Г. Юркевичъ о г. Спасовичѣ

Г. Юркевичъ о г. Спасович?

Въ No№ 9, 10 и 11 Современной Л?тописи явилась весьма достойная чтенія статья г. Юркевича о книг? г. Спасовича — Учебникъ Уголовнаго Права. Эта книга над?лала много шума; она была публично защищаема авторомъ, какъ диссертація на степень доктора, и потомъ самый этотъ диспутъ послужилъ яблокомъ раздора и былъ предметомъ журнальной полемики. Одни утверждали, что г. Спасовичъ блистательно защищалъ свою книгу, другіе же писали, что блистательны были только рукоплесканія многочисленныхъ его приверженцевъ, ни сколько не заслуженныя его слабыми отв?тами противъ сильныхъ нападеній. Статья г. Юркевича показываете намъ, что это посл?днее гораздо в?роятн?е; она отличается того р?зкостію полемическихъ пріемовъ, которая бываетъ у людей, питающихъ большое пристрастіе къ умственной чистоплотности, и безпощадно разоблачаете несостоятельность пресловутаго учебника.

Одно только показалось намъ страннымъ. По какому то непонятному уклоненію, статья говоритъ не только о книг? г. Спасовича, но и о самомъ г. Спасович?. Н?тъ никакого сомн?нія, что г. Юркевичъ им?етъ полное право говорить о комъ угодно; онъ можетъ, конечно говорить и о г. Спасович?, можетъ выступить передъ обществомъ какъ обличитель дурнаго поведенія и на строенія этого челов?ка. Но для такого обличенія, намъ кажется, у почтеннаго профессора должны бы им?ться твердыя основанія, какіе нибудь положительные факты д?йствительное знакомство съ самою личностію г. Спасовича. Между т?мъ, ничего этого н?тъ, сужденіе о г. Спасович? сказалось какъ-то не нам?ренно и основывается единственно на его книг?. А разв? книга можетъ быть основаніемъ? Положимъ, что г. Спасовича дурно разсуждаетъ а сов?сти; сл?дуетъ ли изъ этого что онъ челов?къ безсов?стный? Положимъ, что онъ не ум?етъ составить в?рнаго понятія о справедливости сл?дуетъ ли изъ этого, что онъ ни въ чемъ справедливости не наблюдаетъ?

Приведемъ выписки. Г. Юркевичъ очень сожал?етъ о добромъ старомъ времени и описываетъ современное настроеніе умовъ и душъ сл?дующимъ образомъ:

«Мы ищемъ удовольствія, а не справедливости; мы хотимъ знать то, что доставляетъ намъ больше Наслажденія, а не то, въ чемъ состоятъ наши обязанности, мы предпочитаемъ требованія страсти внушеніямъ сов?сти. Подавайте же намъ то, чего мы ищемъ, чего мы хотимъ и что предпочитаемъ. Перестаньте толковать объ этихъ истертыхъ понятіяхъ, каковы: справедливость, долгъ, сов?сть. Это ветошь, которою нын? никто не занимается».

Вотъ какихъ чудовищъ, по мн?нію г. Юркевича, породило наше время! Вотъ чего они хотятъ и требуютъ!

«Если кто съ ум?лъ», — продолжаетъ г. Юркевичъ, — «поладить въ наше время съ этими криками, такъ это г. Спасовичъ въ своемъ учебник? уголовнаго права. Раскроите учебникъ на удачу. Каждая страница уб?дитъ васъ, что вы им?ете д?ло съ ученымъ, который льститъ каждой страсти и каждой глупости. если только эта страсть и эта глупость им?ютъ кредитъ въ наше время».

И такъ, г. Спасовичъ еще хуже, ч?мъ вышеописанныя чудовища. Т? по крайней м?р? сами по себ? чудовища, а онъ гнусный льстецъ, оправдывающій всякую ихъ мерзость. Посл? этого уже нечему удивляться, когда дал?е г. Юрьевичъ называетъ г. Спасовича коммунистомъ, Санктпетербургскимъ Оуэномъ и пр.

Въ качеств? л?тописца, я обязанъ зам?тить, во-первыхъ, что людей, которыхъ г. Юркевичъ описалъ такими мрачными красками, вовсе н?тъ на св?т? въ настоящую минуту. То есть ихъ н?тъ именно въ томъ м?ст?, въ той сред? и обстановк?, гд? ихъ воображаетъ г. Юркевичъ. Всегда во всякомъ обществ? есть люди, которые ищутъ удовольствія, а не справедливости, которые предпочитаютъ требованія страсти внушеніямъ сов?сти; всегда есть люди которые думаютъ объ однихъ наслажденіяхъ, предаются разврату и скользятъ на краю преступленія. Но эти люди совс?мъ не тамъ, гд? думаетъ ихъ вид?ть г. Юркевичъ; но вовсе не такимъ людямъ хот?лъ угодить г. Спасовичъ, не съ такими голосами старался поладить.

Не нужно закрывать глаза отъ истины. Явленія, описываемыя г. Юркевичемъ, просто невозможны. Можно жаловаться на извращеніе и искаженіе понятій долга, справедливости, нравственности; но самыя эти искаженія скор?е свид?тельствуютъ о благородныхъ стремленіяхъ, о глубокой потребности найти и уяснить себ? истинную норму д?ятельности. Тутъ можетъ быть много жалкаго, см?тнаго, нел?паго, но всего меньше тутъ безсов?стности и отрицанія долга.

Точно также, несправедливо сказать, что г. Спасовичъ — льститъ всякой страсти и всякой, глупости им?ющей кредитъ въ наше время. Откуда г. Юркевичъ такъ хорошо узналъ льстивую натуру г. Спасовича? Что значитъ уклоняться отъ д?ла къ лицамъ! У г. Юркевича, конечно, тоже есть предметы почтенія, есть авторитеты, которые онъ уважаетъ, есть ученія и в?рованія, вліянію которыхъ онъ подчиняется. Что сказалъ бы онъ, если бы его обвинили въ томъ, что онъ все это д?лаетъ не въ чистот? душевной, не по крайнему разум?нію, а изъ лести, чтобы угодить т?мъ, у кого эти предметы и в?рованія им?ютъ кредитъ?

Никто не им?етъ права вид?ть въ заблужденіи не просто заблужденіе, а еще дурные инстинкты, обвинять заблуждающихся не въ одномъ неразуміи, а еще въ безнравственности, въ томъ, что они не хотятъ знать сов?сти и долга. Точно также, никто не им?етъ права заподозр?вать искренность чьихъ нибудь уб?жденій на томъ одномъ основаніи, что находитъ эти уб?жденія нел?пыми и нескладными. Между т?мъ, у насъ въ литератур? самое любимое д?ло — намекнуть на безнравственность и подлость противника. Иногда это д?лается по д?тскому простодушію и см?шиванію понятій, по которому челов?къ, увлекаемый своими уб?жденіями, д?йствительно считаетъ подлостью все, что съ ними несогласно. Было же время, когда заблужденія приписывались д?йствію нечистой силы. Но часто д?ло происходитъ не сознательно; т. е. литературный воитель хорошо понимаетъ, что можно несоглашаться съ нимъ въ мн?ніяхъ, будучи въ тоже время добросов?стнымъ и честнымъ, и, однако же, выискиваетъ всевозможные случаи, чтобы употребить противъ соперника обвиненіе въ безчестности, какъ самое сильное орудіе, наносящее самыя глубокія раны.

Такіе пріемы и привычки въ особенности неум?стны въ настоящее наше время. Уже и безъ того въ обществ? распространено недов?ріе и подозр?ніе; и безъ того накопилось столько ложныхъ страховъ и недоразум?ній. Фальшивая тревога, неосновательная боязнь и озлобленіе — бол?знь настоящаго времени. Общество наказано ею, конечно, не безъ собственной вины. Ясн?е ч?мъ когда нибудь видно теперь, какъ мало гармоніи между нашимъ обществомъ и ц?лымъ организмомъ Россіи. Россія полна силы, дов?рія, мужества; она чувствуетъ себя кр?пкою, единою, растущею не по днямъ, а по часамъ; между т?мъ, въ обществ? слышится разрозненность и носятся какіе-то призраки, наводящіе то страхъ, то злобу.

Не дурно бы вамъ очнуться, и прогнать отъ себя вс? мечтательные ужасы. Признакъ силы есть спокойствіе и дов?ріе; между т?мъ, у насъ, не смотря на огромную силу, безпрестанно возникаютъ явленія, указывающія на безпокойство и недов?ріе.