Нѣчто о легкомысліи
Н?что о легкомысліи
Для того, чтобы писать много, чтобы быть многор?чивымъ и плодовитымъ, достаточно обладать т?мъ свойствомъ, которое называется легкомысліемъ. Подъ легкомысліемъ я разум?ю не просто недостатокъ глубокомысліи, а н?которое весьма положительное свойство, своеобразную д?ятельность мысли, именно мышленіе весьма живое и работающее, но находящееся, такъ сказать, въ зачаточномъ состояніи. Челов?ка, обладающаго этимъ качествомъ, все занимаетъ, все живо интересуетъ и затрогиваетъ; но, такъ какъ ни одинъ предметъ не можетъ на долго остановить его, такъ какъ онъ не способенъ, остановившись на предмет?, все больше и больше втягиваться въ него, рыться все дальше и дальше въ глубину, то онъ переб?гаетъ съ предмета на предметъ, съ одного явленія на другое, и мысль его плодится и дробится безъ конца. Во всякомъ случа?, это явленіе свид?тельствуетъ о д?ятельности мысли, а отнюдь не о ея пустот?. Въ подтвержденіе сошлюсь на одно зам?чаніе, которое поразило меня, когда я въ первый разъ его прочиталъ. Н?который остроумный и глубокій писатель утверждаетъ, что постоянное безпокойство и безпричинная подвижность, которыя свойственны обезьянамъ, доказываютъ, что мыслъ уже стремится въ нихъ пробудиться. Въ самомъ д?л?, другія животныя, будучи совершенно чужды мысли, правильно и неизм?нно повинуются своимъ внутреннимъ влеченіямъ и потому представляютъ въ своихъ д?йствіяхъ опред?ленность и спокойствіе. Обезьяны же потому безпокойны, что ихъ тревожитъ поползновеніе мыслить. Он? какъ будто хотятъ остановить на предметахъ больше вниманія, ч?мъ сколько подобаетъ животному. Но это вниманіе даетъ ос?чку, мысль не усп?ваетъ укр?питься на предмет?, и вотъ обезьяна бросается съ одного предмета на другой, повидимому, не изв?стно зач?мъ, безъ всякой опред?ленной ц?ли, безъ всякаго результата; настоящая причина этого та, что она пробуетъ мыслить, но что мышленіе ей не удается.
Привожу зд?сь это зам?чаніе не съ т?мъ, чтобы отнести его въ кому нибудь лично, а единственно потому, что оно показалось мн? исполненнымъ н?которой назидательности, такъ что, я думаю, его можно приложить въ д?лу во многихъ и различныхъ отношеніяхъ и обстоятельствахъ.