Не по-хозяйски!

Впрочем, мне могут возразить: а что тут тревожиться? Ведь существует не только классическая, но и современная литература. Есть публицистика. Во Дворцах культуры, библиотеках устраиваются лекции и диспуты на эти темы. Народ интересуется. Что вам ещё нужно?

А нужно многое, и нечего закрывать глаза, что среди молодёжи есть не только такие, кто почти никогда не заглядывает в книгу, но и не ходит на лекции, лишь изредка бывает в кино, а чаще всего на танцах.

И это вовсе не потому, что ребята и девушки пустые, равнодушные. Они хорошо работают, заняты домашними делами, а других интересов в них пока ещё не пробудили ни семья, ни школа, ни коллектив.

Откуда-то появился термин «интеллектуальный кинематограф». Под этим понимают, что некоторые фильмы далеко не всем доступны, а только зрителям с «высоким интеллектом». Ну а как быть с другими?

В этой связи мне вспоминаются встречи на читательских конференциях в одном крупном промышленном городе. Ребята прекрасно выступали, умно, со знанием материала, поражали своей начитанностью, собственными, оригинальными мыслями. Они хорошо разбирались в искусстве. Короче говоря, это их мы по привычке называем «наш требовательный читатель», «наш требовательный зритель». Всё хорошо, всё правильно, и ради такого читателя, такого зрителя в меру сил и таланта художники создают свои произведения.

Но вот вместо помпезных залов Дворцов культуры с хрустальными люстрами, вместо огромных библиотек, где проходили эти встречи, я оказался в подсобных цехах завода-гиганта, в переплётном цехе типографии, где работают малоквалифицированные ребята и девушки, многодетные матери с нелёгкой заботой о семье… Хорошие, честные люди — создатели материальных и духовных ценностей… Да, да, и духовных, если понимать под этим воспитание детей.

Люди собрались в красном уголке во время обеденного перерыва, чтобы послушать беседу о воспитании. Здесь часто бывали лекции о космосе и кибернетике, о значении витаминов, о происках империалистов в колониальных странах. Слушали лекции и о современной литературе.

Но тут я не мог обратиться к ним, как обычно: «Дорогие читатели», так как чувствовал, что они не знают ни одной моей книжки, даже имени не слыхали. Был простой разговор, и я понимал, как он им нужен. Вопросы задавать стеснялись, но потом поодиночке отводили меня в сторону, о чём-то спрашивали, а я думал: какими мы иной раз бываем верхоглядами, равняясь только на высококультурного, образованного читателя или зрителя! Но есть совершенно другая категория читателей и зрителей. Они пытаются выбирать только «модные» книги, спектакли, которые вызывают споры — в лучшем случае — либо этакий небольшой «скандальчик». В основном это ограниченные… (Вы думаете, что скажу нечто вроде «советских битников», как об этом иной раз пишет западная пресса?) Ни в коей мере. Это уже не очень молодые домохозяйки, обеспеченные вполне приличными пенсиями.

Это от них зависела судьба Ольги Петровны, о которой я писал в главе «Только любовь».

Это они её воспитательницы! А сколько их? Полное отсутствие духовных интересов. Только мода, сплетни…

Я очень боюсь, что ещё не вымерли эти грязные законодатели… (нет, не мод, а житейского практицизма не нашего толка).

И вновь я обращаюсь к тем, кто создаёт материальные и духовные ценности. Забывать о таких людях нельзя. В нашем стремительном движении вперёд к светлому будущему надо почаще оглядываться, чтобы вовремя подтянуть тылы. Не каждому человеку доступно овладеть всеми сокровищами культуры, достичь высот знания, но человек может гордиться и тем, что в нём заложены прекрасные, добрые чувства.

Пробудить их, воспитать — вот она, благороднейшая задача нашего великого времени!