Русский крест

Русский крест

В 1996 году в МГУ я начал работать над своей первой диссертацией — на соискание ученой степени кандидата философских наук. Выбрал название темы — «Русский вопрос и его влияние на национальную и международную безопасность». Обложил себя книгами и свежими впечатлениями и начал писать. И тут же я столкнулся с практически неразрешимой для меня в то время загадкой: что важнее в деле национального возрождения — дух или тело?

На примере Чеченской войны я видел, как катастрофа, затронувшая русских и чеченцев, одних приводила к буму рождаемости, а других повергала в шок, уныние и демографический спад. Можно ли вырастить в угасшем в своей вере русском человеке национальную идею, превратить ее в знамя национального возрождения, если сама русская нация тает по миллиону человек в год? Способны ли русские научиться рожать вне осознания себя единой нацией? И что важнее с точки зрения улучшения демографической ситуации в России — деньги, фактор материального стимулирования, или идея, внушение, воспитание уважения к здоровой, многодетной, полноценной семье?

На самом деле никакой демографической проблемы в России нет. В России — демографическая катастрофа. Раскол страны, морали, семей, национального производства, всего живого, что составляет суть общественной жизни нации, вызвал самую мрачную реакцию народа. Нация ответила смутному времени небывалым упадком новых рождений, нежеланием граждан России продолжать свой род; беспрецедентной сверхсмертностью, перекрывающей показатели военных лет; бегством людей с Севера и Востока страны в ее западные и срединные регионы, ближе к основным хозяйственным артериям и мегаполисам. Это привело к оголению стратегически важных территорий, которые Россия заселяла с большими затратами в течение многих столетий.

Все эти процессы несут в себе прямую угрозу безопасности государства и жизни нации. Если Россия вымирает и уходит со своих земель — значит такова политика государства, значит, это не противоречит интересам его «элиты».

Крайне запоздалое, но все-таки прозвучавшее признание властями надвигающейся демографической катастрофы выглядит как вынужденная предвыборная мера, продиктованная желанием перехватить и «освоить» лозунги патриотической оппозиции. Но в серьезность намерений «элиты» противостоять эпидемии национального вырождения я не верю. Мы наших «либералов» хорошо знаем. Их народ не интересует. Их интересуют только деньги. Как проговорился один идеолог российского либерализма, «земля без людей стоит дороже, чем земля с людьми».

Вот почему одной из важнейших задач русского патриотического движения является выдвижение национальной идеи, подлинного и главного национального проекта — «Сбережение, преумножение и развитие нации в едином и сплоченном государстве». В основе этого патриотического проекта лежит глубокий аналитический доклад, подготовленный по моей просьбе группой талантливых ученых. В знак уважения перечислю их поименно: руководитель Центра динамического консерватизма, один из авторов «Русской доктрины», философ Виталий Аверьянов, независимый системный аналитик, специалист по демографии Вениамин Башлачев, профессор МГУ, главный редактор журнала «Русский предприниматель» Андрей Кобяков, председатель общественного движения «Движение развития», автор «Демографической доктрины» Юрий Крупнов, доктор политических наук Андрей Савельев, доктор экономических наук Михаил Делягин, политологи Н. Бойко, В. Фролов, А. Лебедев и С. Бутин.

Успех этого проекта зависит от нашей готовности немедленно приступить к решению трех важнейших национальных задач.

Первая — преодолеть демографический провал, стимулировать рождаемость в здоровых и крепких семьях и — одновременно — побороть сверхсмертность. Надо снять русскую нацию с «русского креста» (так принято называть стремительно падающую рождаемость и растущую смертность). В таком огромном и богатом государстве должно жить 500 миллионов русских и никак не меньше!

Вторая — репатриировать наших соотечественников из Прибалтики и стран СНГ и заново колонизировать Сибирь и Дальний Восток.

Третья — навести элементарный порядок в миграционной политике, выдавить из России нежелательных мигрантов, подавить этническую мафию.

Непривыкшая думать своим умом, но ловкая на присваивание чужих мыслей бюрократия попыталась освоить первые два раздела патриотического проекта «Сбережения нации». Спустя 15 лет после распада единого государства наша власть, наконец, вспомнила о соотечественниках, репатриации, демографической катастрофе. Правда, третий раздел проекта «Сбережения нации» — борьба с нелегальной иммиграцией — правительство пока предпочитает не трогать, ограничившись развешиванием по Москве огромных плакатов с надписью: «Нелегальная миграция — неуважение к законам России». Лозунг, конечно, впечатляет, но если на этом борьба с нелегалами «заглохнет», значит, сработает зависимость чиновников от потока грязных денег, которыми преступные кланы, эксплуатирующие миллионы гастарбайтеров, снабжают властную верхушку.

Не надо нюхать нашатырь, изображая свое возмущение по поводу кражи идей и лозунгов. Ваше возмущение никто не заметит, пока под вашей рукой нет «четырех кнопок» — контроля над федеральными телеканалами — или, по крайней мере, массовой политической организации, способной предъявлять претензии за нарушение авторского права. В политике не до морали — во все времена политические противники заимствовали друг у друга популярные мысли и перехватывали инициативу. Наоборот, если оппоненты по тем или иным причинам вынуждены согласиться с нашими программными установками, мы должны стать за их спиной заградотрядом, не давая им возможности вернуться к исходной точке. Не вижу ничего плохого в том, что Кремль, пытаясь подражать набирающему силу русскому движению, сделает за нас, по крайней мере, часть нашей работы и распропагандирует патриотический проект «Сбережения нации», главное, чтобы наши идеи не были дискредитированы их неловким исполнением.

Что может быть важнее права нации на существование? По прогнозам ООН, к 2050 году наше население составит от 112 до 92 миллионов человек. Это будет в том случае, если не предпринять срочных и масштабных мер.

Качество роста России как цивилизации должно определяться не «раздвоением ВВП», — когда слова власти расходятся с ее делами, и даже не «удвоением ВВП» — непонятным для народа экономическим лозунгом власти. Нет. Я считаю, что качеством роста России должно стать удвоение в течение ближайших 10 лет коэффициента рождаемости. Одна здоровая семейная пара в России должна родить вдвое больше детей, чем она рожает сегодня. Иными словами, среди граждан, принадлежащих «среднему классу», а, значит, способных воспитать здоровое потомство, должна возникнуть массовая мода на трехдетную семью.

Государство может и должно поставить такую задачу — побудить семейные пары к рождению нескольких детей сверх «запланированных». В среднесрочной перспективе это хотя бы отчасти компенсирует проблему нехватки людских ресурсов. Сегодня как минимум 17 миллионов женщин в России находятся в возрасте, благоприятном для рождения детей. Даже половина этого контингента потенциальных рожениц, если они решатся завести еще двоих детей, уже способна произвести на свет 17 миллионов новых жизней.

Другая сторона такой разумной политики — собирание людей, сосредоточение человеческих ресурсов и перспективных проектов в стратегически важных регионах, на главных «магистральных» направлениях развития. Нация не должна оставлять другим свои кладовые, северные и таежные богатства. Напротив, как и в лучшие времена, надо направить туда самые свежие, самые здоровые силы нации. Мощь государства не в столице и других разбухающих мегаполисах, не в превращении страны в бесконечный «восточный базар», а в создании жесткого городского каркаса, сети малых «усадебных» городков, новых экономических очагов, особенно значимых в Западной Сибири, Восточной Сибири и на Дальнем Востоке. Сибирь и Тихий океан — это будущее России. Наше поколение обязано остановить бегство русских из своего будущего. Это бегство оголяет Сибирь и наше тихоокеанское побережье перед угрозой наводнения России вредными и чуждыми ей иммигрантами.

Задача воспроизводства нации — это сейчас вопрос № 1 в политической повестке России. Без ее решения все остальные проекты, призванные улучшать жизнь нации, просто теряют смысл.

Уничтожение «лишних людей» (в частности, путем абортов, контрацепции и стерилизации) интенсивнее всего проводится в тех странах, ослабление которых выгодно США. Все последние 15 лет у нас во многих женских консультациях и кабинетах гинекологии упорно отговаривали женщин рожать, рекомендовали аборт, пугали зачастую надуманными медицинскими осложнениями. Вместо пропаганды материнского и отцовского счастья акцент во многих обсуждениях и публикациях в СМИ делался на дороговизне рождения и воспитания, сложности получения образования и подобных проблемах. Все эти годы в стране действуют многочисленные финансируемые из-за рубежа «неправительственные организации», которые специализируются (многие из них — в глобальном масштабе) именно на ограничении рождаемости. Их несколько сотен по всей стране, и больше всего эти «центры планирования семьи» полюбили вымирающие регионы — Сибирь, Дальний Восток, Нечерноземье.

В целом их задачи не вызывают нареканий: борьба со СПИДом, венерическими заболеваниями, пропаганда контрацепции, охрана материнского здоровья. Вот только результаты получаются какие-то странные. По-прежнему в России 10 беременностей кончаются 7 абортами. За последние тринадцать лет заболеваемость сифилисом на Дальнем Востоке увеличилась в 150–200 раз, а больных СПИДом стало в 4 раза больше. Зато продажа презервативов возросла в пять раз, правда, количество детей сократилось на 3,7 миллиона и продолжает уменьшаться.

Примерно такими же «успехами» у нас могут похвастаться государственные учреждения, специализирующиеся на борьбе с наркоманией. Так, если в 2004 году в России от передозировки наркотиками умерло около 70 тысяч человек, то в 2005-м эта цифра достигла ста тысяч смертей, в подавляющем большинстве — молодых.

Если человеку долго внушать, что рожать детей вредно, и что ресурсов на планете осталось очень мало, он может в это поверить. Однако сам он этого не способен увидеть, осязаемо почувствовать на себе. Тот же человек может увидеть другую реальность вне магии больших чисел и статистики, вне учения о «глобальных проблемах» — он может увидеть, что в его обществе преобладают старики, становится все меньше детей, происходит бурная иммиграция «чужаков», захватывающих жизненное пространство, а вместе с ними размывается привычная культурная среда. Однако когда человек все это явственно почувствует — будет уже поздно. Поэтому вырождение европейской цивилизации, ее нежелание и неспособность плодиться и размножаться — не заслуга ее, а ее беда. Нам как нации необходимо откреститься от этой «чумы белого человечества» и выбрести на свой путь демографического развития. Ведь если и есть какое-то рациональное зерно в идеологии ограничения рождаемости, то оно — не для России, не для ее коренных народов. Может быть, для Китая, Индии, Пакистана, регионов с высокой рождаемостью и острым дефицитом питьевой воды, но не для нас!

При дальнейшем нарастании негативных тенденций в рождаемости и смертности, численность экономически активного населения в России в ближайшие десять лет уменьшится на 10,6 миллионов человек. Таким образом, дефицит трудовых ресурсов в России станет решающим ограничением ее планов вернуться в сообщество экономически развитых стран. В СССР за счет многочисленных поколений молодежи можно было быстро решать народнохозяйственные задачи — направлять человеческие потоки в нужные сферы, через регулирование мест в учебных заведениях, курсы повышения квалификации и переквалификации. Но если молодых людей не хватает — кого направишь на затыкание экономических дыр?

Однако являются ли аргументы развития национальной экономики и обеспечения безопасности России достаточными для того, чтобы убедить конкретную семейную пару обзавестись тремя-четырьмя детьми? Скорее всего, нет. Никто не станет рожать «ради спасения страны», — спасения абстрактного, взятого из голов ученых и политиков, высмеиваемого многочисленными борзописцами.

Спасение страны должно быть неотделимо от личного человеческого проекта — очевидного для каждого, понятного ему. Если государство разработает и проведет в жизнь меры, которые помогут решить проблемы демографии, оно создаст почву для решения и экономических проблем, и проблем безопасности. На основании таких мер, понятных гражданину, можно задействовать уже и идеологические аргументы, создавать моду на многодетность, осуждать бездетность.

Небывалый демографический коллапс начала 90-х годов произошел в России не вдруг. Он представляет собой провал, воронку, развитие которой было подготовлено предшествующими годами нашей истории. Очень важно определить, где главный корень беды. Многие демографы утверждают, что он в «шоке смертности», испытанном населением России в 1992–1995 годах и в не менее острой форме действующем до сих пор. Смутное время можно назвать «стрессом» для нации — оно отняло у миллионов наших сограждан по нескольку лет жизни. Однако это несопоставимо с потерями нации от не родившихся в эту эпоху людей.

В 2000-е годы рождаемость немного выросла, хотя смертность сохраняет негативную динамику. В результате мы так и не вышли из состояния «Русского креста» — когда кривая сверхсмертности пересекла кривую, отражающую небывалый спад рождаемости. По официальным данным, ежегодная убыль населения в последние годы колеблется около числа 800–900 тысяч человек. Всего за последние 13 лет население России сократилось более чем на 11 млн. граждан. За одну минуту в нашей стране рождается три человека, а умирает четыре. Тогда как в Китае за ту же минуту рождается 38, умирает 16, в США, соответственно, 8 и 4.

При этом цифры обобщенной статистики не отражают всей полноты демографических потерь, поскольку истинный размах вымирания России частично маскируется иммигрантами. Если же власть «амнистирует» несколько миллионов иностранных граждан, которые нелегально живут и работают в России — то официальная статистика сможет отрапортовать о демографическом росте.

Коснувшись вопроса демографической катастрофы, я не могу не высказаться по такой больной теме, как массовое производство абортов. Россия занимает второе место в мире по количеству таких операций. Если в Бельгии выполняется 7, в Германии — 8, то в России — 63 аборта на тысячу женщин в возрасте от 15 до 45 лет. Сейчас аборты в России — бесплатная медицинская «услуга». Попытки моих коллег по фракции «Родина» поставить вопрос об отказе государства финансировать аборты, уничтожающих миллионы зарожденных русских жизней, натолкнулись на резкое противодействие «партии власти».

Того, что предложено в Послании Президента РФ Федеральному Собранию в 2006 году — введение косвенных мер стимулирования женщин к сохранению беременности вроде «родового сертификата» или «демографического ваучера», оцененного в 250 тысяч рублей, — явно недостаточно. Нужно ликвидировать преступное государственное финансирование прерывания беременности и ввести уголовную ответственность за прерывание беременности против воли женщины, за принуждение к аборту, за предоставление материалов для самоаборта. Ведь ежегодно с помощью абортов уничтожается, по разным оценкам, от 2 до 3,5 миллиона детей, что сопоставимо с крупномасштабной войной. Ужасают даже не сами эти огромные цифры, а их соотношение с количеством новорожденных — на одного нового гражданина России приходится вдвое больше убитых в эмбриональном состоянии. Сохранение государственного финансирования абортов означает, что каждый российский налогоплательщик оплачивает убийство нерожденных детей. Это в высшей степени аморально и преступно.

Аборты нужно прекратить не одним волевым усилием власти, а общим нравственным усилием. Для этого перед официальным введением «моратория на аборты» должна быть проведена массированная общественно-государственная информационная кампания против абортов, в том числе в телевизионных СМИ. Здесь требуется не дискуссия, а именно официальная пропаганда. Сущность аборта глубоко отвратительна. Она должна быть раскрыта перед всей нацией. Нужно стремиться пробудить в молодежи инстинкт матери и отца, заложенный в них от природы. Ведь увидев внутриутробное развитие малыша на экране, очень многие примут добровольное решение не убивать зарожденную ими жизнь. Также нужно установить поощрение врачей, спасающих жизнь нерожденному ребенку.

Несмотря на наплевательское отношение властей к этой больной теме, в самом обществе, к счастью, и в том числе благодаря усилиям Русской Православной Церкви объективно формируется негативное отношение к абортам. Частота абортов за последние 15 лет снизилась в два раза. Россия вернется к традиционному пониманию аборта как тяжкого греха, когда это детоубийство будет запрещено по всем показателям, кроме медицинских, на любом сроке.

Любопытное историческое свидетельство в пользу запрета аборта приводит в журнале «Русский дом» писатель Юрий Воробьевский: «На конференции акушеров-гинекологов известный французский специалист Жером Лежен обратился к коллегам с вопросом: «Что бы вы, уважаемые коллеги, предприняли в данном случае? Один ребенок в семье родился слепым, другой — глухим, третий — болен туберкулезом. Сама мать тоже больна туберкулезом, и она снова беременна…»

Коллеги в один голос возмущенно выдохнули: «Аборт!»

Тогда Жером Лежен произнес: «Ребенком, который родился от такой беременности, был Людвиг Ван Бетховен»…»

Кстати, запрет на искусственное прерывание беременности соответствует полной, а не отредактированной нашим Минздравом версии клятвы Гиппократа, которую принимает на себя каждый молодой врач: «Не вручу никакой женщине абортивного пессария». Запрет на аборты, если общество воспримет справедливость принятых мер, желательно было бы также закрепить в фундаментальных законах России.

Если наши «либералы» опять поднимут визг о «наступлении реакции», пусть обратят взоры на своего американского хозяина — Джорджа Буша-младшего, применившего строгие меры по ограничению абортов. Пожалуй, это самое лучшее, что сделал этот политик за время своего пребывания у власти. В России же тема «защиты жизни» является пока откровенно маргинальной, а ее нравственный аспект осознается лишь воцерковленной аудиторией. Задача представителей традиционных религий России — перейти в освещении данной темы в информационное наступление в светских СМИ и образовательных учреждениях.

Всегда, во все времена при зарождении новой жизни природа допускает до пяти процентов генетического «брака». В былые времена многие дефектные и больные дети гибли в младенчестве и детстве, а здоровые и сильные — выживали и подрастали.

«Здравоохранение массовых абортов» перевернуло все наоборот: большинство здоровых и сильных зарожденных детей гибнет в утробе матери, а слабые и больные дети — выживают благодаря выросшему качеству медицины. В результате такого «здравоохранения» с 1960-х годов русский генофонд стал катастрофически ухудшаться.

Гинекологи отмечают резкую детородную патологию у молодых женщин. Нормальных родов сейчас менее 30 процентов. Из родившихся детей более половины — больны. Медицинские комиссии военкоматов отмечают: до трети призывников — не годны к военной службе.

Что, возможно, еще хуже — нация вырождается не только количественно, но и качественно, производя на свет все большее число физически и умственно отсталых детей. При этом в погоне за дополнительным финансированием в рамках президентских нацпроектов общеобразовательные школы пытаются всеми правдами и неправдами сохранить в классах как можно большее число учеников, прежде всего, за счет умственно и психически отсталых детей, которых необходимо было отправить в специализированные коррекционные детские учреждения. К чему приводит многолетнее соседство за одной партой здорового ребенка с умственно отсталым подростком, догадаться нетрудно.

Теснейшим образом с демографической катастрофой связана проблема безнадзорных детей. По официальной статистике их у нас — 700 тысяч, по неофициальным данным — 4 миллиона детей, т. е. каждый девятый ребенок. Причем большая их часть — социальные сироты, т. е. дети, от которых отказались живые родители. Брошенные дети становятся легкой добычей преступности — более миллиона несовершеннолетних задерживаются за правонарушения, 11 тысяч осуждены и отбывают наказание в колониях для малолетних преступников.

Растущее число безнадзорных детей — еще один косвенный симптом того же процесса деградации народа. Казалось бы, в ситуации резкого падения рождаемости дети должны стать объектом особой государственной заботы. Но ничуть не бывало! В современной России дети превратились в одну из самых социально незащищенных категорий граждан.

Вторая сторона депопуляции России — сверхсмертность. Ежегодно у нас умирает 2 миллиона 300 тысяч человек. В относительных цифрах это в два раза больше, чем в Европе и США. Мы также занимаем первое место в мире по количеству самоубийств: 40 человек на сто тысяч жителей. Это в три раза больше, чем в среднем по миру.

Что касается продолжительности жизни мужчины в России, то за последние годы она резко сократилась и сейчас составляет неполные 59 лет — ниже, чем в Египте и Боливии. Для сравнения: в Японии этот показатель составляет — 77 лет и 4 месяца, в Швеции — 77, в Великобритании — 75, во Франции — 74,5, в Германии — 74,4, в США — 74.

При этом следует иметь в виду, что в конце 1960-х годов в Советском Союзе благодаря развитию медицины продолжительность жизни увеличивалась и была соизмерима с ведущими западными странами. Люди верили в перспективу своей страны, у них была уверенность в завтрашнем дне, которую так дружно высмеивали пародисты и журналисты перестроечных времен.

На самом деле даже приведенные мной цифры мало о чем говорят. Ведь трагизм нашей ситуации состоит даже не в том, что наши старики не живут долго, а в том, что умирают в основном люди среднего возраста — трудоспособные мужики, у которых от отсутствия перспектив и надежд в буквальном смысле разрывается сердце. Для практикующих врачей не секрет, что сверхсмергность среди людей среднего и зрелого возраста вызвана депрессией и чувством безысходности. Реформаторы, создавшие чудовищный разрыв в уровне доходов, вытеснили эти поколения на обочину жизни, дав им понять, что они — просто неудачники, не сумевшие сориентироваться в эпоху «всеобщего обогащения».

Среди молодежи смертность, также очень высокая, связана с другими факторами: умирают в первую очередь от передозировки наркотиков и хронических болезней, обострившихся в связи с наркоманией. Умные таможенники и милиция в один голос кричат: «Нужно жестко ограничить миграционный поток, везущий героин из Таджикистана в Россию». Но правительство, как будто нарочно, вводит безвизовый режим для Киргизии и Таджикистана… Поразительно обоснование этого решения: «Чтобы россияне смогли ездить в Таджикистан и Киргизию без загранпаспортов»! А нужно ли это нам, гражданам России? Каков процент наших граждан, которые нуждаются в облегченном режиме для попадания в Таджикистан?

По масштабам геноцида российской молодежи, погибающей от передозировки «тяжелыми наркотиками», героин должен считаться «оружием массового уничтожения», а его производство, транспортировка и распространение в России — полномасштабной агрессией против нашей страны.

В 2003 году мне довелось обсуждать проблему афганского героина с первым заместителем государственного секретаря США Ричардом Армитиджем. В ответ на мой вопрос, почему их войска в Афганистане не уничтожают резко выросшие за время американской оккупации наркопосевы, высокопоставленный чиновник сказал: «Но этот героин не идет в США!». По-моему, очень логичный ответ.

Но вот бездействие нашей власти — нелогично и преступно. Как можно было сохранить безвизовый режим с Таджикистаном и распахнутую границу на юге при таких масштабах убийства российской молодежи? Остается только догадываться о степени зависимости от наркомафии конкретных государственных чиновников, принимающих такие катастрофические для страны решения.

Проблема демографического коллапса, в котором мы оказались, не должна терпеть никакого лицемерия, в том числе и в вопросах национальных. Исследования показывают, что основные потери населения России приходятся на народы Русской равнины, которые, кроме башкир и калмыков, потеряли от 10 % до 40 % численности. Все народы Сибири свою численность увеличили на 20–40 процентов. Что касается народов Кавказа, то большинство из них в 1990-е годы увеличили свою численность не на проценты, а существенно — до двух раз. Исключение составили лезгины и единственный в основном православный народ Северного Кавказа — осетины. Их численность уменьшилась.

Из приведенных данных становится понятно, что фактически депопуляция сегодня является характерным признаком принадлежности или тяготения к русской нации. Весьма любопытен факт, что это относится, например, и к татарам, которые в вопросах воспроизводства населения копируют поведение русских, а не мусульманских народов России.

Нельзя не отметить того факта, что уровень рождаемости снижается по всей России, во всех ее регионах. Исключением является уровень рождаемости в Чечне. Во всех остальных областях и республиках Российской Федерации уровень рождаемости значительно и неуклонно падает — просто у одних (в первую очередь у русских, карелы, мордвы) демографический ураган уже свирепствует, а на других — медленно надвигается как отсроченная угроза.

Устранить ее может только решительная смена государственной политики. Русские, как это часто бывает в истории, приняли на себя главный удар, но и переломить гибельную тенденцию можно только при одном условии: вдохнув в русских и культурно близкие им народы новую жизнь, волю к возрождению и преумножению нации. Как всегда, вслед за русскими, эту жизнеутверждающую волю поддержат все народы России. Альтернативу такому пути — завоз в Россию инокультурных иммигрантов — надо воспринимать как подрыв права нашей нации на существование. Надо поощрять собственную рождаемость, а не завозить эшелонами китайцев, афганцев, вьетнамцев и африканских негров. Причем, эти меры по поддержке рождаемости должны учитывать реальную картину со смертностью и рождаемостью в каждом отдельном российском регионе. Часть из них должна применяться в полной мере в тех краях и областях, которые будут признаны «демографически неблагополучными».

В демографически благополучных регионах (демонстрирующих устойчивый рост рождаемости и естественный прирост коренного населения) применение мер поддержки должно быть более скромным и избирательным. Правами на соответствующие дотации должно обладать только коренное население данных регионов. Если в результате стимулирующей политики государства тот или иной регион в течение как минимум четырех лет начинает демонстрировать убедительный естественный прирост населения, то он признается демографически благополучным.

Имеет право на жизнь и иная точка зрения: экстренные меры государственной поддержки жизнеродности должны быть направлены не в регионы с отрицательным приростом, а конкретным этническим группам, которые оказались в демографическом кризисе. Речь идет о великороссах, карелах, коми, удмуртах, марийцах, чувашах и татарах, на Кавказе — об осетинах и лезгинах. На первый взгляд, такой подход может вызвать бурную негативную реакцию общественности, которая крайне болезненно воспринимает любое предложение, допускающее этническое неравенство. С другой стороны, общественное мнение к подобным предложениям и мерам можно и нужно подготавливать. Ведь перечисленные этнические группы оказались сегодня по своей демографической динамике в одном ряду с «малыми народами Севера», которым государственная поддержка оказывается уже давно. Тем более, речь идет не просто о сохранении этнокультурного и фольклорного своеобразия, но о сбережении этносов, составляющих историческое ядро России. Фактически, вопрос стоит о спасении лица России, ее идентичности. Поэтому дифференциация государственной политики может проводиться не только по регионам, но и по принадлежности к этническим группам.

Демографически благополучные республики Северного Кавказа нуждаются в поддержке иного характера. Для них характерен высокий уровень коррупции, распространение религиозного экстремизма, полный развал народного хозяйства и связанная с этим крайне высокая безработица. Оказание целенаправленной помощи данным регионам в борьбе именно с этими проблемами снимет очевидное недовольство тем, что их «обошли» программой демографического развития.

Что касается нынешнего уровня детских пособий, в том числе пособий многодетным семьям, то его следует признать нищенским. Необходимо кардинально пересмотреть эту базовую норму государственной поддержки семьи — пособие на ребенка во всех регионах России должно составлять не менее трех тысяч рублей в месяц.

Если постоянные дотации на детей должны зависеть от уровня доходов конкретной семьи, то единовременные пособия при рождении каждого нового ребенка должны быть универсальными. Сумма таких пособий может варьироваться в зависимости от региона (с учетом областных надбавок), но составлять в базовом федеральном исчислении для демографически неблагополучных регионов не менее 45 тысяч рублей. Необходимо установить прогрессивную шкалу увеличения выплат пособия на ребенка при рождении второго (60 тысяч рублей) и третьего (100 тысяч рублей) ребенка.

Принято считать, что мотивация к рождению двух и трех детей у наших семей «слабая». Это ложь. В соответствии с нашими исследованиями, каждая десятая семья хочет иметь четырех и более детей, треть семей хочет иметь трех детей, более половины — двух детей. А одного ребенка или ни одного — менее четырех процентов. Следовательно, проблема не в том, что русские не хотят иметь детей, а в том, что по каким-то причинам не могут. Чаще всего в качестве такой причины молодые семьи называют отсутствие своего «угла», возможности жить отдельно от родителей — в собственной квартире.

Поэтому в демографически неблагополучных регионах (это практически все русские края и области) мы введем в действие специальную ипотечную программу для обеспечения всех молодых семей с детьми достойным современным жильем в кредит. Она будет предусматривать 30-, 65- и 100-процентное погашение жилищного кредита при рождении в семье, соответственно, второго, третьего и четвертого ребенка. Помощником государства в этом вопросе выступит социально ориентированный бизнес. Одних «яиц» Вексельберга хватит на то, чтобы обеспечить жильем среднюю область России.

В отличие от авторов президентского нацпроекта «Доступное жилье», я не считаю умной идею выделять некие денежные суммы каждой молодой семье только лишь на том основании, что она сумела заключить в загсе официальный брак. Обязательно найдутся парные мошенники, которые раз в месяц будут жениться и тут же разводиться друг с другом, требуя с правительства компенсации по факту «создания молодой семьи». «Доступное жилье» станет доступно жулью, и очередная непродуманная идея нацпроекта будет окончательно осмеяна и дискредитирована. Авторам нацпроектов надо вбить в их чиновничьи головы, что государство должно поощрять не факт регистрации молодой семьи, а рождение детишек в этой семье, превращение ее в большое и счастливое гнездо.

Как показывают различные социологические опросы, большая часть русской молодежи убеждена, что в семье должно быть два-три ребенка. Поэтому в демографически неблагополучных регионах необходимо ввести поощрение ранних браков с рождением детей. После рождения первого ребенка молодая семья должна получить право на льготные кредиты, в том числе потребительские. После рождения второго — предоставляется целый социальный пакет, включающий бесплатный детский садик, компенсации по расходам родителей, дети которых учатся в средней школе, бесплатный проезд на всех видах транспорта, бесплатное приобретение ряда лекарств, детских вещей, регулярное обеспечение билетами на культурные мероприятия, путевками в места отдыха. Бабушки и дедушки, посвящающие себя постоянной заботе за малолетними внуками, получат надбавки к пенсии.

За последние 5 лет количество ожидающих в очереди в дошкольные учебные заведения (ясли и детские сады) увеличилось почти в четыре раза. Сегодня, чтобы попасть в детские сады, в очереди надо вставать в течение месяца после рождения ребенка! Необходимо в ближайшие годы открыть не менее чем 2000 подобных учреждений по всей России. Содержание этих заведений должно большей частью лечь на государственные бюджеты, частично — на родителей однодетных семей. Двухдетные семьи с детьми младше 16 лет должны освобождаться от платы за детский садик. Также необходимо отразить меры по поддержке семейных детских домов.

Особо хочу отметить задачу создания института родительства как государственной службы. Женщина, выбирающая своим делом воспитание детей и ведение домашнего хозяйства, должна получать за это зарплату (в размерах средней заработной платы по стране) и трудовой стаж. Многодетная мать (более 4 детей), воспитавшая и выведшая в люди всех своих детей, будет рассматриваться нами как лицо, выполнившее гражданский долг перед обществом и получать пенсию первой категории.

Что касается решения проблемы безнадзорных детей, то я бы сделал акцент на поощрение усыновления детей именно российскими родителями, а также на создание системы семейного воспитания детей-сирот, замещающей приюты и детские дома-интернаты. Усыновляющие родители не должны платить государству за усыновление ребенка, ведь им эти деньги понадобятся самим — на его воспитание, кормление, образование. Сумма, которую государство тратит на содержание ребенка в детских домах и интернатах, должна перечисляться на содержание ребенка в приемной семье при условии добросовестного выполнения приемными родителями своих обязанностей. Кроме того, необходимо законодательно закрепить отказ от лишения российских детей гражданства РФ при их усыновлении родителями-иностранцами.

Особым направлением деятельности государства должна стать программа целенаправленной и масштабной пропаганды культа здоровой семьи с двумя родителями и несколькими детьми, ценностей супружеской верности и взаимной ответственности. Такая пропаганда должна быть направлена на утверждение и внедрение образа социальной привлекательности традиционной семьи, на создание позитивной мотивации к рождению детей, поэтизацию матери, беременности, чадородия, воспитание ответственного отцовства.

Подлежит беспощадному уголовному преследованию пропаганда любых извращений и дегенеративных форм поведения, в частности, разврата, проституции, педофилии, педерастии. Также будет запрещена реклама гражданского брака, неполной семьи и другой информации негативного по отношению к семье характера. В 24 часа из страны будут с позором выдворены иностранные организации, деятельность которых направлена на сокращение рождаемости, разрушение семейных ценностей и общественной нравственности, пропаганду абортов как средства планирования семьи, пропаганду атомизации общества и бездетности. Алкоголики поголовно будут направлены на принудительное лечение и трудовую реабилитацию.

Телевидение — как самый мощный канал массовой коммуникации — возьмет на себя организацию пропаганды трезвости и здорового образа жизни. Делать это надо талантливо, интересно, творчески, ориентируясь не на процесс, а на конечный результат. Кроме того, телевидение и радио должны смириться с тем, что из рекламных блоков будут полностью изъяты все элементы прямой и опосредованной рекламы алкоголя, включая пиво.

Меры по борьбе с героиновой агрессией будут еще жестче. Для такого важного случая мы восстановим возможность решительного применения высшей меры наказания. Причем неважно, идет ли речь о производстве, транспортировке или распространении, — смертная казнь будет применять безотносительно вида этого тяжкого преступления, если есть неопровержимые доказательства вины. Очевидно, что во избежание злоупотреблений мы дадим право применять смертную казнь к зачинщикам героиновой агрессии только тогда, когда зачистим органы правопорядка от «оборотней» и коррупционеров и установим за их деятельностью надежный парламентский контроль.

Кроме того, мы обустроим государственную границу с Казахстаном, длина которой составляет пятую часть экватора, и введем визовой режим со всеми странами Кавказа и Средней Азии, через которые пролегает маршрут переброски в Россию тяжелых наркотиков.

Взявшись за дело восстановления демографического потенциала русской нации, следует решительно изжить такое позорное явление, как проституция. Не стоит слушать жалкий лепет милиции, мол, трудно накрыть сеть притонов, выявить криминальные сообщества сутенеров и поставщиков «живого товара». Это наглая и циничная ложь. Возьмите свежий номер любой желтушной газеты, и на страничке объявлений вы найдете связные телефоны всевозможных «VIP-бань» и «элитных массажных салонов», где помимо легкого пара «жрицы любви» одарят вас букетом всех известных медицине венерических заболеваний.

Проституция, убивающая дух и тело нации, неуловима только благодаря милицейской «крыше», забравшей этот криминальный бизнес из-под контроля бандитов. Вот почему борьбу с проституцией и ее закадычными дружками — сифилисом, гонореей и СПИДом — мы начнем с охоты на оборотней в милиции, превративших разврат и эпидемии в статью своего криминального дохода.

Уверен, что примененные в комплексе, последовательно и без «перегибов», эти меры позволят нам достичь главной цели патриотического движения — «чтоб русскому роду не было переводу».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.