «Бункер», как прозвали в народе здание республиканского парламента, не только места расположения войск, – «Град», артиллерия и авиация накрывали город полностью. Христофор Джабиев, 70-летний житель Цхинвала, рассказывал нам: «Если в аду есть музыка, то теперь я ее могу представить – сначала взрывы «Града», затем минометов, потом крупнокалиберной артиллерии, а завершают аккорд авиационные бомбы. И это повторяется снова и снова. Адскую музыку Саакашвили написал специально для нас, осетин. Он черт». [1]

Горожане вспоминают, как вдруг куда-то исчезли все кошки, а бродячие собаки старались держаться поближе к людям – скулили и скреблись, просились в подвалы и убежища.

Ту первую бомбежку цхинвальцам будет трудно забыть. Некоторые старушки даже спустя сутки после изгнания грузин из города боялись выходить из убежищ. Но в ту ночь не все горожане укрылись в подвалах и бомбоубежищах: в частном секторе далеко не у всех есть подвалы, прятались на нижних этажах или за массивными стенами. Да и те подвалы, в которых хоронилось большинство жителей многоэтажек, – чаще всего не очень надежные полуподвальные помещения. Осетинские солдаты прятались в огородах, у обочин дорог.

80-летнюю Ирину Михайловну Джабиеву массированный обстрел застал в доме. Она не сразу поняла, что происходит, и приняла бомбежку за предсмертную агонию.

«Когда стали бомбить, я подумала, что в агонии, – вспоминает ту ночь Ирина Михайловна. – Меня бросило вот на эту кушетку. Я схватила стол. Потом все сломалось. Не сразу поняла, что стреляют. На крыше что-то упало. Пули пролетают. Что делать? Соседей уже никого нет. Я вышла и села на улице перед калиткой. А вокруг стреляют. Не помню ничего. Сколько сидела? Подошли три парня – один русский и два осетина. Спросили, чем можно помочь? Я просила найти кого-нибудь из соседей, чтобы укрыться. Нашли и отвели».

Ирина Михайловна после первой войны начала 90-х годов живет с дочкой в Москве, в однокомнатной квартире. В этом году, как ветеран Великой Отечественной войны, лечилась в московском госпитале. Но очень просила врачей выписать, поскольку денег на лечение уже не хватало. Не выписывали.

«Потом приходил профессор. Я его умоляла: «Сынок, выпиши меня!» Пришла домой. Хотела поехать на лето в Цхинвал. Дочка упрашивала: «Мама, не уезжай! Все говорят, война будет». А я говорила, что никакой войны уже не будет».

Пока тетя Ира – так она просила себя называть – рассказывала это корреспонденту «Русского репортера», снаружи грохотали российские гаубицы. Но она не обращала на них внимания и продолжала говорить и тихо плакать.

Это была тотальная война, направленная на уничтожение населения, а не только военных. Погибших могло быть еще больше, чем в официально подтвержденных списках, если бы не масштабная эвакуация граждан и если бы Цхинвал был городом многоэтажным. Но там, к счастью, преобладает одноэтажная застройка частного сектора. Вот по этим маленьким частным домам и велся огонь – не только из «Града», ракеты которого накрывают без разбора целые площади, и минометов, но и из крупнокалиберной артиллерии: в одном из домов поблизости от базы миротворцев мы видели неразорвавшийся снаряд 250-миллиметрового орудия. А ведь международные конвенции запрещают стрелять из такого оружия по городу – оно предназначено для ударов по бетонным военным сооружениям.

Кто и когда принял решение о начале тотальной бомбардировки и вооруженном решении проблемы Южной Осетии? В какой мере в это решение были вовлечены представители США, главного союзника Михаила Саакашвили?

В тот момент, когда WikiLeaks предоставил нам возможность искать документы среди базы данных дипломатических депеш, в первую очередь мы захотели увидеть переписку посольства в Тбилиси с Государственным департаментом США начала августа 2008 года. Несмотря на то что в проанализированном нами на данный момент очень мало депеш с грифом «секретно» и отсутствуют совершенно секретные сообщения, полученная нами часть переписки посла Джона Теффта позволяет сделать некоторые однозначные выводы. Главный из них: американские дипломаты точно знали о перемещении грузинских войск и артиллерийских установок типа «Град» в сторону Южной Осетии накануне войны.

«Наблюдатели ОБСЕ отмечают движение грузинских войск и артиллерийских установок «Град» – либо в качестве демонстрации силы, либо в качестве демонстрации готовности, либо по обеим приведенным причинам», – пишет посол в депеше от 7 августа [2]. «Готовности» к чему? Этого Джон Теффт в переписке с грифом «конфиденциально» почему-то не обсуждает.

Вообще депеша от 7 августа написана со ссылкой на грузинские источники, которые у него не вызывают сомнения, и нет никакой попытки сопоставить данные и прийти к каким-либо выводам. Хотя хронология событий наблюдателей нейтральных организаций вроде ОБСЕ резко отличалась от грузинской версии, в посольских депешах нет и следа заинтересованности в установлении подлинной картины. Например, «в полдень 7 августа заместитель министра обороны Бату Кутелия сообщил послу, что грузинские военные части находятся в состоянии повышенной готовности, однако не будут развертываться». И это мнение совершенно очевидно опровергается целым рядом источников, упомянутых в той же депеше.

«Военные наблюдатели ОБСЕ сообщили политическому офису, что грузинские войска перемещались по М-27 с востока на запад и с запада на восток в направлении Гори. Наблюдатели ОБСЕ на местах заметили колонну из 26 желтых городских автобусов, двигавшуюся в сопровождении военных автомобилей по направлению к Гори и перевозившую людей в камуфляже», – сообщает посол. Данные о максимальной концентрации войск подтверждает и военный атташе США: «7 августа бросалось в глаза, что состав четвертой бригады отсутствует на учениях, а также были отозваны кадры, посещавшие учения по БЛА». Речь шла о грузинских военных, которые проходят курсы военной подготовки у американцев; в этом сообщении упоминаются занятия по беспилотным летательным аппаратам (БЛА). То есть из депеши следует, что не просто какие-то военные, но и обученная американцами элита переведена в зону конфликта. Однако посол ограничивает свои действия «официальной позицией»: «7 августа на встрече с министром иностранных дел посол призвал Грузию не реагировать чересчур резко и восстановить спокойствие в регионе». То есть концентрация войск наступательного характера, ракетной артиллерии «Град» в официальной позиции посла не расценивалась как «чересчур резкая» реакция.

Есть и совсем уже странные, до комичности, ошибки посла, выдающие отсутствие интереса к беспристрастному анализу ситуации. Со ссылкой на Руслана Абашидзе, грузинского министра по реинтеграции, посол рассказывает, что «осетины осуществляют артиллерийский и минометный обстрел грузинских сел, а деревне Дмениси нанесен существенный ущерб». Теффт не знал, что Дмениси – осетинская деревня, находившаяся в зоне контроля Южной Осетии, и что Абашидзе косвенно признал, что бомбардировка осуществляется армией его страны. Дмениси – важный пункт на подступах к Цхинвалу. Уже на следующее утро МВД Грузии бравурно заявит, что «под контроль правительственных сил взяты села Мугут, Дидмуха и Дмениси, а также окраины города Цхинвали».

Посол Теффт откровенно небрежен. В той же депеше от 7 августа он пишет, что около 6.00 продолжалась перестрелка на юго-западе и вокруг Эревнети (Erevneti). Но такого населенного пункта вообще не существует. Возможно, посол не расслышал, не уточнил, а имелось в виду село Эредви, на сей раз действительно грузинское, в котором концентрировались силы для нападения на Цхинвал. Впоследствии оно было полностью сожжено осетинскими ополченцами. Так что же, посол Теффт некомпетентен – или просто отношение к неминуемому будущему уже выработано и трактуется в полном соответствии с грузинской точкой зрения сознательно?

«Бои, которые начались задолго до заката 6 августа и продолжались до начала дня 7 августа, нетипичны, учитывая, что подобные столкновения обычно завершаются с наступлением темноты». Сам факт не совсем верен, но вывод очевиден: посол понимал, что ситуация накалена и до войны один шаг. Но дальше он продолжает: «По имеющимся у нас сведениям, столкновение начала Южная Осетия. Грузинская сторона в ответ собирает войска и обдумывает следующие действия», – то есть посол почему-то считает, что концентрация сил – это еще не начало большой войны, что точка решения еще не пройдена. Дальше он продолжает, формулируя главную проблему, как ее видит: «Ни Грузии, ни нам не понятно, к чему стремится Россия, поддерживает ли она Южную Осетию или активно помогает установить контроль над ситуацией». В любом случае его беспокоит не «Град» у Цхинвала, а возможная реакция России на разворачивающийся конфликт.

На следующий день 8 августа, когда грузинские войска после массированной бомбежки войдут в Цхинвал и, казалось бы, ситуация становится очевидной: грузинские войска заняли столицу Южной Осетии, а не осетины – грузинское село и не русские – Тбилиси, посол сам докладывает: «Обозреватели ОБСЕ из самого Цхинвали сообщили политическому офису, что, несмотря на объявление о прекращении огня в 19.00, Грузия начала наступление на Цхинвали 7 августа в 23.35. В 23.45 обстрел усилился. Возможно, грузины использовали крупнокалиберные орудия и артиллерийские системы «Град», залпы слышались каждые 15–20 секунд. Осетины также вели ответный огонь. К 00.35 наблюдатели насчитали около 100 попаданий по Цхинвали, некоторые из снарядов попали и нанесли повреждения базе полевой миссии ОБСЕ» [3]. Фотография разбомбленного автомобиля миссии ОБСЕ в Цхинвале вскоре обойдет весь мир.

В полпервого ночи на 8 августа командующий грузинскими миротворцами Мамука Курашвили в эфире телеканала «Рустави-2» назвал действия Грузии в Южной Осетии «операцией по наведению в Цхинвальском регионе конституционного порядка». Потом ему пришлось взять свои слова обратно и даже получить выговор, потому что официальная позиция Грузии потрясающе точно совпадала с позицией депеш американского посольства. Они были выдержаны в одном духе – не мы начали, начала войну Южная Осетия (и Россия).

«Все данные, имеющиеся у нас в наличии, подтверждают заявление Саакашвили, что вооруженный конфликт не входил в изначальные намерения Грузии. Ключевые фигуры, которые могли бы принять решение об атаке на Южную Осетию, были в отъезде, и грузины начали мобилизацию только 7 августа, когда боевые столкновения были уже в разгаре. Еще в 22.30 прошлой ночью грузинские чиновники из министерства обороны и министерства иностранных дел надеялись, что одностороннее прекращение огня, объявленное Саакашвили, сработает. Только когда южноосетинцы открыли огонь по грузинским селам, началось наступление на Цхинвали», – пишет Джон Теффт в комментарии к описаниям ночной бомбежки и наступлению грузин.

Похоже, что посол искренне убежден в невиновности Саакашвили; судя по другим депешам, открытым WikiLeaks, американские дипломаты довольно откровенны. Но собственные убеждения могут быть как следствием критического разбора и сопоставления фактов, так и следствием собственных целей и предвзятости. И здесь непонятно: то ли Джон Теффт просто слепо верит своим грузинским партнерам, то ли он на самом деле способен критически оценивать их слова, но не хочет вдаваться в ненужные ему подробности. Тем более что не вдаваться в такие «мелочи», как бомбежка мирного населения, удобнее в тот самый момент, когда, «по нашим сведениям, на данный момент грузины контролируют 75 % территории Цхинвали и 11 сел вокруг… грузинские войска продвигаются по направлению к Рокскому тоннелю».

Действительно ли можно отодвинуть начало войны от ночи с 7 на 8 августа на более ранний срок, чтобы было возможно сделать бомбежку Цхинвала не началом агрессии, а всего лишь эпизодом, ответом на провокацию?

Даже военные не могли назвать точную дату начала войны: неясно, где провести грань между военными провокациями и полномасштабными боевыми действиями. Еще 1 августа на подступах к Цхинвалу, в районе села Сарабук, грузинские вооруженные силы приступили к интенсивному обстрелу из автоматического оружия. В ночь с 1-го на 2-е начался минометный обстрел города. Тогда погибли два человека. Следующая крупная провокация – вечером 5 августа: интенсивная перестрелка с применением минометов, не утихавшая до 8 утра следующего дня. Осетинские миротворцы вывели на позиции БМП, стреляя короткими очередями.

Конечно, в подобных пограничных провокациях всегда трудно понять, кто «первый начал». Теффт пишет: «Министр иностранных дел сообщил нам, что военные действия 6 августа были начаты Южной Осетией. Грузинский министр по реинтеграции Руслан Абашидзе (тот самый, что проговорился про обстрел осетинского села Дмениси. – Прим. сост.) сообщил политическому офису, что во время перестрелки в среду вечером три грузинских миротворца получили ранения и были эвакуированы в военный госпиталь в Гори, где с ними встретится президент Саакашвили. После следующего витка военных действий, 7 августа, заместитель министра иностранных дел Вашадзе сообщил послу, что один грузинский миротворец был убит и несколько ранены».

7 августа наступило затишье. Была организована эвакуация из Цхинвала детей и женщин – в Южной Осетии понимали, что война неизбежна. В результате конфликта оказалось порядка 30 тысяч беженцев – существенная часть населения республики. В это время российские миротворцы наблюдали непрерывные перемещения грузинских войск, их концентрацию в Гори. В 18.30 по тбилисской трассе в Гори пришла колонна из 400 автомобилей. Около восьми вечера президент Саакашвили по телевидению объявил о прекращении огня и заверил, что грузинские войска никогда не применят оружие первыми. В 21.00 в Гори пришла еще одна колонна из 20 автомобилей. 21.30 – колонна из 30 автомашин. 22.15 – еще из 30 машин. Что война неизбежна, миротворцам стало ясно примерно в 22.30, когда они наблюдали движение двух колонн: первая проследовала из Тбилиси в Гори – 12 автомашин с мигалками (пункт управления), вторая (100 машин) выдвинулась из Гори в грузинское село Эредви в непосредственной близости от Цхинвала (то самое село, название которого путает Теффт).

Стычек и провокаций было так много, что при желании можно найти «повод» для полномасштабной войны, если жестко стоять на одной из сторон. США, очевидно и сознательно, стояли на стороне Грузии, причем даже тогда, когда вроде бы всерьез убеждали своих грузинских союзников «избегать силового решения». Так, например, в 2006 году во время российско-грузинского дипломатического кризиса американцы, похоже, решили удержать Саакашвили от более резких шагов.

Показательная в этом смысле депеша американского посла в Москве от июня 2006 года [4], за несколько месяцев до начала осеннего обострения со шпионскими скандалами и антигрузинскими санкциями в России. Из нее следует, что российские представители на всех уровнях на протяжении нескольких лет постоянно убеждали США не дать режиму Саакашвили начать войну. Посол Бернс пишет:

«Впечатляет, насколько все русские, независимо от занимаемого положения и политических взглядов, как входящие в правительство, так и нет, уверены, что Грузия готовится начать войну против Южной Осетии. Многие считают, что Грузию к этому подталкивают США. Один аналитик… заявил нам, что ему известно, что президент Буш на встрече с Саакашвили 5 июля дал последнему «зеленый свет». Российская разведка утверждает, что вблизи южноосетинской границы США ведут обучение военных полицейских из ведомства Окруашвили (министра обороны. – Прим. сост.)».

В результате конфликта 2006 года министр-«ястреб» Ираклий Окруашвили был отправлен в отставку; впоследствии он стал одним из главных противников Саакашвили и стал давать откровенные интервью, разоблачающие грузинский режим. В 2008 году в интервью РИА «Новости» он сказал: «Абхазия была нашим стратегическим приоритетом, но в 2005 году мы разработали военные планы по захвату как Абхазии, так и Южной Осетии. План изначально предусматривал двойную операцию вторжения в Южную Осетию, взятие под контроль Рокского туннеля и Джавы… Когда мы встретились с Джорджем Бушем в мае 2005 года, нам прямо заявили: не пытайтесь вступить в военную конфронтацию. Мы вам не сможем оказать военную помощь».

И вот на таком фоне подозрений, многолетних подготовок Грузии к войне (военные расходы страны дошли до четверти бюджета) настоящей и самой мощной провокацией стали прошедшие в середине июля 2008 года совместные учения Грузии и США под названием «Немедленный ответ», сценарий которых слишком сильно напоминал отработку захвата Южной Осетии и Абхазии. В качестве ответа Россия провела крупномасштабные учения «Кавказ-2008», что послужило поводом оставить крупные войсковые формирования вблизи Рокского тоннеля, ведущего в Южную Осетию.

Уже в 2006 году, до эпизода эскалации, о котором рассказал Окруашвили, в американских дипломатических депешах появилась тема главы Южной Осетии Эдуарда Кокойты как возможного будущего виновника начала конфликта. Эту тему поддерживало то, что российские представители смотрели на режим в Южной Осетии без розовых очков: «[Глава российской дипломатической миссии в регионе конфликта Юрий] Попов сообщил, что русские недовольны Кокойты, которого они считают импульсивным, переменчивым и способным на непредсказуемые действия, будучи загнанным в угол». Российские миротворцы действительно выступали не на одной стороне, всерьез предотвращая провокации с обеих сторон, во что склонен верить тогдашний посол в Москве Уильям Бернс. 7 августа, кстати, Юрий Попов прибыл в Грузию для посредничества в переговорах о прекращении огня; эти попытки были прекращены бомбардировкой Цхинвала.

Из этого понятно, что посол США в Грузии Джон Теффт мог верить в то, что перестрелку между позициями могли начать осетины. Он и сам цитирует в депеше о начале войны слова главы российских миротворцев (правда, со слов грузинского министра реинтеграции Якобашвили), что «осетины стреляют в грузин у нас из-за спины» и что «мы не контролируем ситуацию». Он, вероятно, мог не знать названия сел и кто чьи позиции обстреливает; с меньшей вероятностью он мог не понять, что значит концентрация наступательных сил грузинской армии, однако отличить любые предположительные провокации осетин от крупномасштабной военной операции по захвату непризнанной республики не смог бы никто.

То есть по каким-то причинам депеши Джона Теффта с не самым высоким грифом секретности писались с определенных идеологических позиций. Так, в них не упоминается фраза Мамуки Курашвили об «операции по наведению в Цхинвальском регионе конституционного порядка», а о грузинских провокациях перед войной и жертвах этих провокаций можно прочесть только между строк.

Интереснее в этом смысле депеши с грифом «секретно», из которых мы можем узнать не о мыслях и убеждениях посла, а о его реальных действиях в начале конфликта. Ключевых действий было два: первое – опосредованная военная помощь, второе – безусловная и прямая дипломатическая поддержка. «Около 4:00 8 августа Совет национальной безопасности Грузии запросил у Америки возвращения 1000 грузинских солдат из Ирака, при этом 500 из них – в течение 24 часов, а остальных – в течение 48 часов. Регулярными рейсами можно вернуть в Грузию до 250 солдат уже сегодня вечером», – пишет Теффт [3]. Интересно, что посол снабжает эту информацию примечанием: согласно договору между американским и грузинским правительствами в экстренном случае предусмотрено возвращение тысячи солдат в течение 96 часов. То есть Теффт мало того, что не требует от сторон прекращения огня, но и стремится оказать поддержку Грузии быстрее, чем можно было бы сделать по формальному договору.

Другой пример военной помощи мы видим уже в депеше из Госдепартамента, по которой можно легко догадаться о характере консультаций посольства в Тбилиси с грузинским руководством. 9 августа Кондолиза Райс пишет: «Посольство в Тбилиси сообщает, что грузинская противовоздушная оборона разрушена… и президент Саакашвили запросит помощь в скорейшем получении дополнительных переносных зенитных ракетных комплексов (ЗРК)» [5]. То есть Госдеп в курсе и не против.

Между 8 и 9 августа произошло нечто, разрушившее чаяния американских дипломатов, – прямое вмешательство России в конфликт. Главная надежда американцев утром 8 августа была сформулирована Джоном Теффтом таким образом: «Если грузины правы и военные действия большей частью прекращены, то основной загадкой остается, какую роль сыграет Россия и есть ли вероятность разрастания конфликта». То есть желательный сценарий – быстрая война и оккупация республики, прекращение боевых действий до того, как Россия решится вмешаться. Эта надежда подтверждается и в конце депеши: «По имеющимся данным, осетины теперь обвиняют русских в предательстве… Данные о том, что Кокойты покинул Цхинвали, пока не подтвердились».

Интересно сравнить оценку посла с реальной ситуацией первых дней войны – в чем именно он ошибался, а в чем был прав? В зоне конфликта в тот момент у «Русского репортера» было сразу несколько корреспондентов, и атмосферу по обе стороны мы можем реконструировать по данным из первых рук.

Действительно, накануне войны, 7 августа, Эдуард Кокойты выехал в Джаву, ближе к российской границе, к Рокскому тоннелю. Якобы потому, что его переговоры по мобильному телефону грузины могли засечь, а затем ликвидировать прицельным огнем. Но почему главнокомандующий должен был руководить обороной по мобильному телефону? Ни у президента, ни у осетинских силовиков не было никакой возможности контролировать ход боевых действий. Бойцы перемещались по городу, полагаясь на интуицию, – шли туда, откуда была слышна самая сильная канонада. Одно слово – партизанщина.

К чему готовилось руководство республики? Предполагались два сценария. Первый – спецоперация с попыткой захвата ключевых объектов города. Второй – ввод крупных танковых подразделений. Никто не думал, что перед атакой город будут в течение 18 часов обрабатывать массированными бомбардировками с воздуха, артиллерией и «Градом».

8 августа сразу после завершения бомбардировки и обстрела в Цхинвал со стороны уже разоренного села Хетагурово вошли первые 25 грузинских танков, за которыми следовали около 30 машин с пехотой. Завязались ожесточенные уличные бои. Полностью взять Цхинвал грузинам не удалось. Вообще абсурдно было говорить, что город или какая-то его часть контролировались грузинской или осетинской стороной. Грузинские танки и пехота были в разных частях города и везде встречали отпор. Так что бравурные рапорты грузинских генералов не позволили американцам в Тбилиси и Гори сколько-нибудь реалистично оценить ситуацию.

По словам южноосетинских бойцов, по танкам приходилось делать 3–4 выстрела из противотанкового гранатомета. Только тогда их удавалось вывести из строя. Первый танк был уничтожен майором спецразведки Амираном Багаевым и его подчиненным, капитаном Азаматом Джиоевым. Оба они погибли.

– Сколько бы вы продержались, если бы российские войска не помогли? – спрашиваем мы командира 6-го батальона южноосетинской армии Таймураза Цховребова.

– Если бы без «Града», проблем бы не было. Но мы все равно преодолели «градовый» шок. Мой батальон стоял на севере города, а самые тяжелые бои с танками шли на юге. Я отправил своих ребят с гранатометами на помощь. Смотрю, через час они возвращаются. «Почему?» – спрашиваю. «Да там так много ребят… Они спорят друг с другом, чья очередь подбивать танк». Представьте: стоят человек двести и ждут, когда подойдет следующий танк. Все умоляли командиров: «Пусти меня сейчас!» Некоторые бойцы иногда заходили домой – проведать родных, покушать. Смотрят, а дома уже нет. Где старики – не знают. Это всех очень злило. Ребята были готовы на все. Очень скоро появились добровольцы: «Дайте оружие!» У меня его не было. «Дайте хотя бы гранату! Мы пойдем на танк». Ребят не надо было воодушевлять – их приходилось сдерживать.

– А вы ждали российской помощи?

– Я не верил, честно говоря, что русские нам помогут, – Цховребов не говорит, а шепчет басом, его губы едва шевелятся. – Раньше много раз о нас забывали. Ну и сейчас тоже. Нам говорили: «Продержитесь 4 часа, потом все будет нормально». Держимся 10 – никакой помощи. Тогда я сказал генералу Баранкевичу (секретарю Совбеза республики. – Прим. сост.): «Россия нас подставила по-крупному. Москва давно могла сделать так, чтобы здесь не было крови и войны». Ну ладно, думаю, бог решил принести нас в жертву. Так я думал. Сейчас русские братья здесь.

Так что в том, что «осетины теперь обвиняют русских в предательстве», а Кокойты бежал, источники американского посольства не врали. Действительно, Россия была поставлена в ситуацию, когда можно стать либо агрессором (вмешавшись до массовой гибели мирного населения от рук грузинской армии), либо предателем (вмешавшись слишком поздно или так и не решившись). Так что война – это не плод сумасшествия Саакашвили или ошибки США, а довольно трезвый расчет на замешательство России и ее неверный выбор.

Солдаты Цховребова потом объясняли нашему корреспонденту: «Не думайте, что командир плохо думает о России. Нам он всегда говорил, что он – настоящий русский. Поймите, он только что с позиций, оглушенный, не спал несколько суток, его дом разбомбили, дом отца тоже сгорел».

– Почему, когда российские войска ведут бои в Южной Осетии, некоторые цхинвальцы обижаются на Москву?

– Это вполне естественно, – объяснял нам Кромвель Биазарти, бывший министр культуры республики. – Они так говорят от потрясения. Вот я пришел к тебе на помощь. А ты меня спрашиваешь: «А где ты был вчера?» Так можно спросить только того, кто тебе близок и дорог. Чужого так не спросишь. Ведь все здесь действительно считают себя россиянами – так же, как в Туле, в Ростове. Потому и критикуют Москву. И право на то имеют.

В тот же день 8 августа около четырех часов дня к Цхинвалу выдвинулись российские подразделения. В это время грузинские танки в упор обстреливали штаб и лагерь миротворческих сил. По данным аналитиков Центра анализа стратегий и технологий, в течение 8 августа на территорию Южной Осетии вошли три батальонные тактические группы из состава 429-го и 503-го мотострелковых полков 19-й мотострелковой дивизии и 135-го отдельного мотострелкового полка 58-й армии Северо-Кавказского военного округа. Они развернулись в боевые порядки в нескольких десятках километров от Цхинвала и к исходу дня очистили объездную дорогу, несколько высот, господствующих над осетинской столицей, и вышли к западной окраине города.

Грузинские подразделения не раз входили в Цхинвал и выбивались свежими российскими силами. В отсутствие связи и реального понимания положения дел ходили панические слухи о том, что российские войска не смогут остановить грузинское наступление. Выучка и оснащение элитных грузинских сил производили впечатление.

Только вечером 8 августа активно начала действовать российская авиация. Она нанесла удары по ряду военных баз и авиабаз грузинской армии – в Марнеули, Гори, Мцхете и Сенаки, а также по позициям грузинских ПВО. Среди первых целей оказалась и тренировочная авиабаза в Вазиани, до 2001 года, кстати, бывшая российской. Там не было ни одного грузинского самолета, зато были расквартированы американские военные консультанты и специалисты. Именно с базы в Вазиани осуществлялось руководство недавними беспрецедентными по масштабам грузинско-американскими учениями «Немедленный ответ».

9 августа Цхинвал продолжали обрабатывать танками, артиллерией, авиабомбами. В окрестностях шли ожесточенные бои. В какой-то момент грузинские войска покинули город, но затем предприняли довольно успешную танковую контратаку, чему способствовала и относительная медлительность развертывания российских войск. Этому было объяснение – прежде всего длительность выдвижения войск через узкое горлышко Рокского тоннеля.

К воскресенью 10 августа развертывание российских войск было закончено. Общая численность российской группировки в Южной Осетии была доведена примерно до 10 тысяч человек. В боевых действиях наступил перелом. К концу дня от грузинских войск был окончательно очищен Цхинвал; захвачены стратегические Присские высоты, откуда велся артобстрел города; осетинская армия при поддержке российских подразделений освободила несколько крупных сел к северу от столицы республики.

В этот же день Россия блокировала морскую границу Грузии с помощью ракетного крейсера Черноморского флота «Москва», сторожевого корабля «Сметливый» и еще нескольких судов. В Абхазию были переброшены 9 тыс. человек из состава 7-й и 76-й десантно-штурмовых дивизий, 20-й мотострелковой дивизии и морской пехоты Черноморского флота.

10 августа российские войска с территории Абхазии вошли в Грузию и заняли города Зугдиди и Сенаки, где захватили базу 2-й пехотной бригады Вооруженных сил Грузии. Сопротивления они почти не встречали. К этому времени грузинская армия уже поняла, что исход войны предрешен, и начала отступление на всех фронтах.

11 августа абхазская армия с минимальными потерями захватила Кодорское ущелье, контроль над которым потеряла несколько лет назад. 12 августа передовые части Российской армии вошли в Гори. Накануне город бомбили. Российское командование поначалу неуклюже отрицало этот факт, но тогда же наши корреспонденты подтвердили, что несколько бомб упало и на жилые кварталы. Были погибшие, в том числе оператор голландского телеканала RTL-2 39-летний Стан Сториманс. Российская бомба накрыла его у здания горадминистрации.

Военный исход этой войны был предрешен уже 8 августа, когда российские войска начали входить через Рокский тоннель, и это поняли американские дипломаты. Поверенный в делах американской миссии в НАТО Брюс Уэйнрод сообщил тогда из Брюсселя в секретной депеше и с пометкой о высокой защите источника информации, что германская миссия при НАТО «воспользовалась разворачиванием кризиса для того, чтобы поставить вопрос о посещении миссией НАТО Грузии» [6].

Впрочем, Уэйнрод, понимая, что нужно сделать все возможное, сообщает: «Грузия как участник программы «Партнерство во имя мира» имеет право проконсультироваться с НАТО в случае прямой угрозы территориальной цельности, политической независимости или суверенитету… Если они будут добиваться такой встречи, мы крайне рекомендуем делать это только после всесторонней подготовки. Спецпредставитель генсека НАТО Роберт Симмонс полагает, что грузинский вице-премьер поднимет этот вопрос завтра». И дальше идет прекрасная по своему смыслу и конструкции фраза: «Они должны подготовиться отвечать на вопросы тех, кто может подозревать, что Тбилиси не вполне невиновен в том, что происходит». То есть дипломат понимает, что к Грузии есть серьезные вопросы даже в НАТО, и поэтому совместная позиция Грузии и США должна быть проработана настолько, чтобы утверждать, что Грузия полностью невиновна.

Тезисы о «невиновности» Грузии мало того что были подготовлены, но прямо и жестко навязывались США дипломатам из других стран, осмелившимся осторожно высказать собственное мнение. Так в одной из депеш упоминаются некие «тезисы США»: «Государственный секретарь министерства иностранных дел Словакии Ольга Алгаерова сказал послу, что и президент Гаспарович, и премьер Фико получили и согласились с тезисами США» [7].

В этой депеше описан случай жесткого давления США на партнеров. Возмущение американцев вызвала позиция премьер-министра Словакии Фико, которую тот высказал 13 августа перед журналистами. Премьер только-то и заметил, что «не стал бы смотреть на ситуацию в черно-белых красках, потому что кто-то пошел на провокацию, и мы знаем кто». Естественно, Фико намекал на президента Грузии. Немедленно последовало давление американской дипломатии на руководство Словакии. Их призвали к порядку и попросили разобраться с премьером-отступником, что и было сделано: «В ответ на вопрос посла о беспомощных комментариях премьер-министра Фико для прессы (в которых Фико, как показалось, принял точку зрения России о том, что Грузия виновата в развязывании конфликта), [президент Словакии] Кубис сказал, что он в дальнейшем не ожидает каких-либо подобных высказываний от своего премьер-министра».

Из переписки следует, что на некоторых союзников США по НАТО даже и не надо было давить, и не потому, что они верили Грузии, а просто потому, что изначально играли против России, хотя и отдавали себе отчет в том, что происходит на самом деле. Так, Тамир Вэйзер, поверенный в делах посольства США в Риге, в письме от 8 августа пишет, что официальная Латвия считает: «Тбилиси искал провокации, чтобы начать действовать» [8]. Вэйзер приводит описание латвийского госсекретаря Норманса Пенке о встрече с послом Грузии: «Он [Пенке] с изумлением отметил все же, что грузинский посол, описывая операцию собственного правительства, использовал выражение «грузинские силы оккупировали Южную Осетию», на что Пенке сказал, что это не самый «подходящий» выбор слов».

Тем не менее Латвия оценивает Россию как виновника событий: «То, как разворачивается ситуация, – в существенной степени вина России». Вэйзер даже объясняет, как хорошее понимание, по крайне мере, неоднозначности ситуации совмещается с жесткой антироссийской риторикой: «Определяющей мыслью латвийцев всегда являются их собственные отношения с Россией, и им нужны гарантии, что у русских не появится чувство возросшего права действовать на бывшем постсоветском пространстве». Такая позиция в установлении фактической картины не нуждалась, главное использовать правильные слова: вместо «оккупировала Южную Осетию» – «явилась жертвой русской агрессии».

Поляки также вполне отдавали себе отчет в том, кто развязал войну. Не случайно глава Генерального штаба польских Вооруженных сил генерал Гагор на закрытом совещании подверг резкой критике президента Грузии за то, что действия Саакашвили имели обратный эффект: превратили его в игрушку России, привели к уничтожению грузинской армии и поставили крест на перспективе вступления Грузии в НАТО [9]. Об этом свидетельствует сообщение под грифом «секретно» из Варшавы от 13 августа: «Гагор сказал (добавив, что его мнение поддержано ключевыми официальными фигурами Польши), что Саакашвили принял крайне плохое решение войти в Южную Осетию и попал таким образом прямо в лапы русских… «Глупые» действия Грузии только на руку Москве, и они в высшей степени укрепят возрожденческие силы в России, разрушили грузинскую армию и уничтожили все шансы на вступление страны в НАТО».

Однако публично поляки заявили о безоговорочной ответственности Москвы за конфликт и даже возглавили антироссийскую акцию солидарности с поездкой президентов стран Балтии и Украины в Тбилиси 11 августа. Такая активность удивила даже американских дипломатов.

Два года назад, во время пятидневной войны, раскол внутри союзников НАТО был виден невооруженным глазом. На условиях конфиденциальности один европейский дипломат сообщал «Русскому репортеру», что кроме раскола внутри НАТО существует еще различие в оценках событий между дипломатами, работающими в Тбилиси, и политическим руководством министерств. Благодаря утечкам, организованным WikiLeaks, появилась возможность оценить, какие именно позиции заняли разные европейские столицы.

Под грифом «секретно» из представительства США при НАТО в Госдеп поступает письмо о заседании Политического совета НАТО 11 августа, подробно характеризующее отличие позиций стран НАТО [10]. Союзники были согласны с тем, что Россия прибегла к «чрезмерному» применению силы. Однако Венгрия и Словакия призывали учесть, что Грузия вторглась на территорию Южной Осетии без всякого повода. Германия также критиковала неспровоцированное вторжение Грузии. Латвия предложила от имени Эстонии, Литвы и Польши присоединиться к совместному заявлению президентов этих стран, резко осуждающему «российскую агрессию» и призывающую приостановить работу Совета Россия – НАТО. Болгария тут же присоединилась к польско-балтийскому предложению. Делегации Канады, Чехии, Великобритании и Дании сочли идею приостановки работы Совета «интересной» и согласились познакомить с ней свои правительства. Германия заявила, что механизма приостановки работы Совета у стран НАТО нет и что Совет – очень полезный орган. Позиция Берлина была поддержана Францией и Норвегией.

Хотя Германия и выступила с заявлением, что Россия «перешла красную черту», американские дипломаты во многих письмах жаловались на сопротивление американской позиции со стороны Берлина. Германию даже называют «лидером оппозиции»; в других депешах стороны раскола в НАТО классифицируются как «антироссийские» и «другие», относя к последним Германию, Италию и Португалию. В одной из первых депеш из штаб-квартиры НАТО под грифом «Секретно» [6] можно увидеть, что выразить несогласие с американской позицией осмелились Венгрия и Словакия: «Хотя большинство в альянсе согласно, что Россия применила чрезмерную силу, Венгрия и Словакия призвали принять во внимание то, какую роль сыграла Грузия в начале этого конфликта, утверждая, что Грузия захватила Южную Осетию без чьей-либо провокации. Германия утверждала, что «Россия перешла красную линию», начав авиаудары по Грузии, но также выступила с критикой (будто бы неспровоцированной) грузинского вторжения в Южную Осетию».

Лидером «оппозиции» под прессингом американской дипломатии всерьез могла стать только Германия. Посол США при НАТО Курт Волькер представил такой анализ позиций после дебатов Совета НАТО 13 августа: Германия, чья позиция названа в депеше «пророссийской», настаивала на важности долгосрочных отношений с Россией, и ее позиция была поддержана Францией, Испанией, Норвегией, Словенией и Исландией.

Получить объективное представление о том, какую поддержку получила Москва, лишь по американской дипломатической переписке трудно. Но корреспонденция позволяет почувствовать, насколько трудно приходилось работать российской дипломатии. Есть всего несколько свидетельств однозначной поддержки – например, депеша из Боготы о безоговорочном осуждении Колумбией грузинской агрессии. Нейтральная позиция Китая и Армении, которая оказалась в условиях реальной транспортной блокады, на фоне общей травли, организованной Вашингтоном, уже выглядит как скромная, но существенная помощь.

В досье «грузинской войны» вошли в основном документы, относящиеся к периоду военных действий и последовавшей за ними дипломатической войны. Хотя американцам удалось соблюсти приличия и как-то построить союзников, в дипломатической корреспонденции прочитывается слабость антироссийского альянса. Слабость, которая стала более очевидной сегодня, когда речь снова зашла о возобновлении работы Совета Россия – НАТО, когда для режима Саакашвили вступление в НАТО превратилось в неразрешимую проблему. Западные страны оказались неготовыми к тому, что Москва решится на военное отражение грузинской агрессии. В дипломатической почте какая бы то ни было продуманная стратегия ответа не вырисовывается. Ясно видно, что США и НАТО вынуждены реагировать и импровизировать на ходу.

Но что ясно из этой переписки, как мало значила реальность, правда и человеческие судьбы в этой дипломатической войне…

Днем 8 августа 37-летний цхинвалец Маирбек на убогом «жигуленке» пытался вывезти свою семью во Владикавказ. На выезде из города он заметил земляков, предупреждавших о танках. Маирбек попытался развернуться, но не успел. Снаряд попал в машину. Он, его пятнадцатилетняя дочь Дина и шестнадцатилетний сын Аслан погибли сразу. Жену и еще двух совсем маленьких детей, которых она держала на руках, закрыла широкая спина Маирбека – он весил 160 килограммов. Жена вместе с детьми успела скрыться в подвал пятиэтажки.

– Я тоже хотел уехать за сыном, но не успел, – рассказывает Заур, отец Маирбека. – Грузины все окружили танками и бэтээрами. Теперь они все мертвые здесь лежат, никто не ушел. Сноха там скрывалась, а мы здесь, в доме. Она в истерике была: увела детей в подвал, а сама хотела броситься к машине. Люди удержали. Она видела, как из вот такой дырки у мужа мозги вываливались.

Отступая, грузины пытались замести следы: они сожгли автомобиль с телами Маирбека и двух его детей. Его отец Заур только 11 августа собрал в три гроба обугленные останки сына и внуков.

Дом Лианы Тадтаевой, учительницы русского языка и литературы, стоял прямо на южном въезде в Цхинвал.

– Мне позвонили родственники из Тбилиси и рассказали, что только что по телевидению видели, как грузинские танки разрушают мой дом…

После проклятий грузинам Лиана продолжает:

– Родственники по телевизору видели, как выстрелили с одной стороны по дому, потом подошли с другой и снова выстрелили. Посмотрите, мой дом похож на официальное учреждение?

Перед нами типичный полутораэтажный каменный жилой дом с обвалившейся крышей и пробитыми снарядами стенами. Прямо перед домом – искореженный грузинский танк. Может быть, тот самый, который расстреливал дом Лианы. У стены – разлагающийся на цхинвальской жаре труп грузинского танкиста…

Ссылки:

[1] Журнал «Русский репортер», № 31 (61) от 21 августа 2008 г. Серия репортажей «Сквозь войну»

[2] TBILISI 001337 SUBJECT: SITREP 1: FIGHTING IN SOUTH OSSETIA ESCALATES

[3] TBILISI 001341 SUBJECT: GEORGIA: SOUTH OSSETIA SITREP 2: GEORGIA CLAIMS TO CONTROL MUCH OF SOUTH OSSETIA, FIGHTING CONTINUES REF

[4] MOSCOW 007863 SUBJECT: GEORGIA-RUSSIA: PUTIN-SAAKASHVILI MEETING OFF, LEAVING LITTLE CLARITY AND MUCH SUSPICION

[5] STATE 085598 SUBJECT: TFGG01: GEORGIA TASK FORCE SITUATION REPORT NO. 2

[6] USNATO 000281 SUBJECT: NATO ALLIES LACK COHESION DURING FIRST MEETING ON GEORGIA CRISIS

[7] BRATISLAVA 000384 SUBJECT: TFGG01: FM KUBIS: SLOVAK GOVERNMENT NOW UNITED ON GEORGIA

[8] RIGA 000463 SUBJECT: TFGG01: LATVIA ON GEORGIA/SOUTH OSSETIA – BLAME RUSSIA

[9] WARSAW SUBJECT: TFGG01: POLAND’S CHOD ON GEORGIA, UKRAINE, AND MISSILE DEFENSE

[10] USNATO 000287 SUBJECT: DEBATE ON RUSSIAN ROLE IN OAE FORESHADOWS DIVIDING LINES ON NATO-RUSSIA POLICY